Правительство России наконец признали соучастником преступления
В июне этого года 37-летняя жительница Москвы Ольга Балукова обратилась в Европейский суд по правам человека с жалобой на «отказ властей РФ обеспечить ее защиту от опасного систематического насилия».
В течение нескольких лет бывший партнер Ольги преследовал её, угрожал убийством и распространял в Сети интимные фотографии женщины. ЕСПЧ принял жалобу и спросил у правительства России, как оно защищает жертв домашнего насилия от преследования. Ответа не последовало.
Как по инструкции
Как бы печально это не звучало, но история Ольги - достаточно шаблонна для нашей страны. В 2018 году, после трех лет отношений, она решила разорвать связь со своим абьюзивным парнером. Дальше - как по инструкции. Преследования, попытки приходить к Ольге домой и в офис, тысячи сообщений с оскорблениями и угрозами во всех существующих социальных сетях и даже приложении «Сбербанк онлайн».
В конце декабря прошлого года бывший молодой человек пришел к Ольге в офис и, угрожая убить её, если она к нему не вернется, избил женщину. Её пытался защитить коллега, но ему тоже досталось от агрессора.
Спустя месяц полиция возбудила дело по 119 статье УК РФ (угроза убийством). Женщину признали потерпевшей, её «бывший» проходит по делу свидетелем. Однако угрожать и преследовать Ольгу он так и не прекратил. 11 июня 2020 года женщина обратилась к правоохранителям с просьбой обеспечить ей госзащиту. Тогда же Ольга ходатайствовала о запрете определенных действий в отношении экс-партнера. Женщина просила запретить ему приближаться к её дому, офису и связываться с ней любым из возможных способов. Ей отказали, так как мужчина по делу проходил свидетелем, а не обвиняемым или хотя бы подозреваемым
Практика «когда убьют - приедем» продолжает процветать в России, несмотря на чудовищную ситуацию с домашним насилием в стране. Ольга пожаловалась в ЕСПЧ.
Вопросы к правительству
В рамках дела Балуковой, международному суду стало интересно, выполнило ли российское правительство своё обязательство по защите женщины от насилия и преследования, предоставили ли ей эффективную защиту от домогательств в интернете со стороны бывшего партнера, а также сумела ли Российская Федерация предотвратить распространение интимных фотографий пострадавшей. Кроме того, Международный суд спросил, разработана и применяется ли вообще в России законодательная база для наказания за все формы домашнего насилия и обеспечения достаточных гарантий для жертв. Российская Федерация пока на эти вопросы ответа не дала.
«Жалоба Ольги была коммуницирована недавно, поэтому молчание российского правительства вполне объяснимо. ЕСПЧ пока не установил сроки для подачи обзерваций [позиций] по делу, - поясняет адвокат Валерия Фролова, представляющая интересы пострадавшей в международном суде. - Но позиции будут поданы в любом случае. Сроки для так называемого ответа со стороны России суд установит чуть позже».
Однако это отнюдь не первое дело о преследовании и домашнем насилии, в связи с которым у международного сообщества возникают вопросы к действиям, а вернее сказать - бездействиям, российских силовиков и правительства.
Решение «S.T. против России»
На протяжении многих лет жительница Чечни Шема Тимагова регулярно подвергалась домашнему насилию со стороны своего супруга. Так, в 2009 году он избил её до потери сознания лопатой. Мужчину признали виновным в причинении вреда здоровью, однако он отделался небольшим штрафом. После случившегося Шема подала на развод, их общий дом был разделен на две половины. В одной из них остался жить преступник, в другой - Тимагова вместе с тремя детьми.
Зимой следующего года, а январская температура в Чечне опускается до минус двенадцати градусов, мужчина отключил отопление в части дома бывшей супруги. Когда она пожаловалась властям, он вломился к Шеме с криками «Я убью тебя» и два раза ударил женщину по голове топором. Ей чудом удалось выжить, но Шема осталась инвалидом второй группы. Ей требуется регулярные обследования и постоянные лечения, которые Тимагова позволить себе не в состоянии.
Её бывший супруг был задержан по обвинению в покушении на убийство, однако вскоре адвокатам обвиняемого удалось убедить прокурора в том, что Шема оскорбляла своего бывшего мужа, тем самым провоцируя его на нападение. Прокурор попросил суд переквалифицировать обвинение на более мягкое и отказать Тимаговой в компенсации морального вреда и расходов на лечение. В итоге обвинение в покушении на убийство с мужчины сняли, осудив его по 113 статье УК РФ - причинение тяжкого вреда здоровью в состоянии аффекта. Судья назначил ему девять месяцев лишения свободы, но, с учетом времени, проведенном преступником под стражей, освободил его прямо в зале суда.
После этого на помощь к Шеме пришли правозащитники проекта «Правовая инициатива». Дело жительницы Чечни стало первым в России делом о домашнем насилии, в котором Комитет ООН признал, что наша великая держава нарушила Конвенцию ООН о ликвидации дискриминации в отношении женщин, так как не смогла восстановить права Тимаговой как жертвы домашнего насилия
В Комитете пришли к выводу, что Шема пала жертвой дискриминации по половому признаку, и рекомендовали России назначить ей компенсацию в связи с причиненным ущербом. Это четко определило роль правительства в ситуации с бытовым насилием. Если государство не может защитить жертв преследования и насилия - оно является соучастником преступления и будет нести ответственность за это. Но сколько раз это необходимо повторить, чтобы власти изменили свое отношение к ситуации?
Володина против России
Жительница Ульяновска Валерия Володина познакомилась со своим молодым человеком в ноябре 2014 года. Спустя некоторое время, пара начала жить вместе. Однако уже в мае 2015 года Валерия взяла своего сына и уехала с ним в Москву. Партнер девушки, угрожая убить и её, и её ребенка, если она не вернется к нему, вынудил Володину вернуться обратно в Ульяновск. С тех пор жизнь Валерии постоянно находилась под угрозой. Молодой человек разбивал стекла её машины, отнимал документы, чтобы Володина не могла никуда уехать,и всячески терроризировал девушку.
В декабре она снова уехала в Москву и решила никому не сообщать свой новый адрес, чтобы бывший не мог найти ее. Однако, в процессе поиска новой работы, девушка выложила свое резюме на нескольких профильных сайтах. Вскоре ей позвонил мужчина и, представившись менеджером по подбору персонала, пригласил её на собеседование в Подмосковье. 21 января 2016 года Володина вместе с «менеджером» отправились за город на автомобиле. Как только они удалились от Москвы, из багажного отделения показался бывший Валерии, которому «менеджер» благополучно передал ключи.
Экс-возлюбленный отобрал у Володиной телефон и личные вещи и заявил, что они возвращаются в Ульяновск. По приезду в родной город, мужчина избил Валерию, в результате чего она попала в больницу и была вынуждена сделать аборт, так как побои привели к угрозе выкидыша. На тот момент Володина была на девятой неделе беременности.
Полиция отказалась возбуждать уголовное дело по факту случившегося из-за отсутствия заявления девушки. Прокурор отменил это решение, однако вскоре, вероятно, из-за угроз со стороны молодого человека, Володина ходатайствовала о прекращении дела. В связи с этим полиция повторно отказалась возбуждать уголовное дело, и несмотря на то, что прокурор отменил и это решение, 29 июня 2016 года было вынесено окончательное постановление об отказе в возбуждении дела в связи с отсутствием события преступления. Позднее выяснится, что пока прокурор и полиция решали, стоит ли заводить уголовку, кавалер периодически избивал Валерию. Позднее он начал угрожать девушке убийством, портил тормоза её автомобиля, продолжал находить и избивать, подкинул в сумочку устройство для слежки. Полиция по-прежнему не видела в поведении молодого человека ничего противозаконного.
В марте 2018 года мужчина выложил в сеть интимные фотографии Володиной. Он караулил её у дома, отнимал телефон и документы. Однако и следствие по данному делу не принесло результатов, в предоставлении госзащиты Володиной также было отказано. В августе Володина сменила фамилию, чтобы бывший возлюбленный больше не мог найти, а после пожаловалась на отсутствие защиты со стороны российских властей в ЕСПЧ
В июле 2019 года международный суд обязал Россию выплатить Володиной 20 тысяч евро в качестве компенсации морального вреда и еще почти 6 тысяч евро судебных издержек. ЕСПЧ впервые признал дискриминацией бездействие российского правительства, которое явно не предпринимают необходимых мер для борьбы с домашним насилием.
Законопроект о домашнем насилии
«К сожалению, в российском законодательстве отсутствует определение преследования. От этого вся проблема. В законопроекте «О профилактике семейно-бытового насилия» мы предлагаем дополнить проект определением преследования, как одной из наиболее часто встречающихся форм семейно-бытового насилия. Преследование зачастую сопровождает случаи домашнего насилия, когда агрессор пытается всеми способами контролировать жертву, манипулировать ею. Особенно это касается тех женщин, которые решились уйти от тирана и в качестве мести подверглись сталкингу», - считает зампред комитета нижней палаты парламента по вопросам семьи, один из авторов законопроекта о домашнем насилии Оксана Пушкина.
Напомним, редакция проекта закона о домашнем насилии была опубликована на сайте Совета Федерации еще 29 ноября прошлого года. Сразу после этого она подверглась жесткой критике со стороны соавторов инициативы, правозащитников, юристов и даже РПЦ. Церковь углядела в законопроекте целый ряд дефектов и обвинила авторов в подрыве традиционных семейных ценностей. В частности, из-за запрета на приближение агрессора к жертве, ведь милые бранятся - только тешатся, бьет – значит, любит, а русская женщина всё стерпит и снесёт.
Спустя неделю бурных обсуждений, авторы инициативы подготовили поправки к документу. В них отмечалось, что закон должен распространяться не только на самих жертв насилия, но и на их иждивенцев и посторонних лиц, если есть основания полагать, что им могут причинить вред. На этом моменте, церковь призвала законодателей отказаться от рассмотрения и принятия инициативы в её нынешнем варианте, ведь нормы законопроекта на практике приведут лишь «к грубому и массовому нарушению прав граждан и семей».
На большой пресс-конференции 19 декабря 2020 года президент Владимир Путин признался, что у него смешанное отношение к законопроекту. Глава России заявил, что документ нужно тщательнее обсуждать в обществе, всесторонне изучать, чтобы спрогнозировать результаты его принятия.
На следующий день Оксана Пушкина заявила, что итоговую версию проекта закона внесут в Госдуму только в конце января 2020 года. Однако затем мир столкнулся с пандемией, обсуждение инициативы затерялось за новостями о росте числа заболевших коронавирусом и разработке легендарной российской COVID-вакцины, тем временем проблема домашнего насилия значительно ухудшилась.
Сейчас, по словам Пушкиной, в Госдуме создана рабочая группа под руководством депутата Сергея Боярского. Под его надзором проводился так называемый «круглый стол», на котором причастные к разработке законопроекта обсуждают инициативу. Сама Пушкина, по её словам, положительно относится к привлечению к ответственности за преследование и прикладывает все усилия для того, чтобы закон о домашнем насилии был принят как можно скорее. Депутат считает, будь он принят до пандемии, «мы смогли бы защитить многих».
«Во время пандемии я и мои коллеги Ольга Савастьянова и Ирина Роднина обращались к вице-премьеру Татьяне Голиковой с конкретными предложениями, как помочь жертвам домашнего насилия в период самоизоляции. Мы просили организовать временные убежища для пострадавших, а также не привлекать к административной ответственности женщин, нарушивших режим самоизоляции из-за абьюзера», - рассказала Пушкина
По словам депутата, Голикова на предложение отреагировала и поручила сформулировать и предложить меры борьбы с домашним насилием МВД, Минздраву, Минтруду, Минюсту, Роспечати и Минкомсвязи. Пока более менее внятно на поручение отреагировал только последний. В ведомстве выразили готовность оказать поддержку в распространении среди граждан информации, связанной с оказанием помощи женщинам и детям, оказавшимся в непростой жизненной ситуации, а также для профилактики семейного неблагополучия.
«Я надеюсь, что мы всё-таки сделаем правильные выводы из печального опыта самоизоляции. Наш законопроект чётко регламентирует, как должны взаимодействовать полиция, суды, органы опеки, психологи и юристы, помогая пострадавшим от рук дебоширов. Это очень прогрессивный и нужный людям законопроект.
Но пока в России правят балом консерваторы, наше государство идёт в одну сторону, а общество – в другую. И если так будет продолжаться, когда-нибудь два этих мира неизбежно столкнутся. Будущее победит прошлое, но плохо будет всем. Чтобы избежать такого сценария, нужно уже сейчас проводить адекватную и современную политику, прежде всего, – в области человеческих отношений».
