Новости – Люди
Люди
«Мы вам боль причинили. Простите»
Максим Баклагин. Фото: Андрей Стенин / РИА Новости
На процессе по делу БОРНа выступили родственники убитых антифашистов Ильи Джапаридзе и Ивана Хуторского; подсудимый Максим Баклагин принес свои извинения
24 ноября, 2014 14:27
8 мин
Московский областной суд допросил 24 ноября потерпевших по делу Боевой организации русских националистов (БОРН). Из-за проблем с доставкой подсудимых — Михаила Волкова, Максима Баклагина, Юрия Тихомирова и Вячеслава Исаева — заседание задержалось на два часа. В понедельник для допроса в суд пришли двое потерпевших: мать погибшего антифашиста Ильи Джапаридзе и сестра другого убитого антифашиста — Ивана Хуторского.
Первой к трибуне вышла Донара Джапаридзе и тут же расплакалась. Всхлипывая, она рассказала, что ее сын был успешным учеником, в школе «состоял в спецклассах». Затем поступил в Высшую школу экономики, где получил скидку в 50% на обучение. «Илюша всегда работал, когда мог, с седьмого класса, каждое лето, — говорила она. — Не было надобности, чтобы он работал, мы жили в достатке, но он хотел». По ее словам, сын стремился перейти учиться на бюджетную основу, поэтому «усиленно старался».
«Он был очень хорошим человеком, добрым, отзывчивым, — сказала Джапаридзе. — Его уважали. Он занимался спортом, музыкой, стихи писал, у них своя группа была». По ее словам, к представителям другой национальности он всегда относился хорошо. «У него такого не было, он родился здесь (в Москве. — РП), вырос здесь, у него бабушка русская, москвичка», — отметила потерпевшая. Сыну было 20 лет, когда он погиб. Он заканчивал третий курс. Его убили утром 27 июня 2009 года недалеко от дома, когда он направлялся в вуз на экзамен. О происшествии Джапаридзе узнала от старшего сына и крестного отца Ильи, которые пришли с этой вестью к ней на работу. Ей сказали, что Илью убили, дальше, по ее словам, она уже ничего не помнит.
«Я до сих пор не понимаю, почему это с нами случилось, почему это случилось с Илюшей? Он, наверное, чувствовал, что ему угрожали, но нам это не говорил», — заявила она. В руке Джапаридзе держала небольшую книжку — как оказалось, сборник стихов погибшего сына. По ее словам, уже после его смерти она нашла их на диске. Она зачитала часть одного из стихотворений. «Скажите, в чем Илюша провинился?! — рыдала женщина. — Объясните мне, пожалуйста, если человек был хорошим, добрым, отзывчивым, он должен умереть за это?»
Судья Александр Козлов попросил потерпевшую присесть, если она в состоянии присутствовать в зале дальше. «Я постараюсь», — ответила Джапаридзе, села на место и закрыло лицо руками. Далее судья зачитал письменные материалы дела — протокол осмотра места происшествия, медицинские и баллистические экспертизы, протокол обыска, прошедшего в квартире подсудимого Тихомирова, который проживал в городе Дубна. У обвиняемого нашли травматический пистолет «Оса» и патроны к нему, в сейфе — охотничье ружье «Сайга» с патронами, несколько телефонов, лист бумаги «с текстом националистического содержания». За это преступление в апреле 2012 года Люблинский суд Москвы приговорил Тихомирова к 10 годам лишения свободы, поэтому на этом процессе ему это преступление не вменяется.
Судмедэксперты нашли на теле Джапаридзе минимум 14 ножевых ранений и одну пулю от травматического пистолета в голове. Согласно их выводам, почерк преступников напоминал убийство антифашиста Федора Филатова. Донара Джапаридзе, послушав экспертизу, попросила судью задать вопрос. Козлов разрешил. «И после этого этих мерзавцев нужно осудить или нет? — воскликнула она. — После того, что они натворили, другие матери должны бояться отпускать своих детей». Судья недовольно вздохнул и попросил ее сесть на место.
Илья Джапаридзе. Фото: antifa.fm
Затем Козлов зачитал заявление Екатерины Скачевской, сестры осужденного националиста Павла Скачевского, в котором она утверждала, что во время прогулки с детьми на нее напали двое молодых людей. Она проходила мимо некой компании, когда кто-то узнал ее и крикнул: «Убей фашистскую семью». В то время она представляла в суде интересы своего брата. К ней подбежали двое, один из них заткнул ей рот, второй схватил за руки. Они требовали, чтобы та перестала защищать брата, и угрожали ей расправой.
— Вашему сыну предъявлялось обвинение по факту избиение Скачевской? Вызывался ли он на допрос? — спросила потерпевшую прокурор.
— Он не вызывался, — ответила Джапаридзе. — Выяснили, что такого не было. Илюша не участвовал. Это все фарс, вранье. Не знаю, какая у вас информация, это я сама узнавала. На самом деле этого не было.
— А вы знали об антифашисткой деятельности вашего сына? — интересовался судья.
— Не знала, — сказала потерпевшая.
Далее к трибуне вышла Екатерина Хуторская. Она рассказала, что ее брат работал юристом в городском центре «Дети улиц». Ему было 26 лет. Проживал он вместе с мамой на улице Хабаровская. Сама Хуторская жила отдельно.
Об общественной деятельности брата она узнала уже после его смерти от друзей. Сам он об этом не рассказывал. «Он занимался охраной концертов антифашистской направленности, это я знала, — отметила Хуторская. — Он всегда выступал против национализма и всячески старался, чтобы националистов не было на этих концертах». Она пояснила, что брат был физически сильным, за что в 14–15 лет получил кличку Костолом. Он занимался армрестлингом и самбо и тренировал других ребят, чтобы они «могли дать отпор, если придут националисты».
Хуторская рассказала, что до этого на него уже нападали трижды. Первое нападение произошло в июне 2005 года, он получил черепно-мозговую травму. Затем в октябре того же года у него был перелом носа, резаная рана на шее и сотрясение мозга. Месяц он лечился в стационаре. А в 2008 году его ранили ножом в живот. Объяснял он это нападениями каких-то бомжей, но сестра ему не верила. По ее мнению, настоящую причину знал только отец, но он в 2007 году скончался.
О гибели брата девушка узнала вечером 16 ноября 2009 года. Около 20:00 ей позвонила мать и попросила перезвонить Ивану, который не брал трубку. Примерно в это время тот возвращался с работы домой. Она перезвонила через полчаса, но Хуторской тоже не отвечал. Через час ей опять позвонила мать, сказала, что «милиция ходит, кого-то убили». «Я ей сказала, не выходить, и если нужно, к тебе сами поднимутся, — вспоминала потерпевшая. — Около 11 часов вечера она позвонила и сказала, что Вани не стало, его убили».
Иван Хуторской. Фото: Антон Стеков / «Медиазона»
Друзья Ивана не знали, кто был убийцей, но сразу стали говорить, что это дело рук националистов. У подсудимого Баклагина оказались вопросы к потерпевшей.
— У вашего брата был обнаружен кастет и нож. Для чего они нужны были, вы знали? — интересовался он.
— Нет, — ответила Хуторская. — Я не знала, что у него они даже есть в наличии.
— У вас проводились следственные действия, и при обыске у него нашли листок с кличками и адресами русских националистов. Зачем они ему были нужны?
— Я не знаю даже, что нашли.
— В любом случае, я понимаю, мы вам боль причинили. Простите, пожалуйста, — решил извиниться Баклагин и сел на место.
— Он делал различие между фашистами и националистами? — спрашивал, в свою очередь, подсудимый Исаев.
— Для него это было одно и то же, — спокойно отвечала потерпевшая.
— Вы говорили, что на него раньше нападали. А нашли, кто это сделал?
— Не искали, — ответила она. — Папа хотел заявить, но потом следователи сказали, что не надо, лучше забыть.
В этот момент Донара Джапаридзе встала с места и обратилась к Хуторской: «Убийца вашего брата задает вопросы, а вы так спокойно отвечаете». «У каждого человека своя психология», — ответил ей судья и попросил присесть. Когда вопросы закончились, Хуторская села рядом с Джапаридзе, которая продолжала рыдать, и обняла ее.
Судья принялся читать письменные материалы дела, которые имели отношение к эпизоду убийства Хуторского. Киллер выстрелил в него два раза — в шею и голову. Как установили эксперты, пули были выпущены из того же самого ствола, из которого убили судью Мосгорсуда Эдуарда Чувашова — предположительно, «Нагана». После убийства Хуторского на электронный адрес некоторых СМИ пришло письмо, в котором БОРН брал на себя ответственность за это преступление. Аноним называл это «акцией возмездия» и грозил будущей расправой «карателям в погонах и мантиях», «журналистам-русофобам» и «всем врагам русского движения».
На этом заседание окончилось, продолжится судебное следствие 26 ноября.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
