Почему россияне готовы выбирать во власть бандитов

Фото: Виталий Аньков / РИА Новости

Основной мотив выбора электората: криминалитет обеспечит порядок

Елена Коваленко

26 июля, 2013 09:22

6 мин

«Русская планета» продолжает публиковать цикл статей о типичном провинциале XXI века. Политический социолог Алексей Рощин, основываясь на своей исследовательской практике, уже проанализировал отношение человека «из-за МКАД» к власти, системе ЖКХ, медицине, правоохранительной системе, бизнесменам, мигрантам, образованию и демократии. Эти темы объединяло одно – они были явлениями легального, законного порядка. Сегодня настала пора рассмотреть противоположную, теневую сторону общественной жизни. Какие чувства испытывают российские обыватели к «людям, ходящим по краю (родному)», «разбойникам», к тем, кого на суконном советском языке называли «преступным элементом»?

На первый взгляд, заданная тема нелепа и не стоит сколь-нибудь длительного обсуждения. В самом деле, ну как может относиться честный рядовой житель российской провинции к преступности и преступникам? Конечно же, он плохо к ним ко всем относится! Душегубы, воры, жулики, мошенники, прочая уголовная нечисть – это ведь все «отбросы общества». Простой обыватель наверняка испытывает к ним ненависть и отвращение… ну еще, наверно, и какую-то долю страха, ведь понятно, что от преступников можно ожидать любой пакости.

Может быть, на этом и прекратим разговор?

Однако нет. При ближайшем рассмотрении все оказывается далеко не так просто и однозначно. Начать с того, что сама российская власть вовсе не уверена в сколь-нибудь единодушном неприятии так называемыми простыми гражданами «уголовного элемента». В марте нынешнего года президент Путин внес в Думу специальные поправки в избирательное законодательство, согласно которым запрещается регистрировать кандидатами на выборные должности лиц, когда-либо осужденных за тяжкие или особо тяжкие преступления, даже в том случае, если судимость погашена. Естественно, поправки были со свистом и без обсуждения приняты депутатами.

Смысл запрета прочитывается без труда: власти, стало быть, вовсе не уверены в благонадежности… основной массы избирателей! Путин и его законодатели всерьез опасались, принимая такой закон, что иначе мирные обыватели, если только дать им такую возможность, возьмут да и навыбирают мэрами, депутатами и губернаторами всяких рецидивистов – убийц, грабителей да мошенников в прошлом.

И, надо сказать, основания для таких опасений имелись. В 1990-е и «нулевые», когда законодательство было более лояльно к судимым, избиратели частенько отдавали голоса за весьма сомнительных, с точки зрения закона, личностей. Особенно в свое время нашумело дело коммерсанта Андрея Климентьева, которого с двумя судимостями выбрали было мэром Нижнего Новгорода в 1998 году – но выборы были тут же с громким скандалом отменены под давлением федеральных властей.

Андрей Климентьев в колонии-поселении. Фото: Василий Шапошников / Коммерсантъ

И Климентьев был отнюдь не белой вороной. Более того – в первой половине «нулевых» в ряде регионов, а в Подмосковье так вообще чуть ли не в половине городов и районов главами и мэрами были «братки», не то что не скрывавшие, а едва ли не кичившиеся своим уголовным прошлым. В ту пору фальсификаций на выборах было не в пример меньше, чем сейчас, да и побеждали бандиты, как правило, как раз разного рода бюрократов из «Единой России» - то есть механизм фальсификаций, по идее, должен был работать против них, а не за. Значит, бандит проходил во власть именно потому, что его поддерживал народ, большая часть избирателей.

Но как же так? Почему?

Вспоминаю случай из собственной практики работы на выборах. В одном из подмосковных городков (около ста тысяч избирателей) в середине 2000-х годов тоже шел местный бандит по кличке Барон. Образования бандит был соответствующего – едва школу закончил. Повадки, манера общения – в том числе и с избирателями – тоже узнаваемо «блатные», с готовностью чуть что срываться в истерику.

Благоприятным моральным фоном для кампании Барона также служило то, что соседними с нами городами и районами уже «рулили» благополучно избранные местными жителями тамошние деятели с репутацией бандитов.

Я на той кампании помогал переизбраться действующему мэру – бюрократу из «старой колоды», работавшему в горисполкоме еще при советской власти. Довольно скоро нам всем стало понятно, что Барон у нас – самый серьезный соперник. Уже тогда меня очень заинтересовал этот феномен: почему обычные, законопослушные обыватели без всякого содрогания и внутреннего сопротивления готовы голосовать за типичного «отморозка»? Может быть, они все-таки не в курсе, не знают, кто это такой?

Мы выпустили и распространили гигантским тиражом брошюру с изложением реальной биографии Барона и числящегося за ним списка уголовных дел. Потом эту информацию перепечатали самые смелые местные газеты. Казалось, вопрос после этого должен был быть закрыт. Однако рейтинг бандита чуть пошатнулся, но устоял! Даже обладая полной информацией, многие все равно были готовы отдать за него свой голос!

Из бесед с жителями я с удивлением выяснил главную мотивацию предпочтения «криминального авторитета»: оказывается, люди готовы были его избрать, так как думали, что он обеспечит порядок! В частности, многие почтенные матери семейств, беспокоящиеся за своих великовозрастных чад, верили обещаниям бандита «покончить с наркоторговлей в городе» и «побороть хулиганство».

Глупость? Как может взрослый человек ожидать Порядка от «антисоциального элемента»?! Но тут все не так просто.

Парадокс в том, что простой русский обыватель менее всего склонен представлять себе «мир криминала» как царство какой-то анархии, вседозволенности и «антиобщественного поведения». И сам по себе не склонен, и к тому же всевозможные печатные СМИ (типа популярнейшей некогда «Криминальной хроники», всероссийской газеты), книги, отдельные специальные радиостанции (знаменитое «радио Шансон»), телепередачи и телесериалы постоянно убеждают его в том, мир криминала – это, наоборот, крайне упорядоченный мир. В этом мире, учат обывателя, есть свои власти – это «авторитеты» и «воры в законе»; есть свои съезды – это так называемые «сходки»; есть и твердые законы – именуемые «понятия». Есть там и свой бюджет – он называется «общак».

Самое интересное, что многим нашим провинциалам принципы функционирования «преступного мира» кажутся куда более ясными, понятными и прозрачными, чем сложные и запутанные законы «легального государства», то есть той РФ, в которой мы все живем. Что «по понятиям», а что «беспредел» – о том уверенно могут сказать даже гопники, с трудом закончившие 4 класса школы. А вот насчет того, что «законно», а что нет – тут с объяснениями и многие интеллигенты с дипломами вузов теряются. Плюс – и тут согласятся почти все жители РФ – в эффективность российских законов верится с трудом, слишком много примеров того, как их безнаказанно нарушают «власть предержащие» или те, у кого тугая мошна. А вот «понятия» – так мнится обывателю – попирать безнаказанно нельзя, за то кара будет быстрая и суровая…

Мы получаем, что, голосуя за «преступника», обыватели чаще всего считают, что они выбирают не какого-то антисоциального отморозка, а наоборот: представителя некоего Альтернативного, более понятного и более эффективного мира, «другой системы». И очень важное следствие из этого: по мысли обывателя, у «преступника» во власти есть очень важное отличие от простого, обычного «честного человека»: преступник обладает собственным Силовым Ресурсом. Ресурсом, которые действует помимо, «поверх государства».

Мамочки и пенсионеры, с открытыми глазами решившие голосовать за бандита, прекрасно ведь отдавали себе отчет, как собирается их избранник «наводить порядок» в городе – справляться с хулиганами и бандитами, а заодно уж и «уменьшать тарифы ЖКХ» да «смирять аппетиты торговцев, задирающих цены на товары». Все прекрасно понимали, что не силами полиции и не предписаниями это будет делаться – а силами «братков». Понимали – и не возражали.

Рассмотрение дела кущевской «банды Цепка» в Краснодарском краевом суде. Фото: Андрей Миронов / ИТАР-ТАСС

Рассмотрение дела кущевской «банды Цапка» в Краснодарском краевом суде. Фото: Андрей Миронов / ИТАР-ТАСС

В этом разгадка феномена Кущевки и множества подобных ей населенных пунктов, где у власти годами стояли (и сейчас стоят) реальные банды. Вспомним того же Цапка – он ведь действительно был депутатом районного совета от «Единой России». И люди голосовали за него не только из-за запугивания – многие и по доброй воле.

Выделим, наконец, три основных причины, по которым российские обыватели не видят ничего особо страшного во власти бандитов над собой.

Первое. Российский провинциал видит в бандитах не отдельных отморозков – «асоциальных элементов», а системную силу. При этом о законах и правилах функционирования «преступного мира» обыватель обычно имеет куда более четкое представление, чем о законах и об устройстве собственной страны – Российской Федерации. Так, во всяком случае, обыватель сам думает; разочарование бывает горьким, но постигает оно не всех и не сразу.

Второе. Российский провинциал уважает Силу, и за преступником он видит то, чего, как правило, лишен «обычный», цивильный депутат или хозяйственный руководитель – Силовой Ресурс. В России, как я уже не раз отмечал ранее, вся так называемая «силовая вертикаль власти» полностью выведена из-под контроля избирателей и подчиняется только президенту. Обыватель редко осознает эту особенность госустройства, однако очевидно, что эту системную слабость депутатов, губернаторов и мэров он все-таки каким-то образом чувствует. И зачастую готов отдать предпочтение – и рули управления - тому, у кого есть своя «силовая вертикаль».

И, наконец, третье – по очереди, но не по важности. Преступный мир (опять же, в представлении обывателя) намного менее централизован и иерархичен, чем мир «легальный». И это отвечает глубинным представлениям русского жителя провинции о том, как должна быть устроена жизнь: то есть именно местная власть, напрямую избираемая местными жителями, должна решать большинство вопросов местной жизни – от поддержания порядка на улицах до установления тарифов, предельных уровней цен и качества обслуживания в больнице. В этом смысле бандит, который «своими методами» берется «решать» все вопросы, тоже, безусловно, выгодно отличается в глазах избирателя от «просто» мэра или районного главы, у которого на большинство вопросов лишь три ответа: «это не в моей компетенции», «на это у нас нет денег» и «об этом надо обратиться за разрешением в Центр».

Говоря попросту, многие россияне охотно прислушиваются к посулам бандитов, так как давно уже с крайним недоверием относятся к «легальной власти», боятся ее и не понимают. И очередными запретами власти, понятно, ситуацию отнюдь не исправили.

Да, а Барона мы в том раз хоть и с трудом, но победили. Правда, для этого пришлось отнестись к нему как к обычному кандидату на выборах и провести полномасштабную кампанию по его дискредитации: жители «сломались», когда нам удалось достоверно обвинить его в намерении построить в черте города очень вредный химический завод.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе