Новости – Общество
Общество
Обещать — не значит сдержать
Здание Центрального банка России. Фото: Сергей Бобылев / ТАСС
Зампред ЦБ заявила, что официальный прогноз курса валюты — это еще не обязательство его достичь
17 октября, 2014 19:17
8 мин
Первый заместитель председателя Банка России Ксения Юдаева выступила 16 октября на круглом столе в Высшей школе экономики с объяснением, почему национальная валюта падает (и на прошлой неделе стала лидером падения среди валют развивающихся стран), а Центробанк при этом все равно продолжает идти к свободному курсу рубля. «Русская планета» приводит ее выступление о том, как работает Банк России, с сокращениями.
Когда читаешь иностранные учебники по макроэкономике, то возникает ощущение, что находишься в другой реальности. Там все сводится к макроэкономической политике в терминах управления процентной ставкой. В России процентная ставка Банка России на протяжении последних двадцати лет могла скакать в разные стороны и отношения к рыночным ставкам не имела.
Ситуация со ставкой — один из непонятных моментов даже для профессионалов рынка. Нужно существенно изменить работу Банка России таким образом, чтобы ключевая процентная ставка стала связанной с некоторыми другими рыночными ставками, через них — со всеми другими ставками, через них — с другими переменными, в том числе, валютным курсом. Поэтому с этого я хотела бы начать.
Мы устанавливаем ключевую процентную ставку. Осталась ставка рефинансирования, которая сейчас ни для каких операций не используется. Но с 2016 года мы хотим сделать ее рычагом (влияния на экономику. — РП). Но сейчас у нас есть ключевая ставка.
Как устроены наши инструменты? Мы проводим аукционы РЕПО с банками по предоставлению им ликвидности. Они проходят раз в неделю, минимальная ставка равна ключевой (упрощая, ЦБ раз в неделю дает недельный кредит банкам по своей ключевой ставке; подробнее см. сделки РЕПО. — РП)
Теперь о том, каким образом выбираются объемы операций. Что такое ликвидность? Это не вообще любые деньги, а деньги, которые лежат в банках на корреспондентских счетах, плюс наличность, которая нужна банкам для обслуживания текущих операций.
Эта сумма денег меняется в длительной перспективе, но если смотреть на нее день ото дня, то она примерно одинаковая и мало от чего зависит. В нашей ситуации она зависит от того, например, это налоговый или неналоговый период. В первом случае денег банкам нужно немного больше для облуживания налоговых платежей.
Ксения Юдаева. Фото: Михаил Киреев / РИА Новости
Ксения Юдаева. Фото: Михаил Киреев / РИА Новости
Если банк выясняет, что ему нужно немного больше денег, то он берет их либо на межбанковском рынке, либо у нас — в Банке России. Если мы хотим стоимость денег контролировать, то мы должны управлять короткой ставкой денежного рынка. Мы смотрим, сколько банкам нужно денег на неделю для поддержания нормального уровня корсчетов. Соответственно, эту сумму на аукционе мы предоставляем. Затем банки, если им нужно, торгуют деньгами (то есть одни банки предоставляют другим — нуждающимся — банкам кредиты на короткий срок под некоторую ставку. — РП), и таким образом устанавливается рыночная однодневная процентная ставка.
Благодаря этой системе рыночная ставка не выходит за пределы нашего коридора. Если рыночная ставка становится выше той, по которой мы даем (в кредит. — РП) или, наоборот, берем на депозиты, то зачем банку на рынке деньги брать, если он может прийти к нам.
Более длинные ставки регулируются через управление ожиданиями о достижении целевых показателей по инфляции.
Справка РП
Центробанки управляют инфляцией так: если они прогнозируют высокий рост цен, то дают коммерческим банкам деньги под большие ставки. Соответственно банкам приходится давать в долг (например, гражданам на покупку авто и проч.) под еще больший процент, чтобы и вернуть деньги ЦБ и заработать самим. Граждане не хотят брать под высокие проценты, берут меньше кредитов, поэтому меньше тратят денег и покупают товаров, в результате чего продавцам приходится снижать цены. ЦБ в свою очередь видит, что цены падают, и снижает ключевую ставку, банки могут занимать у него под более низкий процент и выдавать кредиты компаниям и гражданам под более низкие проценты. Так ЦБ поддерживает нужную ему инфляцию в стране, а точнее, будет поддерживать со следующего года, когда полностью перестанет сдерживать курс рубля и переключится на сдерживание роста цен, на так называемое таргетирование инфляции.
%PART%
Следующий вопрос: почему плавающий курс?
Многие из вас знают об impossible trinity (невозможная троица, гипотеза в экономике о том, что невозможно одновременно достичь и фиксированного обменного курса, и свободного движения капитала, и независимой денежной политики. — РП).
Мы все точно знаем, что фиксированный курс рубля нельзя бесконечно держать (Юдаева намекает на предложение Сергея Глазьева установить фиксированный курс. — РП). В 1998 году мы все убедились, что если курс не соответствует фундаментальным факторам, то нет такого объема резервов, чтобы курс удержать.
Много сомнений, можно ли в такой стране, как наша, управлять инфляцией через ключевую ставку?
Например, Мексика — нефтедобывающая страна. Впрочем, я всегда считала что Мексика — это нефтяная страна, но Сергей Игнатьев (бывший руководитель ЦБ. — РП) мне сказал, что она уже машиностроительная. Мы теперь исследуем, не стала ли она машиностроительной после перехода к инфляционному таргетированию (к которому ЦБ РФ перейдет в 2015 году, а Мексика перешла раньше. — РП).
Важный аргумент против таргетирования инфляции в России: как же сырьевая экономика, у которой так сильно колеблется цена нефти, сможет таргетировать инфляцию? Надо управлять курсом.
Но крупные сырьевые экономики (не арабские), когда разговариваешь с ними, наоборот, говорят, что надо таргетировать инфляцию.
Завод автоконцерна Honda в Мексике. Фото: Eduardo Verdugo / AP
Завод автоконцерна Honda в Мексике. Фото: Eduardo Verdugo / AP
Например, Австралия — сырьевая страна, экспортирует уголь и металлы, около 70% в экспорте занимает сырье. Но в середине девяностых, когда они отпустили курс и стали таргетировать именно инфляцию, население привыкло. Профсоюзы перестали требовать повышения зарплаты при колебаниях валютного курса, потому что понимают — если инфляция чуть-чуть повысилась, то она потом вернется на таргетируемый уровень.
В начале года начался тейперинг, который повлиял на все валюты развивающихся стран. (США начали сворачивать программу количественного смягчения, упрощенно говоря, стали вбрасывать меньше денег в экономику, поэтому многие инвесторы предпочли продавать валюты других стран и покупать «дефицитные» доллары. — РП).
Мы обновили вчера график падения курсов валют развивающихся стран с начала года. Там есть лидеры падения — Аргентина и Украина. Рубль большую часть этого времени вел себя даже лучше валют многих других развивающихся стран, и сейчас он таки стал лидером падения, но буквально на прошлой неделе.
Мы уже двадцать лет живем в ситуации недоверия населения к собственной валюте. К чему это приводит? Это приводит к почти полному отсутствию долгосрочного отечественного финансового ресурса. Раньше мы могли занимать на долгий срок на иностранных рынках, но теперь по разным причинам надо переходить на свои собственные ресурсы. Поэтому нам надо переходить к ситуации с низкими инфляционными ожиданиями (поскольку при быстром росте цен в России никто не захочет выдавать кредиты на долгий срок. — РП).
Прогноз курса, который публикует ЦБ, — это именно прогноз курса при определенных обстоятельствах, а вовсе не обязательство удержать этот курс на таком уровне, как это обычно трактуется в прессе.
Я помню, что в 2008 году мы все обсуждали, что кризис — это возможность. Вот сейчас у нас есть возможность стать эффективными в финансовом секторе.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
