Новости – Общество
Общество
Кредит и современный брак
Фото: Олег Харсеев/Коммерсантъ
Верховный суд признал, что долговые обязательства одного из супругов не имеют отношения к другому
20 апреля, 2016 17:15
8 мин
Верховный суд опубликовал подборку судебной практики за первый квартал 2016 года. В этом интереснейшем документе особое внимание публики привлекло определение № 5-КГ14-162, имеющее отношение не столько даже к юриспруденции, сколько к странным отношениям в нашем странном обществе. А в конечном итоге — к поиску места России в современной цивилизации.
П. за М. не отвечает
Дело было до крайности банальным — некто М. взял в банке кредит и перестал расплачиваться по нему. Не сумев добиться ничего от гражданина М., банк обратил свое внимание на гражданку П., состоявшую в браке с М. на момент получения кредита. Гражданка П. платить отказалась, и дело пошло по судам все более высокого уровня, где каждый судья выносил решение в пользу банка: в России использовался принцип презумпции совместной материальной ответственности супругов. Наконец, дело попало в Верховный суд, который отменил все предыдущие решения, весьма четко сформулировав свой взгляд на проблему. Почитайте, не бойтесь юридического языка, здесь все вполне понятно:
Пунктом 2 ст. 35 СК РФ, п. 2 ст. 253 ГК РФ установлена презумпция согласия супруга на действия другого супруга по распоряжению общим имуществом.
Однако положения о том, что такое согласие предполагается также в случае возникновения у одного из супругов долговых обязательств с третьими лицами, действующее законодательство не содержит.
Напротив, в силу п. 1 ст. 45 СК РФ, предусматривающего, что по обязательствам одного из супругов взыскание может быть обращено лишь на имущество этого супруга, допускается существование у каждого из супругов собственных обязательств.
Из всего этого следует вполне логичный вывод:
Следовательно, в случае заключения одним из супругов договора займа или совершения иной сделки, связанной с возникновением долга, такой долг может быть признан общим лишь при наличии обстоятельств, вытекающих из п. 2 ст. 45 СК РФ, бремя доказывания которых лежит на стороне, претендующей на распределение долга.
Актуальность определения № 5-КГ14-162 не подлежит сомнению. Проблема невыплаченных долгов по кредитам и ответственности по этим долгам сейчас остра, как никогда: денег в стране мало, Центробанк терроризирует банки проверками, а банки клиентов — коллекторами. И спор о том, кто должен выплачивать долг в случае неисполнения должником своих обязанностей, становится не юридической закавыкой, а вопросом душевного и физического здоровья вполне конкретных людей. Общение с коллекторами, знаете ли, — удовольствие не из приятных.
Фото: Александр Тарасенков/ТАСС
Между двух тупиков
Определения и постановления Верховного суда формально не обязательны для нижестоящих судов, однако они, как пишут в учебниках, «служат ориентиром для судебной практики, порой приближаясь по своему фактическому значению к судебным прецедентам». Нет сомнений, что банковское лобби сейчас уцепится за эту лазейку и начнет отчаянно сопротивляться признанию решения Верховного суда по делу супругов М. и П. прецедентом. В самом деле, что получится, если указанный подход будет регулярно приниматься за основу судьями всех уровней?
Ранее ситуация выглядела тупиковой: практика правоприменения требовала от должников невозможного. В самом деле, если я возьму кредит на какие-то свои нужды, как моя жена в суде сможет доказать, что не имела об этом представления? Мамой поклясться? Представить высокочтимому судье подробную запись всех семейных разговоров после получения кредита, а лучше и за последний год перед этим? Дать взятку судье? Только доказанное раздельное проживание, лучше с зафиксированными полицией бурными конфликтами, может быть хоть сколько-нибудь убедительным аргументом, да и то лишь при небольшом размере кредита.
Выйдя из этого тупика, мы попали в другой. Теперь та же проблема перенесена на банк. Как он сможет доказать, что жена знала о моем кредите? Ладно, если это взятый в помещении магазина потребительский кредит на стиральную машину, то судья и впрямь сочтет это совместной покупкой, но как быть с займом наличных средств «на неотложные нужды»? Какие документы принесет в суд представитель банка, чтобы неопровержимо доказать наличие нашего «предварительного сговора», а также совместное пользование полученными деньгами? Никакие. Я благополучно смоюсь, а за жену волноваться нечего — она ни при чем.
К судебной соревновательности и равноправию сторон все это отношения не имеет. Просто раньше россияне держали ответ за кредиты супругов, а теперь — если новое постановление станет нормой — подобная ответственность с них снимается. Какой вариант более справедлив?
Идеал и реальность
Попробуем подойти к этой проблеме с точки зрения традиций и здравого смысла. Согласно христианским воззрениям муж прилеплен к жене, они составляют одно целое — а стало быть, по логике, отвечают друг за друга душой, сердцем и имуществом. Надо отметить, что ростовщичество в Библии не одобряется, но прямым текстом нигде и не осуждается (если, конечно, не открывать офисы в храмах). Поэтому по букве традиции нести ответственность перед кредиторами нужно, и делать это должны оба супруга.
Наша действительность, однако, весьма далека от реалий прошлой эры. Современный институт брака — явление крайне неоднозначное, имеющее под собой не столько духовную, биологическую или нравственную, сколько формально-правовую основу. Соответственно, и отношения между супругами могут быть… любыми. И банковскому клерку, подписывающему разрешение на выдачу средств, никак не понять, что это за кредит — честный заем на укрепление семейного благосостояния, совместная махинация супругов или вывод денег из семьи одним из них.
На первый взгляд, логичным решением банка в новой ситуации было бы поставить обязательным условием выдачи кредита письменное согласие супруга — от своей подписи не отвертишься. Сейчас этот способ применяется в основном при выдаче ипотеки. Но расширение его применения отрезало бы от возможности получения займов множество россиян — у кого-то супруг в бегах, у кого-то настроен портить своей половине жизнь и так далее. Многие эксперты предполагают, что в свете определения Верховного суда банки начнут требовать согласия супруга хотя бы на автокредит, однако такой необходимости нет — при типичном автокредите есть объект залога (сам автомобиль), есть страхование этого объекта, поэтому риски заимодавца минимальны.
Нет, едва ли банки заставят россиян приводить в офис жен и мужей. Скорее всего, они просто постепенно поднимут процент по потребительским кредитам — в связи с усложнением взыскания в случае невозврата. Верховный суд защитил неповинных супругов, но сделал это за счет всех будущих заемщиков.
***
Однако даже это мелочи. Определение Верховного суда имеет совсем иной смысл, нежели кажется на первый взгляд. Оно, конечно, устраняет определенные юридические неясности, дает ориентир судьям низших инстанций, но глубинная суть его в другом. Фактически суд признал, что семьи в России не существует, что это формальная связь двух людей, готовых утаивать часть своей жизни друг от друга, обманывать в денежных вопросах, вести темные дела на стороне. И не только поддержал, но и укрепил подобный подход к семье. Капитулировал перед фактом ее развала.
Вместо презумпции супружеской солидарной ответственности у нас появляется презумпция супружеского обмана. Да, это честнее и ближе к реалиям, чем предыдущая трактовка положений законов. Но все же как-то неуютно становится от подобных определений и разъяснений.
Куда-то не туда мы забрели, ребята.
«Оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть…».
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости