Чиновники и автомобили

Почему Ельцин и Немцов не смогли пересадить элиту на отечественные машины

Алексей Капустин

31 марта, 2018 15:00

6 мин

В истории России 1990-х есть дата, о которой крайне редко вспоминают СМИ. 31 марта 1997 года Борис Ельцин подписал документ, который вполне мог изменить в лучшую сторону судьбу отечественного автопрома, а также облик и культуру современного чиновничества.

Речь идет о распоряжении «О вопросах обеспечения автотранспортом федеральных органов власти». Документ предусматривал пересадку госслужащих РФ на автомобили отечественного производства «в целях экономии средств федерального бюджета и поддержки отечественных товаропроизводителей».

«Установить, что с 1 апреля 1997 г. прекращается использование средств федерального бюджета на приобретение и аренду легковых автомобилей иностранного производства для обеспечения автотранспортом федеральных органов власти, за исключением выполнения обязательств по договорам, заключенным до вступления настоящего распоряжения в силу», — гласил первый пункт президентского распоряжения.

Правительству РФ предписывалось до 15 апреля 1997 года разработать и утвердить порядок продажи автомобилей иностранного производства и покупки отечественных машин. Также исполнительная власть была обязана принять меры по улучшению качества производящихся в РФ автомобилей в сотрудничестве с иностранными компаниями.

Распоряжение было подписано с подачи Бориса Немцова, занимавшего тогда пост первого вице-премьера. И это была отнюдь не первоапрельская шутка двух тезок. Как вспоминают близкие к первому президенту РФ люди, намерения Ельцина действительно были весьма серьезные. Кстати, сам популист Немцов передвигался на гибриде «Волги» и Mercedes. Кузов машины был отечественный, но почти все внутреннее убранство и агрегаты — немецкие.

Еще один парадокс заключался в том, что именно Борис Николаевич после прихода к власти фактически похоронил завод имени Лихачева (ЗИЛ) и Горьковский автозавод (ГАЗ), отказавшись от использования их продукции. Вслед за ним отечественные авто начала саботировать вся российская элита. Как писала ранее «Русская Планета», это был символический поворот новых руководителей России в сторону Запада.

Кроме того, выбор в пользу Mercedes и BMW был не самым рациональным решением с экономической точки зрения (но кто тогда думал об этом в Кремле). В 1980-е годы российские предприятия уже навострились выпускать для партийных боссов вполне оригинальные образцы, перестав копировать тех же немцев.

Произошедшая перед распадом СССР мини-революция вполне могла дать плоды в 1990-е годы и обеспечить всех федеральных чиновников вполне достойными авто. Государство могло стать инвестором в собственную промышленность, обеспечивая в тяжелейший период рабочие места и в целом выживаемость как минимум двух заводов в стране.

Распоряжение от 31 марта казалось, пусть и запоздалым, но все же отрезвлением руководства РФ. За шесть лет простоя технологии не успели устареть, ЗИЛ и ГАЗ имели шанс восстановить поредевший инженерный состав. Однако «молодой и амбициозный» менеджер Немцов не обеспечил надлежащее выполнение своей собственной инициативы.

Оправдываясь перед Ельциным, он говорил: «Понимаете, есть проблема в том, что вы свой собственный указ выполнять не хотите, и вряд ли высокопоставленные чиновники будут выполнять этот указ, потому что на вас смотрят».

С одной стороны, упрек Немцова понять можно — глава государства должен задавать тон в автомобильной моде. С другой —технические требования (по причинам безопасности) к кортежу президента, мягко говоря, совершенно иные, чем к авто министров, губернаторов и мэров. Советские автомобили для первых лиц постоянно совершенствовались. Ельцин мгновенно пересесть на ЗИЛ не мог в отличие от господина Немцова. Таким образом никаких существенных проблем с пересадкой «высокопоставленных чиновников» в 1997 году не было.

Автомобильная эпопея закончилась спустя два года, в апреле 1999 года, когда Ельцин отменил свое распоряжение. С тех пор тема чиновников и автомобилей неоднократно поднималась, но радикальных мер принято не было. В благословенные 2000-е годы отечественный автопром начал выпускать достаточно широкую линейку иномарок (Renault, Volkswagen, BMW, Chevrolet, Kia, Audi, Ford), и проблема отчасти ушла с повестки дня.

Сегодня большая часть автопарка госучреждений РФ состоит из машин преимущественно отечественной сборки. С 2012 года президент готовится пересесть в новый отечественный лимузин проекта «Кортеж». А в 2014 году правительство России опубликовало постановление, которое ограничило закупку дорогих авто.

Несмотря на эти меры, чиновники не считают нужным экономить на автопарке, стремясь, как и прежде, разъезжать на машинах, стоимостью свыше 1-2 миллиона рублей. Например, министры передвигаются на Mercedes и BMW, а руководящий состав мэрии Москвы —на Audio. Чиновники среднего звена предпочитают в основном Ford Focus и Volkswagen, цена которых (в зависимости от комплектации) колеблется в районе миллиона рублей.

Машины эконом-класса стоимостью около полумиллиона рублей не интересуют даже сотрудников администраций небольших городов. Кроме того, значительной части чиновничества (практически всем руководящим должностям) полагается личный водитель. Какая в этом необходимость —при почти поголовном наличии собственного авто — вопрос риторический. В итоге расходы на содержание руководящего аппарата в России необоснованно раздуты.

«Это вопрос психологии, желания ощущать особенный статус в обществе. Ничем другим такие запросы объяснить невозможно. Конечно, у большинства госслужащих нет никакой реальной потребности в личном водителе и в услугах автопарка. Самое смешное, что в регионах зарплата управленца и водителя может несильно отличаться. На самом деле чиновники получают весьма скромную зарплату. И потому, мне кажется, что автомобильные привилегии очень льстят моим коллегам, особенно в провинции», — пояснил РП сотрудник одной из правительственных структур.

По его словам, в среде бюрократии сложилась определенная культура пользования полагающимися льготами и привилегиями. Отказ от соблюдения негласных правил чреват для должностного лица серьезными последствиями.

«Более скромный подход к эксплуатации автомобильного парка повлечет катастрофическое непонимание со стороны окружающих. На чиновника, который отказался от водителя, приехал на встречу на общественном транспорте или такси, будут смотреть как на белую ворону. В карьерном плане скромняга обречен. Ситуация может измениться, если президент или какой-нибудь популист-губернатор подаст пример всем остальным. Перемены могут произойти только сверху, потому что среда чиновников чрезвычайно консервативна», — отметил собеседник РП.