«Художник» у микрофона. 115 лет назад родился Вадим Синявский
Голос этого человека знал едва ли не каждый в Советском Союзе. Ведь большинство спортивных радиорепортажей вел именно он, Вадим Святославович Синявский. Его голос был «теплый», вкрадчивый, с характерной хрипотцой.
Минут за пятнадцать до конца игры включался стадион - в эфире возникали обрывки слов, хлопки, свист. И слышался знакомый голос: «Внимание, говорит Москва. Наш микрофон установлен на стадионе «Динамо». Сегодня здесь, в матче чемпионата страны встречаются столичные ЦДКА и «Спартак».
Все, кто приникал к матерчатой обивке приемника, мысленно гнали комментатора к следующей, главной фразе: «Счет 2:0 в пользу…» Одни радовались, другие впадали в грусть.
Многие из тех, слушали радио, никогда не были на футболе, не видели флаги на башнях трибун, игроков в разноцветных майках, их бег, прыжки вратарей. Для них Синявский не комментировал, а «рисовал» игру – короткими, лаконичными «мазками»: «Как ловко Бесков обманул Ныркова!» Или: «Демин дает мяч на ход Николаеву, тот идет дальше, отдает в центр Боброву. Удар!..»
Впрочем, палитра репортажей Синявского нередко расцвечивалась сочным возгласом. Например, таким: «Какой потрясающий, какой изумительный бросок Хомича! На этот раз в верхний угол…»
«Он игроков никогда не оскорблял, - отмечал известный тренер Михаил Якушин. – Отметить мог, но умеренно… Я его величал «Гранд бриллиант репортер». Считал, что делаю это в шутку, а вышло теперь, что попал в точку».
Синявский как мог, сдерживал свой болельщицкий азарт – поговаривали, что комментатор симпатизирует московскому «Динамо», - но порой не мог сдержать чувств, заполняя эфир страстным выкриком: «Какой опасный момент! Ну, кто же, кто же будет бить?!»
Во время матча ЦДКА – «Динамо» армеец Бобров забил гол, решивший судьбу первенства. Синявский нашел для форварда звучный эпитет, сказав, что у форварда «золотые ноги». На следующий день его вызвали к начальству Радиокомитета и стали укорять, заодно поинтересовавшись, откуда он взял такое выражение. Вадим Святославович ответил, что раз в Советском Союзе есть люди с «золотыми» руками, то почему не быть тем, у кого «золотые ноги». В общем, порицания он избежал.
В репортаже о легендарном матче «Челси» - «Динамо» в 1945 году комментатор разразился монологом, достойным блестящего лицедея: «Вы слышите меня, дорогие друзья. В Москве и Ленинграде, Тбилиси, Берлине, Порт-Артуре и Владивостоке?! Блестящий удар Архангельского на месте правого инсайда, и мяч затрепетал вверху сетки ворот «Челси» - 2:2. Вы слышите меня, друзья, - 2:2!»
Поэт Константин Ваншенкин пытался разгадать феномен Синявского:
Что влекло?
Предвкушение гола?
Но ведь мы волновались всерьез.
Этот голос был гласом футбола
И еще нечто большее нес.
«Каждый матч был ему в новинку: то искренне радовал его, то изумлял, огорчал… - писал мэтр футбольной журналистики Лев Филатов. – Его «боление» за своих было естественным, человечным, он обошелся без литавр, без гулкого жестяного пафоса… Попутно обратил в футбольную веру многие тысячи непосвященных».
«Футбольный марш» был предвестием футбольных репортажей. Его сочинил известный композитор Матвей Блантер, автор лиричных мелодий, таких как «Катюша», «Песня военных корреспондентов», «Летят перелетные птицы», «В лесу прифронтовом». «Враги сожгли родную хату».
Блантер был другом Синявского – оба в молодости играли в одном оркестре. Именно комментатор посоветовал композитору написать футбольную мелодию.
Необходимое отступление. До войны, да и после нее, комментаторство было редкой профессией. В Москве, кроме Синвского, репортажи вел Виктор Дубинин, бывший тренер, человек интеллигентный, эрудированный, с двумя дипломами – МАИ и Инфизкульта.
На ленинградском радио царил ироничный Виктор Набутов, бывший пластичный и грациозный голкипер местного «Динамо». Его характерная скороговорка повергала в сладостный: «Дальше, дальше, дальше - красные футболки «Зенита» устремились вперед…»
Известной фигурой в Тбилиси был Эроси Манджгаладзе. Он был артист, причем, настоящий, работал в театре имени Руставели. Партнерша Манджгаладзе Медея Чахава восторгалась: «Его голос был магическим, бархатным, низким. Как будто музыка лилась из его уст».
Вернемся к Синявскому. В молодости он играл на пианино в кинотеатрах, поигрывал в футбол за команду «Гознак», но больших успехов не добился. Окончил институт физкультуры, но не стал тренером, а подался на радио. В конце 20-х годов Синявский вместе с Ольгой Высоцкой вел занятия утренней гимнастикой: «Внимание, говорит Москва, радиостанция имени Коминтерна. Начинайте подготовку к занятиям физкультурой…»
Дебютный футбольный комментарий Синявский провел вместе с судьей Александром Богдановым 29 мая 1929 года на матче сборных Москвы и Киева.
Потом пошло-поехало. В 1936 году начались чемпионаты СССР, и Синявский был востребован в полной мере. На улицах у черных тарелок радио, откуда звучал голос комментатора, собирались огромные толпы.
…22 июня 1941 года Вадим Святославович должен был вести репортаж о матче в Киеве между местным «Динамо» и московской «Красной армией». Но матч не состоялся - на город обрушились немецкие бомбы. И Синявскому пришлось рассказывать о начале Великой Отечественной. Комментатор смотрел из окна гостиницы, как на город пикируют немецкие самолеты, и кричал в телефонную трубку: «Попали! Мимо… Кажется, опять попали… Москва, вы меня слышите?!»
В ноябре 1941 года Синявский вел репортаж с исторического парада на Красной площади. В марте сорок второго он поднялся на Малахов курган и, едва успел произнести: «Говорит осажденный Севастополь!», как рядом разорвалась мина. Вадим Святославович получил тяжелое ранение и лишился одного глаза.
Однако через три месяца Синявский вернулся в строй. В то время начались тяжелые бои в Сталинграде. Министр пропаганды Третьего рейха Йозеф Геббельс выдал желаемое за действительное – объявил по радио, что волжская твердыня пала под ударами немецких войск.
Однако нацисту возразил Синявский. Он приехал в Сталинград и в своем репортаже сообщил всему миру, что это ложь – Сталинград держится, Сталинград сражается.
Узнав об этом, Геббельс пришел в ярость. И внес Синявского в список своих личных врагов и врагов рейха. Но это был лишь приступ бессильной злобы. Вскоре Синявский и его коллега Николай Стор стали свидетелями пленения командующего 6-й германской армией, фельдмаршала Фридриха фон Паулюса.
Фронтовых репортажей – ярких, образных - у Синявского было немало. Жаль, сохранилась лишь малая толика. Вот фрагмент одного из них: «Дорога на Малоярославец – это дорога упорных боев, где все свидетельствует о жесточайшем сопротивлении врага и вместе с тем говорит о настойчивости и мужестве наших бойцов. Холмы, сплошь изрытые траншеями и ДОТами. Мосты, разрушенные или взломанные, как детские игрушки. Деревья, перебитые и расщепленные, с неуклюже обрубленными ветками. Подбитые танки, убитые лошади. Какое-то тряпье. Все – следы упорных битв. На дорогах, в полях, в лесах, всюду, где бы вы не шли, сотни немецких трупов. Но больше всего их на дорогах. Так как именно по этим дорогам отступал враг…»
Орденоносец, майор Синявский был среди тех, кто вел репортаж о параде Победы в июне 1945 года. Но еще раньше Вадим Святославович вернулся к футболу, рассказав радиослушателем о финальном поединке на Кубок СССР 1944 года между ленинградским «Зенитом» и ЦДКА.
В конце 1945 года Синявский вместе с московским «Динамо» отправился в Великобританию. Он не только комментировал, но и порой – из-за густого тумана – домысливал происходящее, стоя за кромкой поля. Его голос, разбиваемый помехами, слушала вся страна. Евгений Евтушенко писал: «И в репродукторы дышали / мы, внуки каторг и лучин. / Нас всех смотреть футбол ушами / Вадим Синявский научил...»
На прощальном банкете в Лондоне Синявский сел за пианино. Немного подумав над репертуаром, сыграл «Стеньку Разина» и «Катюшу». Причем, играл в разных ритмах – вальса, танго, фокстрота». Ему аплодировали не меньше, чем футболистам «Динамо»…
Честь проведения первого футбольного телерепортажа тоже принадлежит Синявскому. 2 мая 1949 года он рассказал о матче чемпионата СССР между ЦДКА и «Динамо». Впрочем, телеаудитория была совсем мала, и новшество не стало большим событием.
После первого репортажа на телевидении Синявский был разочарован: «Мне скучно». Увы, это была другая, чуждая и чужая ему специфика. Но была еще одна причина отторжения Синявским телевидения. Писатель Александр Нилин считал, что виной всему была «безудержность фантазии» комментатора, в котором начальство его не раз упрекало: «Придирки все учащались и учащались.
Синявский упорно не хотел считаться с «картинкой», и дотошные зрители ловили комментатора на противоречиях, на несовпадениях конферанса с тем, что они сами видели. От него требовали соблюдения законов нового жанра. Но он-то оставался сам себе жанром!»
Согласиться с Синявским было трудно, но понять - можно. В радиорепортаже он даже из «серых» матчей создавал шедевры. Экран не позволял обмануть, и комментатору приходилось следовать тоскливой реальности. Без прикрас, без ярких монологов.
Остается добавить, что Синявский комментировал и другие виды спорта: хоккей, легкую атлетику, плавание, шахматы. Но остался в памяти болельщиков именно «певцом» футбола. Был этот незаурядный человек демократичным, простым – на стадионах здоровался за руку не только с игроками и тренерами, но и с билетерами, милиционерами, журналистами. Да и болельщиков не игнорировал – перебрасывался с ними репликами. Эти люди тоже были частью благодарной аудитории Вадима Святославовича Синявского.
