Первая межпланетная

Александр Федоров с макетом атомного «ракетомобиля» на Выставке межпланетных аппаратов, 1927 год. Фото: kosmo-museum.ru

24 апреля 1927 года открылась Первая мировая выставка моделей межпланетных аппаратов, ставшая важным шагом к космическим полетам

Илья Носырев

23 апреля, 2016 00:00

7 мин

Тема космических полетов в 1920-е годы казалась фантастической: в стране царили разруха и голод, не было научно-технического потенциала, который позволял бы превратить реактивные двигатели из мечты в осязаемую реальность, да и авиационная промышленность, которая могла бы подстегнуть развитие таких двигателей, лишь делала первые шаги. Скажем больше: и в мире к полетам в космос отношение было в основном скептическим — обыватели не верили в их возможность и не понимали, зачем они могут быть нужны. Вот почему исследования космоса и ракетостроение были уделом энтузиастов-одиночек. А интерес массовой публики мог подстегиваться лишь какими-то научно-популярными и полуфантастическими спекуляциями: так, Великое противостояние Марса, которое должно было произойти в августе 1924 года, подняло волну любопытства: а нельзя ли использовать сближение планет для того, чтобы связаться с марсианами по радио? Вспомним, что роман Алексея Толстого «Аэлита», повествующий о путешествии землян на Красную планету, вышел как раз в преддверии этого события — в 1923 году.

Вот почему Первая международная выставка межпланетных аппаратов и механизмов была событием уникальным — ее организаторы впервые в истории попытались собрать в единую экспозицию все передовые космические разработки того времени. Идею выставки подал давний друг Циолковского по переписке Александр Яковлевич Федоров, фантазер и человек на редкость безответственный.

Заочное знакомство Федорова с Циолковским состоялось через Павла Каннинга — ассистента «калужского мечтателя», читавшего студентам Киевского политехнического института лекцию об аэростатах. Студент Александр Федоров — один из наиболее заинтересовавшихся темой студентов Политеха — вступил с Константином Эдуардовичем в оживленную переписку, а в 1916 году даже организовал кружок поддержки проекта дирижабля Циолковского, в который вступили 75 студентов. Примечательно, что по натуре своей Федоров был еще большим фантастом, чем его кумир: так, в письмах он даже уверял Циолковского, что киевляне настолько прониклись идеей строительства дирижабля, что даже подготовили для его сооружения специальную верфь. Из-за безответственности Федорова в Гражданскую войну Циолковский даже попал под арест — Федоров зачем-то написал какому-то офицеру Добровольческой армии, что Константин Эдуардович может указать ему лиц, знакомых с положением дел на Восточном фронте. Письмо перехватила Чрезвычайная Комиссия. К счастью, благодаря ходатайству друзей Циолковского вскоре отпустили. Как ни странно, ученый не перестал общаться с Федоровым и не держал на него зла.

После войны, в 1925 году, энтузиаст организовал при киевской Секции изобретателей Ассоциации инженеров и техников кружок по изучению мирового пространства, а чуть позже создал межпланетную секцию при АИИЗ — Ассоциации изобретателей-инвентистов. Название организации, более чем экзотическое, вызывает ассоциацию с адвентистами седьмого дня, но на самом деле это был союз мечтателей, верящих, что эпоха освоения других планет наступит вот-вот, в самом ближайшем будущем. В рядах АИИЗ Александр Федоров познакомился с изобретателем-конструктором Георгием Полевым. В беседе пришла идея организовать к десятой годовщине Октябрьской революции новую большую выставку по космической тематике. Собрав небольшой кружок организаторов, Федоров и Полевой принялись рассылать приглашения всем, кто имел хоть какое-то отношение к ракетной технике и проблеме межпланетных сообщений: «Выставком Межпланетного отдела Ассоциации Изобретателей Инвентистов доводит до Вашего сведения о том, что 10 февраля 1927 года открывается в помещении АИИЗа Москва, Тверская, 68, первая мировая выставка моделей и механизмов межпланетных аппаратов конструкций изобретателей разных стран. АИИЗу известно, что вы работаете над проблемой космического полета и, вероятно, не откажетесь принять горячее участие в организуемой нами выставке в виде своих трудов, как то: копий рукописей или печатных изданий, а так же эскизами, чертежами, моделями, диаграммами и таблицами».

Выставка с самого начала задумывалась как международная — в числе адресатов, например, был корифей ракетной техники того времени американец Роберт Годдард. Он, правда, сдержанно отказался прислать на выставку свои материалы. Зато многие немецкие инженеры — в частности, Вальтер Гоман и Макс Валье — приняли живейшее участие в подготовке выставки. Для того чтобы Первая мировая выставка моделей межпланетных аппаратов состоялось, ее организаторам пришлось потратить немало сил: они клеили из картона модели космических кораблей и ракетных двигателей, печатали фотографии, рисовали пейзажи других планет. Многие из проектов, которые демонстрировались на выставке, были потрясающе наивны: например, сам Александр Федоров предложил проект ядерного «ракетомобиля», способного поднимать шесть человек. «Ракетомобиль» должен был лететь в воздухе, подобно самолету, с помощью пропеллеров и крыльев, а уже выйдя в космос, переходить на реактивный двигатель, использующей энергию распада атомных ядер.

Модель ракеты Макса Валье

Модель ракеты Макса Валье. Фото: kosmo-museum.ru

24 апреля выставка наконец открылась на Тверской улице в Москве. Посетители с любопытством рассматривали в витрине оранжевый пейзаж неведомой планеты, на поверхность которой приземлялась картонная ракета. Внутри все было еще интереснее – под потолком висели модели космических аппаратов, на столах под стеклом можно было увидеть документы и чертежи проектов ракет, разработанных как советскими (Кибальчич, Циолковский, Полевой), так и зарубежных (Роберт Годдард, Макс Валье, Герман Гансвиндт Герман Оберт) конструкторов. Выставка имела успех: в день ее посещали по 300–400 человек. Особенно привлекала посетителей так называемая лунная витрина: художник изобразил белую, покрытую кратерами равнину, на которой высилась ракета, а неподалеку от нее на скале стоял крошечный космонавтик в скафандре. В черном небе висела сине-зеленая Земля.

Известный популяризатор космонавтики Николай Рынин писал организаторам: «Не могу не выразить удивления, как Вам, с ничтожными средствами, удалось организовать такую интересную и богатую материалами выставку, которая, несомненно, во многих посетителях ее должна была возбудить ряд вопросов научно-технического характера и пробудить в них интерес к астрономии, проблеме межпланетных сообщений и к выработке миросозерцания вообще». А вот пресса отнеслась к выставке иронически — газеты отмечали, что посетители подозрительно озираются: нет ли в толпе соседа или коллеги — засмеют ведь потом за интерес к «фантастике»…

Но, как бы то ни было, экспозиция стала знаковым событием: здесь и вправду можно было увидеть все, чего успела достичь космонавтика к тому времени. И даже если вспомнить, что Советскому Союзу понадобится еще 30 лет, чтобы вывести на орбиту первый искусственный спутник Земли, мечты о космосе не были напрасными. Не найдись в России организаторов выставки, которых многие считали оторванными от реальности мечтателями, не появилась бы в нашей стране и Группа изучения реактивного движения, которая через какие-то четыре года начнет вполне серьезную работу по воплощению идей Циолковского в жизнь.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе