Конец января 1937 года. «Пушкин наш, советский»
В Москве завершился очередной политический судебный процесс, на этот раз по делу Антисоветского центра.
В числе фигурантов были Георгий Пятаков, бывший первый председатель Временного рабоче-крестьянского правительства Украины; Карл Радек, известный журналист, член исполкома Коминтерна. Среди других подсудимых – Леонид Серебряков, член РСДРП с 1905 года; Григорий Сокольников, в прошлом – нарком финансов СССР; Николай Муралов, бывший командующий Северо-Кавказским военным округом. Они действительно были связаны с Троцким, но потом отреклись от него. Однако это их не спасло.
13 подсудимых были приговорены к расстрелу, еще четверо – к различным срокам заключения. Было объявлено, что они вредили Стране Советов, разрушали ее изнутри под руководством Иуды-Троцкого, который скрывается за границей.
На первой полосе «Правды» от 30 января – передовица под заголовком «Приговор суда – голос народа». В ней – набор ругательств, громкие, злобные окрики:
«От всей троцкистской нечисти прекрасную советскую землю очищает Народный Комиссариат Внутренних дел (орфографии сохранена. – В.Б.), во главе с новым славным руководителем, своим, твердым большевиком товарищем Ежовым. Очищает и очистит до конца! Можно не сомневаться, что ни одна контрреволюционная гадина – троцкистского, правого или какого-то иного пошиба – не уйдет от советского правосудия... Троцкистская свора, с благословения своих фашистских хозяев, хотела убить вождей советского народа, чтобы убить социализм. Советский народ отвечает на эти замыслы теснейшим сплочением вокруг нашей партии Ленина–Сталина, вокруг ЦК нашей партии, руководимого товарищем Сталиным, который привел родину в победе социализма...»
И дальше, с тем же остервенением, злобой без всяких доказательств, фактов и аргументов, – одно и то же. Но народ все равно одобряет решения партии. А кто не одобряет, последует за «врагами народа».
Итогам процесса посвящен весь номер «Правды». Здесь и последние слова подсудимых, и сообщения о митингах трудящихся, и мнения граждан СССР, которые одобряют приговор. Вот одна из «ярких» цитат: «Нет меры, которая бы могла определить глубину преступлений и подлости этих смердящих гадов. Они будут уничтожены, как зараза, как взбесившиеся собаки».
Поэт Андрей Александрович написал такие строки. О качестве стихов умолчу:
Пощады нет! Пощады нет врагам!
Ковали вы ярмо в застенках смерти нам,
Вы ржавчиною сброшенных оков
Затмить хотели сталинское солнце.
Но не увидеть вам, как немцам и японцам,
Советских шахт, просторов, городов.
Змеею черной вы ползли в Булонский лес,
Топор вам Троцкий дал, что Троцкому дал Гесс.
И вы, презренные, с фашистским топором
К советским рубежам несли указ Гестапо.
Встает народный гнев, гудит, гремит, как гром:
Святая кровь детей струит по вашим лапам…
Небольшая ремарка. Все подсудимые на процессе Антисоветского центра были впоследствии реабилитированы и посмертно восстановлены в партии. Так что можно считать приговор суда не оправданным государственным убийством…
Постепенно о врагах народа на время забывают. Тем более есть тема важная и значительная – в СССР идут праздничные мероприятия по случаю 100-летия гибели Пушкина. В то время почему-то было принято широко отмечать печальные даты. Так было с траурными числами Гоголя, Лескова, Чехова, Салтыкова-Щедрина. На очереди было 100-летие гибели Лермонтова, но в 1941 году началась Великая Отечественная война.
Пушкина чествовали по всей стране. Самое большое мероприятие состоялось 10 февраля в Большом театре, на которое приехали передовики труда, колхозники, ученые, красноармейцы. «Правда» писала:
«По ярусам красными кольцами протянулись бархатные ленты с пушкинскими строфами. Золотые буквы повиты искусственными цветами… Над позолотой лож в овале из цветов – портрет Пушкина… В правительственной ложе – товарищи Сталин, Молотов, Каганович, Ворошилов, Орджоникидзе…»
Последнему осталось жить всего несколько дней. 18 февраля прозвучало сообщение о смерти Орджоникидзе. Официальная причина: инфаркт. Неофициальная: самоубийство или убийство…
В Большом театре звучит «Интернационал». Торжественное заседание объявляется открытым. Выступают писатели, историки, литературоведы и коллеги Пушкина – поэты. Александр Безыменский читает свое стихотворение:
Во имя
Большой человечьей весны.
Что сделает всех навсегда молодыми.
Как знамя несут
комсомольцы страны
твое,
Александр Сергеевич,
имя.
Мы знаем
и чувствуем,
С кем
ты сейчас.
Мы рядышком
видим тебя,
живого.
Ты здесь, на трибуне!
Ты слушаешь нас!
Ты слышишь, поэт, комсомольское слово…
О Пушкине говорили, как о живом. Он представал борцом за свободу, защитником бедных и обездоленных – духовно сливался с коммунистами. «Правда» писала: «Пушкин наш, советский, ибо советская власть унаследовала все, что есть лучшего в нашем народе. В конечном счете, творчество Пушкина слилось с Октябрьской социалистической революцией, как река вливается в океан». Казалось, еще немного – и поэта посмертно примут в ряды ВКП(б) и в Союз писателей СССР.
Вся страна клялась в любви к произведениям поэта, иногда этот порыв доходил до абсурда. К примеру, писатель Алексей Толстой предлагал устроить пантеон Пушкина в Казанском соборе, а поэт Демьян Бедный пришел к мысли, что прах поэта необходимо перенести из Святогорского Успенского монастыря в Москву. Его поддержал режиссер Всеволод Мейерхольд.
Простой народ тоже не остался в стороне от Пушкинских дней. И веселился, сочинял частушки. В ходу, например, была такая: «Александр Сергеич Пушкин, / Жаль, что с нами не живешь. / Написал бы ты частушки, / Чтобы пела молодежь».
«Литературная газета» сообщила, что 70-летний ночной сторож Башмаков поклялся прочитать все сочинения Пушкина, которые находились в колхозной библиотеке. «Правда» поведала, что на олимпиаде ненецкого самодеятельного ансамбля был организован вечер, на котором жители тундры разыгрывали инсценировки по произведениям Пушкина, слушали пластинки со стихами поэта.
На митинге в музее-заповеднике «Михайловское» председатель колхоза имени Пушкина сказал: «Стихи Пушкина помогают нам жить и весело работать… Все это происходит оттого, что у нас наша советская власть, и живем мы под руководством любимого товарища Сталина».
Это – главный итог Пушкинский дней. Историческая нить протянулась от 1837 до 1937 года, от Пушкина к Сталину. Они, между прочим, «коллеги» – вождь тоже писал стихи. Кстати, неплохие:
Плыви, как прежде, неустанно
Над скрытой тучами землей
Своим серебряным сияньем
Развей тумана мрак густой…
Наверняка стихи Иосифа Виссарионовича понравились бы Александру Сергеевичу. Да они вообще могли бы встретиться! Во всяком случае, об этом страстно мечтал армянский поэт Наири Зарян:
О если б миг такой настал,
(Мечта безумная, мелькни!)
И ты негаданно восстал,
Вошел бы в сталинские дни…
С какой бы лаской Вождь позвал
тебя в просторный зал Кремля,
Как нежно бы поцеловал,
тебе с участием внемля…
Художники и скульпторы на эту тему фантазировать не решились.
