От Николая до Путина

Демонстрация работниц Путиловского завода в первый день Февральской революции

В чем заключаются исторические уроки февральской революции 1917 года

Александр Кочан

27 февраля, 2017 13:30

8 мин

Более 100 лет назад в эти последние зимние дни началась революция, которая войдет в историю как буржуазно-демократическая. В столице российской империи не на шутку забурлило 27 февраля (12 марта) 1917 года, когда всеобщая забастовка переросла в вооруженный мятеж против царского режима. Свержение Николая II привело к власти Временное правительство, которое в итоге не смогло справиться с обязанностями по управлению государством.

В этом материале мы не будем пересказывать всем известные события, о которых можно легко найти информацию в Интернете. Речь пойдет об уроках, которые извлекла наша страна 100 лет спустя. Почему современное российское общество расколото на ярых сторонников и противников бунта против самодержца? Чему научила нас февральская революция, и есть ли связь между эпохами Николая II и Владимира Путина?

Зачем предали Государя?

К большому сожалению, советская историография породила «единственно правильный» подход к февральской революции. Клишированное восприятие той эпохи прочно засело в головах не только обывателей, но и вполне солидных ученых: голодные бунты, поражения на фронтах, разорванная в клочья экономика, неэффективная система госуправления и бессмысленная война.

Складывается впечатление, будто ничего хорошего в начале февраля 1917 года не происходило совсем. Солдаты сидели в грязных окопах, народ жил в серых избах, пытаясь кое-как свести концы с концами, а вот царь прекрасно себя чувствовал, ни в чем себе не отказывал и лелеял «немецкого шпиона» Григория Распутина. Советская историография уверенно рисовала из Государя образ самодура, глупца, кровопийцы и паразита.

За минувшую четверть века было написано достаточно книг, разоблачающие данное мифотворчество, а нынешние учебники уже не столь категорично описывают финальный период правления Николая II. Конечно, император не был душкой, он совершил немало ошибок, но считать его вурдалаком на троне — не слишком разумно.

В тот момент, когда началась революция, царь находился в Ставке. Его много раз предупреждали о возможном бунте, Петроград бурлил не первый день, и потому Государь, видимо, не придал значения тем февральским событиям. Однако маргинальный с виду мятеж был поддержан его ближайшим окружением.

Фактически Николая II предали, а потом вынудили подписать унизительный манифест об отречении.

У историков нет единого мнения по поводу версии о заговоре. Но в оппозиции царю находилась львиная часть элиты, включая членов семьи и высокопоставленных генералов, клявшихся в верности Божьему наместнику. Свержение самодержца в 1917 году было не классическим госпереворотом, с которым Россия была знакома несколько веков. Революция заключалась в том, что элита и народ изменили ценностям, которые считались священными и незыблемыми.

Впервые в истории российского государства власть официально перешла в руки безликого правительства. Это был, если угодно, демократический эксперимент, нелепое подражание западноевропейской политической модели, которое дорого стоило нашей стране. Империя в период невиданной по масштабу войны лишилась рулевого, и внутренняя сумятица почти мгновенно отразилась на боеспособности армии.

Первую мировую войну советская историография списала в разряд империалистических и почему-то закрепила за ней ярлык прихоти царского режима. Однако Россия воевала за вполне конкретные экономические и политические интересы и не могла оставаться в стороне. Из-за ханжеского подхода подвиги русских солдат и офицеров оказались забыты на несколько десятилетий.

Почему догматизм правит разумом?

Монархисты не могут смириться с фактом предательства царя и грешат тем, что списывают трагедию Николая II и 170-миллионного государства на заговор оппозиционно настроенной элиты и внешних врагов. В их представлении царь — жертва форс-мажорных обстоятельств, а революция — заказ предателей и немецкой разведки. Оба довода содержат крепкую доказательную базу, но чересчур абсолютизированы.

Монархисты, осмысливая столь сложный и многогранный период истории (извините за банальность), по сути, повторяют ошибку советских историков. Догматизм, который пропагандируют обе стороны, не оставляет места для сомнений и поиска противоречий в идеально причесанных концепциях. Все просто и ясно, как Божий день, все роли расписаны, злые и добрые персонажи были названы предварительно.

О личности Николая II монархисты рассуждают таким образом будто были с ним знакомы и ощутили величие его сакральной персоны. От этого подобострастия, как и от большевистских плевков в царя, одинаково воротит. Почему Государь не может быть национальным лидером, которому свойственны человеческие слабости и заблуждения, как и всем его «коллегам», включая демократически избранных?

Почему в наше время после разоблачения советской мифологии с таким рьяным упорством героизируют Николая II, в упор не замечая его легкомысленного отношения к предупреждениям о бунте и призывам принять превентивные меры? Может не стоит лепить из Государя Христа или фаталиста?

По всей видимости, роковой ошибкой императора было нежелание видеть происходящие вокруг социально-политические изменения и перестраивать свою политику под них. Николай II был последним самодержавным монархом Европы и, судя по дошедшим до нас фразам, даже после начала восстания в Петрограде он не желал верить в грядущее свержение.

Император вопреки здравому смыслу продолжал мнить себя наместником Божьим и ждал от окружающих соответствующего отношения. Нежелание принимать реальное положение дел и отказаться от ласкающей самолюбие легенды о своей исключительности привело к страшной трагедии.

Есть ли исторические параллели?

Свержение царя ни в коем случае не должно быть поводом для злорадства. Крах царского режима продемонстрировал, что ни один из самозваных правителей великого государства не мог сохранить его единство. Неизвестно, как бы сложилась история России, если бы Николай II продолжил царствовать. История не знает сослагательное наклонения, но фигура монарха объединяла общество, и корень противоречий столетней давности был, конечно, не в царском режиме.

В этом контексте события февраля-марта 2017 года причудливо перекликаются с современностью. Прослеживаются четкие исторические параллели, и поэтому стоит сказать о них без какого-либо лукавства:

авторитарная политическая система, ориентированная на волю национального лидера и не работающая государственная машина, если воля правителя отсутствует;
номинально подконтрольный главе государства парламент и правительство;
отсутствие политической конкуренции и мощной системной оппозиции;
нарастающие противоречия внутри правящей элиты, которые гипотетически могут перерасти в заговор против ментора, то есть главы государства;
конфликт страны с крупным геополитическим противником, требующий мобилизации всех имеющихся ресурсов;
необходимость иметь сильную боеспособную армию и сокрушительные средства поражения;
затяжной экономический кризис и падение уровня жизни населения;
рост недовольства бюрократией при отсутствии масштабной критики национального лидера;
опасность возникновения острого социального кризиса и массовых беспорядков.

Перечисленное выше — это не манифест, а повод задуматься как гражданам, так и правящей верхушке. Россиянам не стоит покупаться на дешевые призывы к революции, которые исходят от популистов и предателей интересов государства, а властям необходимо уяснить, что вера в собственную всесильность и безнаказанность оборачивается не только личной катастрофой, но и крахом единства нашего великого Отечества.