«Чиновник должен уметь возражать власти»

Кшиштоф Занусси. Фото: Вячеслав Прокофьев / ИТАР-ТАСС

Режиссер Кшиштоф Занусси — о польском сопротивлении, проблемах с правдой и эстетике общественной жизни

Елена Коваленко

1 августа, 2014 08:52

2 мин

Польский кинорежиссер и интеллектуал Кшиштоф Занусси прочел лекцию во время Московской школы гражданского просвещения, которая проходит в подмосковном Голицыне. Занусси вспомнил, как поляки готовились к падению СССР и как им удалось построить работающие институты общества в новой Польше.

У моего поколения были проблемы с правдой. Во время войны родители говорили мне: «Правда — это хорошо. Но когда немецкий солдат стучит в дверь, отвечай, что никого нет дома, а мы все спрячемся». Когда я пошел в школу, мой отец позвал меня и провел со мной очень трудный разговор. Он сказал: «Учителя физики, математики и химии будут говорить правду, и ты молчи, слушай и учись. А то, что тебе скажут на уроке истории, литературы и географии, ты расскажи мне, а мы тебе дома расскажем правду. Ты эту правды в школе не говори, но помни, что они врут».

Наша семья по линии отца итальянская, мои предки были архитекторами, и я тоже готовился стать архитектором. Но отец показал мне новые социалистические стройки, в том числе известный подарок Сталина — Дворец культуры и науки в Варшаве. Он подробно объяснил — даже полицейский подошел послушать: «Надо быть темным человеком, чтобы построить такие пропорции: здесь окна не там, где надо, крыша не так сделана, все не так — значит, человек, который построил это, нечувствительный, грубый. Это не искусство, это идеология». И я понял, что если я буду учиться на архитектора, то стану строить такие же здания, а вечером издеваться над ними дома. Поэтому я решил стать физиком: это было не так опасно.

За правду нам приходилось бороться. Иногда не сказать правду — это тоже ложь, ложь в защиту высшего добра. Но никто никогда не может быть уверен, что то добро, которое он выбрал, высшее. А может, на самом деле это лицемерие, и я прячу сам от себя тот факт, что я просто боюсь?

Коммунистическая идеология пришла в Польшу на танках и всегда считалась чужой. В 80-е годы люди с партийными билетами в порядочных домах уже не принимались. Даже наши актеры разделились, и члены партии с не-членами партии не хотели играть вместе на сцене. А зрители уже знали, какая труппа партийная, а какая нет. Для артистов любовь публики — самое главное. И они чувствовали, что власть дарит им все, что они хотят, но не любовь людей, и поэтому они уже не хотели от власти ничего.

Как говорил Бродский, это вопрос вкуса. Советское искушение не было красивым. За «Мерседес» продать душу можно, а за «Жигули» — нет.

Президент Польши Бронислав Комаровский с супругой (слева) встречают президента США Барака Обаму во время празднования 25-й годовщины первых демократических выборов в Польше после Второй мировой войны, 4 июня 2014 года. Фото: Radek Pietruszka / EPA / ИТАР-ТАСС

В 80-е годы мы готовились к падению коммунизма, хотя на это не было никакой надежды. И гораздо важнее, чем массовые выступления, для нас было сидеть за столом и обсуждать: если бы мы имели влияние на власть, какие законы мы приняли бы? Некоторые законы мы подготовили еще до падения коммунизма, и, к счастью, они были сразу введены, потому что политики, которые пришли к власти позже, уже этого не захотели бы.

Например, закон о самоуправлении, который кажется мне очень удачным, потому что местная власть отвечает перед гражданами. Если у меня в деревне есть яма, не стоить звонить в министерство, чтобы ее закопали, даже если у меня там есть знакомый — он ничего не сможет сделать. Я звоню своему местному начальнику и спрашиваю, как долго мне жить с этой ямой, а он говорит мне, когда у него появятся деньги. И он чувствует давление, потому что если он не будет работать, я не буду за него голосовать.

Нам удалось подготовить кадры, чтобы в 1989 году можно было заменить старых чиновников на новых людей. Оказалось, что люди, которые работали в подполье, могли справиться с государственными должностями лучше, чем чиновники, которые сидели там по 40 лет и были абсолютно бездарны, потому что получали посты по блату. Они не имели достаточно сил для того, чтобы возражать власти. А хороший чиновник должен быть способен противопоставлять себя власти.

В 2000 году мы, поляки, собрались в Гданьске — городе, где началась Вторая мировая война и где закончился коммунизм. И мы написали Хартию обязанностей человека — Хартия прав человека у нас уже была. И в этой хартии есть положение о том, что каждый человек должен обеспечивать другому человеку как можно более широкое пространство для свободы и для ответственности.

Там была еще одна красивая глава: «Ученые, учителя и художники особенно ответственны за присутствие правды, доброты и красоты в жизни общества». Красота — это не что-то вычурное, слащавое, популярное, это категория, которая касается человеческого выбора. Великодушные поступки красивы, и чем больше людей действуют великодушно, тем прекраснее общество.

Записала Анна Байдакова

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе