Новости – Общество

Общество

Суррогаты

Фото: соцсети

Что заставило Дмитрия Маликова пойти по стопам Галкина и Киркорова, воспользовавшись услугами суррогатной матери? И кто эта женщина?

Андрей Карелин

2 февраля, 2018 16:06

11 мин

«Суррогатное материнство — это узаконенная торговля людьми!» — считает депутат Государственной Думы Елена Мизулина, полагающая, что организаторы подобных сделок по продаже детей должны привлекаться к уголовной ответственности в установленном законом порядке и сидеть в тюрьме.

Филипп Киркоров, Максим Галкин и вот теперь Дмитрий Маликов, в доме которого на днях появился чудесный малыш, с ней категорически бы не согласились. Если подавляющему большинству родителей детей приносит аист либо они сами находят младенцев в капусте, то Маликову ребенка за «капусту» принес «гестационный курьер».

Так официально именуют «суррогатную мать» — женщину, которая 9 месяцев носит ребенка под сердцем, чтобы отдать его в чужие руки.

Суррогатные матери появились не вчера. В I веке до н.э. Плутарх описывал, как бесплодная супруга царя Галатии лично выбирала молодую наложницу для мужа, впоследствии приняв и воспитав рожденного ею ребенка, как своего родного.

Как сложилась судьба первой суррогатной матери не знает никто. А как складывается судьба «женщин-инкубаторов», отдающих выношенное дитя в чужие руки? Кто становится суррогатными матерями в России? Какой доход получают эти люди?

Мы задали этот вопрос ведущему гинекологу-репродуктологу высшей квалификационной категории, кандидату медицинских наук, члену Российской Ассоциации Репродукции Человека и Европейского общества репродукции человека и эмбриологии. Согласившись дать ряд высказываний на весьма щепетильную тему, она предпочла сохранить анонимность. Назовем ее Вероника Игоревна.

«Русская Планета» (РП): Вероника Игоревна. Суррогатное материнство в нашей стране тема достаточно закрытая. На ваш взгляд, почему?

Вероника Игоревна (ВИ): В первую очередь, потому что так хотят те, кто становится родителями благодаря различным вспомогательным методам репродуктивных технологий.

«РП»: А в чем причина такого желания? Киркоров и Галкин с Пугачевой особо ничего не скрывают.

ВИ: В желании сохранить в тайне способ, с помощью которого твой малыш появился на свет, нет ничего удивительного. Сегодня не совсем уместно проводить параллели между западной и русской системой координат. Но очень многие люди в нашей стране смотрят на детей, появившихся на свет при помощи инновационных методик, я бы сказала, очень насторожено. И даже, если родители прибегли, к ЭКО, ярлык «ребенок из пробирки» может испортить жизнь маленькому человеку, породить у него кучу комплексов, вопросов. А ответы… ответы он ведь понять еще не в состоянии.

«РП»: Но многие люди смотрят на вопрос «суррогатного материнства», как на торговлю детьми. Голоса о незаконности, аморальности, греховности этого способа появления детей на свет раздаются не только в кругах православных верующих, но и в Госдуме…

ВИ: Я в курсе позиции Елены Борисовны Мизулиной, и знаю, что она является ярым противником такого вспомогательного метода репродуктивных технологий, как «суррогатное материнство». Если говорить с точки зрения моральности и веры, то тут кому-то суррогатное материнство не нравится и воспринимается в штыки. Но давайте посмотрим на ситуацию, с позиции людей, которым Бог не дал детей… Они мучаются. Ждут. Ведь далеко не каждый готов усыновить ребенка из детского дома.

«РП»: Это понятно. На Руси испокон веков применительно к родному ребенку говорили «Моя кровиночка». О чужом ребенке так не скажешь. Но как быть с тем фактом, что ребенка забирают у выносившей его матери? Ведь, получается, это ее плоть и кровь?

ВИ: Здесь крайне важно понимать, что в прямом смысле слова женщина, выносившая и родившая ребенка в России, не является его матерью, как минимум, с генетической точки зрения.

«РП»: Большинство людей рассматривает ситуацию именно так. Дескать, какие-то «здоровые молодые самки» из корыстных побуждений вынашивают и продают родное дитя за деньги.

ВИ: У нас строжайше запрещено и преследуется в установленном законом порядке традиционное суррогатное материнство, когда женщина, вынашивающая ребенка, одновременно является его генетической матерью.

«РП»: Кто же тогда мама?

ВИ: Ну, например. Живет бездетная пара, которая не хочет усыновлять чужого ребенка. Их можно понять. У людей могут быть опасения по поводу плохой наследственности детей и детдома. Порой, они вполне обоснованы. Эти люди обращаются к специалистам. Проводятся специальные исследования. И если состояние ооцитов (яйцеклеток) женщины позволяет зачать, но ее организм не позволит ей выносить ребенка, привлекается «сурмама». Часто яйцеклетки у женщин, достигших 45-летнего возраста, не годятся для оплодотворения. Но трагедия женщины может заключаться и в том, что у нее и в 18 лет нет работоспособных яйцеклеток. И поскольку у нас традиционное суррогатное материнство запрещено, ооциты получают от третьего лица — донора.

«РП»: Еще одной женщины?

ВИ: Совершенно верно.

«РП»: Сразу возникает вопрос. Кто эти люди? Можно ли прийти в районную поликлинику и заявить: «Хочу быть сурмамой»?

ВИ: Нельзя. Но в любом центре репродуктивной медицины подскажут, куда идти. В России есть авторитетные компании, которые занимаются «рекрутингом» суррогатных матерей. Однако отберут на эту роль не каждую.

«РП»: Каковы критерии отбора?

ВИ: Есть нормативно-правовые акты, которые устанавливают эти критерии.

Существует Приказ № 107 Минздрава, согласно которому на эту роль может претендовать девушка определенного возрастного эшелона. Ей должно быть от 20 до 35 лет. От женщины потребуется не только наличие соответствующего медицинского заключения о хорошем состоянии здоровья. Законодатель определил обязательным условием для участия в программе суррогатного материнства наличие не менее 1 ребенка. Специальные агентства работают с такими девушками.

«РП»: Что входит в круг обязанностей такого агентства?

ВИ: Многое. В том числе, всевозможные проверки. Исследуется биография, исключаются возможности наличия хронических заболеваний, алкоголизма, наркомании, проводятся психологические тесты…

«РП»: Подготовка… ну прямо как у космонавтов. А что именно хотят выявить с помощью тестов?

ВИ: Важно понимать, не захочет ли суррогатная мама оставить ребенка себе?

РП: А у нее есть такая возможность?!

ВИ: Поймите, по закону никто не может отобрать даже у сурмамочки ребенка до того момента, пока она не поставит подпись в соответствующих документах.

РП: Даже с учетом того, что она вынашивает ребенка, зачатого с помощью ооцитов другой совершенно женщины?

ВИ: Естественно. В Семейном кодексе четко сказано, что лица, состоящие в браке и давшие согласие в письменной форме на имплантацию эмбриона другой женщине, могут быть записаны родителями ребенка только с согласия женщины, которая родила ребенка.

РП: То есть, у суррогатной матери остается право сказать: «Не отдам!».

ВИ: Да, но она, скорей всего, не получит причитающегося ей вознаграждения.

РП: Деньги – главная цель суррогатной матери?

ВИ: Это очевидно.

РП: Скажите, знакомы ли родители ребенка с суррогатной матерью.

ВИ: По желанию. Если супружеская пара хочет познакомиться с девушкой-донором ооцитов или с суррогатной матерью, эту встречу или даже коммуникативный процесс им обеспечат.

РП: Но возможна и полная анонимность?

ВИ: Конечно.

РП: Филипп Киркоров, которого часто донимают журналисты, по вопросу о том, кто мать его детей, утверждает, что это «одна хорошая женщина, которая не любит публичность»…

ВИ: Вполне возможно, что он даже не знает, кто это. А вот в том, что донор ооцитов и суррогатная мать не знают о том, для кого именно они «работали», я практически уверена.

«РП»: Если не секрет, откуда такая уверенность?

ВИ: Чаще всего, насколько я знаю, публичные люди тщательно скрывают свое участие в программе. От всего не застрахуешься. Вдруг женщина, выносившая ребенка и узнавшая, для кого именно она это сделала, решит однажды напомнить о себе и потребовать встречи или денег…

«РП»: К вопросу о деньгах: сколько стоят услуги суррогатной матери?

ВИ: От полутора до трех миллионов рублей.

«РП»: Разбежка велика. С чем это связано?

ВИ: Мамочка, вынашивающая ребенка, может быть под полным контролем специалистов либо жить у себя дома, периодически проходя обследования. Ребенок может появиться на свет в обычном роддоме, а может в платном. Опять-таки, «продуктовый пакет», обеспечением необходимым. Все может быть класса «эконом», но может быть организовано «по высшему разряду». Подробнее могут рассказать в компании, которая рекрутирует мамочек.

«РП»: Скажите, а вы знаете о случаях, когда мама, выносившая плод, в последний момент говорила: «Нет»?

ВИ: О таких случаях мне ничего не известно.

Разговор о суррогатном материнстве оставил двоякое впечатление. С одной стороны, как отцу, мне крайне тяжело представить жизнь без самых родных и близких людей на земле. И понять тех, кто вместо «Лексуса» хочет, наконец, обрести смысл жизни, очень просто.

С другой… история матери, выносившей и отдавшей свое дитя, безусловно, может стать сюжетом для очень жесткой психологической драмы, в которой женщиной будет пролито немало слез.