Алла Пугачёва. За что в мире ненавидят русских

Об инциденте на Рижском вокзале Москвы в историко-культурном аспекте

Андрей Карелин

3 июля, 2019 11:49

10 мин

За несколько минут до прибытия Аллы Борисовны к дверям поезда «Москва-Рига» зарулил микроавтобус, притёршийся к составу. Из него вышли дети и няни примадонны. Началась погрузка вещей. А спустя пару минут без намёка на «аварийку» на перрон заехал чёрный Mercedes-Maybach (ориентировочная стоимость — 10 миллионов рублей). Из него показалась Алла Борисовна, одетая в ядовито-жёлтый плащ и «треники» с генеральскими лампасами.

Смерив стоявших в двух шагах соотечественников презрительным взглядом, Пугачёва проследовала прямиком в свой вагон. Перед главной бабушкой отечественной эстрады расшаркались проводники в белоснежных перчатках, которые, видя вопиющее нарушение ПДД, должны были вызвать наряд.

Многие говорят:

«Народ возмутился!»

Враньё. Наглое, неприкрытое, клеветническое враньё. Встрепенулись мы, «журналюги», заснявшие и живописавшие людям эту абсолютно банальную картинку посадки на поезд представительницы высших российских кругов в персональный вагон, умчавший её на отдых в Юрмалу. Народ в нирване.

Даже если бы на перрон Рижского вокзала Аллу Борисовну доставил прямиком из деревни Грязь, где на фоне лачуг рядовых россиян возвышается дворец Пугачёвой, военный вертолёт Ка-52, снеся лопастями пару голов любопытствующих граждан, подавляющее большинство россиян наотрез отказались бы выходить из патриотического транса

А почему?

«Мы привыкшие»

Со времён отмены крепостного права в нашей стране изменилось немало лишь на первый взгляд. А на деле вся история России, в том числе, XX и, к величайшему сожалению, XXI века свидетельствует об одном крайне интересном факте.

Хоть сколь бы то ни было значимого периода построения гражданского общества (с хотя бы номинальным триумфом по-настоящему равных прав и возможностей для всех) у нас не было. Никогда

Как не было? А так. Возьмите любой учебник и перелистайте его. Мы всю жизнь пребывали в крепкой руке грозного пастуха, способного из любой ерепенящейся овцы сделать шашлык, а остальное стадо запугать «ласточками», «конвертиками», подвешиванием за рёбра.

Удивительно не это. Всё перечисленное, включая массовые расстрелы, вызывало бесконечное уважение явно подверженных стокгольмскому синдрому со времён Рюриковичей россиян и многочисленные просьбы «повторить».

Страна господ, страна рабов

«Вам нужна зарплата?» - «Хрен вам, а не зарплата! Деньги ушли на памятники Ивану Грозному и Ивану Калите!» — на протяжении более чем года транслировал своим подчинённым православный патриот Бойко-Великий.

И они терпели. Умирали от голода. Хоронили родственников, парализованных инсультом, писали православному олигарху, выстроившему мошенническую схему, слёзные письма. Апеллировали к заповедям Господним, но… терпели!

Мы в России. Здесь не только с властью, но и с выжившим из ума начальником-скоморохом в кафтане и с крестом, на руках которого в итоге защелкнулись наручники, «бодаться» опрометчиво.

Когда власть интуитивно чувствовала, что инстинкт самосохранения подталкивает русских к голодному бунту, нам включали сказки о том, что мы великий народ, который выиграл кучу войн и, безусловно, выиграет все последующие, включая «заветную» — Третью! — с «главным мировым Игемоном». Мы — русские самураи. Для нашего единения нам устраивали проверочные теракты. Величие духа достигало Абсолюта. И теракты сменяли парады.

На этих парадах, порой, одновременно несли иконы Николая II (Кровавого), отправившего его вместе с женой и детьми в подвал Ипатьевского дома Ленина, Сталина, уничтожившего за период своего правления едва ли меньше людей, чем Гитлер, и прочих тиранов, любовь к которым неожиданно просыпалась в сердцах тех, кто был расстрелян в 1937-м. «Иначе было нельзя!» — уверенно, со слезами радости на глазах заявляли русские обыватели.

За парадами следовали концерты, на которых свои песни для нас пели навсегда привилегированные звезды уровня Аллы Борисовны Пугачёвой, Льва Лещенко…

Кстати, Лев Лещенко, как и другие коллеги по цеху Пугачёвой, вроде престарелого комика Винокура и 65-летней всё ещё Любы Успенской, после инцидента на Рижском вокзале, возмутились «корпоративненько».

«Алла Борисовна — публичный человек, она что — должна была пешком с чемоданом идти и тащить его в вагон?!» — вопиет, свисая по пояс с пантеона российских эстрадных божков, 77-летний Лев Валерьянович Лещенко

«А что, ей пилить по перрону, со всеми здороваться и всем рассказывать свою биографию?» — вторит ему его вечный соратник, коллега и партнёр Владимир Винокур

Вспомним, проформы ради, что 99,999% российских пенсионеров, пахавших в поле, корпевших у станка или стоявших с мелом у доски, именно так и делают. Берут чемодан и топают к вагонам, выворачивая наизнанку пожитки перед зловещими церберами, стоящими на входе в зал ожидания.

Потом к поездам. Топ-топ. Там их встречают в большинстве случаев крайне неулыбчивые сотрудники РЖД, порой, брезгливо поглядывающие на «контингент». Некоторые из них бывают, представьте себе, без белоснежных перчаток. Иные проводники не застывают в угодливом поклоне, частенько не подают обычным российским бабкам руки, чтобы те могли вскарабкаться на подножку. При посадке в вагон 100% граждан предъявляют документ, удостоверяющий личность, и билет в точку назначения.

«Таких звёзд великих, как Алла Борисовна, как-то надо отличать от всех остальных!» - возмущённо поясняет то, что произошло с «Примадонной» Люба Успенская

Так ведь у нас, у русских, отличают, Любовь Залмановна! Очень даже отличают! И не только звёзд.

Ни для кого не секрет, что любой свихнувшийся от осознания своей безнаказанности уездный чиновник из Азовского городского суда Ростовской области может на своем катафалке не только выехать на перрон, если ему захочется, но и сесть пьяным за руль. А потом торпедировать машину, в которой едут женщина и 5-летний ребёнок, свинтить номера и… уйти от ответственности. Поехать, например, в Думу, принимать закон о наказании, за неуважение к власти.

Делов-то?!

В нормальных демократических странах есть общее правило хорошего тона для политиков, чиновников, общественных деятелей, звёзд эстрады и кино —быть поближе к народу. Для того же Киану Ривза, которого в отличие от Пугачёвой знают «не только во всём мире, но и за рубежом», не «западло» прокатиться в метро и уступить там место случайной гражданке.

Для теперь уже бывшего президента Литвы Дали Грибаускайте было совершенно нормальным в ходе пребывания на высоком посту заглянуть в сопровождении (всего лишь!) двух телохранителей в магазинчик косметики «Дрогас». А там — пообщаться и «заселфиться» с выпавшей в совершеннейший осадок белоруской Олей Зорькиной, которая привыкла, что в точке появления президента её страны (Александра Лукашенко) в радиусе трёх километров убирают не только людей, но и бродячих кошек, способных передать лишая.

В России, напротив, модно быть подальше от народа и с высоты собственной значимости ежедневно, ежечасно, ежесекундно, расписываться в ненависти к «подданным», трезвоня со своей «министерской» колокольни, что макарошки стоят всегда и везде одинаково, а 3500 рублей — нормальная цена для продуктового набора. На день? На месяц.

Дорогие Лещенко и Винокур, насчёт чемодана в руках 70-летней Пугачёвой — это перегибы. Его старушке, несомненно, помогли бы донести два бугая, сопровождавшие народную артистку, или, в крайнем случае, один из обласканных примадонной представителей самой уважаемой в мире ориентации.

А вот с «Майбахом» на перрон — здесь, явно, перебор. Никто не оспаривает значимость звёзд, работающих на благо Отечества и в целях укрепления нашего всенародного патриотизма, но… народ… он ведь помнит и транслирует.

Видя по отношению к себе хамство и презрение тех, кто имеет славу, деньги, власть и мог бы при этом стать для людей примером скромности, вежливости, образцов хороших манер, наши люди, накопив свою 1000 евро, отправляются в другие страны, чтобы задекларировать соответствующее (скотское) отношение к другим людям во всём мире

Вам случалось сталкиваться с соотечественниками за пределами РФ? Мне – да. Я узнаю их по взгляду, выражению лица и замашкам. Взгляд – примерно как у Пугачёвой («Мне все должны!»), выражение лица аналогичное – неприветливое («Улыбки людям – за деньги и на концертах, а тут я — само естество!). Замашки… Замашки, как у Дюжева — эдакого сошедшего с экранов Космоса Юрьевича Холмогорова из «Бригады».

Но если намекнуть нам на «природное быдлячество», перенятое у пантеона «звёзд и власть имущих», мы обидимся и запишем критикана в разряд врагов народа, как уже записали актёра Алексея Серебрякова или режиссёра Андрея Звягинцева, показавших нам реальные картины нашей жизни, но никогда себе пугачёвского чванства не позволявших.

За что же нас ненавидят в мире? А, всё-таки, прав был Серебряков — за хамство. Его с высот своей популярности продемонстрировала нам намедни Примадонна

Такая история.