Новости – Фото
Фото
Не пришли к выводу – 3
Фотограф Алексей Николаев разыскивает бывших воинов-афганцев, которые приняли ислам и отказались возвращаться в СССР
21 марта, 2014 09:29
9 мин
Николаю (Исламутдину) Быстрову 50 лет. Уроженец станицы Некрасовка Краснодарского края, он попал в Афганистан в 1983 году, а оказавшись в плену, завоевал доверие легендарного полевого командира, будущего министра обороны и лидера Северного альянса Ахмад Шаха Масуда и стал его личным телохранителем. В 1995 году Быстров с семьей вернулся на родину; сейчас он живет в Усть-Лабинске и работает кладовщиком в магазине игрушек в Краснодаре. «Русская планета» продолжает публиковать цикл фотоисторий Алексея Николаева — портреты солдат ограниченного контингента, которые обрели в Афганистане новую веру.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Николай Быстров. Учетная карточка из архива Комитета по делам воинов-интернационалистов.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета». Николай в электричке –– едет на работу в Краснодар.
Николай Быстров: «В плен я попал глупо — деды послал за чарсом, это наркотик такой, анаша. Первый раз сходили — вернулись, второй раз сходили — вернулись, а на третий — попал в засаду. Мне в ногу попал осколок, и моджахеды меня потом лечили. С ними был переводчик, понимавший по-русски, бывший инженер. Через него мы и общались. Потом, когда началась вторая панджшерская операция, командир моджахедов вызвал всех пленных и спросил, кто куда хочет. Хочешь на родину — обменяют на пленных, хочешь за границу — поедешь за границу. Но возвращаться в СССР почти никто не стал, все испугались. Те, кто тогда ушли, скорее всего, не дошли. Я слышал, что над ними как-то жестоко издевались».
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Продавец птиц. Кабул.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета». Николай с сыновьями дома в Усть-Лабинске.
Николай Быстов: «Домой я спокойно уехал 1995 году: понял, что делать тут (в Афганистане. — РП) нечего, еще и жена заболела. Мать, правда, к тому моменту уже умерла, осталась только сестра. Помню, как выходили наши войска — мы даже шли за одним блокпостом, меня афганцы толкали: мол, иди со своими. Я хоть и прижился более или менее, но все равно был как русский Колька среди афганцев. Местные так про меня и говорили — свой среди чужих, чужой среди своих. Когда уже вернулся — почувствовал, что я дома, ведь родина есть родина. Мне даже выдали справку, что я был на войне, по которой есть льготы. Например, бесплатно езжу на электричке, которая обходилась бы мне по 150 рублей в день. Мы обжились уже тут — дочка, вот, молодец: в медицинский поступила, замечательно говорит и по-русски, и по-афгански, и по-арабски».
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Базар. Окраина Кабула.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Николай на кухне готовит мясо по традиционному афганскому рецепту. Усть-Лабинск.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Хлебная лавка. Кабул.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Жена и дочь Николая накрывают стол. Усть-Лабинск.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Торговец тканями. Кабул.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Семья Николая смотрит в основном афганское телевидение, для этого дома специально установили спутниковую антенну. Усть-Лабинск.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Кабул.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Семья Николая Быстрова. Усть-Лабинск.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Девочки. Окраина Кабула.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета». Николай на работе. В магазине игрушек он совмещает должности кладовщика и грузчика. Краснодар.
Николай Быстров: «Ислам принять (в плену. — РП) меня никто не заставлял, но я сделал это быстро, имя дали мне Исламутдин — мусульманин. Меня учили понемногу афганскому языку. Автомат в руки быстро дали — поняли, что мне можно доверять, а с командиром мы даже из одной тарелки ели. Через полгода я уже стал разговаривать, потом женился».
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Детская площадка. Кабул.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Николай за работой. Краснодар.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Разрушенный в ходе боев между талибами и Северным альянсом дворец Дар уль-Аман. Кабул.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Николай Быстров: «В Афганистане меня довольно быстро начали принимать за своего. Раньше я даже волосы красил, разговариваю без акцента, и никто подумать не мог, что я русский. Но это такая страна — тут никогда мира не будет, только резня. Американцы уйдут — начнут выяснять отношения между собой талибы и Северный альянс. Талибы ведь если придут к власти, то будут отсекать головы направо и налево. А к русским, кстати, тут нормально относятся даже те, кто против них воевал. В Афганистане про Россию так говорят: "Лучше ближнего соседа иметь, чем дальнего друга". Приезжали к моему знакомому по делам американцы и англичане. Показывают на больницу и смеются: "Русские вот построили, а их больше нет — войну-то проиграли и ушли". Ну он разозлился, поворачивается и говорит: "Вы — пидорасы, русские хоть и воевали против нас, но строили для нас, а вот ваши только разрушают". Где американцы появляются — там сразу смертники. А когда были советские войска, никаких шахидов не было».
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Дети играют на старом кладбище. Кабул.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Николай идет с работы на электричку до Усть-Лабинска. Краснодар.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Гаражи, мимо которых Николай ходит на работу и с работы. Краснодар.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Продавцы мороженого. Кабул.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Николай за работой. Краснодар.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Улица ночью. Кабул.
Фото: Алексей Николаев / «Русская планета»
Небо над Усть-Лабинском.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
