Новости – В мире

В мире

«Реанимация мифа Валенсы невозможна»

Акция солидарности с арестованным Лехом Валенсой в Гданьске, ноябрь 1982 года. Фото: Pressfoto / AP

Польский политолог Пшемыслав Серадзан описывает превращения «Солидарности» из радикального рабочего профсоюза в партию власти и обратно

Елена Коваленко

14 сентября, 2013 11:32

12 мин

В субботу польские профсоюзы проводят акцию против реформы трудового законодательства, которая, как надеются организаторы, может стать самой массовой со времен демонстраций 1980-х. «Русская планета» поговорила с политологом Пшемыславом Серадзаном о взлетах, падениях и взаимоотношениях с властями самого крупного и известного польского профсоюза «Солидарность».

— Откуда взялась «Солидарность»? Ни в одной из стран социалистического блока не было настолько массовой и активной оппозиции, только в Польше. Почему? В чем уникальность?

— Первая половина 1970-х — очень успешное время в истории польского социализма. Тогдашний первый секретарь ПОРП (Польской объединенной рабочей партии. — РП) Эдвард Герек проводил довольно специфическую политику. Он одновременно сохранял лояльность соцлагерю и СССР и поддерживал хорошие отношения с Западом, в первую очередь с Францией. В юности он жил во Франции и Бельгии, был деятелем компартий этих стран и владел французским. Он взял займ у западных стран, чтобы развивать польскую экономику. Польша тогда была индустриальной страной, основой экономики была именно промышленность.

Пшемыслав Серадзан. Фото: личная страница в Faceboo

Пшемыслав Серадзан. Фото: личная страница в Facebook

В 1973 году из-за войны на Ближнем Востоке выросли цены на нефть, началось снижение мировой экономики. В том же 1975 году были подписаны Хельсинкские соглашения между Восточным и Западным блоками; помимо прочего, они касались прав человека. В 1978 году Папой Римским стал Иоанн Павел ll (поляк. — РП), что привело к резкому подъему католицизма в Польше и политической ангажированности папы. Он был ярым антикоммунистом, потом близко сотрудничал с Маргарет Тэтчер и Рональдом Рейганом — такой активный игрок на мировой геополитической доске.

Катализатором роста протестных настроений в Польше стало совпадение нескольких факторов. Во-первых, Польша была вынуждена отдавать займы, а инвестиции не приносили желаемой прибыли, что привело к экономическому кризису. Во-вторых, западные страны после Хельсинкского соглашения стали обращать больше внимания на соблюдение прав человека в социалистическом лагере. И, в-третьих, на фоне войны СССР в Афганистане Запад стал более критично относиться к соцлагерю.

— Историю «Солидарности» принято отсчитывать от событий на Гданьской верфи имени Ленина в 1980 году. А до этого в Польше были какие-то рабочие выступления?

— В 1976 году были крупные протесты в городе Радом и на тракторном заводе в Варшаве, сейчас этого завода уже не существует. А в 1978 году появилась первая крупная оппозиционная организация, похожая на русских диссидентов, — «Комитет защиты рабочих». Ее членами были Яцек Куронь, Адам Михник и другие. Это были в первую очередь люди социалистических взглядов, которые выступали против авторитаризма власти, а не строя как такового. В основном, комитет состоял из гуманитарной социалистической интеллигенции, они хотели помогать рабочим бороться за их экономические права. В 1980 году протесты носили экономический характер.

— Действительно ли «Солидарность» в 1980-е была настолько массовым движением, как об этом пишут?

— Некоторые говорят, что членов профсоюза было десять миллионов, но это не до конца так. Даже официально их было меньше — девять миллионов, а с профсоюзными билетами — еще меньше. Иногда в «Солидарность» записывались работники целых заводов. Мне кажется, что надо понимать — лишь часть из тех, кто официально состоял в «Солидарности», были ее активными и убежденными членами.

— А какова была идеология «Солидарности»?

— «Солидарность» как таковая всегда была очень внутренне противоречивым движением, и в ней изначально было много политических течений. Вначале она не имела откровенно антисоциалистического характера, в первую очередь это было рабочее движение за социализм с более гуманным лицом. Некоторые были социал-демократами, некоторые — откровенными антикоммунистами. Еще в профсоюзе были так называемые «эксперты» — академические, научные работники, интеллигенция, в их числе Лешек Бальцерович, который потом стал архитектором приватизации. Председателем экспертного комитета был Тадеуш Мазовецкий (премьер-министр первого правительства Польши после падения режима ПОРП. — РП). Были в профсоюзе и коммунисты, и троцкисты, и либералы, и сторонники реставрации капитализма. И уже тогда появились националисты и клерикалы.

— Что такое «Борющаяся Солидарность», и имели ли они отношение к самому профсоюзу?

— Это небольшая подпольная нелегальная организация самых радикальных противников социалистического строя, и к профсоюзу она отношения не имела. Если не ошибаюсь, она возникла уже во время военного положения в 1982 году. Они считали себя продолжателями традиций Армии Крайовой — самой крупной польской антигитлеровской подпольной организации. Ее лидером был Корнель Моравецкий (в 1987 году был арестован; в 2010-м баллотировался на пост президента, но не смог собрать нужного количества подписей. — РП).

Члены «Борющейся Солидарности» организовали подпольные типографии, устраивали демонстрации, рисовали граффити против коммунизма, клеили листовки. Например, они писали на стенах, что коммунизм будет висеть на деверьях вместо листьев. Но весь их радикализм был в лозунгах, вооруженной борьбой они не занимались. Позитивной программы у них тоже не было. Они были скандально известны, но маргинальны. Позже они выступали против деятелей «Солидарности», которые хотели договориться с властью.

— Какова была роль католической церкви в «Солидарности»?

— Во время протестов 1980 года многие священники приходили к бастующим и поддерживали их. У церкви тогда была хорошая финансовая ситуация — они получали деньги от польской диаспоры в США. В Америке около десяти миллионов поляков, и многие из них — финансово успешные радикальные католики.

В «Солидарности» религиозный фактор с самого начала играл большую роль. Сейчас мы можем видеть в документальных фильмах, что люди на забастовках молились и пели религиозные песнопения, а на стенах верфи висели огромные портреты Папы Римского и иконы Богоматери.

Интересно, что когда на забастовку приезжали троцкисты и анархисты из других стран, то они делали вид, что не замечают этой консервативной составляющей движения.

Многие хотели видеть «Солидарность» как социалистическое движение настоящих революционеров. Была даже такая версия, что «Солидарность» — это поклонники Троцкого, просто не осознают этого.

Но на самом деле все было гораздо сложнее.

Вообще, церковь играет неоднозначную роль в истории Польской Народной Республики. Ее влияние в обществе было большим, она была важным политическим фактором. Многие люди принимали участие в религиозных практиках, в других социалистических странах такого не было. Но польский католицизм довольно поверхностный и ориентированный на символику, он больше похож на культ Папы Римского и Богоматери.

%FOTO%

— Расскажите о роли Леха Валенсы. По ряду причин тема харизматичного лидера в России сейчас очень актуальна.

— Еще в 1980 году он превратился в символ забастовки, а в 1981-м был избран председателем профсоюза.

Интересная ситуация сложилась на президентских выборах в 1990 году — именно тогда стало ясно, что «Солидарность» поддерживают многие, но не все. Да, она победила на парламентских выборах в 1989 году, но многие и за ПОРП тогда голосовали. Но уже тогда люди устали и от «Солидарности», и от ПОРП, это было видно по явке. С одной стороны, чуть больше 60 % — это много, но с другой — это были первые свободные выборы, и для такой ситуации явка была удивительно низкая.

В 1990 году все думали, что главным конкурентом Валенсы будет тогдашний премьер Мазовецкий, но все вышло иначе. Вместе с Валенсой во второй тур вышел Станислав Тыминьский — человек из ниоткуда, который ранее эмигрировал в Канаду, а потом приехал в Польшу и сказал, что не связан ни с какими партиями. Он делал вид, что он такой успешный бизнесмен из другого мира и использовал неизвестные в Польше избирательные технологии. Например, он пытался шантажировать Валенсу — показывал по телевизору черный чемодан и говорил, что там лежит компромат на Валенсу, и что он обязательно откроет этот чемодан, если станет президентом. Его внесистемности уже оказалось достаточно для того, чтобы пройти во второй тур.

— Что происходило с «Солидарностью» после того, как она оказалась у власти, и как она эту власть потеряла?

— «Солидарность» начала делиться — стали возникать разные партии и организации. Была демократическая уния, национально-христианские объединения и многие другие, кто ссылался на наследие «Солидарности». Появилась газета «Выборча», сначала она была печатным органом профсоюза, а потом Валенса поссорился с ее главредом и лишил газету права использовать его символику. Тогда же начались конфликты между лидерами «Солидарности». ПОРП была распущена, и на ее месте возникла посткоммунистическая партия социально-демократического толка.

От забастовок «Солидарность» воздерживалась, такова была официальная линия. Мол, раз наши люди в правительстве, то нужно воздерживаться от таких мер.

В феврале 1991 года на съезде делегатов председателем был избран Марьян Кшаклевский, правый консервативный политик, который был очень честолюбив. Он хотел, чтобы «Солидарность» стала политической силой. Вообще, с конца 1989 года «Солидарность» становилась все правее, и с приходом Кшаклевского сомнений в этом не осталось. «Солидарность» официально стала профсоюзом консервативно-католического толка.

Потом, в мае 1991 года, «Солидарность» пошла на крупный протест, чтобы ускорить реформы. А на выборах 1991 года профсоюз получил всего 5 % голосов, очень мало (странно, что они вообще участвовали в выборах как профсоюз). Многие разрозненные деятели «Солидарности» попали в парламент, но они не имели отношения к профсоюзу.

С каждым годом увеличивалось количество забастовок против приватизации, а «Солидарность» играла роль штрейкбрехеров, поскольку поддерживала эти меры. В итоге именно протесты рабочих и остановили приватизацию. На следующих выборах победили социал-демократы.

— Каковы были взаимоотношения Валенсы с «Солидарностью» после того, как он перестал быть председателем?

— С 1992 года «Солидарность» стала однозначно против Валенсы. Он все откровеннее говорил, что хочет власти авторитарно-президентского характера, хотел стать новым Пилсудским. В 1991 году премьером стал Ян Ольшевский — консервативный политик и противник Валенсы. «Солидарность» поддерживала Ольшевского, а не Валенсу.

Валенса хотел перемирия с бывшими коммунистами, а Ольшевский предлагал провести люстрации и открыть все секретные архивы. Министр внутренних дел предложил тогда полную люстрацию и заявил, что Валенса — сотрудник спецслужб.

В 1995 году Валенса проиграл на выборах социал-демократу Александру Квасьневскому, и это стало символическим концом его политической карьеры.

— Что произошло в конце 1990-х? Как «Солидарность» вновь оказалась у власти?

— «Солидарность» стала инициатором объединения всех польских правых, а Кшаклевский стал главой «Избирательной акции "Солидарности"». Таким образом, в 1997 году «Солидарность» снова оказалась у власти. Правда, становиться премьером Кшаклевский не захотел, и им стал Ежи Бузек. Кшаклевский же стал «кукловодом». Правда, он был настолько высокомерным, что это раздражало: он стал одним из самых непопулярных политиков Польши.

Бузек, в свою очередь, был плохим премьером. Он провел четыре непопулярных и провальных реформы — пенсионную, административную (в том числе местного самоуправления), здравоохранения и образования. Я даже не знаю, какая из них хуже. Например, реформа образования включала в себя введение единого государственного экзамена — и с момента его введения уровень знаний значительно упал. Пенсионная реформа предполагала открытие пенсионных фондов — частные компании начали инвестировать пенсионные деньги в акции. Сейчас либеральное правительство Дональда Туска уже частично отменило эту реформу, поскольку она полностью провалилась.

— И в итоге «Солидарность» снова решила стать классическим профсоюзом?

— В начале 2000-х лидером профсоюза стал Януш Шнядек, еще один консерватор. Сейчас, кстати, он заседает в парламенте от партии Ярослава Качиньского «Право и справедливость» (либерально-консервативной. — РП), да и вообще никогда не скрывал симпатий к Качиньскому. Профсоюз стал одной из сил, которые активно противостояли социал-демократам у власти, проводил крупные демонстрации. Правда, еще они начали проводить ежегодные паломничества. По большому счету, так «Солидарность» и провела все нулевые, но и забастовки тоже были.

Если резюмировать, то, когда у власти левые, «Солидарность» защищает людей труда. А когда у власти консерваторы, то «Солидарность» поддерживает правительство.

В 2005 году «Солидарность» поддерживала братьев Качиньских и «Право и справедливость». С 2005 по 2007 год она была проправительственным профсоюзом, но примерно с 2007 года постепенно радикализировалась. В 2010 году вместо Шнядека председателем стал Петр Дуда, который занимает этот пост по сей день. И вот он решил изменить стратегию.

— Каким образом складываются отношения «Солидарности», власти и других профсоюзов сейчас?

— Дуда тоже консерватор, но социал-консерватор. Он решил, что «Солидарность» не должна отождествляться с политическими силами, что надо защищать права трудящихся и вернуться к настоящим профсоюзным задачам. Социальные требования — не пустые слова для него. Конечно, они консерваторы, русофобы и националисты, но больше концентрируются на социальных правах.

Сотрудничество между «Солидарностью» и Всепольской организацией профсоюзов, которая тоже принимает участие в протестах сейчас — это следствие решения Дуды. Всепольская организация профсоюзов — левые и социально ориентированные, они отличаются от «Солидарности» идеологически. Дуда, конечно, не до конца последователен (например, он был на конференции партии «Право и справедливость»), но он хотя бы пытается идти в направлении социальной ориентации «Солидарности», пытается стать настоящим профсоюзным лидером.

Интересно, что сейчас Качиньский запретил членам своей партии участвовать в протестах, хотя раньше «Право и справедливость» была готова сотрудничать с «Солидарностью». Использование символики партии во время демонстраций будет истолковано как антипартийное. Это связано с тем, что в протестах активное участие принимают социал-демократы, соперники Качиньского. Именно поэтому он в протесте не участвует. Он хочет монополизировать польский протест и говорит, что только его партия — оппозиция. И он боится, что Дуда станет альтернативным лидером социально-консервативного слоя общества.

— А что такое «Трехсторонняя комиссия» и какие функции выполняет?

— Это орган, который объединяет три общественные силы — работодателей, правительство и профсоюзы. Полное название — Трехсторонняя комиссия по социальным и экономическим делам. Она появилась в 1990-е годы по инициативе профсоюзов как платформа для общественного диалога. Но она не имеет реальных полномочий и играет формальную роль — часто правительство игнорирует все договоренности, которые были там достигнуты. Фактически так происходит легитимизация действий власти. Власти всегда могут сказать, что вот, мы разговаривали с профсоюзами, и потом сделать по-своему.

— Как можно охарактеризовать политическую ситуацию в Польше сейчас?

— Экономическая ситуация ухудшается, а правительство пытается использовать малоубедительную пропаганду успеха. Ухудшается быт людей, бюджетники много лет не получают повышения зарплат, цены на продукты растут, безработица тоже. Существует резкий контраст между заявлениями правительства и реальностью.

Непопулярность правительства очевидна, но и оппозиция непопулярна, потому что люди становятся все апатичнее и равнодушнее к политике и не верят политическому классу как таковому. Тот же Качиньский может победить лишь в том случае, если явка на выборы будет низкой, потому что большинство людей ему не доверяет. У него очень большой негативный электорат, и он может победить только в том случае, если они не пойдут на выборы.

— Кто, кроме Качиньского, выступает против протестов и почему?

— Противников много — и капитал, и «Выборча», и четвертый по величине профсоюз «Август-80». Это свободный профсоюз работников горной промышленности, он имеет репутацию самого радикального профсоюза Польши. Они считают, что «Солидарность» и Всепольская организация профсоюзов сотрудничают с работодателями и властью и «сливают протест». Еще они считают, что протесты имеют фиктивный характер и что их участники раньше симулировали профсоюзную деятельность.

— В чем суть трудовой реформы, против которой все протестуют?

— Она ограничивает права рабочих, которых у них и так немного. Рабочее время становится более эластичным, и человека можно вынудить работать больше восьми часов. Это обусловлено потребностями работодателя — они решают, когда человек, например, будет работать в субботу. И если раньше на возврат сверхурочных у работодателя было три месяца, то теперь их двенадцать. Это главное изменение трудового кодекса.

Есть еще мелкие изменения. Например, если раньше каждый имел четыре дня в год безусловного отпуска — например, если мне плохо или мать заболела, я могу позвонить в последний момент и сказать, что не приду. И на это у меня есть четыре дня в году — мало, конечно, но хоть что-то. После реформы такие вещи будут делаться только по заявлению, и просто позвонить на работу уже будет нельзя.

— А чем сейчас занимается Лех Валенса?

— Ничем. Он сидит в интернете, постоянно разговаривает в «Скайпе», смотрит сайты, ведет блог и принимает участие в дискуссиях. Два года назад его жена написала мемуары, где критикует его. Он стал таким таблоидным персонажем, и никто его не воспринимает всерьез. Но для некоторых он — легенда. Хотя даже они стараются не слушать, что он говорит.

У него очень специфическая манера речи, как у Черномырдина. Часто вообще непонятно, что он хочет сказать. Зато у него много крылатых фраз. «Я не хочу, но я вынужден», к примеру.

Сейчас Анджей Вайда снял про него фильм, скоро он будет в кинотеатрах. Там Валенса показан очень положительно, и потому я думаю, что этот фильм скорее для иностранцев. В Польше реанимация мифа Валенсы невозможна, потому что он себя многократно дискредитировал. Например, во время протестов против пенсионной реформы год назад он сказал, что если бы был президентом, то приказал бы избивать протестующих палками, потому что нужно уважать власть.

Кстати, правые консерваторы и националисты до сих пор интересуются, не был ли Валенса сотрудником спецслужб и провокатором. Лично меня это не особо волнует, у меня к нему другие претензии.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе