Le Petit Parisien: император никогда не был так уверен в себе

Газета Le Petit Parisien от 03 августа 1915 года

В Париже вспомнили, как начиналась война

23 сентября, 2014 07:01

4 мин

Вторник 3 августа 1915 года, Париж № 14157

Торжественная церемония, состоявшаяся 3 августа 1914 года в Зимнем дворце в Петрограде

Это была великая, волнующая церемония. На протяжении целой минуты голос императора [Николая II] звучал словно голос самой России. Россия во всей своей простоте словно присутствовала там.

Воскресным утром 2 августа [1914 года] по Петербургу молнией промчалась новость о том, что ночью Германия объявила России войну. На понедельник была намечена церемония, которая должна была состояться в Николаевском зале Зимнего дворца. На нее пригласили всех гарнизонных офицеров, а после церемонии император должен был появиться на балконе, выходящем на Дворцовую площадь.

Николаевский зал огромен; с одной стороны, из его двухуровневых окон открывается вид на Неву, с другой — на внутренний сад. Через весь зал, вдоль стороны, выходящей в сад, тянется вереница колонн. С обеих сторон зала находятся массивные двери, ведущие в императорские покои. Весь зал в белых цветах. Шесть огромных хрустальных люстр, каждая из которых имеет три яруса, по вечерам освещают его тысячей электрических ламп. В зале не было абсолютно никакой мебели, за одним исключением: в этот понедельник, 3 августа, в центре помещения разместили небольшой алтарь, на который была установлена самая почитаемая в России святыня — Казанская икона Божией Матери.

Толпа заполнила зал. Там было четыре-пять тысяч офицеров в полевой форме: все они набились в помещение, оставив в центре немного свободного пространства для высоких чинов, священников и императорского кортежа, который должен был прибыть с минуты на минуту. Перед алтарем находился митрополит в сопровождении священников, одетых в зелено-золотистые ризы и со сверкающими тиарами на головах; позади алтаря расположился императорский церковный хор в бордовой одежде, расшитой золотом. За певчими хора, в несколько рядов, стояли управители Российской империи. У каждого из них на груди были награды — сплошь золото и бриллианты; и поскольку все они стояли, а разглядеть можно было только верхние части их туловищ, бледные лица государевых мужей казались усыпанными золотыми слитками с россыпью драгоценных камней. Перед алтарем, с правой стороны, стояли посол Франции в России (Жорж Морис Палеолог — РП) и сотрудники французского посольства, одетые в парадные наряды. На тот момент французы были единственными союзниками [русских] в войне: англичане еще не обозначили свою позицию.

Появился императорский кортеж. Во главе процессии шел сам император в полевой военной форме. За ним следовали вдовствующая императрица и супруга императора, одетые в белое, а также вдовствующая королева Греции, вся в сером — в знак траура по своему мужу королю Георгию. Наконец, две старшие дочери Николая II — великие княжны Татьяна и Ольга.

— Какими они были [во время церемонии]? — спросил я у одного знакомого офицера, присутствовавшего на церемонии.

— Бедняжки, они плакали, даже не пытаясь скрыть своих слез, — ответил он.

— А императрица, как она держалась?

— Она тоже плакала.

— А император?

— Он никогда не был так уверен в себе, как в тот момент. Его поразительное спокойствие в столь тревожный час всех удивило. За ним стояла императорская семья, великие князья и княжны. Тут же был великий князь Николай Николаевич, возвышавшийся благодаря своему росту над всеми — тогда еще никто не знал, что император назначил его главнокомандующим, — и придворные дамы, одетые в белое. Император, его мать и супруга, королева Греции и великие княжны Татьяна и Ольга встали слева от алтаря, напротив представителей французского посольства; справа от них расположились члены императорской фамилии. Придворные дамы встали в проходе.

Газета Le Petit Parisien от 03 августа 1915 года

Религиозная служба началась с исполнения песнопений. Голоса певчих императорского хора брали за душу своей красотой. Даже у самых опытных офицеров на глазах выступили слезы.

Служба была короткой: император и члены императорской фамилии поцеловали чудотворную икону. Затем митрополит зачитал длинное объявление войны врагу, посмевшему обнажить оружие против Святой Руси.

Когда митрополит закончил свою речь, император сделал несколько шагов вперед и встал перед алтарем. В этот момент в огромном зале воцарилось торжественное молчание; тысячи взглядов устремились на императора. Он не был взволнован. Казалось, Николай II, будучи человеком среднего роста, стал выше; в его ясных глазах можно было прочесть несгибаемую решительность. Казалось также, что он говорил от имени всего русского народа, от имени всех тех, кто в прежние века отдал жизнь за спасение и величие России. Его твердый, хорошо поставленный голос заполнил собой обширный зал, в котором теснились пять или шесть тысяч человек, внимательно слушавшие императора. Он сказал примерно следующее:

«Вы слышали, что сказал митрополит. Мы обнажаем шпаги для защиты России. Я торжественно здесь объявляю, что не пойду на заключение мира до тех пор, пока последний вражеский солдат не покинет пределы нашей страны. Сейчас я обращаюсь ко всем вам, представителям дорогих мне войск гвардии и Санкт-Петербургского военного округа, присутствующих в этом зале, ко всей нашей единой армии, монолитной и мощной как гранитная стена. Я хочу благословить вас на ратные дела».

И тут пять тысяч офицеров и все присутствующие опустились на колени. Император благословил их.

Получив благословение, офицеры поднялись и обнажили шпаги. Был слышен звук клинков, вынимаемых из ножен. Пять тысяч стальных шпаг, поднятые к небу, засверкали, и, по специальному сигналу, склонились перед императором. Тут же раздалось мощное ура, наполнившее зал таким грохотом, что казалось, будто его своды вот-вот обрушится всем на головы. Массивные хрустальные люстры задрожали. Овации не прекращались. Голоса женщин и мужчин сливались друг с другом. Офицерские фуражки полетели в воздух. Глаза присутствующих увлажнились.

Во время этой сцены, описать которую невозможно, великий князь Николай Николаевич подошел к послу Франции, г-ну Палеологу, и обнял его.

Под незамолкавшие крики «ура!» императорская чета покинула Николаевский зал. Император, уже в сопровождении одного только великого князя Николая [Николаевича], появился на балконе, выходящем на большую площадь Зимнего дворца. Народ, собравшийся там, опустился на колени…

Клод Ане (Claude Anet, французский писатель и журналист — РП)

Ровно год назад Германия объявила Франции войну

3 августа 1914 года. Германия в своем лицемерии и двуличности перешла все границы. Для нее настало время действовать открыто. Именно поэтому г-н фон Шен (посол Германии в Париже — РП) выдал французскому правительству декларацию об объявлении войны. Но по какой причине? Берлин просто прибег к откровенной лжи. Германский посол указал на то, что наши летчики якобы стали бомбить объекты вблизи Карлсруэ и Нюрнберга и что «перед лицом этой агрессии, Германская империя рассматривает себя как сторону, находящуюся в состоянии войны с Францией, вследствие действий последней».

Г-н Вивиани (премьер-министр Франции — РП) выразил открытый протест против этих заявлений, злонамеренно выдуманных немцами, напомнив при этом, что он был вынужден сообщить Берлину несколькими днями ранее о нарушении государственной границы [Франции] немецкими войсками. Г-н фон Шен ничего на это не ответил. Он ограничился лишь тем, что попросил вернуть ему верительные грамоты и принять меры для обеспечения безопасности его отъезда [из Парижа]. В тот же самый момент французский посланник в Берлине стал объектом недостойного и отвратительно взыскательного обращения [со стороны германского правительства].

Газета Le Petit Parisien от 03 августа 1915 года

Англия поспешила прояснить свою позицию. Она объявила, что наше правительство может сообщить о ней парламенту. Британский флот защитит французское побережье и наши суда от любой атаки немцев на море, «таким образом, что с момента нападения [на Францию с моря], Англия [автоматически] вступит в войну с Германией».

На дерзкий ультиматум, выдвинутый Германией, храбрая Бельгия ответила, что не потерпит ни малейшего нарушения своей территориальной целостности и что, в случае необходимости, она будет всеми силами защищать свой нейтралитет. К этому в Брюсселе добавили: «Согласившись на поступившие требования [со стороны Германии], бельгийское правительство принесло бы в жертву честь нации и изменило бы своим обязательствам перед всей Европой». Такие благородные слова навсегда сохранят честь этой мужественной страны.

В то же время король Альберт отправил телеграмму английскому королю с просьбой вмешаться в происходящее для того, чтобы сохранить бельгийский нейтралитет. Италия также сообщила нашему правительству, что собирается занять нейтральную сторону.

Около шести часов вечера становится известно, что немецкие самолеты сбросили три бомбы на Люневиль (город в департаменте Мерт и Мозель, Лотарингия — РП): городу был нанесен материальный ущерб, однако обошлось без человеческих жертв.

Перевод с французского Сергея Федюнина

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе