Зелёная миля Бориса Немцова

Большой Москворецкий вполне мог бы стать ключевым местом действия в научно-фантастическом романе хорошего автора, задавшегося целью доказать гипотезу, что этот мост не просто раскинулся над Москва-рекой, а является местом всероссийского перехода из одной эпохи в другую.

В далёком 1989 году, амбициозный немец Матиас Руст посадил на мосту самолёт, развенчав мифы о несокрушимости системы советских ПВО. Рухнувший спустя 2 года СССР безвозвратно перенёс нас в качественно иную эпоху, где не было места вчерашним коммунистическим иллюзиям, в одночасье превратившимся в грустный комикс.

Год 2015-й. Большой Москворецкий вновь оказался точкой перехода, развенчав иллюзии по поводу возможности построения в России справедливого и демократического общества. Ровно 5 лет назад здесь, на территории, являющейся зоной компетенции Федеральной службы охраны, был застрелен пятью выстрелами в спину Борис Немцов – «последний из могикан», человек, от каждого поступка которого веяло девяностыми.

Борис Ефимович любил демократию и женщин демократичного поведения. С одной из них, украинской моделью Анной Дурицкой, он провёл время на первом этаже ГУМа, в кафе «Bosco». Затем, не спеша, направился в сопровождении спутницы домой.

Жил Немцов в районе метро Новокузнецкая. Это километра полтора от ГУМа. Ровно миля. Совсем как у классика ужасной во всех отношениях литературы Стивена Кинга. Борис Немцов неоднократно заявлял в своих интервью, что анонсировано принесение новой сакральной жертвы. И даже намекал на то, что такой жертвой может стать он сам.

Но вряд ли в этот предвесенний вечер Борис Ефимович понимал, что идёт домой по самой что ни на есть зелёной миле. Не догадывался он и о том, что его палач, успешно приведя в исполнение вынесенный кем-то приговор, будет вскоре гримасничать, тянуть в клетке пальчик кверху, намекая на свершившуюся волю Аллаха, титуловаться одним из своих несменяемых командиров «героем и патриотом России».

На Красной площади, не доходя до Большого Москворецкого моста, Борис Ефимович и его подруга Дурицкая попадут в поле зрения камеры.

На Немцове надета куртка и голубой свитер. Дурицкая шагает в светлой шубе. И это их последний кадр. Пусть чёткость его и оставляет желать лучшего. То, что произойдёт через несколько минут на мосту, не запечатлеет ни один зрачок усеянной камерами зоны компетенции ФСО.

Всё случившееся едва уловит издалека камера канала ТВЦ, которая работает в 24-часовом режиме на крыше отеля «Балчуг». На видео смутные абрисы фигур Немцова и Дурицкой на той стороне моста. Их скроет как нарочно появившаяся большая снегоуборочная машина. Когда она проедет и через 10 метров остановится. Абрис в темноте останется лишь один.

Дурицкая, окончательно одурев от пяти метких выстрелов чеченца Заура Дадаева, будет метаться между водителем снегоуборочной машины и трупом своего спутника и мецената, открытые глаза которого будут смотреть в небо.

Убийца по одной из версий шёл за Немцовым. По другой — поднялся по ступеням моста по сигналу преследователей, несколько месяцев ведших наблюдение. Наблюдение за Немцовым, как за одним из деятелей оппозиции, вели сотрудники силовых структур. Но, как назло, в день убийства наблюдение было снято. Отличник боевой и политической подготовки Заур Дадаев сделал пять метких выстрелов и ринулся к подъехавшей машине сообщников.

Киллера и группу прикрытия вычислили беспрецедентно быстро. Офицер батальона «Север» Заур Дадаев, братья Анзор и Шадид Губашевы, следившие за Немцовым Хамзат Бахаев и Темирлан Эскерханов вскоре оказались на скамье подсудимых, твердя, что убили «американскую мразь».

Что ж. С такими патриотами России не нужно врагов. Беслан Шаванов, шестой силовик, причастный к убийству Бориса Немцова на скамью подсудимых не попал – по одной из версий он был ликвидирован в момент задержания в своей квартире на территории ЧР. Всё было не так.

Старший сержант Шаванов, уволившийся из «Севера» за две недели до убийства Немцова, был гранатомётчиком. Когда понял, что его слили, отправил жену и дочь к родным в Урус-Мартан, а когда за ним пришли вчерашние коллеги, подорвал себя специфическим образом – самодельной гранатой «хаттабкой», названной так в честь, собственно, полевого командира Эмира Хаттаба.

Боевые пехотинцы, приговорённые к различным срокам заключения, были единственными, кого скормили ошарашенной общественности, робко вопрошавшей о возможности правосудия.

Непосредственному исполнителю Зауру Дадаеву дали 20 лет и недавно отказали в переводе из тюрьмы в колонию в связи с «неудовлетворительным поведением».

На исполнительском уровне следствие было решено заморозить. Организатора преступления Руслана Мухудинова («патриота», заместителя командира батальона «Север», готовившего со-товарищи покушение на Немцова с сентября 2014-го года) поймать не удалось. Он в «номинальном» розыске, хоть и перемещается по стране свободно по поддельным документам.

Ну, а заказчики? Кто ж их посадит? Они же памятники. Даже непосредственных руководителей Дадаева и его команды, допросить не удалось, хотя на этом настаивали родственники убитого.

Совет Федерации, однако, предстаёт весьма своеобразной организацией: там собрались либо фигуранты уголовных дел, либо их близкие родственники. Мы помним про Рауфа Раулевича Арашукова, временно отстранённого от должности члена Совета Федерации в связи с пребыванием под стражей. Про Сергея Фёдоровича Лисовского, проходившего по делу Владислава Листьева, 25-летие со дня убийства которого мы отмечаем послезавтра, в качестве одного из основных подозреваемых. Есть там и доблестный морской офицер Вячеслав Алексеевич Попов, проходивший по делу «Курска». И ещё много достойных и уважаемых людей. Какая Федерация – такой и Совет.

Но вернёмся к Немцову. Он был политиком, которого первый российский президент Борис Ельцин рассматривал в качестве одного из преемников. Немцов — это и есть «другая Россия», которую безнадёжно уставший Ельцин перед уходом подарить нам так и не решился. Зато дал нам «брата-солдата».

Убийство Немцова увенчало новую эпоху. Имя ей «Крах последних иллюзий». Борис Ефимович, несмотря на солидный возраст, всегда оставался молодящимся ланцелотом. Любил принцесс. Был способен на чудачества — раздачу в вагонах поездов метро листовок оппозиционного мероприятия, например. Резал правду-матку в эфире «Эха Москвы» в день своей смерти.

Для определённых людей в России, грозящихся лишать жизни кого угодно за непонравившиеся им посты в сети, убийство Немцова стало своего рода восходом путеводной звезды на небосклон — «карт-бланшем» на любые действия и — главное! — начальным эпизодом «гибридной Гражданской войны».

Смакуя Крым и восточную Украину, мы полагали, что гибридная война, может идти только против чужого народа. И, в общем-то, думали, что это нормально, когда ты приходишь в какой-нибудь череповецкий военкомат, а тебе на пальцах объясняют, как проехать на Донбасс и оказаться среди своих.

Оказалось, что гибридная война может быть и против народа страны, в которой ты живёшь. Официальные должностные лица в этом процессе сохраняют лицо. А свои дьявольские рожи с воздетым к потолку пальчиком являют обществу совершенно другие персоны – патриоты, члены «боевой пехоты», которые по заказу так никогда и не установленных, но всем известных лиц, могут отправить в райские кущи кого угодно, где угодно и когда угодно. Какой с них может быть спрос? Ровным счётом никакого.

Ты настолько «не таков и прыток», что мешаешь жить тостуемым лицам патриотического банкета? Заказывай гроб. Без всяких приговоров и мораториев тебя может не стать здесь и сейчас – на мосту, в подъезде твоего дома, там, где застанет тебя смерть. У неё новое амплуа – без косы, но с бородой и воздетым пальчиком.

Вот оно — «альтернативное правосудие», одобряемое опьянёнными патриотизмом пролами. Оно давно обкатано в братской Беларуси, где эскадроны смерти впервые заработали в 1999-ми даже имена политиков, представлявших собой достойную альтернативу Александру Лукашенко, давно забыты, а тела их так и не найдены.

А мы Бориса Ефимовича Немцова помним. И забудем нескоро.

Вечная память.