Почему в восстании машин не будет необходимости. И что нам с этим делать
Екатерина Наумова, основатель проекта «ЕКТА Менеджмент» и автор телеграм-канала «Технопарки Москвы» – рассказала Русской планете о цифровизации общества и профессиях, которые больше не будут нужны
В восстании машин необходимости нет
В конце 20-го века и начале 21-го начал разворачиваться новый цикл технологического развития. Этот процесс также известен как четвертая промышленная революция и «Индустрия 4.0».
Если максимально упростить, это развитие компьютерных сетей и микроэлектроники, которое помогает постоянно увеличивать производительность и ускорять экономический рост. Если совсем просто – мы создаем инновации, которые делают все процессы в нашей жизни проще и дешевле.
Технологии позволяют снижать издержки, размывают границы между инновациями в производстве, услугах и еще больше ускоряют инновационный цикл. А вместе с тем – угрожают человечеству потерей огромного количества рабочих мест. Этот процесс уже начался. Принято считать, что цифровизация напрямую влияет на рабочие специальности: машины способны заменить людей на производствах, на кассах супермаркетов, в сфере услуг. Но, увы, управленческие кадры рискуют остаться без работы ровно так же.
Важные решения, основанные на анализе больших массивов данных куда логичней поручить искусственному интеллекту – это сократит количество ошибок из-за пресловутого человеческого фактора
Парадокс: инновации и технологии, которые создаются для повышения качества жизни людей и развития человечества, огромному количеству людей могут навредить, значительно снизив их уровень жизни. Поэтому сценарий восстания машин и порабощения человечества, который казался таким реальным и пугающим в 80-х и 90-х годах, сейчас видится слабой угрозой. Зачем роботам пользоваться неэффективным трудом слабых людей, которые регулярно ошибаются, если они гораздо лучше справятся сами?
Что с этим делать. Роль государства
На первый взгляд, самый простой и эффективный способ борьбы с возможными последствиями проблемы – найти причину и устранить ее, не допустив возможных последствий. В случае с инновационным развитием это неработающий способ – процессы интегрированы настолько глубоко во всё, что нас окружает, что отказаться от пути развития технологий не получится. Такой вариант борьбы с риском похож на выстрел в ногу самому себе, чтобы не повредить ее в результате занятий спортом. То есть, совершенно деструктивная и не имеющая смысла акция.
Поэтому единственным логичным вариантом является наблюдение за ситуацией, просчет возможных рисков и постоянный поиск баланса между интересами коммерческого сектора, который создает инновации в целях получения выгоды, и интересами социума – человечества. И именно здесь невероятно важна роль государства, созданного для защиты интересов своих граждан. Мы часто об этом забываем, но в этом суть всей структуры.
Почему мы не возлагаем эту миссию на коммерческие компании? Всё просто: их логичная цель – максимальная прибыль при минимальных издержках. И какими бы классными и гуманистично настроенными ни были бренды, их цель не может быть иной. Государственные же инновационные стратегии устанавливают комплексные цели: развитие науки и передовых технологий должно обеспечивать не только поддержание конкурентоспособности, но и решение социальных проблем. К таким выводам пришло уже большинство стран, чья политика направлена на активное инновационное развитие.
Роль государства – в том, чтобы сохранить баланс интересов технологий и человека. В Сингапуре стратегия развития носит говорящее название «Умная нация», в Японии – «Общество 5.0». Акцент на человеке есть и в немецкой «Индустрия 4.0», и в «Стратегии американских инноваций». В основном эти стратегии предусматривают то, как люди будут работать с новыми технологиями, в них содержатся программы повышения квалификации, переквалификации в случае, если какая-либо профессия становится вовсе неактуальной
Например, правительство Сингапура открыло серию образовательных и учебных программ для повышения квалификации работников и недавних выпускников университетов, а также субсидировало курсы, связанные с передовыми технологиями. Они ориентированы на несколько групп и областей – государственные служащие, сотрудники отдельных отраслей, а также обучение конкретным технологиям и навыкам. Речь идет, прежде всего, о работе с Big data, а также о Финтехе, кибербезопасности. 145 миллионов сингапурских долларов правительство страны вложило в акселератор технических навыков, который создан для повышения квалификации и развития людей в области ИКТ. Благодаря этому проекту к 2020 году было создано 20 тысяч учебных мест. Переобучение и приобретение новых квалификаций поощряются стипендиями, субсидиями.
В образовательной системе Японии сегодня идет большой пересмотр программ подготовки к экономике будущего, причем для всех возрастов. Так, уже в начальной школе обязательным стало изучение программирования, в вузах усилилось внимание к математике и информационным технологиям. В Германии действует набор мер по стимулированию подготовки специалистов в области математики, информатики, естественных наук и технологии (MINT), увеличению числа научных сотрудников и аспирантов, поддержке профессионального обучения и приобретения дополнительных квалификаций. В США политика в сфере высшего образования нацелена на рост числа специалистов с техническим образованием, предусмотрено увеличение размеров грантов в области математики и технических наук (Scientific Technical Engineering and Mathematics – STEM), рост финансирования преподавания математики и инженерно-технических дисциплин.
В России развитие новых квалификаций и компетенций для инновационного развития предусмотрено федеральным проектом «Кадры для цифровой экономики» с финансированием 143,1 млрд рублей, преимущественно за счет средств федерального бюджета. Программа рассчитана до 2024 года, вот некоторые ее цели:
- 800 000 выпускников системы профессионального образования с ключевыми компетенциями цифровой экономики.
- 1 000 000 – количество специалистов, прошедших переобучение по компетенциям цифровой экономики в рамках дополнительного образования.
- 40% – доля населения, обладающего цифровыми навыками (26% в 2018 году).
Если честно, как бывший муниципальный служащий, не вижу особого смысла тратить ресурсы на переобучение чиновников. Зачастую такие проекты нужны только «для галочки». Я видела изнутри программы, в которых ни преподаватели, ни ученики не заинтересованы в том, чтобы передавать или получать полезные материалы. И в принципе заниматься образованием людей в предпенсионном возрасте – возможно, излишне. Им новые знания, конечно, не повредят, а вот глобальных вопросов адаптации человечества к новому цифровому будущему такие проекты не решают. Здесь фокус нужно делать уже на новом поколении. Те же Сингапур и Германия больше работают со школьниками, новые инструменты и правила современного наукоемкого бизнеса объясняют со школьной скамьи. В конце концов, мы смотрим в будущее и кадры готовим именно для будущего. Да и конверсия со школьниками будет явно выше: им точно пригодятся технологическое лидерство, новые знания по математике и информатике.
В задачах программы «Кадры для цифровой экономики» работа с новым российским поколением тоже предусмотрена. Правда, в огромном количестве слов, под ворохом которых погребены реальные дела, я так и не нашла, кто именно и в каком формате преподает школьникам новые знания. Надеюсь, не чиновники и не преподаватели информатики из 90-х.
О каком будущем речь
Когда наступит будущее, к которому мы так тщательно готовимся? Существенные перемены нам пророчат уже к 2030 году – совсем скоро. Но впрочем точных прогнозов не существует, никто и никогда не наблюдал подобного взрывного развития, ситуация меняется каждый год, мы постоянно слышим о новых технологиях и открытиях, которые переворачивают мир вокруг.
Юваль Ной Харарри в своей книге «Homo Deus. Краткая история будущего» много рассуждает на тему того, как может измениться наш мир, куда и через сколько приведет нас прогресс. В главе «Бесполезный класс» он приводит результаты исследования оксфордских ученых. В сентябре 2013 года Карл Бенедикт Фрей и Майкл А. Осборн опубликовали статью «Будущее занятости» о вероятности замещения разных видов деятельности компьютерными алгоритмами в ближайшие двадцать лет. Далее полностью процитирую этот отрывок:
«Алгоритм, разработанный Фреем и Осборном для расчета степеней этой вероятности, вычислил, что в США в зоне высокого риска находится 47 процентов профессий. Например, существует 99-процентная вероятность, что свои места алгоритмам уступят специалисты по телефонному маркетингу и страховые агенты, с 98-процентной вероятностью та же участь постигнет спортивных рефери, с 97-процентной – кассиров, с 96-процентной – шеф-поваров. Вероятность, с которой потеряют работу официанты, составляет 94 процента. Экскурсоводы – 91 процент. Пекари – 89 процентов. Водители автобусов – 89 процентов. Строительные рабочие – 88 процентов. Ветеринарные фельдшеры – 86 процентов. Охранники – 84 процента. Моряки – 83 процента. Бармены – 77 процентов. Архивариусы – 76 процентов. Плотники – 72 процента. Спасатели на воде – 67 процентов. И так далее, и так далее, и так далее. Существует, безусловно, некоторое число надежных специальностей. Вероятность того, что к 2033 году компьютерные алгоритмы вытеснят археологов, составляет всего 0,7 процента. Эта работа требует распознавания очень сложной системы образов и не генерирует больших доходов, потому не стоит ожидать, что корпорации и правительства в ближайшие двадцать лет потратятся на автоматизацию археологии»
Выход – всем стать археологами? Конечно же, нет. Это всего лишь один из прогнозов. Как юрист, к примеру, я уверена, что нашу профессию еще очень долго не заменят алгоритмы, оцифровать ее сложно – слишком много человеческого фактора в процессе передачи информации. Часто версия моего клиента, рассказанная в онлайне или по телефону, рассыпается при внимательном рассмотрении документов дела, а вывести человека на объективную позицию сложно.
Так как же с ним сможет работать алгоритм? Но моя уверенность вовсе не означает, что в реальности подобное невозможно. Возможно, я просто хочу верить в важность своей профессии. Однако в современном мире мы просто обязаны быть готовыми к трансформации, и иметь свой «тревожный чемоданчик» с планом действий на случай, если наша профессия перестанет быть актуальной, а государство не успеет помочь.
