«Если освободите, уеду на Украину укреплять мир между братскими народами»

Алексей Сутуга. Фото: anarchy.kalarupa.com

Прокурор потребовал 4 года и 2 месяца лишения свободы для антифашиста Алексея Сутуги

Александра Кошкина

29 сентября, 2014 18:19

6 мин

В Замоскворецком суде прошли прения по делу 28-летнего антифашиста Алексея Сутуги по кличке Сократ, обвиняемого в нанесении побоев и хулиганстве. Заседание началось около 14:15, конвой провел подсудимого в зал, и судья Елена Коробченко открыла заседание. Сутуга был в бодром расположении духа, улыбался. Поддержать его пришли мать, сестра и пара друзей.

Прокурор заявил, что в ходе процесса вина подсудимого нашла подтверждение. Он напомнил, что Сутуга обвиняется в том, что 2 января текущего года около 20:30 вместе с неустановленными соучастниками в ресторане «Сбарро» возле метро «Октябрьская» напал на группу из шестерых человек (потерпевшими из них признаны только трое, остальные проходят как свидетели).

В ходе драки Сутуга избил Рустама Мирзу, Вячеслава Белова и Марка Пархоменко. При этом, отметил прокурор, подсудимый использовал самодельный молоток, завернутый в белый полиэтиленовый пакет. Драка окончилась после того, как Мирза достал травматический пистолет и выстрелил в воздух — нападавшие разбежались. «Считаю, что следует больше доверять показаниям потерпевших на момент дачи ими показаний следствию, так как тогда они лучше помнили события», — сказал гособвинитель, намекая, что в суде слова потерпевших были противоречивыми.

Сутуга вину не признал и сказал, что не принимал участия в драке, а дело против него возбуждено по политическим мотивам. По мнению прокурора, «политический мотив делу придает сам подсудимый, в реальности же мотив исключительно хулиганский». Что касается вреда здоровью потерпевшим, гособвинитель заметил, что для квалификации обвинения по статье «побои» достаточно того, что они, согласно показаниям, испытывали физическую боль.

Прокурор заявил, что учитывает смягчающие вину обстоятельства — явку с повинной и наличие на иждивении ребенка 2011 года рождения. На этом он попросил суд назначить ему 4 года и 2 месяца колонии общего режима.

Присутствующие в зале тяжело вздохнули. Сутуга продолжал улыбаться.

— Участвовать в прениях желаете? — спросила его судья.

— Конечно, желаю, — ответил Сутуга.

Однако его выступление длилось не более минуты. Подсудимый лаконично отметил, что не признает вину и в показаниях свидетелей есть противоречия.

Его адвокат Владимир Самохин заявил, что позиция обвинения не основана на доказательствах. Он начал свое выступление с того, что «есть еще высший суд». «Даже для более тяжких преступлений не требуют такого строгого наказания», — сказал он. По мнению защитника, возбуждение уголовного дела могло быть спровоцировано идеологическими противниками Сутуги или оперативными сотрудниками. В своей явке с повинной обвиняемый объяснил, как обстояли дела на самом деле: в драке он участия не принимал, тем более с применением молотка.

Как отметил адвокат, показания потерпевших были противоречивыми, они не согласуются ни между собой, ни со словами свидетелей, ни с данными экспертиз. «Гособвинитель сказал, что надо доверять показаниям потерпевших, данным ранее, но их ранние показания также противоречат друг другу», — отметил Самохин. Так, Белов рассказывал, что в него летели стулья и подносы, его били ногами по лицу, голове, конечностям. Были удары и «чем-то железным». Но, согласно схеме столиков, за диваном, на котором сидел Белов, была стена. Кроме того, в ранних показаниях он отрицал нанесение Сутугой ударов ногами и не помнил количество ударов, которые ему нанесли. И лишь только к концу расследования он вспомнил их количество. Многие свидетели вообще не видели, как Сутуга наносил удары. Самохин заметил, что рассказ Белова не соотносится с заключением врачей, осмотревших его после драки. Согласно их записям, потерпевший жалоб не предъявлял, давление и пульс у него были нормальными, никаких последствий происшествия для него не последовало.

Белов и Мирза отрицали, что принадлежат к нацистским движениям, но защите удалось раздобыть фотографии, на которых первый участвует в «Русском марше», а второй вскидывает руку вверх в нацистском приветствии. Мирза же, согласно данным врачей, получил лишь ушиб мягких тканей головы, который не имеет травматического характера.

Третий потерпевший, Пархоменко, в суде вообще отказался от ранее данных показаний, пояснив, что Сутуга его не бил, и он не видел, чтобы он бил кого-либо. Разорванный пакет с молотком он видел, но только лежащим на полу, никто его в руки не брал. Сам он физической боли не испытывал. Пархоменко пояснил, что ранее давал показания под впечатлением от рассказов других потерпевших, но, когда потом перестал с ними общаться, вспомнил, что же на самом деле видел.

Еще один свидетель, Ежов, видел молоток только на полу. Сутугу он видел, но никакого внимания на него в ходе драки не обращал, так как был в шоке. Еще двоих свидетелей — Антона Широкова и Михаила Чернецкого — следствие не допрашивало, и, по мнению защиты, не делало это намеренно. Остальные свидетели, по словам Самохина, перед выступлениями в суде общались с потерпевшими Беловым и Мирзой — их заметили в здании суда.

Адвокат заметил, что следствие не уведомило защиту о возбуждении уголовного дела, тем самым нарушив права подсудимого. По его мнению, максимальный состав преступления, который возможно вменить Сутуге, — это мелкое хулиганство, то есть административное правонарушение.

После этого подсудимый выступил с последним словом. «Считаю это дело полностью сфальсифицированным, считаю его политическим, — сказал Сутуга. — Я более 10 лет участвую в антифашистском движении, я всегда получал многочисленные угрозы от различных органов, поэтому, когда я вернулся с Украины, я не удивился задержанию. Сотрудники милиции давно меня обещали посадить». В Украине он был на Майдане, а по возвращении читал лекции в Москве о том, что видел. «Если вы меня освободите, то я уеду на Украину укреплять мир между братскими народами, заниматься ликвидацией гуманитарной катастрофы на Донбассе, — обратился обвиняемый к судье. — Если дадите большой срок — вступлю в "Открытую Россию", стану активным ее сотрудником».

Коробченко, выслушав подсудимого, объявила, что вынесет свой вердикт уже во вторник, 30 сентября. Адвокат Самохин заявил, что будет отсутствовать в связи с занятостью. Не сможет прийти и мать подсудимого.

— Ну ты держись, — говорила она со слезами на глазах сыну, которого уводил конвой.

«Единственное, что было доказано — это ссадины, и за это четыре года?» — возмущалась мать строгости наказания, которого запросил прокурор, и пообещала пожаловаться его начальству.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе