Новости – Культура

Культура

Государь и его бабы

На экраны вышел скандальный фильм о добрачной жизни последнего русского царя

Андрей Карелин

30 октября, 2017 10:00

12 мин

Вот и свершилось! «Матильда», так долго вызывавшая искусственно нагнетаемую истерику народных масс, завершает первый прокатный уик-энд.

Картина с 40-летним немецким актером Ларсом Айдингером, сыгравшим роль юного наследника русского престола Николая Александровича Романова, рисковала остаться незамеченной.

Но примерно год назад депутатом Госдумы Натальей Поклонской был начат глобальный «film promotion». Рекламная компания, умело построенная на стравливании либеральной и консервативно настроенной части населения, обрекла ленту на бешеную во всех смыслах этого слова популярность.

Первый раз в истории отечественного кинематографа художественный фильм стал краеугольным камнем вручную созданного противостояния народных масс.

Адепты Николая II, состоящие из числа бывших коммунистов и комсомольцев, пионеров и октябрят, были готовы жечь и взрывать кинотеатры, осмелившиеся включить «Матильду» в прокатный репертуар.

«Либерасты», напротив, отстаивали право художника на свободную трактовку исторических фактов и здоровый вымысел. Удостоенная премий и наград творческая интеллигенция, как всегда, болталась в проруби, тихо и невнятно предлагая дождаться демонстрации картины.

Дата премьеры, символично назначенной на революционные октябрьские деньки, приближалась.

В воздухе пахло напалмом. Казалось, еще чуть-чуть и Поклонская, вменяющая Алексею Учителю оскорбление чувств верующих и осквернение образа канонизированного русского самодержца, пойдет брать на приступ Генеральную прокуратуру со стотысячной армией царебожников, которые подписались за признание фильма экстремистским.

Но, похоже, от стенаний Поклонской с иконой Николая-Страстотерпца настолько устали все, что даже у главного блюстителя законности в стране — генерального прокурора России Юрия Чайки — не возникло желание принимать крайние меры.

Позиция властей понятна: есть люди, которые ратуют за неприкосновенность образа канонизированного Государя. Но ведь есть еще и те, кто порвет за предложение вынести и похоронить Ильича. Эти слои населения взаимно интегрированы. Многие «топят» против выноса Ленина и обеими руками за святость Николая! Как быть? Соблюдать нейтралитет.

Экстремизма в фильме Учителя не нашли. Не обнаружилось в нем, по мнению прокуратуры, и пресловутого «оскорбления чувств верующих».

А что же в нем есть?

В поисках ответа на этот вопрос корреспонденты интернет-издания «Русская Планета» отправились на просмотр вдвоем. Страхуя, так сказать, друг друга.

Один из нас смотрел фильм с позиций прожженного «либераста». Второй надел ватник и вошел в образ Полиграфа Полиграфовича. Симбиоз наших мнений должен был лечь в основу рецензии о самом скандальном фильме 2017 года.

Некоторая настороженность возникла после первых же минут просмотра, когда из-за козней недоброжелателей Матильде пришлось крутить фуэте на сцене императорского театра с обнаженной грудью.

Августейшие особы, созерцающие эту картину из царской ложи, впали в полуобморочное состояние. Наследник престола пребывал в нем до конца фильма. Начиная с этого момента всё напоминало собачьи бега, в которых балерина получается эдаким кроликом, который всех заставляет бежать.

Бежит за нею сам наследник русского престола, обещающий девушке светлое будущее в балете в обмен на «любезности».

Бежит его маменька, императрица Мария Федоровна (Ингеборга Дапкунайте), силящаяся не допустить союза венценосного отпрыска с нимфеткой и радеющая за будущее короны Российской Империи.

Бегут соперницы-балерины, норовящие «подсыпать стекла в пуанты».

Однако ноги Матильды и без того кровоточат от попыток «прокрутить» 32 фуэте кряду, чем пользуется принцесса Гессен-Дармштадтская — будущая императрица Александра Федоровна (немецкая актриса Луиза Вольфрам). Она крадет окровавленные пуанты и пытается с помощью магических практик придворного оккультиста Фишеля (актер Томас Остермайер, ФРГ) положить конец интрижке перспективного жениха.

Ни стремительность этого «эротического марафона», ни роскошь костюмов и декораций не спасают фильм, в котором нет интересных характеров, перипетий, неожиданных поворотов сюжета или конфликта, который мог бы помочь персонажам раскрыться, вызвать сопереживание, понимание, любовь зрительской аудитории.

Образ Матильды Кшесинской, который, по идее, должен быть краеугольным камнем картины, вызывает лишь разочарование. Она несимпатична. И вопрос не в женской красоте польской актрисы Михалины Ольшанской. На экране вовсе не талантливая балерина, а «женщина, удивляющая своей доступностью».

Она заигрывает с наследником престола, а еще с директором Императорских театров Иваном Карловичем (Евгений Миронов). «Вдогонку» Матильда «пошаливает» с великим князем Андреем Владимировичем (Григорий Добрыгин), за которого, согласно исторической правде, она впоследствии и выйдет замуж, дожив до 99-ти.

Будущая императрица Александра Федоровна, предстала в отталкивающем образе немецкой бухгалтерши, которая, со слов будущей свекрови, обладает дурным вкусом, но бьется за жениха, прибегая к услугам «мага и чародея». Ее линия навевает одну лишь мысль: кого только не заносило в наши края?

В Матильду влюблен одиозный «поручик Ржевский местного розлива» — граф Воронцов. Его роль сыграл Данила Козловский, воплотивший год назад образ князя Владимира в фильме «Викинг» — в той самой картине, где креститель Всея Руси предстал перед аудиторией в амплуа блюющего себе под ноги насильника женщин. Впрочем, такая странная интерпретация жизни равноапостольного князя ничуть не покоробила религиозные чувства православных людей.

В «Матильде» Даниле Козловскому досталась куда менее интересная, но тоже не лишенная режиссерского юмора роль «опереточного влюбленного». Он врывается в покои, где Государь проводит время с Матильдой, и дает августейшей особе… зуботычину. При этом ведущего дознание начальника сыскной полиции Власова больше всего на свете тревожит, учинил Воронцов сие безрассудство, покусившись на жизнь Николая или же из ревности? Наказание за покушение – виселица. А за любовь могут сохранить жизнь. Весьма странная позиция для полицейского. Еще более нелепым выглядит молчание со стороны воздыхателя балерины.

Линия Воронцова восходит к вершинам «научного идиотизма». Поклонник молодой балерины бросает семью, его жена сводит счеты с жизнью. Но герой Козловского настолько любит балерину, что не смеет с ней даже заговорить, а просто дарит букетик после каждого выступления. На допросе о своих чувствах к Матильде Кшесинской он, опять-таки, никому не рассказывает, из-за чего до конца фильма сидит в аквариуме под водой, периодически извлекаемый на поверхность всё тем же неутомимым экспериментатором – оккультистом-психиатром Фишелем.

Оказывается заезжий «пионер карательной психиатрии» разрабатывает «уникальный метод погружения в транс», во время которого даже самые стойкие рассказывают правду, как на духу. Вот только зачем? Ведь на вооружении Тайной канцелярии была русская «дыба», развязывавшая языки не хуже.

Кстати, какую правду хотят выбить из ополоумевшего от любви к балерине Воронцова? Антигосударственный заговор? Создание первого подпольного реввоенсовета? Ни науке, ни авторам картины, ни тем более зрителю, это, увы, так и не становится известно.

Фильм может неслабо «доставить» сотрудникам ФСО или даже стать учебным пособием «как не надо»: императорская охрана изображена в картине сборищем комедиантов. Взять хотя бы сцену, в которой отражен исторический подвиг Императора Александра III. Его роль блестяще сыграл Сергей Гармаш.

В момент крушения поезда, произошедшего из-за внезапно появившейся на путях телеги, охрана вовсе не торопится помочь государю, удерживающему на своем горбу крышу рухнувшего вагона. Жандармам куда важнее сначала пристрелить лошадь, «навалять» ямщику, а уж потом вытащить батюшку-царя из-под обломков.

Всё всем простив, прикованный к инвалидному креслу Александр III успевает благословить Матильду и Николая, которых маман застукала в постели. Ники, представ перед отцом, неумело врет, выдавая любовницу за княгиню. Он вообще всю дорогу врет. Отцу, матери, любовнице, невесте – не наследник престола, а застенчивый Альхен, уровень инфантильности которого дает фору Петру III.

Впрочем, тому хотя бы «видеть развод солдат во время парада доставляло гораздо больше удовольствия, чем все балеты». Николаю Александровичу напротив – похоже, нравились балеты и балерины больше, чем парад солдат…

Похоже, Учителя осенила, действительно, не слишком хорошая с точки зрения кинодраматургии идея снимать картину об очень спорной и мало для кого святой исторической персоне. Фильм – не учебник истории. И режиссер, создающий «свою систему координат», не обязан с документальной точностью воссоздавать образ последнего русского царя, которому кто-то записывает на «баланс» небывалый экономический и демографический рост России, а кто-то припоминает «Кровавое воскресенье», втягивание страны в никому не нужную Первую мировую войну и малодушное отречение от престола.

Но ведь и киношного героя, вызывающего гордость, уважением, сострадание или хотя бы минимальную симпатию из последнего царя не вышло. Люди, покидавшие зрительный зал, не оказались покорены, «заворожены» сюжетом или характерами, влюбившись в которые, хочется встретиться с ними вновь.

«Фильм, который стоит посмотреть лишь один раз» - это не это ли самый горький и беспристрастный вердикт для «Матильды»? А ведь предыдущая лирическая история Учителя — кинокартина «Восьмерка», рассказывающая о лихих девяностых, была куда понятнее, пронзительнее, ближе... теплее.

Есть ли хоть кто-то, кто вызывает любовь или хотя бы сострадание в этой истории? Да! Русский народ, который показан как бесконечная процессия людей, вынужденных плестись вдоль «государева паровоза» и приветственно махать едущему на венчание царю.

Многое ли поменялось с той поры? Сегодня мы плетемся вдоль «Гелендвагенов» и машин с «синими ведерками» на крыше, в которых едут нувориши или народные избранники, отвлекающие наше внимание от пенсий, выросших аж на 222 рубля, стравливанием народа на почве «серьезной идеологически-исторической дилеммы» — женился государь девственником или наоборот?

И всё же, в фильме есть запоминающийся момент, от которого на глаза наворачиваются слезы. Происходит это в самом финале, когда простой русский малыш бежит за телегой, неспешно едущей по Ходынскому полю и пытается разбудить мать.

Мать мертвую… погибшую в давке за пряником с «царского свадебного стола»:

— Мама… мама…

Недоуменно посмотрев ему во след, Государь подожжет фитиль и грянет фейерверк. Телегу с мертвой женщиной и бегущего за ней мальчугана озарят вспышки невиданной красоты салюта.

— Мама, слышишь? Я домой хочу, мама…

Где же он – этот дом для маленького русского человека, беспомощного перед небожителями и в те, и в эти времена? Да уж ясно, что не в прошлом, где раздается эхо царских балетов и фейерверков. Но и не в будущем, где нас, похоже, ожидают баталии на фоне искусственно разжигаемой социальной розни.

Такая история.