Экстремистский Петербург

Спецоперация в Санкт-Петербурге по задержанию участников незаконных вооруженных формирований. Фото: Анатолий Медведь/ТАСС

Чем привлекательна для террористов Северная столица

Елена Горбачева

17 августа, 2016 19:00

8 мин

17 августа в Санкт-Петербурге силам ФСБ пришлось оцепить многоэтажку на окраине города для проведения контртеррористической спецоперации. В настоящее время она завершена: уже известно, что террористы — выходцы с Северного Кавказа. Откуда растут ноги у экстремистского подполья в Северной столице, выясняла «Русская планета».

Примерно с 10 утра среды проживающие на Ленинском проспекте в Санкт-Петербурге сообщали, что один из домов оцеплен спецназом. Однако, по свидетельству очевидцев, эвакуация не велась. Как писала «Фонтанка», людей из дома выпускали, но не позволяли войти внутрь. Сообщалось также об автоматных очередях, а в половине двенадцатого в доме прогремело два взрыва.

В пресс-службе управления ФСБ по Петербургу и Ленобласти сообщили, что цель операции — задержание боевиков, находящихся в федеральном розыске по обвинению в участии в незаконных вооруженных формированиях на территории Северного Кавказа. В операции также принимали участие сотрудники недавно созданного подразделения Росгвардии (или Национальной гвардии РФ). На момент публикации статьи известно, что в ходе спецоперации один из боевиков задержан, трое — убиты (данные Life.ru). Также был ранен один спецназовец. По сообщениям СМИ, операция завершена, оцепление вокруг дома снято.

На фоне ставших уже привычными новостей о задержании экстремистов в самых разных регионах РФ (чаще всего на Северном Кавказе) Петербург заметно выделяется — не по частоте операций, а по резонансу, который эти задержания вызывают. Последняя громкая операция, которую так же бурно обсуждали, прошла в Апраксином дворе 8 февраля 2013 года. Тогда бойцы сразу нескольких структур — ФСБ, МВД, СОБРа, ОМОНа, ФМС и Центра «Э» (по борьбе с экстремизмом) — задержали по подозрению в причастности к терроризму более чем 300 человек (по некоторым данным, около 700).

Апраксин двор, по сути, огромный рынок в самом центре Петербурга, на территории которого работают приезжие из бывших республик СССР и граждане РФ, выходцы с Кавказа. И не только работают, но живут и молятся — в собственной исламской молельне прямо на территории рынка. Впоследствии большую часть задержанных отпустили, а Следственный комитет отчитался об итогах. Некоторых депортировали, кому-то запретили въезд на территорию Российской Федерации, при этом несколько задержанных оказались связанными с экстремистскими и террористическими международными организациями.

Причины, по которым экстремисты и террористы выбирают Питер для осуществления своей деятельности, в общем-то, довольно просты, считает блогер, житель Санкт-Петербурга Анатолий Несмиян, он же Эль Мюрид. «Просто в Петербурге довольно крупная диаспора выходцев из Средней Азии, которые практически полностью контролируют сектор мелкой розничной торговли, транспортных услуг, ЖКХ, разнорабочих в строительстве. Соответственно, в этой среде и работают исламисты, — пояснил он "Русской планете". — В СПб значительное количество выходцев с юга, так что интерес вполне очевиден. Да и контроль слабее — это не Москва». Вместе с тем, как отметил Несмиян, во всех российских мегаполисах ситуация вполне сравнима, плюс значительное число «пришельцев» в газово-нефтяных северных городах.

Перевалочный пункт для международного терроризма

О том, что экстремисты и радикалы все чаще выбирают для осуществления своей деятельности Санкт-Петербург, писал «Коммерсантъ» еще в 2013 году, как раз по итогам спецоперации в Апраксином дворе. По данным издания, силовики, по неофициальной информации, были ориентированы на задержание нескольких радикальных «странствующих проповедников», в последнее время все чаще появляющихся в Петербурге и, также по оперативной информации, пытающихся организовать вербовку людей для обучения в зарубежных (в основном арабских) тренировочных лагерях для террористов. Однако, как пояснил «Ъ», о результатах этой части операции силовики подробностей не сообщали и говорить на эту тему отказывались.

Позднее эти опасения о связях с международным терроризмом подтвердились. Так, 11 из 17 задержанных в Турции в июле этого года людей, подозреваемых в причастности к громкому теракту в стамбульском аэропорту, в результате которого погибли свыше 40 человек, оказались россиянами, выходцами с Северного Кавказа. Один из трех смертников, подорвавших себя в аэропорту, чеченец Осман Вадинов прибыл на территорию Турции из сирийского города Ракка, неформальной столицы запрещенной в РФ организации «ДАИШ». Еще один задержанный — Айрат Вахитов — оказался выходцем из Татарстана. Его террористическая биография интересна тем, что он даже отбывал заключение в американской тюрьме Гуантанамо за то, что воевал в рядах талибов. Позже он был передан России, но выпущен на свободу за недостатком улик. После этого, пишет турецкое издание Hurriet, он отправился на Ближний Восток.

Интересно, что Вахитов бывал и в Санкт-Петербурге: еще до ареста он принимал участие в одной из религиоведческих конференций, проводимых при Христианском университете. Как рассказал «Кавказскому геополитическому клубу» Танай Чолханов, в то же самое время работавший помощником имама-мухтасиба Петербурга и Ленобласти, уже тогда Вахитов пытался проповедовать радикальные идеи, «упакованные» в оппозиционную «обертку»: «Сперва в Питере власти особо не реагировали на их деятельность, и предупреждения насчет этих людей даже слушать не хотели, а потом вмешался отдел "Э" уже. Я и раньше заявлял — они опасны как оппозиционеры. И не ошибся: потом они начали активную вербовку на "джихад"».

Как пояснил Чолханов «Русской планете», рост активности террористического подполья в Петербурге, в общем, ожидаем, и проблемы назревали давно: «Власти Санкт-Петербурга на тот момент больше беспокоились, как сохранить авторитет Равиля Пончеева, муфтия Санкт-Петербурга и всего Северо-Западного региона. Про то, что подполье процветает, мало кто старался вспоминать, тем не менее в соборной Горьковской мечети Санкт-Петербурга, куда сам Пончеев почти не заходил, вдруг начали открыто читать проповеди экстремисты».

Равиль Пончеев, говорит Чолханов, старался этого не замечать. Тем временем и в муфтияте назрел внутренний конфликт: «Администрация Питера продолжала поддерживать Равиль-хазрата всеми силами, так как в Питер стремился попасть и Совет муфтиев России, который Пончеев воспринимал как конкурентов. Затем начало происходить и вовсе что-то странное — достаточно антироссийски настроенные активисты начали поддерживать Равиля Пончеева — Ринат Валиев, например, известный своими заявлениями о георгиевских лентах». При этом, по словам Чолханова, работа по террористическому подполью со стороны правоохранительных органов велась, однако без поддержки активных и зарегистрированных общин, в которых прочно угнездились экстремисты, эта борьба не приносила ожидаемого результата. Узнав о происходящем, верховный муфтий России Талгат Таджуддин отстранил от руководства Пончеева, но тому удалось вернуться во власть и основать, по сути, собственный муфтият в Петербурге.

По существу, заключил Чолханов, Петербург стал жертвой борьбы между исламскими духовными лидерами за сферы влияния, при этом противодействие бандподполью их не интересует. «Многие муфтияты, по сути, превратились в корпорации, это приводит к росту экстремистов. Спецслужбы работают, разумеется. Но у нас завалена основная тема — сама суть религии и вектор развития для общины. С учетом того, что сейчас России объявили войну, и даже уже не совсем холодную, новые духовные и идеологические лидеры для нас — это задача собственного выживания», — добавил он.

В апреле этого года президент РФ объявил о создании особого подразделения — уже упомянутой Росгвардии, в задачи которой в первую очередь должна входить борьба с терроризмом. Недавно созданная структура до сего дня успела отметиться лишь в информационном поле. Например, в опровергнутой позже новости о том, что сотрудники Росгвардии якобы будут помогать выселять должников из квартир. Сегодняшняя операция в Санкт-Петербурге, по сути, первое боевое крещение нового подразделения. Итоги операции пока не подведены, но можно не сомневаться: за террористическое подполье, в каком бы городе России оно ни находилось, федеральные власти взялись всерьез.