Новости – Общество

Общество

Россия - участник мирового технологического уклада

Сможет ли наша страна проявить себя в технологической гонке XXI века?

29 января, 2019 14:49

9 мин

Российский литературный критик и публицист, исследователь и теоретик, социолог и военный историк Сергей Переслегин дал эксклюзивное интервью «Русской планете».

Писатель рассказал о техногенном развития общества, о расстановке политических сил в мире, о том, как повлияет технический прогресс на новый мировой порядок, в том числе, на Россию. И какое место Россия будет занимать в мире искусственного интеллекта и нейросетей.

- Как переход на шестой технологический уклад изменит расстановку мировых политических сил?

Переход к шестому технологическому укладу возник не просто так, и даже не как следствие технологического развития. Скорее как диагностика проблем связанных с резким падением производительности капитала.

Соответственно, само по себе это падение связано и с фазовым барьером, и с ослаблением возможности развития науки в рамках бэконовской парадигмы (Ф. Бэкон - основатель методологии экспериментальной науки нового времени).

Как результат, была предложена концепция коренных изменений в средствах производства. Что является, с одной стороны, попыткой преодолеть фазовый барьер, а с другой (стороны) — попыткой найти формальные, практические, прагматические ответы на кризис капитала, создавший за счёт новых средств производства новые возможности капитализации.

Сама по себе схема уклада нам понятна. Это робототехника, искусственный интеллект и адитивные технологии. А вот далее уже начинаются уже очень интересные различения. Собственно говоря, сам процесс перехода к шестому укладу был запущен в мире где-то в районе 2013-2014 года, может быть в некоторых странах чуть раньше.

Поскольку сама необходимость этого перехода была инспирирована кризисом 2008 года и невозможностью выйти из этого кризиса стандартными монетарными методами.

Где-то к 2012 году это более или менее осознали. К 2013 году поняли, что стандартные методы выхода из кризиса за счёт финансовой накачки мыльных пузырей экономики в этом случае не работают совсем, либо работают в обратном смысле. Начиная с 2014 года, пошла прямая работа на новую технологическую революцию по Ривкину и созданию нового уклада.

И некоторое время было не совсем понятно, что происходит, кроме очевидных вещей, связанных с роботизацией. По-китайски - то есть глупые роботы, по-европейски – то есть умный искусственный интеллект, по-русски - то есть военные дроны.

Всё это делалось по уже более или менее наработанным схемам. Сразу надо сказать, что никто же не проектировал шестойой уклад. В отличие, кстати, от пятого пост-технологического, который проектировался как часть стратегии Запада в третьей мировой войне довольно подробно и тщательно.

Здесь же вся работа делалась на коленке.

В итоге, где-то в районе 2016-2017 года выявилось, что по всей вероятности, шестой технологический уклад будет крайне неоднородным. Выявилось, что неоднородности будет как минимум две.

Начнём с первой, которая наиболее общая, и которая связана с вопросом о предстоящем разделении мира, и новых политических конфликтах.

Суть проблемы заключается в том, что шестой технологический уклад имеет три базовых уровня.

Верхний уровень это пост-технологии, пост-наука и создание виртуальных и дополненных миров. Весь комплекс технологий по созданию виртуальных дополненных миров, и весь комплекс технологий по созданию сообществ территориально не связанных, существующих в этих виртуальных мирах. Причём, имеются в виду, производительные, деятельные сообщества.

Страны, которые владеют этим типом технологий, будут странами первого мира. Они будут определять и прогресс, и развитие, и конфликты, и ресурсы, которые будут критическими и значимыми.

И на данный момент времени, на эту позицию претендует только одна страна, и не будем показывать пальцем на Дональда Трампа и Илона Маска.

Второй мир - это новые интермодальные узлы, а новый интермодальный узел - это не место, где вы перегружаете груз с морского транспорта, например, на железнодорожный или автомобильный. Теперь это место, где смыкается виртуальный и реальный мир. Где, например, делается производство реальной продукции по виртуальным схемам и структурам. То есть где, например, стоит условный 3d-принтер или квантовый копир, который делает необходимый вам предмет, используя существующий виртуальный мир, и программное обеспечение.

Впрочем, верна и противоположная задача — виртуализация реальных объектов, перевод их в цифру в виртуальный мир. Это пространство эффекторов, это пространство, где виртуальный и реальный миры связываются между собой и переходят один в другой. Это пространство реального производства. Как заметим, и реального анти-производства, потому что только 6ой уклад позволяет говорить о том, что кроме производства, то есть превращения неких ресурсов в некий продукт есть и обратный процесс, весьма и весьма важный. Превращение продукта в их цифровые копии.

Так вот по второму миру, по странам эффекторам существует на эту тему реальное, большое соревнование. Мест там не очень много, претендуют на них Китай, претендует Евросоюз (с моей точки зрения без малейших на то оснований), претендует Корея, но для этого ей необходимо как минимум объединиться, а это тяжёлая проблема, хотя вероятно разрешимая, если уж мы говорим о новых формах конфликтов. И претендует восточный Бенилюкс (Тайвань, Малайзия, возможно Индонезия, возможно Филиппины, возможно Вьетнам). Все вот эти вот структурочки они претендуют на роли эффекторов.

И есть третий мир — это цифровая периферия, да, сразу скажу, данная модель была построена в Усть-Качке в 2018 году, и я сошлюсь на Дмитрия Юрьевича Золоторёва, который её предложил.

Третий мир — это «цифра», цифровая экономика, цифровая периферия шестого технологического уклада, возможность доступа к сервисам этого уклада.

- Какое место займёт Россия?

Существует общая мировая позиция поставить на место стран, которые занимаются «цифрой» Россию.

Основания: избыток электроэнергии, наличие грамотного персонала, который пока ещё, хотя и не очень надолго, будет нужен, а самое главное Россия, будучи страной с приличными вооружёнными силами не может быть полностью убрана из существующего технологического уклада.

Ибо тогда на это место нужно ставить кого-то другого. А на этот счёт существует категорическое неприятие существующих центров принятия решений. По простой причине, с Россией уже, в общем, понятно как взаимодействовать, а если появится кто-то другой, с ним придётся искать modus operandis, а это работа тяжёлая, сложная, да и не особо кому нужная.

Соответственно, Россию хотят поставить на эту позицию. Итого, мы имеем: первый мир — Соединённые Штаты Америки, второй мир — ну, скажем условно, две три страны или группы стран, третий мир — Россия. Возможно, кто-то из Восточной Европы, кто к ней присоединиться в качестве сателлита.

Итого, если брать с пределом сверху где-то 10-12 современных государств мы включаем в эту систему.

- Что произойдёт с остальными странами, не вошедшими в новый технологический уклад? При переходе на новый технологический уклад необходимы вычислительные мощности, а российское «железо» сильно уступает «западному». Насколько вероятно, что России ограничат поставку необходимого оборудования, и если такая вероятность есть, что делать?

Они будут размонтированы как ненужные в новом технологическом укладе.

Заметьте, даже страны третьего мира они в нём всё-таки нужны, а вот всё остальные — нет, это всего лишь источник ресурсов. Размонтирование может идти по украинскому, венесуэльскому, каталонскому сценарию. Но я склонен думать, что придумают ещё пару-тройку сценариев, потому что размонтировать много государств — это довольно сложная работа. К тому же ещё надо сделать так, чтобы этого никто не заметил.

При этом, очень сильно поменяется вообще представление о государстве. И не в смысле того, как любят говорить наши и не наши демократы, о том, что с развитием электроники, компьютерных технологий государство отмирает как ненужное, нет, оно просто меняет свои функции. Мы ещё не знаем, каким именно образом оно будет их менять.

Но что будет уже можно сказать с уверенностью. Что же касается тех, кто не войдёт в первые три группы, то там как раз значительная часть государства и будет отмирать как ненужная. Но формально останется и какой-то там парламент, и какой-нибудь президент. Украина — хороший вариант. Мы можем увидеть, как это всё будет выглядеть со стороны. Хотя, я думаю, что будут найдены более красивые решения.

- Сейчас всё больше развивается робототехника, и предтече искусственного интеллекта — искусственные нейросети, а в обозримом будущем появится и сам ИИ. Насколько вероятно, что людям негде будет работать? И каким вы видите решение этой проблемы?

Довольно очевидно, что на сегодняшний день робототехническое производство выгоднее людского. Роботы не бастуют, не устают, не ошибаются и, как правило, если нет специальных программных закладок, не занимаются саботажем. В отличие от людей.

В общем, опыт Китая показал, что роботы выгоднее, чем даже дешёвая китайская рабочая сила. Опыт Европы показал, и опыт сбербанка России показал, что искусственный интеллект может отлично решать проблемы квалифицированной рабочей силы, тех же юристов или экономистов.

Это означает, что давление на рынок труда будет расти. И в этом плане, чем активнее будет создаваться шестой уклад, тем быстрее оно будет расти.

Всё же мгновенно такие вещи не делаются. И возникает ситуация, при которой время сильного возрастания давления на рынок труда всё-таки следует считать двадцатилетним. То есть в горизонте двадцати лет рабочая сила, как квалифицированная так и не квалифицированная, вероятно вообще перестанет быть нужной.

Естественно, это будет идти по-разному в разных странах и областях, а, вообще говоря, везде. Что с этим можно будет сделать? Первый вариант занять людей квазидеятельностью.

Квазидеятельность — это, например условное творчество, создание разного рода креатива, и соревнование в области того, у кого это креатив креативнее. Хорошая идея, но дорого, долго, а главное люди обычно довольно чётко начинают понимать, с какого-то момента, что они занимаются имитацией, а это им не всегда нравится.

Второй момент, вы будете очень смеяться — элементарное рабство. Очень небольшое количество, очень тонкий слой рабовладельцев, которые будут в состоянии делать те вещи, которые по разным причинам не могут делать компьютеры, и довольно приличное количество рабов у них.

- Есть теория о том, что в какой-то момент человек перестанет успевать адаптироваться к производимым ИИ изменениям (технологическая сингулярность), насколько такой сценарий возможен?

Надо же каким-либо образом обеспечить существование цивилизации.

В некотором плане, вы будете смеяться, рабство будет таким неофициальным налогом на высший класс. То есть им придётся обеспечивать некоторое количество рабочих мест для рабов. Называться это, разумеется, будет по-другому, ну а нам же не в названиях дело.

Хотя, я думаю, что, скорее всего в качестве названия используют «клиентела», стандартный римский термин, очень в данном случае подходящий. В этом отношении, ну таки да, это всё вероятно будет.

Может ли здесь быть позитивное решение, которое нам, как людям со старым советским бэкграундом понравится? То есть, те, кто считает, что мир и счастье для всех, а не для избранных. Да, это тоже возможно.

Для этого нужно понять одну простую вещь, что мир не исчерпывается экономикой. Проблема в том, что действительно роботы, искусственный интеллект выгодны в экономической парадигме.

Они выполняют работу лучше людей и дешевле людей. Существует класс работ, которые роботы не выполняют и по всей вероятности ещё очень долгое время не смогут, а может быть не смогут никогда. Это, например, различение пользы и блага, важного и неважного, и вообще тонкие различения, которые мы и сами не можем хорошо структурировать и объяснить, чтобы это означало.

И здесь есть два варианта. Экономический вариант: мы говорим это никому не нужно, мы просто этого не будем делать, это человечеству ненужно, без этого как-нибудь проживём. И в экономической парадигме именно такой вариант и будет принят. Но кроме экономики существуют политика, хозяйствование, вера, онтология.

И вот тут возникает ситуация, что это как раз очень нужно. Более того, именно это и есть чисто человеческое, а всё остальное просто обеспечение наших материальных потребностей. То есть жизнеобеспечивающие функции, а не жизнесодержащие.

Грубо говоря, задача человека — вовсе даже не потребление. Смотрите, неожиданно совершенно мы возвращаемся к известной фразе Фурсенко. Фурсенко сказал: «Вся ошибка советской системы воспитания, что она старалась создать человека — творца, а нам нужны квалифицированные потребители».

Так вот, в шестом укладе, как ни странно, нам перестаёт быть нужен квалифицированный потребитель, нам опять нужен, причём нужен смертельно, на уровне выживания общества человек — творец. Человек способный к неэкономической деятельности, тонким различениям.

Но тогда получается, что новое образование должно быть построено таким образом, чтобы грубо говоря, как в советское время 99,9% умело читать и писать, так 99,9% должны быть способны к тонким различениям, к высокому философскому мышлению, к тому что являет собой результаты деятельности, как правило, тысячной доли процента в любом мире, включая современный и пост-современный.

И само по себе это даже не очень сложно, но тут встаёт другой вопрос, ничуть не менее важный. Общая теория развития говорит: если вы создаёте, в котором нынешнее сверхэлитарное образование оказывается общедоступным, то у вас должно появиться новое элитарное образование, которое будет снова совсем не для всех, а для этой самой тысячной доли процента.

И, к сожалению, на данный момент времени у меня нет ответа на вопрос, каким будет это сверхэлитарное новое образование. Которое будет элитарно в тот момент, где то, что знают только современные элиты, станет общим достоянием. У меня нет такого ответа, и я пока не знаю людей, у которых он есть. Это задача современной прогностики, мы пока не нашли ответа на этот вопрос.

Будем искать, надо полагать найдём. Это одно из расслоений мира я рассказал. По линии один, два, три и все остальные. Второе расслоение мира гораздо более тонкое и необычное.

Далеко не всегда люди осознают, что каждый из технологических укладов состоит из нескольких миров технологий. Такой мир технологий может быть только один на весь уклад. Но их (миров) может быть довольно много 3-4. И вот сейчас встаёт вопрос: А на какие миры технологий может поделиться шестой уклад.

И здесь есть очень много разных концепций. Есть концепция мира технологий основанного на криптовалютах и цифровых решениях. Есть концепция мира технологий основанного на геологии, геофизике, вообще на управлении людьми, атмосферными и геосферными процессами. Это совсем другой шестой уклад. Хотя, опять же, там будут роботы и квантовые копиры и так далее.

Есть концепция шестого уклада, основанная на фотонике. То есть, на переходе от электроники к принципиально новой элементной технологической базе. С гораздо более прямым и непосредственным воздействием на биологические объекты.

Есть технология, связанная с воздействием на геном. На данный момент времени нет понимания того, какие миры технологий возникнут, и какие между ними возникнут отношения.

Но мы можем с уверенностью сказать, что если зона - первый, второй, третий мир - это в известной мере зона кооперации, причём основанной на общем одинаковом отношении к четвёртому миру, то есть к тем, кто вообще не вошёл в шестой уклад.

То есть, миры технологий жёстко конкурентные, а ещё надо понять, что разным мирам-технологиям будут нужны разные критические ресурсы. Которые они будут хотеть получить в странах четвёртого мира.

А если их там нет, так же в странах третьего, второго и даже первого мира, как не страшно это сказать, имея в виду Соединённые Штаты Америки, как страну первого мира.

Вот здесь возникнут новые политические конфликты. В данный момент времени претензия на новые миры чётко высказывают Соединённые Штаты Америки и Россия, вы будете смеяться, но ни Евросоюз, ни Китай миров технологий на данный момент времени не заявляют. Они пока занимаются шестым укладом вообще.

Что из этого дела получится сейчас говорить рано. Ибо только в 2017-18 годах, причём, в основном в 2018 году пришло понимание того что шестой уклад неоднороден, и возможно сосуществование. Причём критическое существование конкурентное, жёстких противоречиях разных миров технологий, каждая из которых будет стремиться к… чуть не сказал глобальности, но неверно это, глобальный мир прекращает своё существование с пятым укладом.

Шестой мир — это мир пост-глобальный. Но пост-глобальный, извините, это не возврат к национальным государствам, национальным границам… Это скорее попытка понять тот простой факт, что фраза из Библии: «Владей миром, и всем, что в нём есть» не ограничивается одной конкретной планетой, вращающейся вокруг своего светила. И в этом плане пост-глобальность это уход в космос, во внутренние миры, разного рода миры, которые связанны уже не с поверхностью земли и океана, а с глубинами и так далее. Но каждый из миров-технологий будет претендовать на вот эту самую пост-глобальность. На то, что он единственный и главный из всех. И это конечно обещает нам конфликты.

Впрочем, тут стоит отметить ещё одну деталь, долгое время мы не могли понять, всё-таки XXI век будет коротким или длинным. То есть будет ли это век воин или это будет век коренного изменения технологических укладов. Но сейчас, похоже, что выбор, всё-таки сделан. И в этом плане воины конечно будут. Но они будут носить подчинённый характер.

Ибо базовой задачей века является изменение не социальных подструктурочек, а изменение способов производства. И то, что мы называем сейчас шестой уклад — всего лишь элемент этого базового изменения, которое будет продолжаться, с моей точки зрения, достаточно долго

Справка:

Сергей Переслегин - лауреат премии «Странник»-96 за книгу критики «Око тайфуна: Последнее десятилетие советской фантастики».
Составитель, редактор, автор комментариев к книгам серии «Военно-историческая библиотека».
Автор предисловий и послесловий к книжной серии «Миры братьев Стругацких», а также комментариев к книгам Б. Лиддел Гарта, М. Галактионова, Э. фон Манштейна, Ф. Шермана, К. фон Клаузевица и другим классическим военно-историческим трудам.
Руководитель исследовательских групп «Конструирование будущего», «Санкт-петербургская школа сценирования», «Знаниевый реактор».