Новости – Главный материал дня
Главный материал дня
«Пока жив, искать солдат не перестану»
Виталий Лавринов — руководитель поискового отряда «Зверобой». Фото: Наталья Горяйнова/ «Русская планета»
Поисковики Липецкой области восстанавливают историю Тербунского рубежа
25 апреля, 2015 00:00
5 мин
Пятого мая в селе Озерки Тербунского района будут захоронены останки 24 солдат, погибших на так называемом Тербунском рубеже — последней линии отступления советских войск в 1942–43-м годах. Нашли бойцов благодаря поисковому отряду «Зверобой».
20 тысяч тел под землей
— У меня здесь братская могила, — распахивает двери гаража руководитель поисковиков Виталий Лавринов.
В трех мешках — останки. Главный идентификатор — каска. На полках разложены немецкие, итальянские и советские каски. По большому счету, кроме них, за 70 с лишним лет от погибших практически ничего не осталось.
— В этом мешке — опознанные. В остальных — неизвестные, — говорит Лавринов. — Если выяснить информацию обо всех дивизиях и полках, что воевали на Тербунской земле, можно хотя бы примерно установить имена погибших.
Захоронение найденных солдат
Поисковый отряд «Зверобой». Захоронение найденных солдат, 2014 год. Фото предоставлено Виталием Лавриновым
Виталий Михайлович — ребенок Победы, он родился в 1946-м. Более 30 лет занимается поиском останков солдат и свидетельств ожесточенных боев на Тербунском рубеже. За эти годы Лавринов восстановил события 210 дней из истории Тербунского района — тех самых дней, когда держался рубеж и было остановлено наступление немецких войск.
— Здесь, в селе Васильевка, немцы стояли. У стены моего дома землянка немецкая была. Жители все эвакуировались. Моя мама с шестью детьми, младшему из которых был всего год, ушла из села. А там, в селе Озерки, — Виталий Михайлович показывает расположение линии фронта на местности, — уже наши. Помню, когда мальчишкой был, кости везде валялись. А мы с ребятами патроны искали. В школу ходили, обмотанные пулеметными лентами, как матрос Железняк.
В 80-е годы техник-строитель Лавринов получил профессиональное заболевание, группу инвалидности и нашел смысл своей дальнейшей жизни в поисковой работе. Заняться ею он решил, когда увидел несоответствие между воспоминаниями матери и официальными документами. Будучи депутатом районного совета, сделал запрос в военкомат о погибших в Тербунском районе. Официальный ответ гласил, что в братских могилах захоронено 2400 солдат.
— Как могли погибнуть две тысячи человек, если немец в Тербунском районе 7 месяцев стоял, с июля 1942-го по январь 1943-го? А по рассказам матери я знал, что здесь все трупами было устлано. Она говорила — когда из эвакуации возвращались, корова шарахалась из стороны в сторону: трупы немцев везде лежали, их даже особо не хоронили, не до них было. Я тогда попросил разрешения у администрации обследовать местность.
Про Тербунский рубеж не написано ни одной книги. Как здесь происходили сражения, можно узнать лишь по архивным документам и «сталинским сводкам», которые каждый день ложились на стол Верховному Главнокомандующему. Доступны они стали лишь в последние годы. Изучил Лавринов и воспоминания командующих армий. Так по крупицам и восстановил события 210 дней обороны. Он предполагает, что на Тербунском рубеже погибло более 20 тыс. советских солдат. За время поисковой работы ему удалось найти более 400 останков, а опознать всего 28.
— Ты на любое поле приди, везде кости выкопаешь. До сих пор кости тракторами выпахиваются. Вот сводки у меня есть по 237-й Сибирской дивизии, солдат которой называли «сталинскими медведями». За 10 дней боев убито 1130 человек, без вести пропало 2027 человек. Потери с убитыми, ранеными и пропавшими без вести составили пять тысяч человек. И это всего за 10 дней.
Из сводок: «С 8.00 24.07.42 на фронте дивизии противник ввел в бой до 100 танков в направлении с. Спасское. В 10.00 танки противника, поддержанные пехотой, прорвали оборону на фронте: южная окраина с. Озерки, западная окраина с. Ломово. И вынудили к отходу части дивизии. Бомбардировочная авиация противника с 5.00 по 6.10 бомбила боевые порядки частей дивизии в районах с. Озерки, с. Каменка, высота 212, высота 217, с. Ломово. Дивизия в результате боев с превосходящими силами противника с боем отошла на рубеж: южная окраина с. Каменка, кустарник с. Ломово. Потери уточняются».
Танк у Каменки в память о погибших танкистах в Тербунском районе
Танк у Каменки в память о погибших танкистах в Тербунском районе. Фото: Наталья Горяйнова/ «Русская планета»
Лавринов близко подносит к глазам архивные сводки, тяжело вздыхает: «Ад был кромешный».
Отец Виталия Михайловича, хоть и не годный к строевой службе, дошел до Берлина. Снабжал армию.
— Отец рассказывал, что всегда старался привезти печенья, сгущенки и вина на передовую, когда наши освобождали какое-нибудь село или город. Куда без снабжения... Вот и немцы старались войти в деревню, вгрызались в каждый дом: хоть какое-то укрытие, хоть какая-то еда. Подготовились они к войне очень хорошо, — показывает свои находки Лавринов. — Вон как сапоги добротно подкованы. У них для дезинфекции воды даже таблетки были. Но все равно не смогли нас одолеть. Мы письма немцев женам находили. Там один горюет в 43-м, что без землицы он домой вернется. Им же тут всем обещали земли нашей нарезать. Их уже бьют вовсю, а он нет, чтобы желать домой живым вернуться — жалуется, что без земли остался.
Здесь же, на Тербунском рубеже, в июле 1942 года в первом крупном танковом сражении войны погиб Герой Советского Союза Александр Лизюков. На поле между селами Каменка и Озерки сошлись до 350 танков. Виталий Михайлович этот бой называет репетицией Прохоровки. Лишь в 2014 году благодаря Лавринову память о танкистах, сражавшихся на Тербунском рубеже, была увековечена. Под Т-34, что стоит у села Каменка, висит теперь памятная доска: «Вечная слава героям-танкистам 1-го танкового корпуса генерала Катукова, 2-го танкового корпуса генерала Лизюкова, 7-го танкового корпуса генерала Ротмистрова, 11-го танкового корпуса генерала Лазарева, 16-го танкового корпуса генерала Павелкина, защищавшим Тербунскую землю».
В 2013 году в Тербунском районе поисковики вытащили из болота танк — английскую «Матильду». Эти танки поставлялись в СССР по ленд-лизу. По мнению Лавринова, Тербунские земля и вода могут скрывать еще с десяток тяжелых машин, которым не удалось переправиться через заболоченные ручьи.
Виталий Михайлович показывает фотографии, где проходили поиски, и перечисляет села, где шли бои. Что ни село — легенда. Например, во Вторых Тербунах находится братская могила конников 112-й Башкирской дивизии.
— Кавалеристы для фашистов были опаснее партизан. Они ночью наскакивали и вырезали их. Немцы даже плакаты вешали на кусты: «Русские, не режьте нас ночью, и мы вас трогать не будем». Кавалеристы творили чудеса. Были хорошими разведчиками, выискивали слабые места в обороне немцев. Во Вторые Тербуны, где базировалась дивизия, даже Константин Симонов приезжал, писал про нее. А Константин Михайлович по рядовым дивизиям не ездил. Под Лобановкой погибло 200 кавалеристов и командир 294-го кавалерийского полка Гирей Нафиков. Командир дивизии послал взять деревню. А как ее с винтовкой брать? Положили два эскадрона. Группа им на помощь выходила в 60 человек, и их тоже положили, — рассказывает руководитель «Зверобоя».
«Чтобы армии не боялись»
Сейчас Лавринов не в полях, потому что «весна не задалась». В непогоду он занят перепиской: каждый день ему приходит по несколько писем с просьбой установить место гибели родственников. Одно из главных дел нынешнего года для него — узнать имя летчика, погибшего близ села Бурдина в 1942 году. Останки самолета были найдены осенью прошлого года. Лавринов говорит, что по номеру мотора можно будет установить и пилота:
— По документам только над Озерками было сбито 12 самолетов. По пяти есть определенность, где искать.
В Бурдино поисковикам помог Николай Иванович Носов. В 1942-м ему было 10 лет, но он помнит, как разворачивалось сражение в небе над Тербунами. По словам Николая Ивановича, двоим летчикам удалось выпрыгнуть из подбитого самолета. Третий остался в нем.
Мемориал «Тербунский рубеж»
Мемориал «Тербунский рубеж». Фото: Наталья Горяйнова/ «Русская планета»
Еще одно место поисков в 2015 году — поле под селом Сапрон. Там, по словам Лавринова, «блиндаж на блиндаже».
— На этом поле нашли останки бойца. Он как сидел в окопе, так и остался. Пуля в голову попала. Сначала я увидел каску, а в ней — череп. Рядом четыре гранаты лежали.
Лавринов разворачивает пулеметные ленты, разбирает гранату:
— Не бойся, они уже не боевые.
По полу его гаража и возле дома — россыпь гильз. На полках бомбы, мины.
— Мне, наверное, уже давно пора орден дать, — перехватывает взгляд Лавринов. — Я четыре тысячи бомб нашел.
Говорит об этом как о чем-то обыденном. Признается, что, когда водит свой поисковый отряд по полям, больше реки боится, чем бомбы. К снарядам и минам уже привык.
В отряде Лавринова перебывали практически все сельские мальчишки. Летом обследовали незасеянные поля, луга, леса. Виталий Михайлович говорит, что старался уводить парней подальше от мамкиных юбок, чтобы армии не боялись. У него они и кашу учились варить, и от клейма «трудный подросток» избавлялись.
— Какие они трудные подростки? — усмехается поисковик. — Если сравнивать с нашим поколением, то у нас тогда все село нужно было на учет ставить. Эти же — обыкновенные дети. Только слабенькие сейчас пошли. Как ему лопату дашь, если он под этой лопатой прогибается?
Сейчас денег на поисковые работы отряд не получает. Лавринов сетует: в советские времена деньги давали, но информации было мало. А сейчас найти информацию легче, чем получить деньги на поиски.
— Батарейка для металлоискателя стоит только 1800 рублей. А бензин как подорожал! А если ребят с собой в поле везти, то хотя бы рублей 200 на питание каждому нужно. И это на день. А их у меня 15 человек. Это уже 30 тысяч рублей. И где мне такие деньги взять?
Делает паузу и говорит:
— Ладно, не бери в голову. Я, пока жив, искать солдат не перестану.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
