Новости – Главный материал дня
Главный материал дня
Забытые могилы в родной земле
Церемония захоронения останков неизвестных солдат, погибших во время Великой Отечественной войны, на гражданском кладбище Варбеги в городе Подпорожье. Фото Виктор Бартенев / Интерпресс/ ТАСС
Какую цену в действительности мы заплатили за Победу, так и не известно.
18 апреля, 2015 00:01
4 мин
Когда-то Сталин заявил, что советские потери в Великой Отечественной войне составили 7 миллионов военнослужащих и гражданских лиц, Хрущев увеличил это число почти втрое, сейчас большинство историков сходятся на 26 миллионах. Но какую цену в действительности мы заплатили за Победу, так и не известно.
Откуда же эта неизвестность, если при сталинском тоталитарном режиме каждый человек, тем более военнослужащий, находился на строжайшем учете — под недреманным оком милиции, НКВД, кадровиков, особых отделов?.. Да именно оттуда — из самой же сути сталинского тоталитаризма.
«Великий вождь», страдая манией величия в сочетании с манией подозрительности, управлял огромной страной единолично, в силу собственного, далеко не выдающегося разумения, а потому СССР встретил войну совершенно неподготовленным. В результате из 5-миллионной Красной Армии уже к концу первых семи месяцев сражений в плену оказались более 3,9 миллиона человек. Полной катастрофы удалось избежать только благодаря исключительной самоотверженности тех, кто оставался в строю и приходил на смену убитым, раненым и попавшим в плен. В неразберихе тех месяцев, когда полностью разгромленными оказывались не только дивизии и армии, но даже фронты, подсчитать выбывших зачастую не было никакой возможности. А иногда и некому было считать.
Не легче было вести учет и гражданских. В первую половину войны вермахт захватил Прибалтику, Белоруссию, Украину, значительную часть России, включая Крым и Северный Кавказ, Молдавию. На этих землях в июне сорок первого проживали 85 миллионов человек, 40 процентов населения Советского Союза. Сколько погибло под бомбежками и обстрелами, сколько было убито пришедшими оккупантами, сколько было угнано в концлагеря, на работы в Германию и сгинуло на чужбине — десятки, сотни тысяч детей, женщин, стариков во многих случаях тоже умирали безвестно.
Когда в бою выкашивало почти всю часть, по-человечески предать земле множество убитых не было никакой возможности. Похоронные команды не могли справиться с такими количествами. Старались подобрать хотя бы раненых, а погибшие… Одни так и оставались лежать там, где их застигла смерть… Других нередко хоронили в братской могиле — в траншее или во рву, наспех завалив землей с бруствера, а зимой — снегом. Наспех — не потому, что так относились к своим товарищам, просто война не позволяла иного. Третьим хоть и доставалась отдельная или «малонаселенная» могила, но наспех изготовленную дощечку с именами погребенных зачастую сносило снарядом, бомбой, взрывной волной, сильным ветром с дождем или снегом…
И, наконец, еще одно, пожалуй, самое страшное — советские маршалы, генералы и офицеры за редкими исключениями воевали, не считаясь с потерями. Часто говорят, что с началом войны Сталин вспомнил выдающихся отечественных полководцев прошлого — Александра Суворова, Михаила Кутузова, Павла Нахимова, Федора Ушакова, даже учредил в их честь ордена и медали. Но главный принцип военного искусства великих — вести бой не числом, а умением — в Красной Армии соблюдался редко. Сколько раз города, деревни и даже безымянные высотки брали к очередной праздничной дате, шли в лобовую атаку под шквальный огонь врага по приказу самодура-командира, а не то бросали на произвол судьбы, без продовольствия и боеприпасов, целые соединения, как это было, например, со 2-й ударной армией под Ленинградом…
Людская жизнь при Сталине (да и потом) ценилась мало. «Эффективный менеджер» сам ни в грош не ставил чужие жизни, изничтожая народы своей же страны, и от подчиненных требовал того же. Для него, собственно, это были и не народы, не люди, а так, «человеческий материал». Если кто-то спас ценой собственной жизни от пожара трактор, грузовик, колхозное поле, это считалось подвигом. Ведь государственно-колхозная собственность — святыня, а людишек «бабы еще нарожают». Говорить об этом вслух было, само собой, не принято, но именно по такому принципу внедрялся военный коммунизм, затем индустриализация с коллективизацией и, конечно же, борьба с «врагами народа».
По тому же принципу воевали с нацизмом. Только военные трибуналы за те или иные преступления в годы войны расстреляли 157 тысяч человек — 15 дивизий! Уже на завершающем этапе Великой Отечественной взятие каждой европейской страны стоило десятков тысяч жизней советских солдат и офицеров. Лишь в ходе Берлинской наступательной операции, продолжавшейся с 16 апреля по 8 мая, погиб 78 291 советский военнослужащий, в среднем по 3400 человек ежесуточно. Так по официальным данным, с точностью до каждого, а сколько на самом деле, до сих пор неизвестно…
Не случайно главный наш памятник в честь Великой Отечественной войны посвящен не солдату-освободителю или солдату-победителю. Нет, это Могила Неизвестного Солдата.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости