Новости – Общество

Общество

Преступный мир сейчас — это корпорация

Аслан Усоян (Дед Хасан). Источник: ИА «Прайм крайм»

Основатель анонимного проекта о «ворах в законе» «Прайм крайм» рассказал РП о наследии Япончика и Деда Хасана, учете «коронованных» носителей титула и популярности статьи 228 УК РФ

Никита Сологуб

17 ноября, 2014 09:16

36 мин

«Прайм крайм» — единственный в России информационный проект, полностью посвященный «ворам в законе». Более чем за 10 лет существования его автору или авторам удалось собрать подробнейшую картотеку, состоящую из почти 3,5 тысяч представителей этого параллельного мира, существующего еще с дореволюционных времен.

Придя к власти и установив социалистический строй, большевики обратили свое внимание не только на политическую оппозицию, но и на уголовную среду, влияние которой возрастало из-за тяжелого экономического положения в стране. Борьба советской власти с криминалитетом привела к тому, что наиболее авторитетные его представители сплотились под эгидой политического противодействия и неподчинения власти.

Элитой уголовной среды стали «воры в законе» — не имеющее аналогов в других странах сообщество, члены которого связали себя особым кодексом поведения, тюремных обычаев и традиций. Эти неписаные законы, получившие известность под термином «понятия», построены прежде всего на неприятии общепринятых норм: вор не должен иметь семью и в любой форме сотрудничать с официальными властями. В 40-х годах советской власти практически удалось уничтожить это сообщество.

Эти события вошли в историю под названием «сучья война»: во время Великой Отечественной войны многие сидельцы согласились на предложение вступить в ряды Красной армии, а после победы над Германией, вернувшись в лагеря, вступили в конфликт с «ворами», не отступившими от традиций преступной среды. Поскольку основная многотысячная масса советских заключенных встала на сторону тех, кто продолжал жить по «понятиям», «суки», сотрудничавшие с администрациями лагерей и тюрем, были повержены. «Воры» же пережили Сталина и развал СССР.

Авторы анонимного проекта «Прайм крайм» называют «воров в законе», верных традициям, возникшим еще в 30-х годах, «Кристаллами», «Стариками» или просто «Людьми». Хотя представителей «старой школы» с каждым годом становится все меньше, в России, как и во всем мире, остаются их последователи. «Более всего сообщество "воров" напоминает масонство: все его члены равны между собой независимо от возраста и стажа. Вступая в орден, они приносят клятву и обращаются друг к другу так, как это принято у монахов или масонов, — брат», — говорится в программной статье основателя этой библиотеки «воровской» жизни. Основатель проекта анонимно рассказал «Русской планете» о сегодняшнем положении дел в воровской среде, ее структуре и истории раскола.

— Как «Прайм крайм» заработал как агентство? Кто ваши источники информации, почему вы сохраняете анонимность?

— Эта анонимность — только для широкого круга, так-то нас все знают. Зачем нам хвалиться своими именами? В этом году исполнится 20 лет, как мы начали собирать информацию по данной теме, хотя знали о ней еще задолго до этого. Чтобы пойти в официальные кабинеты, в милицию или пресс-службу, нужно было как-то оформиться. То есть это не было нашей целью, мы просто хотели пополнять свою базу. А когда «Прайм крайм» заработал как информационное агентство, сайт зажил своей жизнью: мы стали писать новости, и часто мы это делаем раньше официальных, массовых изданий. Мы не ожидали, что будет так много посещений, мы просто хотели собирать информацию.

Почему? Мне эти люди, «воры в законе», в свое время показались самыми интересными из тех, с кем мне доводилось общаться до этого, то есть до начала 90-х годов. Не из-за того, что меня привлекала какая-то их криминальность, маргинальность, а просто потому, что эти люди, при том что они являются высшим эшелоном, верхушкой пирамиды преступного мира, обладают незаурядными человеческими качествами. Многими из них можно восхищаться. Порядочность, честность, какая-то доброта, справедливость, нестяжательство — это про них.

Даже внешне они были не огромными какими-то качками, а обычными людьми, скромно одевающимися, интеллигентно разговаривающими, но при этом имеющими огромную власть — держать в подчинении целые регионы страны, я имею в виду места лишения свободы. К тому же про них практически не известно ничего ни тогда, ни сейчас толком: есть какие-то документальные и художественные фильмы, какие-то новости, но по большому счету их мир закрыт, нельзя пойти в Ленинку и написать про них реферат. Поэтому мы начали узнавать, что это за люди, вести список, кто выбывал из движения, кто появлялся.

В то время слова «вора» никто из сидящих не мог ослушаться, оно было истиной в последней инстанции, причем не навязанной. Никто не говорил: «Вы должны меня слушаться». Нет, этим людям просто доверяли. Элементарно этот человек выделяется из толпы своим мышлением, своим видением глубины, своими организаторскими способностями, своим отсутствием боязни взять на себя ответственность. Приходит стадо заключенных, которых как хотят мучают, издеваются над ними, и просто из этой среды, где-то в стороне, появляется могущественный человек, который, узнав об этом, говорит: «Этого быть не должно, нельзя исправлять совершением новых преступлений». Представляете, какой он за это получает авторитет среди сидельцев?

— Каким образом вы тогда и сейчас информацию получали?

— Тогда и сейчас — это огромная разница. Сейчас сами пишут родственники воров, пишут друзья и благодарят нас за то, что мы делаем. Были мысли прекратить все это, иногда казалось, что тема себя исчерпала, но все равно находилось что-то, что мотивировало продолжать работать.

— У вас на сайте висит призыв к сотрудникам ФСИН передавать информацию, к нему прислушались?

— Нет, ни разу. Это было написано больше в сердцах, потому что иногда слышишь такие вещи, что во ФСИН сжигают целые архивы с видеозаписями и фотографиями, а у нас за это душа болит.

— Давайте немного поговорим об истории. Многие считают, что со смертью Япончика («вор в законе» Вячеслав Иваньков) и Деда Хасана («вор в законе» Аслан Усоян) в России ушла некая криминальная эпоха, что это были воры невероятного уровня авторитета, популярности народной, им фильмы посвящали. Как вы к этому относитесь?

— Воры, которые действительно что-то из себя представляют, о них, как правило, широкая публика не знает, за исключением, пожалуй, Деда. Я не считаю, что с его смертью и со смертью Япончика ушла какая-то эпоха. Та эпоха, которая была при их жизни, продолжается и сейчас. Правильнее будет говорить, что новая эпоха началась с приходом Япончика и Деда Хасана. В воровском мире этих людей называют «реформаторами», то есть, по сути дела, они ворами и не являлись.

— Какой реформой они занимались?

— Не секрет, что эти фигуры, Дед и Япончик, очень сильно пиарились. Когда в 95-м году Дед провел в Сочи сходку на могиле Рантика (скончавшийся в 1994 году «вор в законе» Рантик Сафарян по прозвищу «Сынок». — РП), об этом писали все федеральные газеты. Когда после этой сходки у Деда проходили обыски; телеканалы транслировали, как в его квартире нашли золото. На следующей сходке, в 1996 году в Санкт-Петербурге, все писали, что был помощник заместителя заксобрания. Япончик, когда его на камеру снимали, вообще начинал плеваться, делать какие-то жесты, чтобы запомниться зрителю. Позировал, в общем. Если ты не хочешь привлечь к себе внимание, ты пройдешь молча не глядя в камеру, а тут устраивается целое представление. Вспомните, как его привозили в Россию (В 2004 году Иванькова экстрадировали из США спецрейсом на лайнере «Гольфстрим». — РП). Какая-то во всем этом есть театральность, как мне подсказали. И вся биография Япончика — это набор таких сцен. Когда его освобождали, за него просили Кобзон и Федоров (народный артист СССР Иосиф Кобзон и академик, советский офтальмолог Святослав Федоров ходатайствовали об освобождении Иванькова в 1991 году. — РП).

Радик Ходжабекян (Хдо) и Рантик Сафарян (Сынок). Источник: ИА «Прайм крайм»

Как мог Кобзон, кремлевский певец, ходатайствовать за «вора в законе», чтобы на основе этого ходатайства судья освободил его? Это просто невозможно — «ворам» даже газет читать нельзя, потому что они должны быть отстранены максимально далеко от официальных властей. Когда у Федорова, признанного академика, спрашивали, почему он ходатайствовал об освобождении Япончика, он нес какую-то околесицу, понятно, что по бумажке, невразумительную и неубедительную. После этого он выходит досрочно, несмотря на все нарушения, такого опасного рецидивиста, вора в законе, отпускают, и через два-три месяца он с паспортом, выданном в МИДе, уезжает в США, чтобы там остаться, хотя тогда и несудимый человек с трудом мог за границу выехать.

Это были люди завербованные. У кого я не спрашивал, кто знал Япончика лично, никто мне ответить, кто его «короновал», не смог. Учился он в цирковом училище и в преступный мир пришел не сразу, а абсолютное большинство будущих воров в местах лишения свободы еще подростками оказываются. Такое ощущение, что всегда ему помогали. Хотя он, конечно, был в кругу «воров». Знающие люди говорят, что он был в банде Монгола (один из «пионеров» движения «воров в законе», погибший в 1994 году в возрасте 66 лет Геннадий Карьков — РП). Сам Монгол безусловно был «вором», но потом его этого звания лишили, дали по ушам за то, что он силой забрал у другого «вора» прибыль с его «дела». Это произошло как раз тогда, когда в его окружении появился Япончик. Другие говорят, что Япончика короновал Песо («коронованный» еще в 1957 году «вор в законе» Валерьян Кучулория. — РП). Но Песо в то время уже жил в Москве, не сидел, а я уверен, что все «воры», кто в 90-х оставался в Москве, были «под колпаком», сотрудничали с властью. Об этом говорит множество фактов.

«Стариков» к концу 80-х просто начали убирать. Бриллианта (скончавшийся в мае 1985 года в колонии «Белый лебедь» в возрасте 57 лет «вор в законе» Василий Бабушкин. — РП) убили через месяц после того, как пришел Горбачев (в марте 1985 года будущий президент СССР Михаил Горбачев был выдвинут на пост генсека КПСС. — РП). То есть была дана команда, и людей этих начали просто истреблять. За короткое время очень многих «стариков» поколения Бриллианта, его закваски, которые просидели всю жизнь в тюрьме, по 30–40 лет, начали в течение середины 80-х и до конца 80-х просто истреблять: или на зоне «суки» убьют, или операция какая-то неудачная, или еще что-то: выйдет, например, на свободу и пропадет. Потом открыли «Белый лебедь», последнее место, где ломали воров в конце 80-х. Там почти всех «кристаллов» уничтожили. А те, кто прошел «Белый лебедь», скорее всего, тоже с кем-то договорились. И одним из них стал Дед Хасан.

Фото: Вячеслав Иваньков (Япончик). Фото: Юрий Машков / ТАСС

Всеми «ворами» признается, что он в течение всей своей уголовной карьеры несколько раз лишался своего титула, то есть у него небезупречная репутация в «воровском» мире. В тот период, когда он не носил звание, он занимался зарабатыванием денег, и в 60-е, и в 70-е. То есть это человек предприимчивый, он знает, как заработать деньги, организовать, хотя бизнес — это абсолютно не воровское. Вор по сути своей не может быть богатым, он может украсть, но не для того чтобы стать миллионером. Воры — это аскеты. Во-первых, они не жили на свободе никогда, у них жизнь там, в тюрьме протекала, а в коротких промежутках между отсидками воры обычно в гостях. Приезжает в другой город, его сразу встречают соратники, то есть единственный дом — это тюрьма. В 80-е годы это поколение начало уходить, остальных завербовали. Только со «стариками» вербовка у КГБ не получилось, потому что их запугать даже нечем, дома нет, имущества нет, семьи нет. Ну, убьешь ты его, и что? Только бунт в колонии поднимется.

«Сучьи войны» — это было просто истребление, когда КГБ разволновалось и решило устранить «кристаллов». «Сукам» администрация давала оружие. Но «воры» все равно остались и выжили, а «суки» ушли, потому что на стороне «воров» была масса заключенных, а на стороне «сук», кроме администрации, — никого. «Воры» всегда заступались за массу, жизнь за нее отдавали. Я общался недавно с одним стариком, который и «сучьи войны» застал, и в 40-е сидел. Спрашиваю: «Вот как ты проникся воровской темой?» Он говорит: «Пришли с малолетки (детской "зоны" — РП) от администрации, и нас, сидельцев, начали обижать, издеваться. "Воры" за нас заступились и погибли на наших глазах. И как я после этого вообще могу не проникнуться этими людьми?»

Вот именно поэтому среди российской интеллигенции очень многие знакомы с «ворами». Это, конечно, не афишируется, но очень многие — и академики, и политики, и ученые. Поверьте, что мало кто из них скажет что-то плохое о «ворах». В основном они будут просто отказываться говорить, потому что не принято это. Про «вора» никто ничего плохого сказать не может, это хорошие люди. Я даже по своему опыту это говорю. Особенно молодое поколение «воров», они чистые очень, до наивности чистые, и это не напускное, а истина их.

Я, конечно, отвлекся, но просто хочу, чтобы читателю, далекому от этого, все ясно стало. Ну вот, Япончиком кто-то управлял. Потом, по возвращении из Америки, его снова сажают и из каждого угла трубят: «Сажают отца русской мафии!». Но вот даже этот эпитет ничего общего с «воровским» не имеет.

— То есть в этом мире в принципе не может быть какого-то единственного лидера?

— Во-первых, не может быть «воров» среди «мафии». Мафия — это спайка государства, суда и криминалитета, ну, как в Италии было, это зарабатывание денег. Мафия была, конечно, в России в 90-е, да и сейчас есть, но к ворам это отношения не имеет. Воры от государства, от взяточной системы никогда зависеть не будут, потому что презирают ее. Хасан, в отличие от Япончика, занимал в воровском мире более высокую степень. Он действительно был фигурой наднационального масштаба, имел огромное влияние и в средней Азии, и в Закавказье, и вообще на Ближнем Востоке. Он умел подстраиваться под власть, используя свои связи и дипломатические способности, мог находить общий язык с официальной властью. Но какого-то одного человека над всеми «ворами» нет и не было. Каждый вор — это единица самостоятельная, равнозначная.

— То есть это горизонтальная структура?

— Абсолютно верно. Но «воры», конечно, отличаются по своему авторитету. Те, кто хотят кайфовать, они «ворами» никогда называться не будут. Да, можно быть при авторитете, а «воры», это совсем другое, это монахи по сути своей. Человек, которому вверяются судьбы других людей, не может быть каким-то гнусом. Это должен быть эталон порядочности. У нас с вами возникла распря, и мы не в суд обращаемся, потому что мы этого судью не знаем. Кто он такой? Что у него по жизни было? А какой-то один человек, авторитет которого для нас абсолютен, уважаемый человек может решать, кто прав, а кто виноват. Человек, которого «коронуют», должен иметь безупречную репутацию до этого, а когда ему дают имя, — его репутация должна стать еще чище, потому что с него в случае чего в сто раз жестче спросят. С самого рождения «воры» как-то чувствуют свое призвание, но в большей степени, конечно, на них влияет тюремная среда, попадая в которую, нужно еще тщательнее следить за своими поступками.

Как это вообще происходит? Человек заявляет во всеуслышание другим сидельцам о своем намерении стать «вором». На него начинают смотреть, копаться в прошлом его, пробивать его поступки. И ни одного недостойного поступка он совершить не должен. То есть берутся не ближайшие несколько лет, а и детство, и школа, чтобы не заложил никого, никогда заднего не давал, не малодушничал, не предавал, долги чтобы все отдавал, слабых не обижал. И это не говоря уже о службе в армии, например. Вплоть до того, что если человек был спортсменом и выступал на каком-то уровне региональном, имел отношение к государству, там, за сборную молодежную играл, то все, путь в «воры» закрыт.

— А если говорить о сегодняшней структуре в России, какие-то есть крупные группировки сейчас? Как они делят все, не по этническому же признаку?

— В 2004 году все «воры» были заодно, все были вместе. В то время номером один был Шакро («вор в законе» Захарий Калашов, уроженец Грузинской ССР. — РП), он тогда был на свободе, и он за всем присматривал, все контролировал, всеми ворами признавался в качестве безусловного авторитета. Сидел Шакро в Москве. Потом Шакро уезжает за границу, это все проистекает из конфликта 80-х годов, то есть «старики» ушли, «кристаллы», и зашли кавказцы. Но часть определенная, это московские воры, подмосковные, это Петрик, Шишкан, Аксен, Шрам, Захар, («воры в законе» Алексей Петров, Олег Шишканов, Сергей Аксенов, Константин Васильев и Александр Захаров из «славянского» криминального клана. — РП), они себя позиционируют как наследников тех традиций, «нэпманских», можно сказать, «старой школы». И они в Москве жили особняком от других «воров», в конфликты старались не вмешиваться. Чтобы вы поняли мысль нашу, в 70-х–80-х какая-то сила начала контролировать «воровской» мир с помощью «воров», с которыми удалось договориться. Чтобы поддерживать над чем-то власть, надо поддерживать конфликты внутри этого, «разделяй и властвуй».

Валерий Газзаев и Олег Шишканов (Шишкан). Источник: ИА «Прайм крайм»

И роль такого возмутителя спокойствия в 90-х годах играл Хасан. Все конфликты мимо него так или иначе проходили. Даже Шакро, поговаривают, его арест, Интерпол, Испания (в 2006 году Калашов был задержан в ОАЭ и экстрадирован в Испанию по обвинению в отмывании денег. — РП), все это не обошлось без его участия. То есть за всеми событиями происходящими была рука Хасана, он знал все. Начало 90-х годов, Хасан по авторитету среди воров, когда старики еще жили, их обойти нельзя было, был одним из множества. У него были конфликты в начале 90-х, потасовки с другими «ворами», то есть на него поднимали руку, и это было нормально. И начинает создаваться у Хасана такой шлейф, начинает о нем писать пресса. Потом этот конфликт пресловутый начался. Был такой Рудик Бакинский («вор в законе» Рудольф Оганов. — РП). Рудик был человеком, который «раскороновал» Хасана в декабре 96-го. И было принято спустя несколько сходок решение, что Хасан не вор. Он об этом узнал и перестал приходить на сходки, хотя его звали. И тогда воры решили заочно сказать, что он не «вор», заочно снять с него титул. То есть если ты под конфликтом, ты должен лично прийти и решить вопрос, такая процедура. И после этого Хасан не пришел на сходки и начал собирать свой круг «воров».

А там такая ситуация: вот начало 90-х, вот есть «старики», которые воспитаны на «старой школе», у них ничего не изменилось, бюджетов у них никаких нет, потому что они говорят, что жить нужно не хорошо, а правильно. А вот эти, они живут хорошо, но не всегда правильно. И вот начало 90-х, то есть живы старики. И Рудик был очень строгих правил, рядом с ним, в его окружении, косячить вообще было нельзя, строгий, справедливый человек был. А вокруг Хасана, наоборот, — с ним можно заработать хорошо, жить хорошо, он этим и привлекал, с ним рядом если оказаться, можно было десятки тысяч долларов стабильно иметь, и морфий подкинут, и в гости пригласят. А рядом с Рудиком и стариками только строгость, особо не разгуляешься. И естественно, «воры» некоторые променяли правильность, решили, что лучше жить хорошо, спокойно, комфортно, как Хасан, и не сидеть, чем рядом с Рудиком и стариками, где тебя и убить могут, и посадить, и живешь впроголодь. Все решили деньги тогда, так и раскололось. И есть такая категория «воров», которых я перечислил, их пять человек, Петрик, Шишкан и остальные, которые очень плотно стоят на ногах, живут в Москве, всех знают, могут по звонку сразу 300 штыков собрать, Измайловская там бригада, Люберецкая, славяне, в общем, ребята местные. Они в этот конфликт не влазили, но они были на стороне Рудика, против Хасана.

У Аксена с Шакро был конфликт, война в середине 90-х до начала 2000-х из-за алюминия. У Аксена в этой войне женщина погибла, близких Шакро тоже постреляли, сам он был ранен трижды. Потом они помирились и Шакро уехал из Москвы. Точка была поставлена. Это я вам рассказываю о том, что есть категория воров, которые стоят особняком. Все кавказцы, грузины в основном, они до 2004 года были все заодно, были не в ссоре. Но сажают Шакро. У него здесь был бизнес. Дед Хасан его забирает через Лашу Руставского («вор в законе» Лаша Шушанашвили. — РП) (он сейчас сидит в Греции, вот очередное подтверждение, что кто рядом с Хасаном оказывается, у того жизнь не складывается). Появляется Лаша. Тут они подняли шум, нагнали от себя воров, Ониани («вор в законе» Тариэл Ониани по кличке «Таро». — РП) и Джангвеладзе («вор в законе» Мераб Джангвеладзе по кличке «Мераб Сухумский»). Ониани приезжает в Россию и говорит: «Ребят, тут что-то с Шакро было, где моя справедливая доля. Я в ваш бизнес не лезу, но то, что воровское, должно всем ворам принадлежать, в общак давайте». Им это не понравилось.

Алексей Петров (Петрик), Николай Зыков (Якутенок), Михаил Шуфутинский, Мириан Мамедов (Мирон), Юрий Китаев (Китаец) и Василий Тарычев (Тарыч), Краснодарский край. Источник: ИА «Прайм крайм»

Они с Ониани не захотели делиться, начался конфликт. И вот Ониани и Джангвеладзе создают такую антидедовскую коалицию, которую сейчас называют «кутаисской группой». На стороне этих грузин выступили «старики», большая часть воров старшего поколения. То есть у них серьезная такая идеологическая основа появилась, потому что они позиционировали себя как приверженцы старых законов, а Хасана обвиняли в том, что он и его люди отошли от дел и стали коммерсантами. Это на самом деле имеет место быть. Не могу сказать лично за Ониани и Джангвеладзе, но большинство людей из их крыла, они именно «воры» по сути своей, они живут воровским ремеслом, не крышуют никого, не занимаются бизнесом, а именно воруют и ведут преступный образ жизни.

Этот конфликт происходит, чтобы его решить, в 2008 году происходит сходка на Пироговском водохранилище знаменитая, где высаживается ОМОН и 30 воров скручивает. Там же взяли и Хасана с Япончиком. То есть этот конфликт в начальной фазе завязался в 2007 году. Ну, а что такое конфликт в «воровском» мире? Они начинают обвинять друг друга в том, что они не воры. Стали встречаться, выяснять. Ониани и его группа зовут дедовских на сходку. Они не приходят. Дед Хасан начал повторять политику, как он в 90-х годах делал, просто игнорировать, потому что, если ты знаешь за собой какие-то грешки и тебя зовут на сходку, то со сходки ты уйдешь уже не «вором». И дедовские начинают создавать какие-то свои «семьи», начинают сами короновать, чтобы воров на их стороне становилось больше, потому что тогда на сходке за ними сила останется. За последние годы, лет пять, количество «воров» из-за этого увеличилось на четверть точно, если не на треть. И теперь разобраться со стороны в том, кто от какой группы, довольно трудно.

— А сколько сейчас вообще «воров»?

— Сейчас 530. Еще недавно было 450 примерно. То есть коронуют очень много. Стариков умерло много за последнее время. И сторона дедовская в основном сейчас имеет больше людей.

Сейчас в «воровском» мире раскол, они друг друга ловят, избивают. В начале октября вот, например, избили самого молодого вора, ему 21 год всего, Реваза Убилаву.

Самый молодой вор в законе Реваз Убилава с женой. Источник: ИА «Прайм крайм»

— СМИ самым молодым вором называли Осетрину-младшего (27-летний Сергей Асатрян. — РП).

— Нет, он 86-го года, а этот 93-го. Его избили вчетвером дедовские..

В общем, какой сейчас расклад сил. Еще при жизни Деда все его оппоненты были вытеснены за рубеж с помощью правоохранительных органов. Хотя, может у них и не было общего плана, а просто совпали цели. Многих посадили на большие сроки, чтобы устранить от влияния вне тюрем, дедовских же сажали максимум на полтора года. Естественно, многие «кутаисские» уехали за рубеж. В Украине, например, образовалось очень мощное сообщество грузинских воров, особенно в Одессе. Кто-то уехал в Европу: Италия, Франция, Турция. Внутри грузин были и те, кто поддерживал Хасана. Этих людей, конечно, намного меньше. Большинство из них сейчас живет в Греции или сидит там, как Лаша Руставский. Много антидедовских в Дубае. «Кутаисцы» вообще теплолюбивые.

А в России остались только дедовские, у них тут нет конкурентов или соперников. В России сейчас сидят около 90 коронованных воров, в Грузии — человек 10.

— Но в Москве ведь есть, например, славянский клан, Петрик?

— Я не слышу, что они вообще при каких-то делах. Что такое контролировать в преступном мире? Это собирать общак. Я не слышал, чтобы Петрик, Аксен, Шишкан или люди из окружения этим занимались. Да, у них могут быть свои какие-то доходы, но незначительные. Петрик, я с ним знаком, он вообще очень скромный человек: доход, конечно, имеет, но без роскоши. Вообще, у славянских воров ценности несколько отличаются, они реже вступают в материальные конфликты, все ближе к природе, к богу стремятся. Собирают общак у нас сейчас Воскрес, Пичуга и Мирон («воры в законе» Василий Христофоров, Юрий Пичугин и Дмитрий Чантурия. — РП), такой триумвират.

Из них Воскрес, наверное, посильнее остальных, потому что везде сейчас его имя, на него ориентируются регионы, что Белоруссия, что Сибирь. Остальные — более теневые. И эти славяне, они стоят особняком, в дела дедовских не лезут. Потому что личный авторитет у каждого из москвичей, он у них выше, чем у любого из дедовских. И те грузины, которые уехали, они поддержат славян. Они живут у себя дома, им конфликты не нужны явные, открытые. Есть, конечно, скрытый конфликт на личной почве, но пока это такого развития не получило у дедовских, может быть, еще получит. Естественно, главная цель вора — это контролировать общак. Вот Воскрес контролировал его еще при Деде Хасане. В любом маленьком или большом городе есть «смотрящие», не только в России, но и странах СНГ. «Смотрящий» по городу следит за порядком в «воровских» делах и передает бюджет на регионального «смотрящего», а тот уже отвозит в Москву. Преступный мир сейчас — это корпорация, как «Газпром».

— А кто назначает «смотрящих»?
— «Воры» в Москве, те же, кто коронуют. Это целая цепочка, иерархия. Был Дед. После Деда остаются его близкие. Он умирает, и в России кроме его людей остаются только русские, славяне, «кутаисские» исчезают. Воскрес вообще давно у Деда отвечал за бухгалтерию. Естественно, за это время он узнал всю цепочку, везде у него есть свои люди, в каждом регионе. Он ими управляет, меняет тех, кто кажется ненадежным. В общем, он сейчас главный топ-менеджер, который знает все об устройстве своей корпорации.

— Как формируется этот общак?
Общак собирается с каждой зоны, там за все есть своя цена, за разные бонусы, за услуги, за разрешение проблем каких-то с вертухаями. Общак собирается с азартных игр даже, со всего. В каждом регионе есть свои преступные дела, везде заносят взятки, везде занимаются бизнесом, со всего этого процент идет в общак. Каждый преступник, уважающий себя, должен отнести в общак долю со своего дела. При этом многие преступники помельче, конечно, с «ворами» незнакомы, но это необязательно: в криминальной среде, в каждом городе, все знают, как деньги попадают в общак, через каких людей. Это целый подпольный мир, существующий параллельно.

— Как-то реформа МВД повлияла на воровской мир, с упразднение УБОП что-то изменилось?

— Не думаю. Понимаете, первая книга, которая вышла в Советском Союзе про воров, называлась «Воры в законе: бросок к власти». Написали ее два бывших сотрудника КГБ. Книга о том, что КГБ внедрил своего сотрудника в среду «воров в законе». Полудокументальная, но имена там изменены, вместо Хасана Хазар и так далее. Там приводились подлинные данные, с кем этот агент установил связь. Она вышла в 1991 году. Мне это и тогда не казалось фантастикой, и сейчас не кажется, что там была написана неправда.

Александр Окунев (Огонек), Андрей Исаев (Роспись), Константин Васильев (Костя Шрам), Алексей Сухочев (Сухач) и Вячеслав Шестаков (Слива), Тюменская область, 1997 год. Источник: ИА «Прайм крайм»

Мое мнение, что сейчас те, кто называют себя ворами, остались в Москве и спокойно сейчас чувствуют, они подконтрольны МВД полностью. Я считаю, что это правильно. Если они поставлены на службу государству, то почему бы и нет. Государству неподконтрольные не нужны в России. А если ты живешь в Москве, значит, у тебя какие-то договоренности есть с органами.

— Как много вообще тех, кто в России остался? Вот вы назвали цифру в 530, это те, кто здесь?

— Нет, это цифра про тех оставшихся, кто сейчас живет с титулом «вора в законе», и старики, и молодежь, кто сидит по всему миру, Киргизия, Казахстан, Грузия, Армения, Белоруссия, Молдова, Франция и так далее. Это просто общее количество на сегодняшний день. В России сейчас сидит около 90 коронованных воров, в Грузии человек 100. Остальные на свободе в других странах. Очень многие в Европе. Джангвеладзе и его люди в 90-х жили во Франции, Испании, но оттуда были вынуждены уехать, когда ими начал Интерпол заниматься, и вернуться в Россию, но тут уже все было поделено, все то, на что они раньше претендовали.

— А например, ситуация на Украине повлияла на «воровской» мир? Идет ли сейчас борьба за сферы влияния в Крыму?

— Я о такой борьбе не слышал, влияния особого не было. Те воры, которые жили на юго-востоке Украины, просто уехали в другие регионы, в том числе и в Крым.

— Можете назвать за прошедшие несколько месяцев наиболее значимые события, которые произошли в России в криминальном мире?

— Возвращение Шакро, конечно. Других не было.

— Ну вот, например, задержание Осетрины-старшего, это важно (7 августа в Москве был задержан «вор в законе» Сергей Асатрян, известный по кличке «Осетрина-старший»; позже он стал фигурантом уголовного дела по части 2 статьи 228 УК РФ. — РП) ?

— Нет, это все ерунда. Асатрян, еще когда был жив Дед, он сидел, а когда вернулся, не стал соглашаться с тем, что Хасан говорил, не стал плясать под общую дудку. У него, конечно, были притязания большие, он претендовал на роль Деда, но остался не у дел. Оставшиеся сейчас дедовские — это крайне разношерстная публика, там есть и отслужившие, и даже бывшие члены «Единой России» есть, и спортсмены, и сутенеры, и убийцы, и торгаши. Понятно почему: Дед приближал к себе тех людей, на которых есть компромат, на всякий случай. Асатрян, возможно, и попробовал бы им противостоять, но вот руками правоохранительных органов его с дороги убрали. Ряды его сторонников тоже редеют, полиция их постоянно задерживает по части 2 статьи 228, а это уже тяжкое преступление.

— Я так понимаю, 228-ая — это самая популярная статья, применяемая к ворам?

— Она самая удобная, полиция на ней руку набила. Наркотики подкинуть намного проще. К тому же «вор» не может противостоять, ему запрещено признавать себя потерпевшим, иначе он не «вор». Он просто принимает это как должное. 228 просто применяется как инструмент, когда нужно закрыть. Хотя я бы не сказал, что МВД именно спекулирует на ней: на Петровке действительно пытаются найти что-то настоящее за «вором», поэтому, например, по дурацкой статье о нелегальном проживании задерживают часто.

Памятник Рудольфу Оганову (Рудику Бакинскому) на Армянском кладбище, Москва. Источник: ИА «Прайм крайм»

Я не понимаю, зачем они борются с «ворами», зачем они им что-то подкидывают. «Воры» никому не мешают и никакой угрозы не создают, они все подконтрольные. Той функции, которую они раньше выполняли — на 100% контролировать улицу, — за ними уже нет. Сейчас есть более серьезные угрозы и вызовы для полиции, да хотя бы миграция нелегальная. Из года в год задерживают примерно одинаковое количество, видимо, план все же есть какой-то. Причем все реальные дела, которые пытаются повесить на «воров», по статье 210, например, они разваливаются в 99% случаев, доказать ее невозможно. Есть такая тенденция: если начинает кто-то с другой стороны бороться с «ворами», это всегда заканчивается плохо для всех. Растет уличная преступность, начинается поножовщина в колониях. Становится больше беспредела. «Воров» начали прессовать в конце 80-х — Советский Союз развалился. Начали в Грузии — Саакашвили уже в розыске, революция.

— В прошлогоднем интервью журналу Vice вы говорили о том, что снимаете фильм.

— Нам подсказали снять фильм после того, как был убит Дед Хасан. Занимаются им профессионалы от кино, операторы-документалисты. У нас есть уникальные видеозаписи из семейных архивов разных «воров», которые никогда раньше не публиковались. Мы сняли очень интересных людей, будет много прямой речи, без закадрового голоса. Это будет не просто история про «воров». У меня к этому фильму такое отношение, как будто это последнее, что мне осталось сделать, я отношусь к нему со всей серьезностью. На этом фильме сошелся весь мой жизненный опыт, такой манифест и точка.

Фильм будет называться «Люди». «Воров» так называют. Сейчас все на стадии монтажа, у нас отснято около 100 часов материалов. Мы хотим успеть его отправить на Каннский фестиваль, то есть к марту планируем закончить и подать заявку. Мы хотим сделать ему хороший путь на Западе, в Европе и США. Мы хотим, чтобы этот фильм стал удачным не только с точки зрения исторической правды, информативности, но и с художественной. Все монологи, все фразы мы выбирали очень взвешенно. Это, конечно, будет некоммерческое кино, такой арт-хаус. У нас есть свой эталон в кинематографии — это братья Коэны. Их фильмы нас поразили, и мы хотим, чтобы наш фильм тоже поразил многих.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе