Новости – Общество

Общество

Инакомыслие в России — кратчайший путь в психушку

Знание своих прав признано симптомом безумия

Андрей Карелин

25 июля, 2019 10:49

18 мин

Елена Илатовская — не подруга Навального. Не шахид. Не имела умысла на подрыв основ конституционного строя Российской Федерации. Не писала оппозиционных статей. Не расписывалась в нелюбви к действующей власти.

Ей 39 лет. Она имеет высшее образование и диплом с отличием. И если эту женщину можно в чём-то упрекнуть, то, разве что, в чрезмерной заботе о своих школьницах-дочерях и нежелании делать младшей дочери пробу Манту, от которой у ребёнка её знакомой, Ирины Девицыной, поднялась высокая температура, и начались судороги

Елена Илатовская имела законное право отказаться от всех видов прививок. ФЗ «Об иммунопрофилактике инфекционных болезней» не просто предусматривает возможность отказа от профилактических прививок, но и требует согласия родителей на вакцинацию.

Соглашаться на то, чтобы твоего и без того ребёнка-аллергика кололи сомнительной вакциной или делали пробу Манту, последствия действия которой сложно предугадать. Ну, как-то странно, что ли?

Впрочем, с колокольни директора павловопосадского Муниципального образовательного учреждения «Лицей № 2 имени В.В. Тихонова» Марины Борисовны Серовой именно так и должна была поступить Илатовская.

Дают же согласие на вакцинацию сотни других отцов и матерей вверенных ей учащихся лицея? Дают. Ну, а ветхозаветный принцип «Кто не с нами, тот против нас» в России не изжил себя со времён военного коммунизма.

В те революционные годы с инакомыслящими разговор был очень коротким. С Илатовской, во времена демократической России XXI века он получился не намного длиннее.

А дальше начинается леденящий душу триллер.

Директор МОУ «Лицей № 2 имени В.В. Тихонова» Марина Борисовна Серова была вполне готова закрыть глаза на родительские отказы от всех прививок на свете. А вот на пробы Манту — увы.

Обязательна ли проба Манту и является ли она прививкой?

На оба эти вопроса можно с уверенностью дать ответ «нет».

Всемирная организация здравоохранения, например, не обязывает делать туберкулинодиагностику, но рекомендует её в странах третьего мира с высоким коэффициентом заболеваемости туберкулёзом

В некоторых регионах России, страны с прогрессивной медициной, этот уровень заболеваемости, к величайшему сожалению, можно назвать высоким. И в таких регионах, как, например, Республика Алтай, в 2015 году фиксировали рост заболеваемости туберкулёзом в 1,04 раза.

Проба Манту — вовсе не прививка. Это тест. Он показывает, насколько организм готов бороться с возбудителями туберкулёза.

Как делается проба?

В тыльную сторону предплечья (на уровне средней трети) вводят под кожу туберкулин.

А что такое туберкулин?

Органическая смесь, которая выделяется из продуктов жизнедеятельности возбудителей туберкулёза — собственно, палочек Коха.

То есть, проба Манту никоим образом не защищает вашего ребёнка от заболевания туберкулёзом. Она лишь выявляет инфицированных детей в здоровом коллективе с целью их последующего «отсева».

Да. Для этого нужно «кольнуть» ребёнка-аллергика возбудителями туберкулёза в небольшом количестве. Ну, а если он от этого угаснет прямо в кабинете школьного врача? Зато в сердце и душе директора муниципального образовательного учреждения никогда не угаснет вера в то, что статистика в норме, а остальные дети — в относительной безопасности.

Смерть детей после пробы Манту — не так уж редка. В сети можно найти целые мортирологи ребятишек, скончавшихся после проб и прививок. И родителей почему-то не утешает тот факт, что нерадивая «медсестричка» или врач получили по полгода «домашней химии».

Перелопатившая гору материала по данной теме Илатовская пришла к выводу, что детям в наше время и в нашей стране колют сущую дрянь. И стала очень неудобным человеком для целой системы.

Её полемике с директором гимназии Мариной Серовой не суждено было сохранить формат безобидного научного диспута. Ведь существует Приказ Минздравсоцразвития РФ от 21 марта 2003 года № 109 «О совершенствовании противотуберкулёзных мероприятий в Российской Федерации» (в редакции от 29.10.2009 г. № 855).

В нём указано, что пробу Манту ставят всем вакцинированным против туберкулёза детям с 12-месячного возраста и подросткам ежегодно (1 раз в год), независимо от предыдущего результата.

Туберкулиновые пробы советуют осуществлять в одно и то же время года, как правило, осенью.

Осень 2018 для детей Илатовской стала «особенной»

Директора гимназии Марину Серову не устроил альтернативный тест, который предоставила Илатовская. Внимание! Этот тест показал, что обе её дочери совершенно здоровы и не опасны для коллектива

«Сказано — Манту! Значит, Манту!»

Вместе с детишками других родителей-отказников, детей Илатовской и Девицыной отсадили в карантинный класс, где преподавали смышлёной, но, увы, строптивой ребятне дисциплины сяк-так.

Да и как можно преподавать разновозрастным детям ту же русскую литературу, если у кого-то по программе «Му-Му», а у кого-то «Анна Каренина»? Ну, а «физру» и рисование не преподавали вовсе.

Можно ли считать неадекватной реакцию Елены Илатовской, которая, защищая права своих дочерей, завалила жалобами надзорные инстанции, включая министерство образования и прокуратуру? Вряд ли.

Дети — не чумной скот. И такое обращение с ними совершенно недопустимо, тем более, что закона, обязывающего делать пробы Манту, не было и нет. Так почему же не устроил альтернативный тест?

Да потому что в статистике всё равно пришлось бы указать, что проба Манту сделана не 100% учащимся, а 99,9%, и получить за это «по шапке».

«Я начальник, ты — дурак!»

В этой расхожей поговорке есть лишь минимальная доля шутки. Бодаться в России с любой выстроенной властью принудиловкой небезопасно. Случай Илатовской это подтверждает.

Марина Серова, директор гимназии, где учились дочери Илатовской, в один «прекрасный» момент устала от писем и жалоб Елены на то, что дочерей заперли в каких-то школьных казематах. Закрыли на карантин, хотя тесты доказывают 100%-е здоровье обеих девчонок и, следовательно, их безопасность для нахождения в коллективе

Директриса связалась с отцом младшей дочери Елены — Сашеньки. И предложила ему засвидетельствовать классическую неадекватность Илатовской — подтвердить, что своими действиями она представляет угрозу их общему ребёнку.

Что он, человек, со слов Елены, тихий и слабовольный, под нажимом и сделал. А дальше — дело техники. И кого волнует, что некто А.А. Ларин шесть лет назад расстался с Илатовской, при этом три года не контактировал с ней вообще? Он просто технически не мог знать без звонка Серовой о том, как его жена «тихо сходит с ума».

Заявление о необходимости принудительной госпитализации Е.Ю. Илатовской, направленное со стороны этого человека, стало очень даже весомым аргументом для дальнейшего раскручивания маховика «Я начальник, а ты — дурак» директором гимназии и «лицами ей сочувствовавшими». В их орбиту вошли представители надзорных органов, куда жаловалась Елена на несправедливое отношение к дочерям.

Диагноз Илатовской стал для неё самой большим откровением. Она обратилась в психдиспансер ГБУЗ МО «Психиатрическая больница № 15» с просьбой выдать ей необходимую для работы справку о допуске к гостайне по форме № 2, но в выдаче справки ей отказали, уточнив, что она страдает заболеванием с кодом F21

F21 — шизотипическое расстройство личности. Но давайте разберёмся, что такое шизотипическое расстройство личности?

Многие психиатры на территории постсоветского пространства понимают под ним именно «вялотекущую шизофрению» — не существующий в МКБ-10 диагноз, который во времена застоя выставлялся, в том числе, отечественным диссидентам, талантливым деятелям искусства, учёным, с целью закрыть их в стационаре

Под данный диагноз можно подвести абсолютно любого человека.

Как? Очень просто.

— У вас, батенька, вялотекущая шизофрения.
— Так ведь у меня нет никаких симптомов.
— Ну, так вам же сказано, что шизофрения у вас вя-ло-те-ку-ща-я. Сегодня нет, завтра появятся.
— Но позвольте!
— Во-о-от! Уже и агрессия с вашей стороны пошла. Идите в палату, где у нас сидит «Наполеон», полечим месяц-другой, встанете на ноги.

Несчастная женщина обивала пороги павловопосадской психиатрической клиники, требуя пояснить ей диагноз и рассказать, откуда, собственно, он у неё взялся, что расценивалось медиками, как настойчивые визиты потенциального клиента стационара, клиническая картина заболевания которого становилась хуже день ото дня.

Очень важно: психиатрическая больница № 15 вдруг стала инстанцией, куда, с подачи Марины Борисовны Серовой, на леденящую кровь неадекватность Елены Илатовской жаловались все, кому не лень. Отец дочки, его любовница, детские педиатры, с которыми имела неосторожность вступить в полемику мать двоих детей

Попытка Илатовской опровергнуть диагноз в судебном порядке, рассмотренная нами в прошлой статье, закончилась принудительной и, следует подчеркнуть, противоправной госпитализацией, якобы, «по решению суда».

Однако суд вынес решение обследовать Илатовскую (пусть и не в добровольном порядке), но амбулаторно, что — согласно букве закона! — давало женщине право

прийти в любое медицинское учреждение России
пройти обследование
предоставить его результаты

Права на независимую психиатрическую экспертизу Елену лишили

30 мая 2019 года, на выходе из здания суда её задержали сотрудники полиции, вызванные главным врачом психиатрической больницы № 15 Эдуардом Слуцкиным. Стражи правопорядка сопроводили женщину до психиатрической больницы.

Делать этого они не имели права, так как исполнение такого решения суда могло быть исключительно в ведении Федеральной службы судебных приставов

Елена успела набрать номер своего адвоката Родиона Смирнова, который был за пределами города, но незамедлительно помчался к ней на помощь.

Тем временем, медицинскими работниками был разыгран настоящий спектакль под названием «Освидетельствование Елены Илатовской».

Амбулаторное освидетельствование длилось 8 минут 48 секунд. Это абсолютный рекорд, достойный внесения в Книгу рекордов Гиннесса. Фору специалистам 15-й психиатрической клиники Павловского Посада могли бы дать лишь «эксперты», работавшие в Германии тридцатых годов минувшего столетия

Согласно предоставленной аудиозаписи освидетельствования, расшифровка которой, заверенная нотариусом, находится в редакции, Елена ссылается на нормативно-правовые акты, пытаясь подтвердить незаконность задержания. Она требует дождаться её адвоката и ознакомить её с решением суда.

Женщина прекрасно знает, что в решении речь идёт об освидетельствовании в амбулаторном порядке. Она не хочет проходить экспертизу в 15-й психиатрической клинике Павловского Посада, результаты которой, априори, ей известны. Но психиатры заявляют ей:

— «У вас в голове есть какая-то статья, какие-то эти, со своей колокольни... У вас есть какие-то подозрения? Это еще говорит в плюс в ваше заболевание… Мы пытались вас освидетельствовать, но вы не идете на контакт абсолютно. Вы не слышите, вопросы не слышите. Вы их не слышите… Направляем вас в стационар в Андреево…

А в это время у дверей психушки отчаянно пытался прорваться к своей доверительнице адвокат Родион Смирнов, в полном соответствии с законодательством имевший право

получить доступ к общению с Илатовской, начиная с момента её задержания
ознакомиться с результатами медицинского обследования

Закономерно, что главный врач Психиатрической больницы № 15 Эдуард Владимирович Слуцкин не мог позволить ему ни того, ни другого, так как задержание Елены Илатовской было проведено с его подачи незаконно. И он об этом не мог не знать. А строптивая мамаша-антипрививочница вместо того, чтобы демонстрировать «симптоматику F21.8», настаивала на

ознакомлении с решением суда (ещё раз – не предполагавшим принудительную госпитализацию, а направлявшим Елену на обследование в недобровольном порядке в то медучреждение, в которое она должна была явиться по собственной воле в удобное ей время).
допуске адвоката согласно букве закона

На это ей было заявлено:

«У нас психиатрическая служба! Здесь свои законы!»

Адвокат Родион Смирнов был вытолкан охранниками психиатрической больницы № 15 по распоряжению главврача Слуцкина. Хочется верить, что Эдуарда Владимировича мы ещё увидим на скамье подсудимых за незаконную госпитализацию женщины, вся вина которой заключается в том, что она имеет свою позицию и не хочет подвергать опасности жизнь своего ребёнка-аллергика.

В том, что и прививки, и пробы Манту в определённой ситуации небезопасны, распишется любой здравомыслящий медик, не ангажированный Серовой и её командой.

Что пережили дети Елены и её близкие?

Перед госпитализацией Сашеньку Ларину, младшую дочь Илатовской, отдали отцу — тому самому А.А. Ларину, с подачи которого завертелась процессы, направленные на поражение в правах его бывшей жены Елены.

А мать Илатовской вызвали в прокуратуру. Запугав пожилую женщину, её пытались заставить подписать документ, в котором она свидетельствовала: «Моей дочери, Елене Илатовской, платили за… клевету на местные органы власти».

Секундочку! Так Елена, с точки зрения, межведомственного преступного синдиката, объявившего ей войну, «агент Госдепа» или, всё же, «городская сумасшедшая»?

Или против нашей Родины изобретён особый вид гибридной войны: «безумцам» платят за клевету на «кристально честных» павловопосадских чиновников, ибо «разумные граждане» давно не сопротивляются, что бы с ними не пытались сделать? Вряд ли это далеко от истины. Очень горькой, кстати.

Елена вышла из стен психиатрической больницы 3 июня

И прямиком направилась в Научный центр персонализированной медицины, где врачи хоть и не осмелились с колёс опровергнуть бредятину, написанную Слуцкиным и его прихлебателями, но выдали подтверждение, что никаких оснований для изоляции от общества в случае с Еленой Илатовской нет.

Получив-таки, наконец, в Павловском Посаде выписку о том, что она страдает «уточнённым» диагнозом F21.8, Елена Илатовская направилась в психдиспансер Москвы, приготовившись к длительному лечению, чем вызвала немалое удивление столичных специалистов: —Так ведь F21.8 — не диагноз вовсе, — развели руками эскулапы из Первопрестольной. — Это тип личности

И всё же, есть все основания полагать, что судьба Елены Илатовской сломана. Она вряд ли устроится на нормальную работу. Не сможет получить/обменять права. Не оформит кредит или ипотеку в банке для улучшения условий жизни двух своих дочерей, одна из которых — Саша Ларина, местонахождение которой сегодня Елене Илатовской… неизвестно.

И для нас вопрос о том, где сейчас Саша Ларина и почему её никто особо не ищет — главный вопрос всей этой истории. Елена мечется между ИДН и органами опеки и сообщает, что не может получить ответа на самый главный вопрос: «Где ребёнок?». Отец уверяет, что девочки у него нет. Но говорит ли он правду? И, главное, имеет ли Елена право узнать эту правду, или от неё (и от нас) эту правду скрывают?

Ведь репрессивный аппарат города Павловский Посад Московской области сделал всё возможное для того, чтобы Елена при жизни получила реальное поражение в правах

Пусть на «загнивающем Западе» критерием общественной опасности, за которым следует изоляция в пенитенциарном или медицинском учреждении, является чётко выраженная агрессия человека.

У нас свой путь. Стоит ли удивляться, что людей в белых халатах граждане России предпочитают сторониться, даже если страдают от банальной бессонницы или сезонной депрессии?

Обращение в психиатрическую службу в России с элементарной хандрой — приговор нормальной и полноценной жизни в дальнейшем. Впрочем, как показывает случай с Еленой Илатовской, даже из совершенно адекватного человека сделать умалишённого в нашей стране не так уж сложно. И для этого вовсе не нужно восседать в Кремле. Достаточно иметь хорошие связи в уездном городишке.

Такая история.