«Отдаление от России — ошибка Франции»

Тьерри Мариани в Крыму. Фото: пресс-служба Государственного Совета Республики Крым

Эксклюзивное интервью Тьерри Мариани, главы делегации французских депутатов, посетивших Крым

Дарья Андреева

2 августа, 2016 14:00

15 мин

Кому как не французам, полтора столетия назад участвовавшим в Крымской войне, знать, чей Крым. Но сегодня у России и Франции гораздо больше точек соприкосновения, нежели поводов для конфликтов. Депутат Национального собрания, экс-министр транспорта Тьерри Мариани уже второй раз возглавляет делегацию французских парламентариев, совершивших визит в Крым, и с неизменным успехом — об этом можно судить по резонансу в зарубежных и российских СМИ.

В Москве Тьерри Мариани смог уделить время обозревателю РП и поделился своим мнением о ситуации на полуострове, о перспективах отмены антироссийских санкций и предстоящих выборах президента Франции. В беседе также были затронуты острые вопросы борьбы с терроризмом, миграционного кризиса и сотрудничества Москвы и Парижа.

— Месье Мариани, прежде всего поделитесь, пожалуйста, вашими впечатлениями от визита в Крым. Вы были там год назад, какие перемены в жизни полуострова можете отметить?

— Когда приезжаешь в Крым, в глаза бросаются видимые изменения повсюду: ведутся строительные работы, идет реконструкция дорог. В прошлом году я беседовал с властями Крыма, и речь шла о внеплановых работах, теперь же ситуация вошла в нормальное русло, и все развивается согласно плану. Главное впечатление состоит в том, что жизнь стала еще более спокойной и мирной. Я видел людей, которые уверены в своем будущем.

— Такие визиты стали для вас традицией?

— Это мой второй визит на полуостров. Я считаю, что ситуация должна нормализоваться, Европе следует признать воссоединение Крыма и РФ, а кампания по дезинформации относительно того, что происходит в Крыму, должна быть приостановлена. До тех пор, пока это не произойдет, думаю, мы будем приезжать в Крым.

— Как вы воспринимаете критику в свой адрес в связи с этими визитами? В иностранных изданиях вас называют «голосом Кремля» и «коллаборационистом».

— Когда я читаю отзывы о себе в интернете, например то, что мне пишут в моем твиттере, там встречаются куда более острые реплики. Чем больше иностранцев будет приезжать в Крым, тем больше будет известно о том, что там происходит, а реальность такова, что никаких серьезных проблем там нет. Есть некая логика в том, что те немногие из иностранных политиков, кто бывал на полуострове, сразу подвергаются критическим нападкам и демонизации.

В этот раз делегация была в другом составе, некоторые парламентарии были в Крыму в прошлом году, но половина делегации — это новые люди. Таким образом, за два года уже 16 французских парламентариев побывали в Крыму, и все они рассказывают о том, что видели своими глазами. И я понимаю, почему так стремятся отбить людям всяческую охоту туда ездить, — потому что станет понятно, каково реальное положение дел в Крыму. После нашей первой поездки журналисты спрашивали меня: «Что вы видели?». И я отвечал: «Ничего такого особенного, мы не видели вооруженных людей и танков на улицах. Были только расслабленные веселые люди, отдыхающие и живущие своей обычной спокойной жизнью». Мы наблюдали вовсе не те картинки, которые бы хотели транслировать на Западе. И эти критические злобные замечания комментарии в наш адрес в связи с поездкой — свидетельство слабости и отсутствия аргументов.

— Накануне вы заявили, что уже через год Крым могут признать частью РФ и, соответственно, отменить антироссийские санкции, и вы связали это с предстоящими выборами в США, Франции и Германии. Какие ожидания у вас с ними связаны?

— Я не совсем это имел в виду. В предстоящем году состоятся выборы у нас, в Германии и США. Думаю, что сформируются правительства, которые, может быть, посмотрят другим взглядом на сложившуюся ситуацию. Любому правительству всегда сложно сделать заявление о том, что оно где-то ошиблось, и поменять свою позицию. Если оппозиция во Франции победит на выборах, то нам уже известно, что мнение таких политиков, как Николя Саркози и Франсуа Фийон, позитивно по отношению к вопросу признания Крыма частью РФ. И что касается США, мы видим, что позиция Дональда Трампа абсолютно противоположна позиции Хилари Клинтон. Также в Германии тоже раздается все больше и больше голосов в пользу нормализации отношений с РФ.

— Что касается предстоящих выборов президента во Франции в 2017 году — у нас в России горячо поддерживают Марин Ле Пен. Как вы оцениваете ее шансы в борьбе за пост президента республики?

— Шансы Марин Ле Пен на предстоящих президентских выборах практически нулевые. Здесь нужно принимать во внимание французскую политическую систему, у нас выборы проходят в два тура. И важно не быть первым в первом туре, важно выиграть второй тур. Это как в чемпионате мира: неважно, кто в полуфинале, важно, кто станет чемпионом. Марин Ле Пен ни с кем не входит в союзы, ее позиция во время кампании заключается в том, что все другие партии, кроме нее, ничтожны и ничего собой не представляют. А ее экономическая программа просто катастрофа. Конечно, в политике сложно рассчитывать на долгосрочные стратегии, и через восемь лет ситуация может измениться, но в следующем году победа Ле Пен на президентских выборах невозможна.

— Боюсь, что теперь вторая часть моего вопроса будет неактуальна: у Национального фронта и вашей партии «Республиканцы» совпадают позиции по ряду вопросов, вы рассматриваете возможность сотрудничества, выдвижения общего кандидата на президентских выборах?

— Это абсолютно невозможно, и в этом виновата сама Марин Ле Пен, которая ни с кем не хочет объединяться. Что касается отношения к России, Национальный фронт и «Республиканцы» имеют одинаковую позицию по России, но по всем остальным вопросам наши взгляды разнятся.

— Кандидат в президенты США Дональд Трамп тоже активно использует крымскую риторику, заявляя о возможности признания Крыма и о том, что его жители хотят быть с РФ. Как вы думаете, насколько он искренен в своих словах? Или это всего лишь желание противоречить Клинтон?

— Я считаю, что он искренен, потому что у него нет тех политических пороков, которые есть у Хилари Клинтон. Он не идеолог. Что я хочу этим сказать? Выдвижение Хилари Клинтон на пост президента осуществляется при мощном давлении различных фондов и ассоциаций, и в основном у этих фондов антироссийская политика. Трамп вне этой логики, и у него как у человека, который пришел в политику из бизнеса, более практичный ум. Ведь самая страшная угроза для Европы и США — это исламский фундаментализм, а не Россия.

— Высказываются опасения, что признание Западом вхождения Крыма в состав РФ может открыть двери и для дальнейших аналогичных процессов на постсоветском пространстве. Мы говорим здесь про Донбасс прежде всего. Что вы думаете по этому поводу?

— Это две абсолютно разные вещи. Присутствие Крыма в составе России совершенно очевидно и понятно. До 1954 года полуостров был в составе РСФСР, а после был автономной республикой. К сожалению, в Донбассе совсем другая ситуация. Только по официальным данным там 10 тысяч погибших. Каждый погибший, каждая человеческая трагедия уменьшает шансы на мирное урегулирование. И я все-таки принадлежу к тем людям, которые считают, что два этих региона — Донецк и Луганск — должны оставаться в составе Украины, при условии, что им будет предоставлена определенная автономия, будут соблюдаться права русскоязычного населения. Минские соглашения подразумевают, что у этих двух территорий будет особый статус, будет принят закон об амнистии и местных выборах. Мы видим, что Киев эти положения Минских соглашений не соблюдает. Если киевские власти будет упорствовать, не принимая положение о том, что это два особых региона, мы не выйдем из этой тяжелой ситуации.

Одни и те же люди высказываются за активную поддержку татар в Крыму и в то же самое время не хотят предоставить никаких прав русскоязычному населению Донбасса. Налицо двойные стандарты.

— Вы инициировали голосование об отмене антироссийских санкций в парламенте Франции. Регионы Италии — Венеция, Лигурия, Ломбардия и Тоскана — также приняли резолюцию об отмене антироссийских санкций. В бельгийский парламент внесен аналогичный документ. Как связаны эти процессы с вашим начинанием?

— У наших европейских коллег своя резолюция, и они пришли к этому мнению своим путем, но хочу все-таки подчеркнуть, что мы единственный парламент среди европейских стран, который проголосовал за снятие антироссийских санкций, потому что в Италии речь идет лишь об областных парламентах. На данный момент парламент Французской Республики — единственный в Европе проявивший смелость и заявивший о своем мнении.

— На ваш взгляд, следовало бы Франции перенять опыт РФ в борьбе с терроризмом, ведь нам есть чем поделиться?

— Мы все заинтересованы в том, чтобы бороться с терроризмом всем вместе. И интересы французов, бельгийцев, немцев и россиян здесь абсолютно одинаковы. В первую очередь, нужно сотрудничать в обмене информацией. Вместе работать над тем, чтобы ДАИШ (ИГ, запрещена в РФ. — РП) на Ближнем Востоке было полностью побеждено. И мы заинтересованы в изучении опыта в борьбе с терроризмом, который есть у каждой страны.

Тьерри Мариани и обозреватель «Русской Планеты» Дарья Андреева

Тьерри Мариани и обозреватель «Русской Планеты» Дарья Андреева. Фото из личного архива

— Как вы относитесь к возможности появления на улицах Франции «вежливых людей» из России для предотвращения терактов — наша страна не раз в истории помогала Франции...

— Я не знаю, что имеют в виду под «вежливыми людьми» в РФ, но знаю, что означает этот термин применительно к Крыму. Думаю, что во Франции несколько другая ситуация, мы можем доверять своей собственной полиции и собственным спецслужбам, нужно просто давать им работать. Что касается различных частных объединений, всегда есть опасность потери контроля за ними, но это не исключает того, что во Франции будет создана Национальная гвардия, которая будет заниматься этим вопросом. Если мы хотим победить терроризм, нужно находить какие-то новые методы, и создание Национальной гвардии — один из них.

— У нас много говорят о развале ЕС. Это действительно так, как видится из Европы?

— Я думаю, что есть большая вероятность этого. Европейский союз сейчас переживает самое сильное свое поражение — в миграционной политике. На данный момент Европа — одна из зон с самым слабым ростом экономики, и это единственная территория в мире, которая не способна защищать свои границы — даже от мирного вторжения. Миллионы беженцев высаживаются на побережье Средиземного моря, и они не вооружены. А вместо того чтобы заниматься этой проблемой, европейский парламент озабочен другими вещами. Если бы мы провели референдум, аналогичный британскому, во всех других странах ЕС, то результат был бы плачевным для Евросоюза. Либо ЕС сконцентрируется на интересах своих граждан, либо у него будут очень большие проблемы.

— Считаете ли вы Россию европейской страной — хранительницей утраченных Европой традиций и христианских ценностей?

— Россия — это европейская страна, несмотря на то что большая часть ее находится в Азии. Россия — одна из тех немногих стран, которым удается защищать свою идентичность сегодня. Мы в Европе — и во Франции в частности — очень много делали для того, чтобы подчеркнуть нашу мультинациональную культуру, но, к сожалению, мы потеряли при этом свою идентичность и за это расплачиваемся всплеском терроризма. Также одно из последствий этого провала — рост популярности Национального фронта.

— Как вы относитесь к Евразийской идее, идее единого пространства Европы и Азии?

— У России есть все возможности для того, чтобы занимать прочные позиции на двух континентах, несмотря на то что основной менталитет здесь европейский. Географически находясь во Владивостоке, ты все-таки культурно близок скорее Европе, а не Пекину. И для России это большой плюс, которым она должна воспользоваться в вопросах интеграции и с Европой, и с Азией. Санкции, принятые ЕС против России, подталкивают Россию к сотрудничеству и объединению с азиатскими странами. Но Европа здесь не может жаловаться, потому что это последствия ее глупого выбора.

— Вы являетесь сопрезидентом ассоциации Франко-российский диалог. Ее деятельность пострадала от ухудшения отношений РФ и Европы или, напротив, перед вами теперь стоят еще более важные задачи?

— Мы пострадали от санкций, потому что нашу ассоциацию в основном финансировали частные французские и российские компании. Поскольку экономическим отношениям мешают санкции, компании сократили свое финансирование, а когда у вас нет финансирования, конечно, работать намного тяжелее. Парадокс состоит в том, что Франко-российский диалог финансируется на меньшем уровне, но, с другой стороны, возросло внимание прессы, поскольку мы одна из немногих организаций, выступающих в защиту России и против санкций.

— И последний вопрос — личного характера: почему вы считаете важным для себя заниматься вопросами, связанными с Россией? Что для вас Россия?

— В школе я изучал русский язык как второй иностранный. К сожалению, я плохо на нем говорю, потому что после окончания обучения занимался другими вещами. Но еще с тех пор я начал интересоваться Россией — в то время это был еще СССР. И я принадлежу к тем немногим из числа французских политиков, кто хорошо знает историю и культуру СССР, России Центральной Азии и других постсоветских республик. Я думаю, что у нас очень много точек соприкосновения. В качестве заключения скажу, что Франция должна сбалансировать свою международную политику. Во времена Шарля де Голля у нас развивалось сотрудничество с США, но и с Россией у Франции были хорошие отношения. Так было в течение длительного периода, но в последние годы этот баланс в политике был нарушен, поскольку Франция больше развернулась к США. Убежден, что это ошибка, которая противоречит интересам моей страны.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе