Оценка для государства

Правительство дало положительный отзыв на проект Минэкономразвития, предусматривающий введение госмонополии на кадастровую оценку недвижимости. Это не удивительно: ранее в поддержку идеи выступали и президент, и премьер-министр. На данный момент оценщиками обычно являются частные компании, выигравшие тендер на оказание этой услуги.

Еще два-три года назад надо было объяснять, что такое кадастровая оценка и чем она важна, сейчас же многие готовы к тому, что прочувствуют ее на своей шкуре: с 2016 года налог на недвижимость для физических лиц вырастет в несколько раз. Прежняя, еще советского образца инвентаризационная стоимость была заметно ниже рыночной, и рассчитывавшийся на ее основании налог сложно было назвать обременительным. После перехода на кадастровую систему налог на недвижимость для 21% столичных предпринимателей вырос в 6–10 раз, еще для 40% — в 2–6 раз (подсчет РБК). Теперь опыт распространят на всех владельцев квартир и жилья. Социальная экономика в действии, нефтяная рента цветет и пахнет.

Необходимость платить государству каждый год 1–1,5% от стоимости жилья или участка наши чиновники традиционно объясняют «мировым опытом». Действительно, налог на недвижимость в Европе весьма высок. Но, простите, не наши ли СМИ ежедневно сообщают, как тяжела жизнь на Западе, что скрывается за красивой сказкой о демократии и благополучии? Почему же мы с таким упорством подражаем только самому плохому из придуманного за рубежом? Почему мы не копируем австрийские дороги, швейцарские сыры и германские автомобили? Вопрос риторический…

Что ж, вернемся к очередной реформе. Кадастровые оценки, которые предлагались частными подрядчиками, не устроили правительство. С одной стороны, до резкого падения цен на недвижимость эта оценка для жилых домов оказывалась в среднем на 15–20% ниже рыночной, с другой, повышение налогов все равно окажется очевидным. И ощутимые суммы в налоговых уведомлениях, которые будут приходить с начала 2017 года, могут стать важным социальным фактором, ведь бесплатная приватизация сыра в мышеловке, то есть наших тесных квартирок, создала многомиллионный класс собственников жилья.

И вверять настроения этого класса в частные руки весьма рискованно.

Президент Владимир Путин объяснил введение госмонополии на кадастровую оценку тем, что «частные компании не несут никакой ответственности за результаты своей работы». К сожалению, никто не спросил у президента, когда в последний раз несли серьезную ответственность государственные чиновники. Интересно было бы посмотреть, как выкрутился бы Владимир Владимирович. Скорее всего, в очередной раз грозно сказал бы про «посадки» и «холодные нары», которые, к сожалению, применительно к российской бюрократии существуют только в его воображении.

Между тем в реальности как раз частная компания ответственность несет: если предложенные ею кадастровые оценки окажутся неадекватными и вызовут волну судебных исков, частник как минимум не получит подряд на следующий год, а для компаний на этом рынке отсутствие госзаказа чаще всего означает ликвидацию. Чиновники же у нас с некоторых пор обрели какую-то брежневскую несменяемость.

Эти безнаказанность и несменяемость дают возможность оформить удобную схему. Некий регион по команде сверху (в реальности на местах такие социально важные вещи не решают) резко повышает кадастровую стоимость. Собирает повышенные налоги. Если народ не возмущается, перед нами профит в чистом виде. Если же возмущается, приезжает добрый премьер или президент, грозно рычит на местные власти и приказывает снизить кадастровые оценки — не до прежнего уровня, конечно, а «до экономически обоснованного». Довольные граждане расходятся по домам.

В частном порядке, конечно, оспорить ту или иную оценку будет можно, но много ли желающих в местном суде оспаривать работу местных властей? Точнее, желающих-то много, могущих — единицы.

Есть и еще один значимый нюанс. Законопроект говорит также о передаче функций оценщиков «существующим или вновь созданным государственным структурам». Вновь созданным, друзья! Нам все еще мало государственного аппарата, мало магистров чаепитий и виртуозов смахивания пыли. Мало бюджетных расходов на них, которые планируется еще поднять в полтора раза путем увеличения МРОТ до размеров прожиточного минимума.

Но главная проблема, конечно, в том, что оценщик теперь будет одновременно являться и главным выгодоприобретателем. Буквально вчера мы упоминали некую свердловскую фирму, ухитрившуюся получить и подряд на строительство дома, и функции технического надзора за этим строительством. Аналогичная схема будет работать тут на государственном уровне. Высока вероятность того, что новые кадастровые оценки будут колебаться в зависимости от нужд местного бюджета, а не от реальной рыночной стоимости недвижимости. Конфликт интересов в химически чистом виде. Никто не возвеличивает частных оценщиков, но к государственным доверия меньше: первые работают за фиксированную ставку, вторые за зарплату и премии, которые неформально зависят… в том числе и от собираемости начисленного ими налога.

Говоря по совести, России, стране с необъятной территорией и крохотными квартирами, вообще не нужен налог на недвижимость. Да, он представляет собой определенное перераспределение средств от богатых к бедным (владелец особняка в Барвихе платит больше, чем обладатель однушки в Бирюлево), однако с учетом озорных рук государственных оценщиков особняк заведомо будет недооценен, а вот однушка — едва ли. Налог имел бы смысл, если бы государство брало на себя какие-то обязательства по поддержанию налогооблагаемого имущества в целости и сохранности, но этого как раз не происходит.

Как минимум необходимо отменить налог на недвижимость с единственного жилья и единственного участка (в пределах какого-то разумного, не тюремного метража). Его просто не за что брать. Нельзя наполнять бюджет за счет тех, у кого и так почти ничего нет.

Давайте введем прогрессивную шкалу налога на доходы физических лиц, а также задействуем на полную мощь антикоррупционные механизмы (проверка имущества чиновников). А там, глядишь, и отпадет необходимость в завышенном налоге на нашу карликовую недвижимость.