Прошел тюрьму ради свободы слова в Америке

Суд над Джоном Зенгером. Источник: ushistory.org

5 августа 1735 года суд присяжных оправдал издателя New York Weekly Journal Зенгера, которого губернатор Нью-Йорка обвинял в подстрекающей к мятежу клевете

Ольга Кузьменко

5 августа, 2014 14:44

10 мин

Выходец из Баварии Джон Питер Зенгер приехал в Америку в 1710 году. Он обосновался в Нью-Йорке и первое время работал в типографии королевского печатника Уильяма Брэдфорда. Бывший первый печатник Пенсильвании, Брэдфорд в 1693 году рассорился с местными властями и переехал в Нью-Йорк по приглашению губернатора Бенджамина Флетчера. В ноябре 1725 года его издательство выпустило первую нью-йоркскую газету, которая так и называлась — New York Gazette. Зенгер принимал непосредственное участие в новом начинании своего наставника, однако никакой исторической ценности это издание не имело. В New York Gazette нельзя было найти статей на острые политические темы, так как Брэдфорд был лоялен губернатору, для печати газеты использовалась не самая качественная бумага, и вообще издатель был не слишком озабочен вопросом увеличения количества подписчиков. На следующий год Зенгер вышел из дела и открыл собственное книжное издательство, которое развивалось весьма успешно.

В 1728 году колониальным губернатором Нью-Йорка и Нью-Джерси был назначен Джон Монтгомери. Он занимал свой пост всего три года, и 1 июля 1731 года скончался от приступа эпилепсии. На его место был назначен губернатор Менорки Уильям Косби, имевший репутацию жулика, коррупционера и скандалиста. Злобный, жадный, завистливый, вспыльчивый, безграмотный, надменный, бестолковый — среди эпитетов, которыми Косби награждали все, кто когда-либо о нем писал или говорил, невозможно было найти ни одного положительного.

Новому губернатору требовалось время, чтобы добраться до Нью-Йорка, и пока его обязанности исполнял 71-летний глава местного совета, голландец по происхождению Рип Ван Дам. В августе 1732 года Косби наконец прибыл в колонию и немедленно потребовал у Ван Дама половину жалования, которое он получил, пока исполнял обязанности губернатора. Ван Дам согласился, но в свою очередь выдвинул условие, чтобы Косби отдал ему половину присвоенных им из английской казны средств. По подсчетам политика, в этом случае Косби был бы должен ему больше четырех тысяч фунтов стерлингов.

Преисполненный негодования королевский губернатор подал иск на упрямого Ван Дама. Понимая, что присяжные не встанут на его сторону, Косби распорядился, чтобы дело рассматривалось в канцелярском суде, где не было ни присяжных, ни строгого следования букве закона и который выносил приговоры исключительно руководствуясь «справедливостью». Ван Дам не собирался сдаваться, и защищавшие его адвокаты Джеймс Александер и Уильям Смит оспорили законность губернаторского стремления обойти установленный в колонии порядок судопроизводства. В апреле 1733 года два из трех верховных судей поддержали действия Косби. Председатель Верховного суда Льюис Моррис проголосовал против, и губернатор потребовал у него объяснений. Судья ответил Косби не в приватном письме, а в форме памфлета, который напечатало издательство Зенгера. Выходка верховного судьи не могла остаться безнаказанной — Моррис был уволен, на его место Косби назначил роялиста Джеймса Дилэнси.

Джон Зенгер. Изображение: senate.gov

Увольнение Морриса вызвало всплеск недовольства по отношению к администрации губернатора среди влиятельных людей Нью-Йорка. Рип Ван Дам, Льюис Моррис, Джеймс Александр и другие представители оппозиции объединилась в Народную партию, которая составила серьезную политическую конкуренцию губернаторскому окружению.

Осознавая свое нестабильное положение, Косби поместил некоего Фрэнсиса Харисона в единственное печатное издание колонии New York Gazette в качестве цензора и редактора. Брэдфорд не хотел портить отношения с властью и не стал возражать. «Верховный льстец» Харисон на все лады расхваливал Косби в стихах и прозе. Его первое стихотворение, вышедшее 7 января 1734 года, начиналось словами: «Косби — кроткий, веселый, хороший и великий, сильнейший защитник нашей маленькой земли…»

Роль интеллектуального лидера оппозиции взял на себя Джеймс Александр, предложивший издавать в противовес провластной New York Gazette независимую политическую газету. В Нью-Йорке было только две типографии, и, поскольку позиция Брэдфорда всем была предельно ясна, вариант был только один. Несмотря на то, что Зенгер шесть лет вел тихую жизнь издателя религиозных трактатов, он принял предложение. Еженедельная газета оппозиции получила название New York Weekly Journal, ее анонимным редактором стал Александр.

Первый номер газеты от 5 ноября 1733 года подробно описывал победу Морриса на выборах в Ассамблею от графства Вестчестер в качестве кандидата от Народной партии, которую он одержал неделей ранее. Несмотря на то, что шериф не допустил к голосованию 38 квакеров-сторонников Морриса, бывший верховный судья все равно получил большинство голосов — 231 против 151, отданных за его соперника Уильяма Фостера, которого поддерживал губернатор.

Помимо обличений незаконных действий губернатора и его аппарата, авторы New York Weekly Journal часто выступали на страницах газеты в защиту свободы слова. «Потеря свободы в целом неминуемо последует за подавлением свободы прессы, ибо она составная часть свободы и, вероятно, самая главная ее защита», — анонимно писал Александр во втором номере издания.

Уильям Косби. Источник: gutenberg.org

Косби терпел нападки два месяца, но потом не выдержал и, чтобы выразить свое к ним отношение, публично сжег две оскорбляющие его баллады и несколько копий газеты. Первую попытку перекрыть журналистам кислород он предпринял в январе 1734 года. Тогда верный ему председатель Верховного суда Дилэнси попросил большое жюри вынести обвинительное заключение, основанное на нарушении закона о клевете, — Косби усмотрел ее в списке из 34 преступлений, совершение которых ему приписывала New York Weekly Journal. Присяжные, однако, не стало передавать дело в суд.

Во второй раз губернатора снова ждал отказ, так как невозможно было установить автора порочащих его анонимных стишков. В стремлении наказать хоть кого-нибудь Косби избрал своей жертвой Зенгера, поскольку в газете была указана только его фамилия и издательство. Обвинение в клевете, которое рассматривалось как гражданская жалоба, губернатор решил заменить на подстрекательство к мятежу, что было уголовным преступлением.

Ордер на арест Зенгера верховные судьи Джеймс Дилэнс и Фредерик Филипс выдали на основании некой «информации», которую им предоставил генеральный прокурор Ричард Брэдли, тоже друг губернатора. 17 ноября 1734 года издатель оказался в тюрьме и провел там следующие восемь месяцев, так как его семья не могла позволить себе заплатить залог в 800 фунтов. На следующий день после приговора Зенгеру New York Weekly Journal не вышел, но уже через неделю он возобновил издание, извинившись перед читателями за пропущенный номер в связи со сложившейся ситуацией. В дальнейшем он регулярно передавал из тюрьмы через жену письма для печати в газете, которые склонили жителей Нью-Йорка на его сторону.

Адвокатам Александеру и Смиту, на этот раз от нападок губернатора защищавшим Зенгера, решением судьи Дилэнси в апреле 1735 года было запрещено заниматься адвокатской практикой. Защитником издателя стал один из лучших адвокатов того времени, 60-летний Эндрю Гамильтон. В конце июля начался отбор присяжных, проходивший под чутким наблюдением Харисона, внимательно проверявшего каждого кандидата на предмет лояльности Косби.

Эндрю Гамильтон (в центре) защищает Джона Зенгера (справа). Источник: hankeringforhistory.com

Слушания начались 4 августа. Генеральный прокурор Ричард Брэдли обвинил Зенгера в том, что он, «будучи подстрекателем и неоднократным издателем лживых новостей и мятежной клеветы» по злому умыслу распространял оскорбления в адрес губернатора и его министров. Брэдли утверждал, что «клевете всегда препятствовали как чему-то направленному на разжигание между людьми вражды и часто приводящему к кровавым столкновениям между клевещущей и оклеветанной сторонами». Поскольку губернатор был представителем английского короля, нападать на него по английским законам — преступление, объяснял присяжным судья.

Согласно закону о клевете, доказательство истинности написанного в газете не служило оправданием обвиняемому, поэтому задачей Гамильтона стало доказать, что не все законы Великобритании применимы в Нью-Йорке. Он приводил против этого множество аргументов, например: англичане настолько уважают судей, что, если один человек ударит другого в их присутствии, он лишится руки и должен будет отдать все свои земли и имущество в качестве штрафа. Однако в колонии такое наказание едва ли будет адекватно воспринято обществом.

«Это естественно, это преимущество, я даже больше скажу — это право, которым наделены все свободный люди — они могут жаловаться, когда им причиняют вред. Они имеют право публично протестовать против злоупотребления властью в самых сильных выражениях, право призывать на помощь соседей, если власть прибегает к обману или открытому насилию, и право с мужеством отстаивать дух свободы…», — говорил адвокат, настаивая, что публикация информации, совершенная Зенгером, не является преступлением.

Пламенная речь Гамильтона о свободе, власти и гражданском долге имела сильное воздействие на присяжных. Вернувшись из совещательной комнаты, они признали Зенгера невиновным. Триумф Гамильтона был тем больше, что он не только выиграл дело, но и предсказал его значимость для будущих поколений американцев. Оправдание Зенгера стало прецедентом в американском судопроизводстве и отправной точкой в развитии свободы печати.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе