Реальная алкономика

Фото: Ирина Колесникова/Коммерсантъ

В разгар кризиса правительство принимает очень странные меры по регулированию алкогольного рынка

Михаил Мельников

20 июля, 2015 13:40

11 мин

Правительство России готовит постановление о введении минимальных цен на виноградные, плодовые и игристые вина. Причем речь идет не о розничной цене, как в случае со знаменитым минимумом на водку, а об отпускных расценках. Наиболее правдоподобная цифра — 120 руб. за 1 л вина и 115 руб. за 0,75 л напитка с пузырьками, который у нас называют шампанским. Окончательное решение будет принято к концу года, что поставит немалую часть участников рынка в невыгодное положение: ограничения могут серьезно уменьшить традиционно пиковые прибыли от продажи алкоголя на Новый год. А ведь потом еще надо протянуть январь и февраль, которые и так-то всегда были периодом затишья в розничной торговле, а тут еще покупатели, как назло, порядком обеднели из-за кризиса. Такими темпами можно, чего доброго, обогнать антирекорд января-2015, кода оборот розницы упал на 4,4% по сравнению с аналогичным показателем за 2014 год. В общем, сами продавцы еще не вполне поняли, чего же им ожидать и кто в конце концов останется в минусе, а кто в плюсе, ведь ранее на этом рынке ценового регулирования никогда не было.

Больше можно, меньше — ни-ни

Впервые ценовой контроль в сфере алкоголя ввели в независимой России почти два десятилетия назад, в марте 1996 года. Бутылка не могла стоить дешевле 9200 руб. (9,2 руб. после деноминации) за 0,5 л.

С тех пор эта практика сохранялась, цену периодически индексировали — то по мере роста акцизов, а и то и просто так, безо всякой очевидной привязки. Удивительное случилось 1 февраля 2015 года, когда на пике кризиса продукты в супермаркетах стоили просто бешеных денег. И правительство пошло россиянам навстречу — снизило минимальную цену… водки. Не хлеба, не молока или мяса, не даже гречневой крупы, которая в народе считается негласным индикатором ценового беспредела. А именно водки. Ведь цены на продовольствие и прочие потребтовары у нас не регулируются — потому, мол, что нельзя, потому, что свободный рынок; а вот цена на крепкий алкоголь — запросто. В итоге минимальная розничная цена полулитровой бутылки водки была снижена с 220 до 185 руб., заводские цены ограничили 166 руб., оптовые — 177 руб.

Минимальная розничная цена на коньяк на сегодняшний день установлена на уровне 322 руб. за 0,5 л, на бренди — 293 руб. Алкоголь крепостью от 28 до 39% (экзотическая для нашего рынка группа — крепкие ликеры, «женские» водки и т.д.) может продаваться не дешевле 131 руб. за 0,5 л.

Этому решению предшествовала речь Владимира Путина, произнесенная двумя месяцами ранее. Тогда президент, в частности, заявил: «Нелегальная водка, всякие суррогаты, спиртные напитки подобного рода возникают из определенной завышенности цен на легальную продукцию». Можно предположить, что этим и объясняется решение их снизить. Непонятно другое: зачем примерно в то же время на радио и телевидение вернули ночную рекламу алкоголя. А вскоре еще и провели либерализацию правил продажи спиртных напитков в ряде регионов — так, Московская область с сурового запрета на продажу алкогольной продукции с 21 вечера до 10 утра перешла на развеселый столичный график с 23 до 8.

Акция по уничтожению контрафактного алкоголя с поддельными акцизными марками

Акция по уничтожению контрафактного алкоголя с поддельными акцизными марками. Фото: Алексей Светлов/Интерпресс/ТАСС

Тогда же премьер-министр Дмитрий Медведев поручил разработать норму о минимальных ценах винной продукции. Как видим, на этот нехитрый процесс чиновникам понадобился почти целый год.

Один из 50

Декларируемые цели закона о минимальных ценах, безусловно, благие: оградить граждан от слишком дешевого алкогольного продукта, который едва ли может быть приличного качества и подчас просто опасен. Но это на бумаге. А в жизни все относительно: автор этого материала на собственном опыте убедился, что, например, контрабандная казахстанская водка по 80–90 руб. намного качественнее и безопаснее, чем то, что, увы, нередко попадается в дорогих брендированных бутылках, приобретенных во вполне себе легальной рознице. Коим образом снижение минимальной цены помешает разливать в подвалах все те же суррогаты (или еще что похуже — химикаты-то нынче дороги), остается загадкой.

Второй аргумент в пользу ценового регулирования алкогольного рынка состоит в том, что минимальная цена должна стать неким имущественным цензом: не можешь заработать — не пей! Предполагается, что далеко не все страждущие граждане способны найти условную самогонщицу бабу Клаву или притон с дешевым подпольным пойлом. А значит, вместо того чтобы напиваться, они пойдут искать работу со стабильной зарплатой.

Все это, конечно, прекраснодушные сказки. Алкоголизм — фактически форма наркомании. Болезнь жестокая, и государственным запретом она не лечится. Мы можем принимать множество важных документов (на эту тему едко пошутил сенатор Вячеслав Фетисов: «Давайте просто примем закон о том, что Россия — чемпион мира по футболу»), но их воздействие на реальность оказывается противоположным задуманному. А почему — до конца не ясно.

Найдешь мотив — найдешь и преступника

Возможно, причина в том, что авторы этих документов совершенно оторваны от российской действительности и законы пишут не для нашей страны, а для какой-то другой, существующей только в их фантазиях. Есть ощущение, что законодатели искренне полагают, что алкоголизм — это болезнь бедняков и так называемых маргинальных слоев общества. И забывают при этом, что огромное число прилично одетых и неплохо зарабатывающих людей пьют намного больше, потому что могут себе это позволить. Удобная забывчивость, не правда ли? Совсем не сложно написать закон для страны, в которой все делится на черное и белое, и не надо ломать голову, что же делать с серым, красным, синим и т.п. Если ты сторож или грузчик и пьешь дешевую водку — ты алкаш (черное), а если ты офисный менеджер и каждую пятницу напиваешься до потери пульса, но зато за большие деньги и в баре — ты исправный налогоплательщик (очевидно, белое). Алкоголизм выходного дня давно стал в нашем обществе социально приемлемым.

Пополнение бюджета за счет налогов — еще одно популярное объяснение регулирования цен на алкогольном рынке. Но пока что положительный эффект от каких-либо мер, для этого принимаемых, изрядно съедается контрафактным рынком. И, наконец, третья версия (явно не чуждая конспирологии) — что таким способом население адаптируют к кризису. То есть смягчение правил торговли спиртным, а также понижение цен и зеленый свет на теле- и радиорекламу — все это сделано для того, чтобы стресс от постоянного роста цен и угрозы остаться без гроша народ снимал у себя на кухне. А не на улицах, скандируя лозунги и устраивая погромы. Но доказательств этой гипотезы нет.

В чем бы ни был реальный мотив алкогольного регулирования, намного важнее его последствия. И все не было бы так страшно, если бы речь шла, например, о фуа-гра, но речь идет, по сути, о повсеместно доступном наркотике. Тут никакой имущественный ценз не спасет. Человек, которому водка во всех смыслах слишком дорога, рано или поздно все равно изыщет способ достать бутылку, и не важно, какого качества. Либо попытается нужные деньги изъять у ближнего — занять, украсть, ограбить. Большинство уличных ограблений совершают люди, которым не хватает на ту или иную дозу, и как знать, не вкладывает ли «минимальная цена» свою лепту в эту криминальную вакханалию? По словам главного нарколога РФ Евгения Брюна, 2,7 млн россиян (то есть каждый 50-й) больны алкоголизмом, а проблемы с алкоголем есть у 30% взрослого населения. Буйных среди них более чем достаточно.

Ограничение или обезглавливание

История государственного вмешательства в алкогольный рынок — это необъявленная война, ведущаяся на всех континентах вот уже много веков. Достаточно вспомнить монополизацию и «пьяный бюджет» России времен Витте. Или знаменитый «сухой закон», который принимался во многих странах, но особенно прославился благодаря опыту США. Потом горбачевский полусухой закон и вырубка виноградников. Или запрет продажи алкоголя даже в розлив после 18:00 на австралийский манер. И многое, многое другое. Проблема в одном: ни один известный в мире государственный метод борьбы с алкоголизмом не работает, а все принятые решения рано или поздно отменяются. Исключение — мусульманские страны. Ислам карает употребление алкоголя бичеванием, а трехкратное (в другой интерпретации четырехкратное) нарушение — обезглавливанием. Действительно, проблема алкоголизма в традиционных мусульманских странах отсутствует напрочь. Счастливо ли население — другой вопрос, но и пьющих людей счастливыми не назвать.

Сатирическая открытка времен Первой мировой войны с надписью «Увы, печалью я объят: Я начал пить «денатурат» и с той поры с ума схожу и на спиртовку похожу…»

Сатирическая открытка времен Первой мировой войны с надписью «Увы, печалью я объят: Я начал пить "денатурат" и с той поры с ума схожу и на спиртовку похожу…». Фото: Из коллекции собирателя Михаила Блинова. РИА Новости

В остальном же мире люди пьют — в богатых и бедных, в воюющих и мирных, в крупных и крошечных странах. Представляется, что задача правительства в этих условиях — контролировать этот процесс, не давая ему перейти в беспредел. С этой точки зрения самым эффективным в наших условиях решением было бы ввести реальную государственную монополию на производство и реализацию алкоголя. Вот это бы серьезно пополнило бюджет, а не те смешные потуги на прирост налоговых поступлений, которые предпринимаются путем установки минимальных цен. Ведь даже для вина установили такой низкий порог, что он, по факту, и без того уже был для розницы ценовым минимумом. По крайней мере, в крупных городах, обеспечивающих виноторговцам основной оборот, найти «шампанское» по 125–130 руб. за бутылку практически невозможно.

Трезвый взгляд на реальность

В России существует государственный и временами даже жесткий контроль над оборотом наркотиков. Но почему-то нет государственной ответственности за рынок алкоголя, который тот же наркотик, только легальный. Тут уж хочешь не хочешь, а вспомнишь про конспирологию. Правительству России хорошо бы ответить на один простой вопрос: хочет ли оно, чтобы у народа было ясное, незамутненное сознание — или опасается этого? Пока что мы видим половинчатую политику: государство как бы пытается регулировать отрасль, но, по сути, действует в интересах околовластных алкопроизводителей, отсекая от них конкуренцию снизу — точно так же, как, например, в Москве ликвидировали большинство колхозных рынков в интересах сетевых супермаркетов. К реальной борьбе с реальной бедой России все эти меры не имеют ни малейшего отношения.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе