«Я поставил цель найти семьи для 100 детей»

Фото: Валерий Матыцин / ТАСС

Директор Боринского детского дома — о программе «Путь домой», благодаря которой за год удалось найти родителей для 17 воспитанников детского дома

Наталья Горяйнова

24 декабря, 2015 15:45

9 мин

По данным Управления образования и науки Липецкой области на 1 ноября 2015 года, из 3905 детей-сирот в регионе лишь 507 находятся в центрах помощи детям, оставшимся без попечения родителей, остальные живут в приемных семьях. Только в этом году 44 ребенка нашли новых родителей. Боринский детский дом стал одним из первых в Липецкой области, где начали целенаправленно искать приемные семьи для воспитанников. Здесь была разработана своя программа «Путь домой»: дети и мамы с папами знакомились друг с другом через опыт гостевой семьи.

В 2014 году опыт Боринского детского дома получил официальное признание: программа выиграла федеральный грант. С чего все началось, а также об успехах и неудачах «Русской планете» рассказал директор Г(О)БУ «Боринский центр помощи детям, оставшимся без попечения родителей, и содействия семейному воспитанию» Андрей Морхов.

— Андрей Анатольевич, некоторые руководители детских домов в области говорят, что вы, ища детям приемные семьи, рубите сук, на котором сидите. Действительно не боитесь остаться без работы?

— К сожалению, не срублю: брошенные дети будут всегда. Но каждый ребенок должен жить в семье, я в этом уверен. Я сам житель Боринского. Восемь ребят из детского дома учились со мной в одном классе. Так что я знаю, о чем они думают: все они думают о семье, о маме и папе. Поэтому будем двигаться в том же направлении. Я, когда пришел работать в детский дом в 1996 году, поставил себе цель найти семьи для 100 ребят.

— Нашли?

— Нашел. Даже для 120.

— Перевыполнили план.

— Нет. Я опять цель поставил — еще 100 детей отдать. Теперь, правда, отдавать некого. У нас сейчас в детском доме 29 детей осталось. Они ребята в основном боевые и возрастные, 14–17 лет. Детей такого возраста уже не берут в приемные семьи. А когда я пришел работать, в детском доме было 118 человек. В конце 90-х, когда начали закрывать колхозы, у нас столько детей было, что мы даже кровати в коридорах ставили. А в семьи детей из детского дома тогда брали единично, и мы решили пойти другим путем.

Как-то глава нашего района Александр Максимович Киселев (возглавлял Липецкий район с 1991 по 2007 год. — РП.) спрашивает у меня: «Андрей Анатольевич, как дети у нас лето проводят? Мы такие огромные деньги платим, им хоть нравится?» Я ответил честно: «Первый месяц в лагере им нравится, второй месяц они терпят, на третий им уже надоедает».

И тогда возникла идея раздавать детей на каникулы местным жителям. Изредка ребят на лето забирали ближайшие родственники: тети, бабушки. Теперь мы решили подключить всех односельчан. Начали со школы и больницы, там наших детей хорошо знают: учат и лечат. У нас в первый год три врача взяли по три ребенка. Учительница взяла ребенка. Еще двое местных жителей последовали их примеру. В первое лето мы только 12 детей устроили в семьи, на следующее — уже 58. Мы первые были с таким опытом, еще не существовало ни рекомендаций, ни руководств. Издали приказ, одобрили его в органах опеки, и все.

А потом детей начали забирать в семьи насовсем. Приходили мои односельчане и говорили: «Мы так к ребенку за лето привыкли, хотим его совсем забрать. Как же мы теперь без него». Уже в первый год после такой летней практики мы под опеку отдали 24 ребенка, и еще было два усыновления. Так что путь ребенка домой через гостевую семью я считаю самым правильным.

— А как дети к этому относятся? Они же сразу хотят получить дом.

— Некоторые приемные родители тоже сразу хотят забрать ребенка. Но нужна адаптация, как для детей, так и для родителей. Мы уже около 10 лет устраиваем детей через гостевые семьи. У нас было всего два возврата. В одном случае семья была полной. У них был мальчик. Они взяли девочку. Но через некоторое время случился развод, и мама осталась одна. Двоих детей она не смогла потянуть. В другом случае мама сильно заболела и получила инвалидность, заниматься ребенком она уже не могла. К сожалению, случаи возврата всегда были и будут, главное — свести их к минимуму, поэтому нужно работать с приемными семьями на протяжении долгого времени, помогать взрослым и детям привыкнуть друг к другу. В 2014 году благодаря федеральному гранту мы создали службу сопровождения семьи с целью невозврата детей в детские дома и предотвращения вторичного сиротства. Наняли психолога, социального педагога. Проводили тренинги для замещающих и приемных семей.

— А в чем заключается работа с приемной семьей, ее сопровождение?

— У нас есть один очень яркий пример. К нам обратились муж с женой, им примерно 55–56 лет. Свои дети выросли, внуки в Москве. А у них все есть: дом, машина, дача. Хочется этим всем с кем-то поделиться. Они, как сейчас положено, прошли обучение в школе приемных родителей. Мы им подобрали очень спокойного, хорошего, покладистого мальчика. Сразу предупредили: не балуйте, иначе испортите. Они хотели сразу забрать ребенка. Но мы настояли, чтобы начали с выходных.

Проходит несколько выходных, они говорят: «А мальчик изменился». Как выяснилось из нашего разговора, они все ему сначала позволяли. У них много денег, он на что пальцем ни покажет, все получает. Потом начал из них веревки вить. Показал свою другую сторону: начал хамить, грубить. Мы пригласили для них самого опытного психолога, чтобы он помог решить проблему. Потом они приходят к нам и говорят: «Мы будем нянчить своих внуков. Мы не сопоставили свой порыв с тем, что сможем дать ребенку». Они поняли, что ребенок им, по сути, не нужен, им нужно было с кем-то некоторое время понянчиться, а вот чтобы заняться воспитанием ребенка — на это сил уже не было. Например, они как-то пожаловались: «Он у нас прыгает по кровати». Отвечаю: «Вы не разрешайте ему» — «А как мы можем не разрешить?» И если они в этом видели проблему, то что дальше будет?

— И какова дальнейшая судьба мальчика?

— Мы подыскали ему семью. Там все хорошо.

Директор Боринского детского дома Андрей Морхов со своим воспитанником. Фото: Наталья Горяйнова / «Русская планета»

— За год, что вы работали по гранту, вы нашли семьи для 17 детей. Это много или мало?

— Много. С приемными семьями нужно кропотливо работать. Благодаря этой работе мы нашли семьи для троих взрослых детей. Дети от 10 лет уже считаются взрослыми, и их практически не берут. Наши психологи сумели донести, чтобы родители не боялись брать взрослых детей. И в итоге одна семья пришла за маленьким ребенком, а ушла с 14-летней девочкой. Мы со своими приемными семьями поддерживаем постоянную связь, консультируем их.

— То есть приемная семья может прийти в любое время — поможете справиться с ребенком?

— Да. И мы работаем с семьей и с ребенком. Дети растут, поэтому проблемы во взаимоотношениях с ними постоянно будут. Несколько лет назад у нас был такой случай. Девочку взяли в приемную семью еще в первом классе. У нее старшая сестра, которая воспитывалась в интернате. Сестра спустя какое-то время начала звонить, мол, давай встретимся. Приемные родители сначала не были против. Сестра научила девочку курить, начала настраивать против родителей, уговаривала вернуться в детский дом, а то они-де тебя притесняют, деньги твои забирают. Родители сами обратились к нам за помощью. Принесли все сберегательные книжки, показывали девочке, что все ее деньги целы, но она уже не верила. Мы с ней разговаривали очень долго, не один раз ездили к ним домой. Я уговаривал, чтобы она осталась у родителей, дождалась своей очереди на жилье. Но сестра ей очень плохие мысли внушала. Сейчас все вроде бы устроилось.

— Андрей Анатольевич, а кто они — приемные родители?

— Во-первых, бездетные родители. Я никогда не думал, что у нас столько бездетных семей. Потом семьи, супругам в которых лет по 40. Женились рано, детей родили рано, вырастили их. А сейчас силы еще есть детей воспитывать, но своих рожать уже не рискуют. И, конечно же, родственники. К сожалению, у нас такой менталитет, что детей родственников мы не воспринимаем как своих. А взять, например, опыт Дагестана? Там на всю республику пара детских домов, и то в них только русские дети. Своих детей они разбирают по семьям, по родственникам.

— Тяжело работать с родственниками?

— Легче. Уже есть конкретная семья, в которую можно устроить ребенка. Мы отыскиваем родственников: двоюродных, троюродных. Проводим беседу. Спрашиваем: «Не хотите ли взять ребенка на выходные? Вы берете не насовсем, не под опеку, только на выходные и только когда захотите». Сначала они под разными предлогами отказываются: то ремонт дома, то некуда ребенка положить. Несколько раз встречаемся, что-то подсказываем, что-то предлагаем. А потом, когда ребенка берут на выходные, это затягивает, и его берут окончательно к себе. Сейчас для нас это первоочередная задача, потому что чужая семья — все равно чужая семья, а отдать родственникам — это вернуть в семью, это своя кровь.

К сожалению, сейчас родственники между собой все меньше и меньше дружат. Может, кто-то думает: «Сестра моя была не очень, и дети ее такие же». Стараемся донести, что дети благодаря им смогут вырасти хорошими, да и кровь эта ваша. Так что сейчас мы именно над этой темой работаем. Нам бы только профессиональных психологов. А хорошие психологи сейчас на вес золота. Так что в следующем году снова будем выходить на грант — мне еще нужно для 100 детей семьи найти.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе