Новости – Люди
Люди
Приватные танцы с госимуществом
Фото: Антон Белицкий / ТАСС
Широкая приватизация в современных условиях — больше, чем ошибка
8 февраля, 2016 13:30
9 мин
Глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев подтвердил, что правительство собирается латать бюджетные дыры через приватизацию. Наиболее высокие шансы быть распроданными в 2016 году имеют «Роснефть», «Башнефть», «Алроса» и другие гиганты отечественного тяжпрома. Спешка с продажей наиболее дорогостоящих госактивов вполне понятна: еще в конце 2014-го теперь уже бывшая глава Росимущества Ольга Дергунова говорила, что решения о приватизации конкретных предприятий будут приниматься в зависимости от состояния бюджета. А бюджет дефицитен, и у правительства, кажется, заканчиваются идеи, как наполнять его без дорогой нефти.
Требования Владимира Путина
1 февраля, на президентском совещании по приватизации, Владимир Путин потребовал, чтобы как минимум контрольный пакет акций системообразующих компаний с госучастием сохранился в руках государства. Государственное имущество нельзя распродавать за бесценок, в угоду одной лишь сиюминутной ситуации.
Кроме того, президент подчеркнул, что «переход акций в частные руки возможен лишь при наличии у покупателя стратегии развития приобретаемой компании». Неизменным остается и требование, согласно которому все покупатели должны быть зарегистрированы в российской юрисдикции: нелепо допускать дальнейшую офшоризацию российской экономики, когда мы столько говорим об оттоке капиталов и «антиофшорном» курсе, взятом правительством.
Наконец, претендентам на российскую собственность запрещено брать под приватизацию кредиты в госбанках. Заимствовать деньги у страны, чтобы купить для себя немного ее же имущества, — очевидно бредовая, но тем не менее очень даже распространенная до недавних пор схема. Теперь вопрос закрыт. Лучше поздно, чем никогда.
Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, комментируя итоги совещания, особо подчеркнул, что никаких бесповоротных решений о распродаже государственного имущества принято не было; список конкретных компаний или долей в их капитале может быть пересмотрен. «Совещание не имело целью финализировать некий список предприятий для приватизации в 2016, 2017 или в каком-то еще году. Именно было совещание, на котором участники проговорили основные концептуальные моменты приватизации, то есть ее основные рамки», — обтекаемо поведал г-н Песков.
Впрочем, несмотря на успокоительные речи чиновников, сомневаться в том, что распродажа все-таки будет — в той или иной форме и степени — становится все сложнее. По крайней мере, в министерствах демонстрируют твердое намерение гнуть свою линию до конца — и продавать, продавать, продавать… А кто-то, может, чего и прикупит.
Владимир Путин на совещании по вопросам проведения приватизации в 2016 году, в Кремле
Владимир Путин на совещании по вопросам проведения приватизации в 2016 году, в Кремле. Фото: Алексей Никольский / пресс-служба президента РФ / ТАСС
Восхитительный бизнес
Распродавать компании нефтегазового сектора в условиях низких цен на сырье — полный абсурд. Ситуация выворачивается с ног на голову. Беда современных информационных потоков — мы слишком быстро забываем недавнее прошлое. Так напомним простые вещи.
В 2013-м году «Роснефть» — то есть фактически государство, которое является основным собственником, — купила частную ТНК-ВР. Цены на нефть в это время колебались в районе 115 долларов за баррель. Еще раньше, в 2005-м, «Газпром» приобрел «Сибнефть». Тогда бочка стоила в районе 50 долларов. Сегодня же речь идет о тридцатке баксов (в лучшем случае можно мечтать о сорока), а это означает, что рыночная цена нефтедобывающих компаний будет просто смехотворной по сравнению с тем, что мы заплатили за аналогичные активы в периоды высоких котировок. Только подумайте: продавать стратегически и даже жизненно важные для страны предприятия в момент их обесценивания! Восхитительный, умопомрачительный и просто преступный непрофессионализм.
Давно известно, что большая часть крупнейших российских компаний и так уже недооценены на мировом рынке. Об этом не раз говорил Игорь Сечин, и это бросается в глаза. Но некоторые наши чиновники, кажется, видят в таком положении вещей не беду, а преимущество. Дескать, денег сейчас ни у кого нет и по высокой цене ничего не продашь. А так — предложишь подешевле и хоть копеечку, да выручишь. Выгода неизбежна. Размышлениями о том, как более эффективно использовать эти активы на благо государства и какую роль они могли бы сыграть в долгосрочной перспективе, никто из этих господ себя не утруждал. Продать бы, и весь разговор. Тот же Улюкаев, возражая Сечину, не раз говорил, что в расчет надо брать не долларовые, а рублевые цены на «Роснефть». Рублевые цены, дескать, фактически не изменились.
В общем, в лице господина министра перед нами монетаризм самой высокой пробы.
Экспертное мнение
Не менее любопытно и то, какие аспекты ожидаемой приватизации обсуждаются так называемым экспертным сообществом. Обычно из подобного рода обсуждений можно почерпнуть немало информации об аппетитах и намерениях ведущих игроков.
Так, ряд аналитиков полагает, что наилучшие шансы быть проданной у «Башнефти». У компании, мол, и долгов немного, и добыча растет, и НПЗ модернизированы. Наиболее вероятными покупателями называют крупные российские банки.
Другие высказывают версии, что новая приватизация — это неплохой шанс для некоторых российских олигархов вывести свои капиталы из офшоров. Например, Фридман мог бы вернуться в ТНК-ВР, прикупив немножко «Роснефти». Это был бы отличный бизнес: продать, когда нефть шла по 115, и выкупить, когда она стала по 30. Очень даже в стиле наших олигархов из «старой гвардии»: и стране вроде как помог, и себя любимого не обидел.
Китайцев и индийцев тоже вполне могут заинтересовать дешевеющие российские предприятия. Вопрос с юрисдикцией всегда можно обойти, констатируют некоторые эксперты, а в умении и желании китайских бизнесменов агрессивно расширять свое влияние на чужих территориях мы все успели хорошо убедиться за последний год. «Кризис — это время самых смелых и отчаянных решений, — говорит Денис Давыдов из Nordea Bank. — Несмотря на все текущие политические и геополитические катаклизмы, если кто-то из нерезидентов решится войти в эти стратегические для России отрасли, то окажется в максимальном выигрыше».
С г-ном Давыдовым трудно поспорить. Выигрыш и правда будет максимальным — только что не для России.
Больше, чем ошибка
Новая волна приватизации в современных условиях — больше, чем ошибка. Дело тут даже не в печальном опыте предыдущих приватизаций. А ведь проблемы, ими порожденные, страна не может пережить до сих пор. Дело в том, что многие люди, которые определяют в нынешней России экономическую политику, в принципе руководствуются неверной логикой и порочными ориентирами. Они слишком часто заимствуют решения, оказавшиеся эффективными в других странах и исторических обстоятельствах. Чикагская школа, неоконсерватизм, светлый образ Маргарет Тэтчер. Наши чиновники блуждают в этих трех соснах, и им даже в голову не приходит, что мы живем не на Британских островах и не в ХХ веке.
В случае с приватизацией все еще хуже, потому что к нежеланию разбираться в том, что на самом деле происходит в твоей же стране, добавляется банальная жажда наживы — желание урвать побольше сейчас, «а после нас хоть потоп...» Где-то мы с этим уже сталкивались…
Самое печальное, что переубедить этих людей невозможно. Как сектантов с заученными мантрами и стеклянными глазами. Они верят, что деньги — это единственный и совершенный регулятор. Они верят, что лучшее, что может сделать государство с экономикой, — самоустраниться. Они верят, что, экономя на инвестициях в промышленность и сельское хозяйство, они сумеют вывести страну из кризиса. А ведь альтернатива приватизации, вопреки всем неоконсерваторам мира, существует, и с ее помощью можно решить множество проблем, в том числе и бюджетных. Системообразующие государственные предприятия должны принадлежать только государству. Они должны приносить прибыль только государству. Принимать связанные с ними управленческие решения должно только государство.
Так создается прочное единство государства и граждан, государства и наемных работников, государства и профессионалов. Больше никаких игроков и никаких игр.
В условиях острых внешних вызовов и структурных хозяйственных проблем только такое преобразование кажется взвешенным и оправданным. Тут проходит линия водораздела: для кого-то будущее России, для кого-то «текущие политические и геополитические катаклизмы».
Так что же мешает двигаться в правильном направлении? Кто мешает?
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
