«26 ножевых не значат, что я Джек Потрошитель»

Максим Баклагин (справа). Фото: Геннадий Гуляев / Коммерсантъ

Максим Баклагин, один из подсудимых по делу о неонацистской группировке БОРН, дал завершающие показания в суде

Александра Кошкина

10 декабря, 2014 22:30

11 мин

Один из предполагаемых членов Боевой организации русских националистов (БОРН) Максим Баклагин 10 декабря продолжил давать показания в Московском областном суде.

В начале заседания адвокат другого подсудимого Михаила Волкова Денис Зацепин попросил суд вызвать ряд свидетелей. Он ходатайствовал о доставке одного из предполагаемых организаторов БОРН Ильи Горячева, который в настоящее время находится под стражей. Дело в отношении него выделено в отдельное производство и для рассмотрения по существу в суд еще не поступило. Также он просил вызвать свидетелей по эпизодам убийств антифашиста Федора Филатова и члена банды «Черные ястребы» Расула Халилова, которые вменяются Волкову. Остальные защитники поддержали ходатайство о вызове Горячева.

После этого Баклагин продолжил свой рассказ, который начал 8 декабря. По его словам, в начале лета 2010 года на сайте издания Lifenews он увидел новость о том, что некий Сосо Хачикян избил продавщицу магазина «Евросеть». В тексте сообщалось, что в результате этого у девушки произошел выкидыш. На сайте было размещено видео, которое журналист снял на скрытую камеру. На записи Хачикян рассказывал, как избивал женщину, и, как показалось Баклагину, даже гордился этим.

Ранее в суде продавщица «Евросети» Олеся Ивина уже давала показания. Она рассказала, что беременной не была, но читала в интернете про себя подобные небылицы. На тот момент она носила девичью фамилию Аганева и по национальности является осетинкой.

«Я когда увидел это, очень возмутился самим поступком и тем, что он (нападавший. — РП) находится на свободе, хотя должен быть в следственном изоляторе, — рассказывал подсудимый. — Я пришел к выводу, что государство в очередной раз устраняется от разрешения острых вопросов, в том числе, когда мигранты совершают преступления. По фамилии я решил, что он армянин, а армянская диаспора сильна в России. Я пришел к выводу, что там банальная коррупция». Эту же новость видели Вячеслав Исаев, который также находился на скамье подсудимых, и Алексей Коршунов (погиб в 2011 году). Их данный инцидент тоже возмутил. Баклагин предложил убить Хачикяна. Коршунов посоветовал им подождать, когда «уляжется информационная волна». Он считал, что правоохранительные органы могут «устроить засаду», так как на тот момент участники БОРН уже были в розыске.

В сентябре Баклагин и Исаев приступили к осуществлению плана. Адрес Хачикяна они нашли в электронной базе и проверили, проживает ли он там. Они купили одежду для совершения преступления и выбрали день — 15 сентября. По словам Баклагина, ему это было удобно, так как на 15:00 у него было назначено заседание в арбитражном суде и не нужно было ехать с утра на работу (он работал юристом).

Рано утром они отправились из Подмосковья в Бибирево, где жил Хачикян. Исаев взял с собой обрез охотничьего ружья и револьвер «Наган». Баклагин отметил, что все оружие хранилось у Исаева и считалось общим. «По плану стрелять из обреза должен был я, а Исаев с «Наганом» на всякий случай, — рассказал обвиняемый. — Я также взял листовки, где написал при помощи трафарета: "Это за ребенка. БОРН". Исаев должен был на месте убийства их разбросать».

Обрез, изъятый у Баклагина и Исаева. Фото из материалов дела / «Медиазона»

Около 6:30 они прибыли на место и проникли в подъезд дома Хачикяна. На лифте поднялись на нужный этаж и стали ждать жертву на лестнице пролетом ниже. Наконец, Хачикян открыл дверь и начал чистить ботинки. Исаев вышел проверить, действительно ли это Хачикян. Он вышел, потерпевший поднял в голову, посмотрел ему в глаза и продолжил чистить ботинки. Когда Исаев вернулся и подтвердил личность жертвы, Баклагин убил его. «У меня обрез был заряжен одним патроном, я выстрелил в голову, — вспоминал подсудимый. — По лестнице мы убежали. Этажом ниже Исаев вспомнил, что забыл разбросать листовки. Я сказал, бросай здесь. Бросили их этажом ниже. Потом я на лестнице споткнулся, упал, ногу подвернул». В тот день в суд он не поехал. Оказалось, что на ноге порваны связки, и Баклагин лег в больницу.

Затем Баклагин вспомнил, что еще до убийства Хачикяна летом 2010 года Коршунов подарил им пулемет «Суоми». Он объяснил, что проживает в палатке в лесу и ему негде его спрятать. «Он спрашивал, чего вы ждете? Наступит день, когда вас или задержат, или убьют. Уходите в бега, — говорил Баклагин. — Коршунов предложил оформить поддельные паспорта. Мы с Исаевым передали ему фотографии и деньги для переделки паспортов. Паспорта мы тоже сами доставали, купили их у наркоманов. Один на имя Карцева Виктора, а второй на Ивана Ильича, фамилию не помню».

27 октября 2010 года обвиняемый заметил у своего дома оперативников и понял, что в его квартире проводится обыск. Он позвонил Исаеву и четвертому подсудимому Юрию Тихомирову, они договорились встретиться у Иваньковского водохранилища. Исаев приехал туда со всем оружием, которое имелось у них в наличии: пулемет «Суоми», два обреза, «Наган», электронные базы и деньги, которые накопил Баклагин — около 300 тысяч рублей. Подсудимый предложил им бежать, но Тихомиров отказался, так как «не был активно задействован в преступлениях».

«А мы с Исаевым ушли в бега, — сказал Баклагин. — Мы приехали в Ярославль, я снял квартиру на паспорт Карцева. До декабря 2010 года там прожили. А потом переехали в Александров во Владимирской области, где квартиру снял Исаев. Хозяева не спрашивали у него паспорта. Мы были очень подавлены, ежедневно обсуждали, к чему все это привело. Мы не знали, что дальше делать. Никакие цели не были достигнуты, последователей у нас не было. В итоге ничего у нас не получается. Выходит, мы просто убиваем, приносим боль их близким, и никакого результата. За четыре года я столько раз это в голове прокручивал, поэтому сейчас говорю это как обыденную вещь. Но это не так, я не знаю, как еще передать эмоциональные переживания».

По его словам, в январе 2011 года Исаев прочитал на сайте ДПНИ историю о том, что участковый Гагик Беняминян возбуждает уголовные дела в отношении русской учительницы. «На тот момент я пришел к выводу, что больше не буду участвовать в этом, — отметил подсудимый. — Мы жили просто, читали книги, занимались спортом. Каждую субботу Исаев включал телефон, который носили с собой на случай, если нам придется пуститься в бега, чтобы как-то связаться с Коршуновым. Место заранее было определено в Ботаническом саду. В один из таких дней появилось сообщение от Коршунова. В феврале мы с Исаевым поехали на встречу с ним. Он написал, возьмите деньги, будет подарок. Исаев взял деньги, мы пообщались. На тот момент уже задержали Тихомирова. Коршунов передал пистолет и гранату и сказал залечь на дно».

Через какое-то время Исаев напал на Беняминяна в одиночку. Когда он вернулся вечером домой, рассказал, что пистолет заклинило. «В дальнейшем я спросил, ну подстрелил ты его, и что дальше? Всем плевать на все, — говорил Баклагин. — Мы обсуждали это, и он решил, что больше не будет совершать преступления. И дальше мы просто существовали. Деньги у нас были, 400 тысяч, ели мы немного, за квартиру 8 тысяч отдавали. В клубы мы не ходили, особых расходов не было, мы жили ничем. Мы постоянно возвращались к разговору, для чего это все было. Так больше года прожили, в июне 2012 года нас задержали и поместили под стражу».

— Что вы можете сказать по части обвинения в бандитизме и участия в экстремистском сообществе? — спросил его судья.

— Я признаю, — ответил Баклагин, вытирая пот с лица платочком.

— Когда вы впервые услышали о БОРН?

— Я услышал о БОРН осенью 2008 года из СМИ, о том, что совершено нападение на школьницу Аню Бешневу, и в отместку было совершено преступление (убийство мигранта Салохитдина Азизова, подсудимым не вменяется. — РП).

По его словам, он интересовался о БОРН у одного из организаторов группировки Никиты Тихонова. Тот рассказывал ему про эсеров, которые пробивали «дорогу к трибуне путем убийств», цитировал Баклагин Тихонова. «Он мне сказал, что БОРН действует в разрезе этого, — продолжал подсудимый. — Он сказал, хочешь того или нет, но данный бренд существует, по крайней мере, в интернете».

Никита Тихонов. Фото: Руслан Кривобок / РИА Новости

— Вы совершали действия от имени БОРН? — спрашивал судья.

— Когда было убийство судьи (Эдуарда Чувашова. — РП), я в тот же вечер с телефона отправил сообщение в адрес агентств о том, что БОРН совершила это убийство, — ответил он. — Но реакции не было. В СМИ не было опубликовано это сообщение. Потом я еще раз включил этот телефон, там был ответ только с одного сайта, кажется «Правые новости». В сообщении было: «Это фейк?» Я ответил, что никакая это не подделка, но все равно сообщение не появилось.

По словам Баклагина, бывало, что в интернете кто-то еще писал от имени БОРН. «Но это были не мы. Для нас это была загадка», — пояснил он. Баклагин считал, что он, Исаев, Коршунов и Тихонов — это и есть БОРН. О существовании каких-то других участников не подозревал. Что касается Тихомирова, Баклагин отметил, что после убийства антифашиста Ильи Джапаридзе тот «расклеился». «Коршунов его не считал за человека, который может быть ему полезен, не воспринимал его, — сказал подсудимый. — Тихонов знал только его прозвище «Эстонец». Мы его прозвали так, потому что он в детстве притормаживал. Ему не доверяли и считали, что он не готов для деятельности. Безынициативный был».

Баклагин уверял, что Волкова видел всего лишь три раза в 2005 году. Участником БОРН, по словам подсудимого, тот не являлся. О том, что Волков убил антифашиста Федора Филатова, он сказал следователям «из-за малодушия».

Прокуратура попросила уточнить, сколько ударов ножом он нанес Джапаридзе. Подсудимый ответил, что около шести, но экспертиза насчитала 26 ранений. «Это не значит, что я Джек Потрошитель, — возражал Баклагин. — 26 ударов я не наносил. Он сопротивлялся, схватился за лезвие — вот и шесть ран на руке. Смертельные раны там только две, я тоже читал экспертизу».

— Я не знаю, кто из вас кто, я ни разу на вас не посмотрела и не посмотрю, — взяла слово мать убитого судьи Чувашова. — Скажите мне как матери, зачем вы убили моего сына?

— Я не могу ответить на этот вопрос, — сказал Баклагин.

— Почему вы решили именно лишать жизни людей? — интересовался судья Козлов.

— Мы ставили идеологию выше жизни людей, — ответил подсудимый. — На тот момент мы считали, что это допустимо, так как государство не слышит нас, оно не пускает (к власти. — РП) ни партии, ни людей. Мы считали, что мы доведены до отчаяния.

— Кто-либо из потерпевших лично вам что-либо сделал?

—- Нет, конечно.

Далее прокуратура зачитала письменные показания Баклагина, которые тот дал следователю. На этом процесс окончился. Следующее заседание назначено на 12 декабря.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе