Юрий Башмет: «Поддерживать и инициировать культуру необходимо»

Юрий Башмет во время концерта. Фото: Зураб Джавахадзе / ТАСС

Знаменитый музыкант о том, что, даже когда политические отношения между странами напряжены, культура каким-то образом пробивается и живет

Юлия Витковская

23 июня, 2015 11:00

6 мин

Корреспонденту «Русской планеты» удалось встретиться с российским альтистом и дирижером Юрием Башметом на международном фестивале русской культуры FEELRUSSIA в Дрездене. Маэстро поделился историей своего уникального инструмента, рассказал о том, как выискивает в жестком гастрольном графике время для посещения различных музеев и какими качествами помимо таланта необходимо обладать молодому музыканту.

Юрий Башмет после выступления на гала-концерте, посвященном открытию новой сцены Мариинского театра

Юрий Башмет после выступления на гала-концерте, посвященном открытию новой сцены Мариинского театра. Фото: Руслан Шамуков / ТАСС

— Юрий Абрамович, как вы считаете, оказывают ли влияние на мировую культуру политические конфликты?

— Еще в советское время, даже когда дипломатических отношений с США не было, некоторые люди по отдельным контрактам, частным приглашениям выезжали в «Карнеги Холл» и играли там. По прямой связи. Среди них были Давид Ойстрах, Виктор Третьяков, Владимир Спиваков и другие. Даже когда политические отношения между странами напряжены, культура каким-то образом пробивается и живет. И так было во все времена. Поэтому поддерживать и инициировать ее необходимо. В глобальном разнообразии жанров основные истины искусства практически во всем соприкасаются. А классическая культура — это тот язык, который говорит об основных категориях человеческого бытия и, не соприкасаясь с политикой, позволяет людям объединяться. И понимать, что плохо и что хорошо.

— Вы играете на альте знаменитого итальянского мастера Паоло Тесторе (представителя династии прославленных итальянских мастеров, на скрипке которого играл сам Моцарт. — РП.). Он у вас с 1972 года, как он к вам попал?

― Его привезли из Одессы, когда я был еще студентом, и передали моему профессору ― основоположнику альтовой школы Вадиму Васильевичу Борисовскому. Он мне сообщил в общежитие: «Приезжай, твой итальяшка тебя ждет». Инструмент срочно продавали люди, уезжающие на постоянное место жительства за рубеж, им за неделю нужно было его продать. Это было счастье.

— То есть вы с этим инструментом не расстаетесь уже более 40 лет?

— Играю на нем 43 года. Весь свой долгий творческий путь я иду с ним, все начало — конкурсы, концерты, и планирую продолжать том же духе. Когда в руки попадало что-нибудь другое ― в виде какого-то проекта, он очень обижался и потом хрипел минут 10‒15.

— Вы преподаете. Расскажите, чем отличаются современные студенты от тех, кто учился 10‒15 лет назад.

— У нынешних студентов больше возможностей. Им проще увидеть мир, они все чаще имеют возможность посещать мастер-классы за границей. Существуют сборные оркестры, и старательные ребята вполне могут в них попасть. В наше время молодые люди имеют больше свободы информации. Но другой стороной медали является то, что раньше был более плотный стержень у самой школы. Классическая музыка была авторитетнее и популярнее среди молодежи. Я понял, что полюбил музыку, через мелодии группы «Битлз», через мелодизм «Битлз». Пока в школе не услышал Шестую симфонию Чайковского и не понял, что это еще богаче. Мне тогда было 12‒13 лет.

— Какими качествами помимо таланта необходимо обладать молодому музыканту, чтобы добиться успеха, подобного вашему?

— Амбиции и трудолюбие. Ну и, разумеется, очень помогают родители, которым удается быть грамотными проводниками и воспитателями.

— А сами вы когда-нибудь писали музыку?

— В детстве я пробовал, получалось. Но, на мой взгляд, это очень серьезное занятие, которым стоит заниматься профессионально. Трудно успевать все сразу.

— В одном из интервью вы сказали, что у сына не сложилось с музыкой. Почему так произошло?

— У него были прекрасные данные, но почему-то не срослось. Возможно, не повезло с педагогом. От педагога зависит очень многое — кто-то часто курит во время занятий, кто-то чавкает, кто-то бьет по рукам. У детей отпадает желание заниматься у таких преподавателей.

― Расскажите, есть ли какие-то вещи, которые у вас в профессиональной жизни не получались?

— Да. Например, джаз. Я могу наигрывать, баловаться, но профессионально в этот жанр не вкладываюсь. Я считаю, что это направление для меня упущено и вряд ли вернется. Как и игра на рояле — у меня была возможность перейти на него и в школе, и в консерватории. Но в итоге тоже не сложилось.

— Не жалеете ли вы о том, что мало времени проводите с семьей?

— Мой плотный гастрольный график — это часть профессии. Для моей семьи это стало нормой и обыденностью. Люди ходят на концерты, они выбирают живой звук. С моей стороны столь частые выступления — это также выбор. Причем весьма увлекательный.

— Вы много времени проводите на гастролях, посещаете различные страны. Сейчас вы в Дрездене. Посещаете местные музеи и достопримечательности?

— В основном получается так, что времени очень мало. Куда бы мы ни приехали, расписание одно: сначала необходимо перекусить, потом отдохнуть, а дальше — репетиция и концерт. После выступления, как правило, все уже закрыто, время позднее, успеваем поужинать и лечь спать как можно раньше, чтобы утром улететь. Но в первое время, когда я приезжал в новые для себя города, мне хотелось увидеть что-то знаменитое, и мне это удавалось. Я неоднократно посещал парижский Лувр, в Дрездене, когда попал впервые, — Галерею старых мастеров, в Мадриде — Национальный музей Прадо. Но искусство, несомненно, также требует сил и концентрации.

— Вы мечтаете?

― Все мечтают. Нет мечты — нет жизни!

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе