ТРУДный вопрос

фото: progorod58.ru

Государство должно изменить презрительное отношение молодежи к «простому» труду, приобщив ее к созидательной работе в школах

Надежда Алексеева

28 сентября, 2016 18:45

6 мин

Новый министр образования РФ Ольга Васильева в первые же дни своего нахождения на посту главы ведомства выдвинула целый ряд новаторских инициатив, призванных серьезно изменить систему среднего и высшего образования.

При том, что большая часть предложений министра была встречена в обществе с большой долей одобрения (например, идея реформы системы единого госэкзамена, вызывавшего ранее серьезные нарекания со стороны педагогов и родителей), одна инициатива все же натолкнулась на неоднозначную реакцию. Речь идет о требовании министра отменить запрет на принудительное привлечение школьников к уборке помещений учебных учреждений и прилегающих территорий, а также к сельскохозяйственным работам. По словам Васильевой, это поможет приучить детей к созиданию и не позволит им вырасти «потребителями».

«Мы должны вернуть и сельские бригады, которые у нас были в сельских школах, мы должны вернуть работу на приусадебных участках, которая была всегда, мы должны вернуть уборку помещений школьных, которая никак не граничит с угрозой жизни и здоровью школьника», - заявила министр.

Мнения в российском обществе по поводу данной инициативы разделились: одни, ностальгируя по своей юности, защищают предложение министра, говоря о полезном воздействии труда на детей и подростков, а другие критикуют инициативу, припоминая свою личную неприязнь к подобной практике в школьные годы.

Принудительное привлечение детей и подростков к уборке и сельскохозяйственным работам было широко распространено в советское время, коммунистическое руководство полагало, что таким образом подрастающим поколениям прививается тяга к труду и созидательной деятельности, прославляемой идеологами социализма. После развала СССР подобные порядки просуществовали в российских школах еще достаточно долго, вплоть до начала 2000-х, когда на привлечение детей к труду (без согласия родителей), не предусмотренному образовательной программой был наложен законодательный запрет.

Объемы выполняемых работ устанавливались школьной администрацией: в каких-то школах ограничивались лишь редкой уборкой в классе, а кого-то заставляли летом по две недели «вкалывать» на школьном огороде, и убирать не только школьный газон, но и территорию административных учреждений города и местные парки. Приятных эмоций такие воспоминания у большинства комментаторов не вызывают, что вполне объяснимо.

Гениальный советский педагог Василий Андреевич Сухомлинский писал, что «воспитательным является только тот производительный труд, в котором гармонически сочетаются индивидуальные и общественные интересы», а также о том, что «если человек стал относиться к физическому труду как к средству достижения общественной и интеллектуальной цели, значит, лень у него уже преодолена, путь к воспитанию трудолюбия открыт».

«Мы планируем воспитательный процесс на продолжительное время с таким расчетом, чтобы каждый воспитанник в составе своего коллектива выполнял сложную, ответственную работу от ее начала до ее завершения» - писал Сухомлинский в книге «Воспитание коммунистического отношения к труду».

Очевидно, что мытье полов и выкапывание картофеля лишь с большой натяжкой можно отнести к «сложной, ответственной» работе, способной искренне заинтересовать детей и поспособствовать «достижению общественной и интеллектуальной цели». Иное дело изготовление каких-то предметов своими руками (например, в школе, которой руководил советский педагог-новатор, большая часть убранства и утвари была сделана учениками) – это уже по-настоящему творческий труд.

К сожалению, такой труд тоже оказался выжит в последние годы из системы школьного образования. Если прежде на уроках труда мальчиков учили работать на станках, изготавливая различные поделки, а девочек шить и готовить, то теперь большинство школ даже не располагает оборудованием, необходимым для таких занятий. Станки и швейные машинки были признаны «опасными» для детей и списаны в утиль, а дети занимаются «высокоинтеллектуальной» работой на компьютерах. При том, что компьютеры современные дети с успехом осваивают дома, а вот молодых мужчин, умеющих починить розетку или стул становится все меньше.

В результате, отмечается явное перепроизводство «белых воротничков», а вот к труду квалифицированных рабочих у молодежи формируется пренебрежительное отношение, как к чему-то глубоко архаичному. Хотя работу на современном высокотехнологичном производстве никак нельзя назвать примитивной или скучной по сравнению с трудом рядового клерка.

Заставить человека трудиться можно тремя способами: либо побудить в нем искренний интерес к какому-то виду деятельности, либо мотивировать при помощи вознаграждения, либо просто принудить. Последний вариант наименее продуктивен – в этом случае формируется не тяга к работе, а отвращение, формальное и небрежное отношение.

Поэтому, не следует ограничиваться привлечением детей к скучному механическому труду, вроде уборки или сбора мусора (хотя, как элемент воспитательного процесса такие виды деятельности тоже могут существовать), ровно как не нужно бросаться в иную крайность, формируя у детей представление о том, что работа возможна лишь за офисным компьютером, а труд на реальном производстве – удел «неудачников».

Остается надеяться на то, что продолжением здравых инициатив нового министра образования будет предложение по возвращению в школы профессионального оборудования, установление сотруднических отношений между школами и предприятиями реального сектора экономики. Например, вместо того, чтобы заставлять подростков орудовать примитивными тяпками на школьных огородах, полезно было бы организовывать поездки школьников на современные сельхозпредприятия, где посевы контролируются с беспилотников, а коров доят роботы, или на высокотехнологичные заводы, где автоматика доведена до совершенства.

Вот тогда, возможно, молодежь перестанет с презрением относиться к «простому» труду и изживет потребительскую психологию.