Звезды Michelin на подушечках. Выходные дни на укольчиках

Шесть дней прошло с того момента, как в Москве воссияли звезды MICHELIN. Но, кажется, настало время закрывать двери заведений общепита, а для звезд готовить красные подушечки. Грядет очередная «неделя нерабочих дней». Слышите звук пилы? Это пилят ставшие неактуальными летние веранды кафе и ресторанов. Россиян мало-помалу начинает накрывать «дежавю».

Эвфемизм «нерабочие дни» впервые прозвучал весной 2020 года

Помните? Народ прошлой весной сразу бросился скупать самое необходимое: гречку, «сортирку», парацетамол, маски и антисептики (водку). Словами «нерабочие дни» была задекларирована уникальная стратегия власти:

«Когда начинается черт знает что, надо называть его черт знает как».

Что такое нерабочие дни с юридической точки зрения? Есть официально оплачиваемые выходные и праздничные дни, есть больничные, есть режимы чрезвычайной ситуации, предписывающие всем сидеть по норам, а государственным органам — протягивать в эти норы вилку с котлетой.

Никаких нерабочих дней нет, недель, месяцев и лет с четко прописанным алгоритмом действий региональной и федеральной власти (не говоря уже об обязанностях работодателей) не было и нет.

Значит, никто, никому, ничего не должен. Понимая, что за любые крошки с барского стола народ обязательно будет благодарен, власть будет «действовать по ситуации».

Ситуация, похоже, плохая

Процесс оглупления российского общества россказнями с экранов федерального телевидения об «особом пути» нашей страны и обилию зарубежных врагов, пытающихся ее погубить всеми способами, безупречно хорош для формирования патриотизма.

Патриотизм от коронавируса спасает не очень хорошо, а даже наоборот: формирует иррациональность мышления. К месту ли она? Не к месту. Рассказал, допустим, Никита Сергеевич Михалков населению России о том, что Билл Гейтс, скотина эдакая, хочет чипировать мир и управлять всеми с помощью мобильного приложения в своем телефоне, а потом пошел, предусмотрительно привился.

Народ послушал его, не пошел и не привился. Как может быть иначе? Народ верил барину до 1861 года и верит после него.

Узколобые патриотические байки настолько впечатлили нас всех, что загнать на прививку русского мужика и не менее русскую бабу можно только под дулом автомата.

А рассказать населению о том, что автоматчиков у нас в стране достаточно, предложить вакцинироваться в добровольно-принудительном порядке, было не поздно весной. Но с экранов телевизоров гусиным клином шли сообщения о том, что Россия вышла на доковидный уровень экономики и победила заразу благодаря Воле Божьей и самой лучшей в мире из вакцин.

Успешной вакцинации в России не было. Что же ей помешало? Как минимум, три фактора, базисом которых является специфика отношений народа и царя.

Во-первых, российская власть традиционно ограничивает наши свободы и настаивает на выполнении ее хотелок лишь там, где своеволие может помешать власти. Условно говоря, вы можете брызгать ковидной слюной, как Змей Горыныч, но сядете хорошо и надолго, только если будете это делать на демонстрации и станете фигурантом «Санитарного дела».

Во-вторых, власть спокойна. Власть точно знает, что корона с нее не свалится, минимум, до 2036 года, а за нашу «корону» она спокойна, так как привилась, закрылась, забаррикадировалась, дав возможность людям «принять индивидуальное решение без всяких мер принуждения».

В-третьих, народ выработал определенные алгоритмы сотрудничества с властью. Со времен Чернобыля (или даже Совинформбюро) мы точно знаем «Все не так, как нам говорят!» и помним, что «Власть надо уважать, когда она нас видит, и можно посылать, когда она нас не видит».

Ехать на красный свет 90 км/ч, где разрешено 40, переходить МКАД, заплывать за буйки — великие русские традиции. В контексте ситуации мы точно знаем, что власть — грандиозный экспериментатор, сварила свою вакцину в котелке из-под ханки, и хочет поставить на нас глобальный опыт (возможно, злодейски чипировать).

В-четвертых, словом пандемия или даже «мор» нас можно было напугать весной 2020 года, когда мы вырывали друг у друга из рук «сортирку» и пачки с гречкой. Слова «чрезвычайная ситуация» для нас — только слова, а вернее — новая форма «нормальности», к ней давно адаптировался организм.

В-пятых, несмотря на то, что у нас есть горячо любимая «Единая Россия», мыслим мы категориями исключительно своей кухни и дымящегося на ней борщевого набора в тарелке. Нам непонятно, что прививка работает не на уровне индивидуума, а на уровне популяции. Мы не можем уяснить, что ситуация с ограничениями, QR-кодами, «нерабочими днями» может измениться только после того, как будет привито 80 или хотя бы 70 процентов населения.

По сарафанному радио мы передаем друг другу «реальное количество жертв» и рассказываем о вопиющих случаях «смертей от вакцинации», на которую решились, конечно же, «только самые наивные».

«Тетя Маша привилась и умерла от коронавируса. 98 лет. Жить бы еще и жить».

«Дядя Вася не привился, пил, как лошадь, и умер в 43. Далеко не от коронавируса».

В преддверии выборов российское общество никто не хотел волновать ни очередными волшебными «неделями нерабочих дней», превращающихся в месяцы, ни жесткими антиковидными мерами.

Зачем расстраивать тот же бизнес?

Особенно, если учесть, что в прошлом году вследствие локдауна и ограничительных мер медным тазом накрылось около миллиона малых предприятий.

Зачем обижать простых людей?

Ведь мы живем в стране, где выдача зарплат в конвертах — одна из ненаказуемых форм патриотического ухода от налогов отечественного нанимателя. И, естественно, все, что он может дать понюхать уходящему в «нерабочие дали» работнику, так это его могучий шиш, увенчанный перстнем от Cartier.

Наверху ждали выборов, наблюдая, как растет количество заболеваний, то вводя, то отменяя QR-коды, придерживая показатель смертности, медитируя на тему:

«А сразу ли после триумфальной победы на выборах «Единой России» вводить локдаун или нужно будет соблюсти приличия и повременить?»

Определенная часть драгоценного времени была потеряна на соблюдении приличий. Ежедневное количество смертей росло «исподволь», умеренно, человек по 100 в день. Долго топтались на показателе 800 в сутки. Чуть было не зафиксировалось на классической маркетинговой отметке 999,99.

Если бы ситуацией управляли эпидемиологи, решение принималось бы гораздо раньше. Но ею занимается:

А) Федеральная власть

Б) Региональная власть

Им обеим приходится принимать решения в тот момент, когда всем понятно,

что не принимать их больше нельзя, если нет желания повторить опыт Индии. При этом федеральная власть не хочет принимать решения, делая вид, что она их принимает.

Президент и губернаторы играют с нами в доброго и злого следователя. Владимир Владимирович, например, категорически против принудительной вакцинации и многозначительно кивает на регионы, напоминая о старательно сужавшейся годами широте полномочий губернаторов.

А губернаторы? Впереди них на буланом коне с лихой антиковидной шашкой, пачкой QR-кодов и ордерами на новые московские квартиры для коренных москвичей галопом скачет Сергей Собянин. Главы регионов прекрасно понимают отведенную им незавидную роль «нормализаторов эпидемиологической обстановки».

Именно они сейчас станут козлами отпущения в части упущенных возможностей по спасению ситуации (которую, скажет любой вирусолог, надо было начинать спасать весной вместо того, чтобы по-шамански бить в бубен победы).

Чтобы ни случилось, пожалуйста, знайте, что Президент хороший. Щедро отдающий населению губернаторов, он лично будет даровать нам свободу и только свободу, решительно снимая с себя любую ответственность за что бы то ни было.

Тандем эпидемиологов и глав регионов станет антиковидным авангардом и ответит нам за все. Будут ли шанежки, Владимир Владимирович? Не исключено, что от главы государства вскоре последуют не только «рамочные, концептуальные решения», анонсированные сегодня Дмитрием Песковым, но и новые пряники для населения.

А почему бы народу не дать денег, если они есть?

На следующий год правительство внесло профицитный бюджет. Нефть высока. Рубль стабилен. Фонд национального благосостояния составляет 14 трлн рублей. Космос, наконец, покорен киноэкипажем. Нас перестали мучить россказнями о расслаблении интимных мышц Юли Пересильд, потому что экипаж, слава Богу, приземлился.

Почему бы, раз мы такие богатые, собственно, не помочь электорату еще раз? Малому бизнесу, многодетным семьям, пенсионерам, малоимущим, бомжам, наконец?

И главное, как долго продлятся «девять нерабочих дней народного единства», финальной точкой которых отмечена 104-я годовщина Великой Октябрьской революции? Не мешало бы знать и с каким набором ограничений они пройдут?

Хвост будут рубить по кусочку

Неделя. Потом еще неделя. И еще… А сколько там до новогодних каникул? Ба! Неделя. «Чоуштам?».

Проект краткосрочного локдауна на ноябрьские праздники обсуждается и корректируется в Москве. Чешут репу главы других регионов. Им, безусловно, понятно, что чем жестче будут меры, тем выше окажется градус народного недовольства. Думается, многие понимают, что единственной мерой, способной остановить развитие ситуации, является самая непопулярная. А именно?

Поголовная принудительная вакцинация под дулом автомата

Но не допустит нарушения нашего гражданского права на маразм «главный добрый следователь нашей страны». Он не хочет войти в историю с грузом ответственности за любой из неприятных вариантов развития ситуации. Ну, не улыбаются ему ни наши холерные бунты, ни наши переполненные морги. У него карьера в зените, и 2024 год впереди.

Нам самим придется понимать, что такое прививка, проводить в своем уме яркие аналогии с ремнем безопасности. Привившись, как и пристегнувшись, можно в одночасье лишиться жизни. Просто ремень значительно повышает шансы выжить. Или хотя бы выглядеть, как живой.

Такая история.