Абел Аганбегян: Человеческий капитал спасет экономику

Фото РАНХиГС

Абел Аганбегян рассказал Русской Планете, как государство может привлечь деньги

Алексей Щербаков

22 ноября, 2017 13:00

14 мин

Первая часть/Вторая часть/Четвертая часть/Пятая часть

Академик РАН, заведующий кафедрой Российской академии народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС) при Президенте РФ Абел Гезевич Аганбегян рассказал «Русской Планете» о потребностях российской экономики, каким образом государство может привлечь деньги, и о человеческом капитале.

Абел Аганбегян (АГ): ...Большинство государственных предприятий и организаций не занимаются никакой государственной деятельностью. Волжский Волжский автозавод – какой государственной деятельностью занимается? Разве государственное дело выпускать автомобили в рыночной стране?

«Русская Планета» (РП): Даже в Китае? А как же FAW, «Первая автомобильная фабрика», ведущая родословную от нашего ЗИСа?

АГ: Китай тоже ещё не полностью к рынку перешёл – он постепенно переходит.

РП: Он похож на нас по структуре?

АГ: Нет, не похож. Это – совершенно другая система. Китай уделяет неизмеримо больше внимания новым отраслям, Китай массово построил автострады, вся страна в автострадах, построил 15 тысяч километров скоростных железных дорог, больше всех в мире, а мы вообще ещё не начинали. Проектировать не начинали, не только строить. Вот насколько мы отстали! Во Франции уже двадцать лет существует cкоростной поезд TGV – все города, кроме Ниццы, охвачены им. А автострадами – все 100-тысячные городки.

Нам очень нужна приватизация государственных предприятий, которые работают на самообогащение и коммерцию. Потому что частная собственность в области коммерческих предприятий более выгодна, чем государственная. Нужно оставить за государством только такие предприятия и организации, которые выполняют государственную функцию: оборонные, социальные, инфраструктурные. Нельзя железные дороги передать частникам. Пока. Взлётные полосы, порты – основную инфраструктуру. Крупнейшие автострады.

Функция государства – обеспечение безопасности. В принципе, и атомная индустрия может быть частной. В Америке она частная и ряде других стран. Но у нас пусть пока будет государственная. А многое можно передать. Скажем, в Костромской области теплицы государственные, заготовка леса частично государственная, торговый центр принадлежит администрации губернатора. Зачем? Здание торгового центра, которое она сдаёт в аренду.

Причём тут государство? Продай частнику за деньги – обогатись и направь эти деньги на инвестиции. Это тоже источник. Можно по 1 триллиону в год получать, если сделать настоящую программу приватизации. Москва же провела крупную приватизацию. Отдала аэропорт «Внуково», «Банк Москвы» – массу объектов. Триллионы получила! Почему России не повторить этот опыт? Воли нет. Наше государство слабенькое на деле, как ни странно.

РП: А чего боятся-то?

АГ: Не знаю. Я наших руководителей в этом плане не понимаю, почему они этого не делают. А ещё можно занять деньги у населения под выгодные проценты. У наших граждан 30 триллионов рублей хранится в России и 700 миллиардов долларов - за рубежом (по оценкам). Они бы с удовольствием на часть этих денег купили себе жильё, чтобы улучшить свои условия, земельные участки, автомобили. Но они бы их купили, если бы это было гарантировано и безопасно. Если бы им всё это предложили на льготных условиях. Сделай заём, который даёт право на получение дешёвого жилья.

Ты вкладываешь деньги – покупаешь ценные бумаги. Пока ты владеешь этими ценными бумагами, они тебе дают какой-то доход. Например, 5% годовых. Не ниже инфляции, конечно. А когда ты накопишь с помощью этих ценных бумаг, например, половину стоимости квартиры, то тебе даётся на выбор квартира с 30% скидкой от цены. Ведь если дом только «вышел из земли», и ты покупаешь квартиру, то ты покупаешь с 15 - 20% скидкой. А когда даёшь заём, даёшь деньги ещё до того, как дом начали строить, на то, чтобы купить и обустроить участок, спроектировать это жильё – тебе должна быть бὁльшая скидка. То же самое и с автомобилями.

Если я вкладываю деньги в автомобильную промышленность, я имею право получить автомобиль со скидкой. Иначе автомобильной промышленности пришлось бы привлекать деньги из банка – можно посчитать, во сколько бы они обошлись. А если деньги даёт население – дай мне автомобиль со скидкой, если у меня облигационный заём, я тебе оплатил. Если даже 3% денег населения на это использовать – это будут колоссальные деньги!

Сегодня на всё жильё России тратится менее 2 триллионов рублей. Неплохо за счёт занятых у населения 3% получить от их сбережений, а это – те же 2 триллиона рублей! Или, например, многие хотели бы за приемлемую цену приобрести поместье: участок земли, куда подведены дорога, электричество, газ. Они там дом построят или стадо разведут или чего-то посеют – почему не дать людям? У нас тьма заброшенной земли! Посмотрите вокруг.

И последнее: наше государство – единственное в мире, которое никому почти ничего не должно. У нас государственный внешний долг сейчас около 40 миллиардов долларов или 3% ВВП. Для сравнения: у западноевропейских государств долг составляет 86% ВВП, а у США – 110% ВВП. У нас есть внутренний долг – около 12% ВВП. С внешним получается всего 15%, а у Китая – 250%. И у Японии – 200%. Почему бы нашему государству не занять?

Каждый год занимать по 30 – 50 миллиардов долларов у Саудовской Аравии, стран ОПЕК, Китая, Южной Кореи, Тайваня – у стран, которые ломятся от денег? Китай же не может свои 3 триллиона долларов положить на американский счёт. Поэтому эти деньги обесцениваются. А мы бы им платили 3 - 4% годовых, взяли бы эти деньги лет на двадцать, и за счёт них осуществляли бы инвестиции для создания новых мощностей высокотехнологических отраслей, подняв их долю в народном хозяйстве с 10 до 20 - 25%, а также их долю в экспорте (окупаемость 10-12 лет). Cоздали бы современную транспортно-логистическую инфраструктуру (автострады, скоростные железные дороги, логистические центры).

Безопасно брать деньги взаймы, если вы будете пропускать их через инвестиционный кредит. Они будут возвращаться – у вас гарантированный возврат этих денег. Вот если вы возьмёте эти деньги и проедите – то это сложно, вы будете должны изыскивать деньги уже из других источников. А тут источник ясен. Поэтому у нас нет денег на безвозвратные инвестиции, а на возвратные у нас денег сколько хочешь!

То же самое – человеческий капитал. Он обладает огромной отдачей. Научи людей, и ты получишь ощутимый эффект. Эти деньги тоже окупаются. Развитые страны считают, что образование и науки, связанные с информатикой, вот весь этот комплекс, на 60% определяет их экономический рост. Качество здравоохранения зависит от врача, школа – от учителя. От чего зависит вся информационная сфера?

Прежде всего, от программистов, от специалистов, которые в ней работают, а не от оборудования, как можно было бы подумать. Кстати, и оборудование используется намного лучшее там, где вкладываются деньги в человеческий капитал. Сейчас такое сложное оборудование! Все мы знаем, что медицина оснащается КТ, МРТ. Томограф – это фактически большая электронная машина, приспособленная к выполнению множества медицинских функций. В ней сотня программ. Он может делать и то, и другое, и третье. Но этому нужно учиться и учиться, чтобы уметь использовать в полной мере. А система ПЭТ? Здесь есть изотопная фабрика, современная радиология и т.д. Всё это требует высочайшей квалификации медиков-физиков. Надо вкладывать серьезные деньги! Но ты получишь колоссальную выгоду.

РП: Но это ведь не сразу. Только лет через двадцать, если начать сегодня.

АГ: Нигде сразу выгода не бывает. Не через двадцать лет, а после того, как выучится, молодой человек в первый же год начнёт давать выгоду плюс сам станет учить людей. Сейчас ведь не найдёшь, к кому послать учиться! НЕТ ПРОБЛЕМЫ ИЗЫСКАТЬ ДЕНЬГИ, ЕСЛИ ЕСТЬ ЖЕЛАНИЕ И ВОЛЯ.

Для того, чтобы вложения в инвестиции, вложения в человеческий капитал, в «экономику знаний», как важнейшую составную часть человеческого капитала, были бы эффективны, нужно создать для этого условия.

Первое – нужно снизить ключевую ставку Центрального банка до 4 - 5%. Я не говорю про Европу – там цель до 2% её увеличить. А мы даже до 5% не можем снизить! Сейчас очень благоприятная обстановка – инфляция упала, и, наверное, дальше будет снижаться. Поэтому можно начать более серьёзно снижать ключевую ставку.

Второе условие – нужно ввести стимулирующую систему. Например, вот я хочу переоборудовать предприятие. У меня устарела штамповочная группа, я хочу это оборудование выкинуть и поставить новое. Цех перестаёт работать, я даю деньги, чтобы выкопать фундаменты, перестроить цех под новые машины, купить новые машины и смонтировать их. А в это время я должен платить зарплату, я же не могу сказать рабочим: «Извини, дорогой! Увидимся после». Я должен выпускать продукцию. Но я не могу выпускать её без штамповки! Поэтому я должен заказать штамповку где-то на стороне. Втридорога. Я трачу дополнительные деньги. И всё это продолжается полгода-год, пока всё это не сделано.

А в это время государство с меня берёт налоги. Что это означает? Это сигнал от государства, что мне лучше этого не делать. Если государство заинтересовано в технологическом обновлении, оно обязано давать «налоговые паузы» по объективным обстоятельствам. Потом, когда всё введут, государству выплатят налоги. Потому что новая штамповка произведет продукции больше, качественнее, эффективнее. Надо поощрять, а наше государство запрещает.

То же самое – новое строительство. Попробуйте начать в России новое строительство. Одни согласования столько займут, что, если бы вы заранее знали, вы бы никогда не начали нового строительства. Занялись бы чем-нибудь попроще. Вы начинаете строить, а на вас накладывают налоговую нагрузку. Значит, нужны стимулы. Снять налоговую нагрузку.

Государство хочет «слезть с нефтегазовой иглы» – как это сделать? Нужно развернуть производство на экспорт готовой продукции и услуг с высокой добавленной стоимостью, прежде всего, в высокотехнологических отраслях. А для этого надо создать условия, чтобы предприятию стало выгодно этим заняться, чтобы были льготы. Индия так сделала в 1990-е годы – в три раза увеличила экспорт! Государство хочет добиться, чтобы у него инновации быстро развивались – мы пока занимаем не очень хорошее место по коммерциализации инноваций.

У нас квалифицированные математики, квалифицированные программисты, прекрасное математическое образование – многие страны хотят у нас учиться. Но мы экспортируем математических программ на 7 миллиардов долларов! А три или четыре года назад экспортировали на 3,5 миллиарда. Мы подвинулись вперёд – ура! Путин про это говорил и хвалил. Справедливо! А Индия экспортирует на 120 миллиардов долларов. И на 30 миллиардов ещё делает для собственных нужд. А она всегда от нас раньше отставала по этому вопросу. У них хуже математики, хуже образование. Но они сумели коммерциализировать этот процесс! Китай экспортирует на 80 миллиардов.

РП: Мда-а.

АГ: Я вот сейчас только что вернулся из города Далянь.

РП: В прошлом российские места!

АГ: Да, это был наш Дальний с пригородом – Порт-Артур. А сейчас это четырёхмиллионный город, один из IT-центров Китая. Там проходил международный конгресс по информационным технологиям, я выступал на пленарном заседании. И там есть технопарк по software. Услуги по интернету, расчёты. И в этом технопарке на площадях в 700 000 квадратных метров деловых зданий размещаются более 500 компаний. Из них 44 входят в топ-500 самых крупных компаний мира. И вот этот технопарк вместе с двумя другими менее крупными зонами развития экспортирует на 10 милллиардов долларов – больше, чем вся Россия!

РП: Вот этого интеллектуального товара?

АГ: Ну, сделай что-то подобное в России. Почему там так выгодно, почему туда пришли эти ведущие компании? Потому что там льготы более серьёзные, чем у нас. Государство построило и здания, и всю инфраструктуру. В зоне внедрения, которая находится в Даляне, два крупных университета, живёт 500 тысяч человек. Всё это создано на пустом практически месте за восемь лет. Что за срок для такого развития! Поэтому нам нужно стимулирование.

И последнее, что нужно, структурные реформы или институциональные преобразования. Потому что, когда вы начнёте инвестировать, тратить деньги, появится масса желающих к ним присоединиться. К примеру, я владею участком города и вдруг вижу – начинается инвестиционный бум. Что я делаю? Я повышаю цену, чтобы ухватить свой кусок. Я слышал, здесь строится дорога, а у меня вдоль неё некие объекты, и я начинаю кричать, что они стоят какую-то дикую цену.

Или, к примеру, я прихожу в город к губернатору, к мэру, и говорю, что хочу строить жильё, хочу построить дешевле, чтобы быстрее продать. А он: «Построй мне ещё школу, построй мне детсад, кроме того набережную сделай…». Но тогда построенное мной жильё не будет дешёвым. Тогда я не захочу его строить! Как можно от этого избавиться? Дать по рукам: «Ах, ты повышаешь цены, я у тебя изыму эти участки, если ты посмеешь это делать!» И всё. Это и называется институциональными преобразованиями – снятие препятствий экономического роста, на пути инвестиций, упрощение всего порядка.

Хотя все это важно, не в этом заключаются главные структурные институциональные реформы. Главное – приватизация, реорганизация Центробанка и всей финансовой системы в части создания рыночных фондов «длинных» денег. Переход к планированию, единому финансовому госплану и инвестиционной программе. Необходимо реструктуризировать госбюджет, подчинив расходные статьи целевым показателям. Перевести регионы на самоокупаемость, самоуправление и самофинансирование.

Свести к минимуму влияние монополий, упразднить олигархию, перестроить социальную системы: провести реформы – пенсионной системы, здравоохранения, ЖКХ, образования и др.). И это, естественно, далеко не всё.

О сильных и слабых сторонах бизнеса в России читайте далее