У «Газпрома» горят трубы

Фото: M.bk55.ru

Почему российская корпорация потерпела очередное газовое фиаско

Алексей Капустин

31 декабря, 2019 12:56

6 мин

ПАО «Газпром» и Украина подписали ряд соглашений по урегулированию газовых споров. Центральный документ посвящён условиям транзита газа. Российская корпорация в течение пяти лет сможет прокачать 225 млрд кубометров в Европу через украинскую ГТС: 65 млрд в 2020 году, и по 40 млрд в 2021-2024 годы.

«Газпром» согласился с решением Стокгольмского арбитража выплатить Киеву 2,56 млрд долларов. В конце декабря с учётом процентов за просрочку сумма «компенсации» Украине достигла почти 3 млрд долларов (она уже выплачена). В свою очередь Минюст Украины подписал безотзывное мировое соглашение, предполагающее отказ от «всех текущих и возможных будущих требований к «Газпрому».

Президент Украины Владимир Зеленский уже успел объявить договорённости с РФ успехом. В своём Facebook он написал, что в течение пяти лет Украина получит более 7 млрд долларов за транзит. Он заявил, что гипотетически по ГТС может быть прокачен больший объём газа чем тот, что указан в договоре. Также, по его словам, стороны могут продлить контракт ещё на десять лет.

«Газпром» не комментирует измышления Зеленского. Глава компании Алексей Миллер назвал пакетную сделку с Киевом восстановлением «баланса интересов сторон». Вопрос о прямых поставках голубого топлива пока остаётся нерешённым

«Нафтогаз» заявил, российская монополия заинтересована в возобновлении прямой продажи газа. 22 декабря агентство «Интерфакс-Украина» сообщило, что несколько украинских компаний заключили с «Газпромом» контракты на поставку газа с 1 января 2020 года. Однако вице-премьер РФ Дмитрий Козак на заседании правительства отметил, что никаких соглашений по этому поводу нет. По его словам, переговоры о прямых поставках могут стартовать после Нового года.

Как уже писала «Русская Планета», договорённости с Украиной стали достаточно серьёзным политическим поражением Москвы. Совсем недавно «Газпром» категорически отказывался платить штраф, выписанный Стокгольмским арбитражем. Более того, российская компания имеет законное право прокачивать газ в Европу без каких-либо соглашений.

Тем не менее, Москва пошла на уступки. Если договорённости с Киевом не являются частью какой-нибудь «хитрого плана» (а это крайне маловероятно), то Россия фактически продолжит кормить Украину в ближайшие пять лет. Речь идёт не только о тарифах за транзит.

Со стороны «Газпрома» крайне неразумно рассчитывать на то, что Киев прекратит политику шантажа, приносящую ему неплохие финансовые и политические бонусы. Конечно, российская корпорация может всегда сослаться на мировое соглашение об отзыве и отказе «всех текущих и возможных будущих требований»

Однако не приходится сомневаться, что у Киева хватит наглости подать очередной иск на «Газпром». Например, после Майдана Украина отказалась выполнять соглашение с РФ от 2009 года по закупкам топлива и своевольничала по вопросам транзита. В 2015 году Киев отказался от газовой скидки Москвы и стал покупать топливо по реверсу в Словакии, Венгрии и Польше.

Украина не понесла ни репутационных, ни финансовых потерь. Несмотря на очевидные факты нарушений действующих договорённостей, ни один европейский арбитраж не встал на сторону России. Горько осознавать, но «мировое соглашение» с Минюстом Украины априори не может быть гарантией от бесконечных исков, штрафов и компенсаций.

Такого документа, который бы решал российско-украинские споры, просто не существует в природе. Эту истину давно пора бы понять Москве, чтобы не строить иллюзий, что с Киевом когда-либо удастся заложить фундамент для нормальных отношений хотя бы в области коммерции. Тем более, что газовый вопрос — всегда был чрезвычайно политизированной темой.

Прогосударственные эксперты объясняют уступчивое поведение «Газпрома» желанием позиционировать себя как надёжного поставщика голубого топлива. Между тем, почему бы российской монополии не потратить отданные Киеву 3 млрд долларов на достройку газопровода «Северного потока-2»?

На сегодняшний день ситуация с реализацией проекта близка к критической из-за отказа швейцарской компании Allseas продолжать работы по прокладке труб по дну Балтийского моря. Формальной причиной бойкота контракта являются санкции США. У компании активы в Техасе, и она решила их не терять.

Демарш Allseas стал ещё одной звонкой оплеухой «Газпрому», а также всем постояльцам Кремля и Белого дома. Наше государство вновь продемонстрировало поразительное неумение учиться на собственных ошибках. Каждый раз при запуске нового международного стратегически важного проекта Россия наплевательски относится к оценке политических рисков.

Напомним, что строительство «Северного потока-2» развернулось в 2015-2016 годы в аккурат на фоне обострившейся конфронтации между РФ и Западом. Проект поддержали в Финляндии и Германии, однако с самого начала он испытывал огромное давление со стороны Соединённых Штатов. Вопрос санкций и открытых угроз компаний-участникам был лишь вопросом времени. Как этого можно было не понимать?

В таких обстоятельствах «Газпром» просто обязан был предпринять максимум усилий, чтобы «подстраховаться». Что конкретно можно было бы сделать? Например, выкупить контрольный пакет акций той же Allseas или любой другой европейской компании-трубоукладчика, продав после этого американские активы

Тут бы тоже пригодились 3 млрд долларов, которые щедрый «Газпром» отдал Украине за соизволение прокачивать газ в Европу. Но ещё лучше на месте российской корпорации было бы создать собственное предприятие, которое специализируется на прокладке, ремонте и обслуживанию газопроводов. Вот вам, господа, как раз инвестиции в высокотехнологичный сектор и пресловутое импортозамещение.

В ситуации с Украиной и «Северным потоком-2» топ-менеджмент «Газпрома», а по большому счёту всё руководство нашей страны продемонстрировали абсолютную некомпетентность, неумение (или нежелание) прогнозировать риски (даже санкционные) на несколько лет вперёд.

Наверное, рано или поздно «Северный поток-2» будет достроен и благополучно запущен. Однако велика вероятность, что набитые шишки, как и прежде, не окажут влияния на процедуру принятия решений при запуске новых стратегических проектов.