Что произошло с Моисеем на горе Синай

Моисей со скрижалями Завета. Гравюра Гюстава Доре

В попытке жизнеописания пророка Петр Люкимсон позволяет высказаться и верующим, и атеистам

31 августа, 2013 08:09

6 мин

Книга израильского писателя Петра Люкимсона, посвященная фигуре пророка Моисея, представляет собой первую попытку воссоздать историю его жизни, сведя воедино различные версии и взгляды на библейские события. Автор в равной мере дает высказаться представителям всех монотеистических религий, в основании которых лежит учение Моисея: иудеям, христианам и мусульманам, а также ученым, занимающимся исследованиями библейских событий.

Обращение к личности полумифического пророка всегда актуально. Не только потому, что данные ему на горе Синай заповеди являются основанием человеческой цивилизации. По мысли автора, в Моисее, как он описан в библейских книгах, можно увидеть и идеал политического лидера нации.

«Русская планета» с разрешения издательства «Молодая гвардия» публикует фрагмент книги, посвященный событиям на горе Синай — обретению скрижалей с Десятью заповедями.

Мы с вами подошли к тому самому «водоразделу», к той незримой черте, где проходит граница между религиозным человеком и атеистом.

Невозможно быть иудеем, христианином или мусульманином и не верить в Синайское откровение — в то, что у горы Синай Бог явил себя стоявшим возле нее почти двум миллионам евреев и произнес там Десять речений — «Асара диброт», получивших на русском языке название Десяти заповедей и составляющих основу нравственного кодекса человечества.

С точки зрения иудаизма, да и любой другой монотеистической религии, Синайское откровение является главным событием или по меньшей мере одним из главных событий в истории нашей цивилизации, служащим доказательством существования Бога. Никогда — ни до этого, ни после — такое огромное число людей не бывали свидетелями Божественного откровения и одновременно не общались бы с Господом. Невозможно, говорят религиозные евреи, чтобы такое множество людей одновременно стали бы шизофрениками, слышавшими при этом один и тот же Голос, произносивший одни и те же слова. Невозможно, чтобы два миллиона человек одновременно подпали бы под массовый гипноз, стали жертвами хитроумных трюков своего вождя, или у всех у них была бы одна и та же массовая галлюцинация. Да еще вдобавок ко всему столь убедительная, что ни у кого из них не осталось ни малейшего сомнения в ее истинности и память о ней на протяжении тысячелетий передается от одного поколения к другому, и за верность которой тысячи и тысячи евреев на протяжении всей истории с готовностью жертвовали жизнями.

Одновременно Синайское откровение является контрапунктом и между теми верующими и атеистами, которые убеждены, что Моисей был вполне реальной исторической личностью. Для первых Моисей — это, прежде всего, величайший из всех живших на земле пророков; единственный, кто общался с Богом «лицом к лицу» и был исключительно проводником Его воли и ревностным передатчиком Его учения. Для вторых Моисей — это, возможно, выдающийся военный и политический лидер, некий образец вождя нации и одновременно гениальный философ, создавший религиозное учение, в значительной степени определившее ход человеческой истории, но не более (хотя и не менее) того.

cover

Вчитываясь в текст Пятикнижия, повествующего о Синайском откровении, исследователи, придерживающиеся атеистического мировоззрения, находили веские, по их мнению, доказательства того, что события у горы Синай носили вполне объяснимый с точки зрения логики и законов природы характер.

К примеру, один из основоположников «вулканической теории» Синайского откровения французских ученый Ш. Бек (Чарльз-Тильстон Бик (1800—1874) — английский путешественник и географ. — РП), выдвинувший ее в 1873 году, обратил внимание на то, как в Пятикнижии описывается гора Синай накануне Божественного откровения.

«И было — на третий день, когда наступило утро, загремели громы, и засверкали молнии, и облако густое скрыло гору, и шофар затрубил очень громко, и содрогнулся весь народ, который был в стане. И вывел Моше народ навстречу Всесильному из стана, и встали у подножия горы. А гора Синай дымилась вся оттого, что сошел на нее Бог в огне, и восходил дым от нее, как дым из печи, и сильно содрогалась вся гора. И звук шофара становился все сильнее. Моше говорил, а Всесильный отвечал ему голосом...» (Исход 19:16—19).

По мнению Бека (сам он к концу жизни отрекся от своей гипотезы) и его последователей, перед нами не более чем... великолепное и вполне реалистическое описание действующего вулкана, к которому Моисей и привел свой народ. Из такой горы не только может восходить дым, напоминающий «дым из печи», но могут и доноситься различные звуки, которые возможно принять то за трубление гигантского бараньего рога — шофара, то за чей-то громовой, внушающий ужас голос.

Так как время от времени такая гора изрыгает из себя потоки камней, с бешеной скоростью несущихся по ее склонам и способных с легкостью убить человека, то вроде бы становится понятным и то указание, которое получает Моисей от Бога:

«Проведи границу для народа кругом, говоря, остерегайтесь восходить на гору и прикасаться к краю ее — всякий, кто прикоснется к горе, неминуемо умрет. Не рукою он будет убит, но камнями будет он побит или сброшен вниз; скот ли, человек не останется в живых...» (Исход 19:12—13).

Этой же версии вроде бы соответствует тот факт, что услышавших голос Бога евреев охватил панический ужас, и они попросили Моисея, чтобы Всевышний больше не говорил с ними напрямую, а общался только с Моисеем, а тот бы уже сообщал им Его заповеди.

3игмунд Фрейд, к примеру, был сторонником версии, что поначалу евреи поклонялись у горы Синай местному богу вулкана, который, как они верили, жил в ее глубинах. И все жертвоприношения и прочие ритуалы служения в Храме, по версии Фрейда, начали складываться именно в период отправления евреями «вулканического культа».

Иммануил Великовский, убежденный, что события Исхода происходили в момент столкновения Земли с кометой, видит подтверждение своей версии и в последующих событиях, описываемых Пятикнижием. Метеоритные дожди с неба и тучи пыли внешнего происхождения, по его мнению, вполне могли вызвать появление тех самых «облачного» и «огненного» столпов, которые сопровождали евреев во время их странствий по пустыне.

У горы Синай. Гравюра Густава Доре

У горы Синай. Гравюра Гюстава Доре

...В тот момент, когда евреи подошли к Синаю, писал он в своей книге «Столкновение миров» (1950), комета приблизилась к Земле настолько, что между ее ядром и земной атмосферой начали возникать сильные электрические разряды. Это могло привести как к извержению вулканов, так и к землетрясению, а заодно вызвать целый ряд небесных эффектов, которые неминуемо должны были повергать простых пастухов в ужас и трепет. Причем не исключено, что в день Синайского откровения ядро кометы по своему местоположению находилось как раз над горой Синай, что неминуемо должно было эти эффекты усиливать. Именно этим Великовский объясняет известное еврейское устное предание, согласно которому гора Синай в момент дарования Десяти заповедей поднялась над евреями и нависла над ними, угрожая раздавить всех, если они откажутся принять их, и в то же время евреи в тот момент не могли уверенно стоять на ногах и поддерживались в воздухе некой неведомой силой. По Великовскому, ощущение «поднимающейся горы» и некой поддерживающей евреев силы было «шуткой» силы тяготения из-за подошедшего необычайно близко к Земле ядра кометы.

Отсюда уже недалеко до объяснения Великовским того, что именно евреи приняли за «глас Божий».

«В дни Исхода, когда мир сотрясался и качался, все вулканы извергали лаву и все континенты встряхивало, земля стонала почти беспрерывно, — пишет он. — На первой стадии катастрофы, по еврейским источникам, Моисей в молчании пустыни услышал звук, который он истолковал как „Я есмь сущий“ (Исход 3:14). „Я есть Яхве“, — услышал народ в ту самую страшную ночь у горы Законоположения (Исход 20:2). „И вся гора сильно колебалась“, и „звук трубный становился все сильнее и сильнее“ (Исход 19:18—19). „Весь народ видел громы и пламя, и звук трубный, и гору дымящуюся; и увидев то, народ отступил, и стал вдали“ (Исход 20:18).

Это было наилучшее положение для того, чтобы различить слова в ревущем голосе природы. Вдохновенный вождь переводил слова, которые он слышал в протяжных громоподобных раскатах. Земля стонала: уже не одну неделю все ее пласты смещались, орбита была нарушена, оси сбиты, ее океаны обрушились на континенты, ее моря превратились в пустыни, ее горы сдвинулись, ее острова затонули, ее реки потекли вспять — мир, залитый лавой, засыпанный метеоритами, с зияющими безднами, горящей нефтью, извергающимися вулканами, качающейся землей, мир, окутанный дымом и паром.

Перемещение слоев земли и появление гор, землетрясения и извержения вулканов соединились в дьявольском грохоте. Этот голос звучал не только в пустыне Синая; весь мир должен был слышать его. „Небо и земля гремели... горы и холмы сдвигались“, — говорится в Мидраше. „Громок был рев небес, и земля отвечала ему эхом“, — говорится в эпосе о Гильгамеше. У Гесиода „огромная земля стонала“, когда Зевс поразил Тифона своими громами: „земля издавала ужасный грохот, как и бескрайнее небо над ней“.

Сближение двух заряженных тел могло также производить трубные звуки, варьирующиеся по мере возрастания или уменьшения разделяющей их дистанции. Кажется, что это явление описано у псевдо-Филона как „перекличка труб между звездами и их Владыкой“. Здесь мы можем проследить происхождение пифагорейского понятия „музыка сфер“ и мысли о том, что звезды рождают музыку. В Вавилоне планетные сферы назывлись „голосами“, и предполагалось, что они производят музыку. Согласно Мидрашиму, трубный звук на горе Синай имел семь различных ступеней высоты (или нот), а раввинская литература говорит о „небесной музыке“, услышанной в момент явления: „При первом звуке небо и земля сдвинулись с места, моря и реки повернулись вспять, горы и холмы покачнулись на своих основаниях“.

Гомер описывает подобную же ситуацию следующим образом: „Бескрайние просторы земли и небеса над ними звучали, как голос трубы“. „Мир весь сгорает в звуках рога“, — говорится в Волуспе.

Согласно еврейским преданиям, все народы слышали гром законоположительной речи...»

Таким образом, Великовский, как, впрочем, и многие другие сторонники подобной версии Синайского откровения, отнюдь не спешит записать Моисея в фокусника, сумевшего ввести в заблуждение целый народ и внушить ему свои идеи. Нет, Моисей, дескать, и сам искренне верил, что слышит голос Бога, то есть наравне со всеми другими подвергся религиозной экзальтации.

Люкимсон П. Е. Моисей — М.: Молодая гвардия, 2013.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе