Империческое познание

Корона императрицы Анны Иоанновны. Фото: Владимир Астапкович / РИА Новости

Замдиректора Института философии РАН Сергей Никольский рассказал о типичных признаках империи и о том, чем подданный отличается от гражданина

18 декабря, 2013 10:15

7 мин

С 11 по 15 декабря в подмосковном Голицыно проходила зимняя сессия Московской школы гражданского просвещения (до августа 2013 года проект назывался Московской школой политических исследований). В заключительный день школы с лекцией об империях и имперском состоянии гражданского сознания выступил доктор философских наук Сергей Никольский, занимающий пост заместителя директора Института философии Российской академии наук.

По мысли Никольского, тип государства влияет на правовое сознание его населения.

Империя — один из типов государственного устройства, альтернативой которому может быть, например, национальное гражданское государство. Отличить его от других типов можно с помощью некоторых признаков, которые становились общими для самых разных имперских режимов, существовавших в истории человечества.

Никольский выделил основной признак имперского состояния государства: «Первая и главнейшая цель такого государства — это максимизация территориального расширения. Империи стремились к максимальному расширению. При этом качество, состав населения и благополучие населения всегда были вторичными вещами. Самое главное — территориальное расширение». В современном мире, добавил философ, такие цели для государства являются архаическими и тормозящими развитие, поскольку теперь страны конкурируют между собой не территориями и даже уже не столько природными ресурсами. По словам Никольского, теперь государства в основном конкурируют качеством жизни и «качеством человека», то есть тем, насколько граждане образованы, профессиональны, моральны и законопослушны.

Идея, которая служит обоснованием для необходимости экспансий, может звучать как набор спорных тезисов (имперцы в них, впрочем, не сомневаются). Как пример такого обоснования Никольский процитировал слова современного исследователя, неназванного апологета имперскости России: «Присоединяем мы к себе народы или даже силой оружия покоряем для их же блага, потому что с нами Бог. А если они с нами, то и с ними Бог. Россия потому и Россия, что она всегда права. Россия всегда на стороне Бога; если она не права, то это уже как бы и не Россия». «Вот такой интересный набор идей, который предполагает идеологическое верховенство русскости», — заключил Никольский.

Сергей Никольский. Фото: iph.ras.ru (http://iph.ras.ru/)

Сергей Никольский. Фото: iph.ras.ru

Расширение территорий Российской империи было сложным процессом: ассимиляция шла мирно лишь при движении на Восток, где Россия не встречала развитых культур. Однако там, где она сталкивалась с какой-то степенью развитости государственности и культуры — как, например, на Кавказе, в западных регионах, или на северо-западе, — процесс сопровождался войнами и конфликтами. Платой за привнесенные технологии, повышение уровня культуры и образования было «тотальное уничтожение несогласных и тотальное подчинение общественно-экономической жизни интересам центрального государства».

Экономика советской империи рождала уродливые, абсурдные схемы, при которых потребители собирались в одном месте, производители — в другом, а поставщики ресурсов — в третьем. В итоге создавалась искусственная ситуация, при которой из Сибири лес доставлялся, например, на деревообрабатывающий завод в Средней Азии, а конечную продукцию отправляли в Центральную Россию. Однако подобные схемы помогали создавать и поддерживать видимость экономических связей между частями империи.

Другой пример связан с политикой раскулачивания, которая проводилась по отношению к казакам и башкирам в годы коллективизации, напомнил Никольский. «Поскольку среднее потребление мяса на душу населения в целом было х, а у башкиров и казаков это было, например, 3х, то, соответственно, у них отбирался скот, который, конечно же, не доходил потом до Центральной России, он умирал с голоду по дороге. Тем не менее "справедливость торжествовала", и за это казаки и башкиры заплатили 40—50% своего населения. Это исторический факт, и таких фактов очень много. Советская идеология запретила об этом помнить», — рассказал он.

Никольский напомнил о скандале вокруг недавно установленного памятника чеченским девушкам, оказывавшим сопротивление армии генерала Ермолова (это стало поводом для драки в Госдуме депутатов Алексея Журавлева и Адама Делимханова. — РП).

«Произошла коррекция народной памяти. И таким образом был положен первый камень в фундамент так называемой советской дружбы народов. На незнании формировалось некое единство. Насколько это единство было прочным, показал 91-й год и те оценки, которые даются сегодня», — сказал лектор. Сейчас, когда некоторые государства вновь обрели свою независимость от советской империи, годы пребывания в ее составе воспринимаются как «колониальный период». Такие отзывы Никольский слышал на недавнем заседании историков стран бывших республик СССР и стран, входивших в состав Российской империи.

По его мнению, нормальной реакцией на попытку восстановления исторической памяти было бы признание государством проведения в прошлом ошибочной политики, однако сделано этого не было.

Другой пример: недавний скандал вокруг российских дипломатов, которых правительство США уличило в мошенничестве с медицинскими страховками, показывает, что в российской практике вообще не принято давать однозначную моральную оценку своим очевидным ошибкам. Вместо официальных извинений и признания недопустимости поведения дипломатов министр иностранных дел Сергей Лавров лишь заявил о том, что американцы собирали информацию об этом в течение десяти лет, напомнил Никольский, подчеркнув, что считает такой ответ крайне странным. «Здесь логика такая: на скамейке сидели два человека, один в кепке, другой узбек. Вам говорят, что вы воровали, а вы отвечаете: "А вы долго собирали информацию"», — заключил Никольский.

Империи всегда стремились к закрытости от мира и самодостаточности, причем помимо экономической и общественной самодостаточности в таких обществах возникал культ «миссии», «сверхидеи».

Для Российской империи такой сверхидеей было православие, при зарождении СССР культивировалась идея пролетарского социализма, в самом же Советском Союзе центральной стала вера в «оплот мирового коммунизма».

Для таких типов государств также обязательно наличие сакральной фигуры верховного правителя, наместника бога, императора, отца народов, генерального секретаря и т. д.

Еще один признак имперского сознания — стремление к отсутствию гражданственности у населения, которое должно принять вид покорной гомогенной массы верноподданных. «Это отчасти вписывается в главный принцип: принцип управления волей первого лица и его ближайшего окружения, — добавил Никольский, пояснив, что именно поэтому в империях так часто управление ручное. Естественно, что в этой структуре человеческая личность и индивид — это ничто. Как говорил пролетарский поэт, певец империи СССР Владимир Маяковский, «единица — ноль».

Антисоветский плакат, 1918 год. Источник: historydoc.edu.ru (http://historydoc.edu.ru/)

Антисоветский плакат, 1918 год. Источник: historydoc.edu.ru

Как объяснил Никольский, под «гомогенизацией населения» понимается снижение уровня культуры, просвещения и образования в целях повышения управляемости массами. По мнению докладчика, черты этого явления наблюдаются и в современной России, где власть делает ставку на бюджетников: ими начинают манипулировать в период выборов, они зависимы и потому легко управляемы.

Другой пример гомогенизации населения Никольский находит в недавней реформе Российской академии наук, которая окончательно убьет науку в России. «Речь идет о том, что наука должна прийти в региональные вузы, но на самом деле это попытка вообще ее уничтожить. Я знаю, что такое региональные вузы, я там бываю. Сопоставить уровень развития людей, которые постоянно должны преподавать и транслировать знания, с теми, кто должен добывать знания, невозможно. А сейчас, когда поставлена задача увеличения оплаты преподавательского состава, речь идет об увеличении нагрузки. Средний преподаватель-гуманитарий должен иметь в неделю примерно 12 лекций, то есть каждый день он должен прочитать две лекции, это четыре часа. Скажите, пожалуйста, какую науку он сможет производить?!» — возмущался замдиректора института философии РАН.

Другие примеры развала профессиональных самостоятельных структур Никольский находит в недавней ликвидации РИА «Новости», а также в объединении Книжной палаты и агентства ИТАР-ТАСС (которое он называет «развалом»). «Единственное объяснение, которое я могу найти происходящему, — то, что власти не нужны самостоятельные структуры, не нужны свободные мозги, нужна легко управляемая масса. Нужны подданные», — считает он.

Политика колонизации, политика гомогенизации — это всегда политика деградации, потому что культура — это всегда увеличение разнообразия,

подчеркивает эксперт. Точно так же, как и в биологии, где по мере развития происходит усложнение, увеличение разнообразия. В случае, когда культура и общество идет в обратном направлении, происходит варваризация и деградация. В конечном счете государство лишает себя будущего.

Для имперских режимов характерно переформатирование сознания народа, который со временем приучается быть подданным, жить в зависимости, быть безответственным и надеяться на верховного правителя.

Если в стране не развито право, то общественные отношения начинают подчиняться воле начальства. Но поскольку начальство далеко не всегда обладает достаточным авторитетом, общественные отношения регулируются с помощью насилия, которое становится главным инструментом управления — вместо авторитета и закона.

«Что делать на руинах советской империи? Я думаю, что сейчас ответа на этот вопрос у нашей власти нет, поскольку мы наблюдаем хаотичное шараханье в разные стороны. С одной стороны, призывы к росту модернизации, культуры, многообразия, образования. С другой — ведется такая политика, которая ведет к уничтожению культуры, образования, науки, многообразия и т. д.», — полагает Никольский. Надежда российского общества на выход из затяжного имперского состояния связана с гражданами, которые даже в таких сложных обстоятельствах не могут позволить себе быть непрофессионалами, поступать аморально и слепо полагаться на волю начальников. На них, по мнению Никольского, государству и нужно опираться.

В начале ХХ века, когда перед Россией стояла серьезная проблема модернизации экономики, премьер-министр Петр Столыпин говорил: «Нам нужны не пьяные и слабые, а трезвые и сильные, на них мы должны сделать ставку». Теперь столыпинская метафора принимает вполне конкретные реальные очертания, считает Николький. Философ напоминает, что сейчас, согласно официальным данным, в России 8 млн наркозависимых и 20,5 млн алкоголиков. «Даже если эти 20 млн пересекаются с 8 млн — это уже население средней европейской страны. Это тот ужас, в котором мы сегодня пребываем», — говорит он. Недоумение Никольского вызывает то, что у государства не нашлось двух миллиардов рублей на создание реабилитационных центров для наркозависимых, притом что Россия сумела найти средства на амбициозные проекты: Олимпиаду, саммит АТЭС и т. д.

«Я это говорю не для того, чтобы сказать, что мы плохие, а вокруг нас все хорошие. Я говорю это для того, чтобы представить ту пропасть, которая перед нами есть. Я тут выступал в одной аудитории, и мне один человек сказал: „Почему вы так не любите Россию?“ Вопрос сродни тому, как когда кто-то приходит к врачу, у него обнаруживают раковую опухоль и врач говорит: "Вы знаете, у вас клетки раковые, надо заниматься тем, тем и тем", а ему пациент отвечает: "Ты меня не любишь, ты мне сказал плохую вещь". Я думаю, люди должны знать плохие вещи для того, чтобы знать, что делать», — сказал Никольский.

По мысли ученого, ответ на извечный русский вопрос «что делать?» лежит в области культуры и права. Эти два инструмента дают России шанс на исправление ее плачевного положения. Впрочем, допускает эксперт, нельзя исключать вариант, при котором шанса на другое будущее у России уже нет.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе