Новости – В мире

В мире

Понтифик-утопист

Папа римский Франциск. Фото: Gregorio Borgia / AP

Папа римский Франциск известен тем, что поддерживает бедных и критикует богатых. Риторика, которую использует новый лидер Ватикана, восходит к леворадикальной «теологии освобождения»

Елена Коваленко

24 декабря, 2013 09:26

12 мин

В марте ватиканский престол занял епископ Хорхе Марио Бергольо из Буэнос-Айреса — столицы Аргентины, где принадлежность к Римско-католической церкви декларируют 92 с лишним процента населения. Новый папа представляет Южную Америку — чрезвычайно важный для этой конфессии континент; Бергольо стал первым папой из Нового Света.

Понтифик, взошедший на престол при почти небывалых обстоятельствах (его предшественник Бенедикт XVI стал первым за последние 600 лет, кто отрекся от престола) взяли тронное имя Франциск — в честь святого Франциска. Ранее ни один глава католической церкви не осмеливался называть себя так.

«Это все равно, что взять имя Иисус или Петр (в честь апостола, которого католическая церковь называет основателем. — РП), — писал сразу после интронизации аналитик National Catholic Reporter Джон Аллен, ссылаясь на свои беседы с церковными историками, — Иисус или Петр может быть только один, так что это почти кощунственно для папы — брать себе такое имя».

Сразу после интронизации глава католической церкви пояснил, почему выбрал такое тронное имя: «Я начал думать о Франциске Ассизском — защитнике бедных. Потом о войнах, а Франциск — человек мира». И добавил, что хочет сделать католичество «бедной церковью для бедных».

Еще во время церемонии Франциск запомнился публике приказом сделать кольцо рыбака (знак папского сана) из серебра, а не из золота. Он отказался от автомобилей представительского класса, которые использовал предшественник, заменив их Ford Focus в стандартной комплектации. На свой день рождения глава Ватикана пригласил бездомных, уборщиков и поваров.

Символические шаги, которые много значат для широкой аудитории, дополнялись действиями, понятными ограниченному кругу понимающих в делах католической церкви. В сентябре он встретился с другим священником из Латинской Америки — 85-летним отцом Густаво Гутьерресом из Перу. Они отслужили мессу, позавтракали, потом непродолжительное время беседовали.

Акция памяти Оскара Ромеро в Сан-Сальвадоре в 2013 году. Фото: Roberto Eecobar / EPA / ИТАР-ТАСС

Акция памяти Оскара Ромеро в Сан-Сальвадоре, 2013 год. Фото: Roberto Eecobar / EPA / ИТАР-ТАСС

Этой встрече можно было бы не придавать значения, если бы Гутьеррес не считался истинным отцом спорной и в прошлом официально осуждавшейся Римом «теологии освобождения».

Название всему движению, которое на сегодняшний момент известно далеко за пределами Латинской Америки, дала изданная в 1971 году книга Гутьерреса «Teologia de la liberacion» («Теология освобождения»).

Перуанец был одним из нескольких сотен латиноамериканских священников и тысяч мирян, вдохновленных идеей христианства как средства избавления от нищеты и неравенства. Борьба за этот идеал стоила жизни многим людям, погибшим в ходе репрессий, развернутых диктаторами, которые возглавляли страны Латинской Америки в XX веке.

Одним из самых известных священников, ставших жертвой террора, был архиепископ Сан-Сальвадорский Оскар Ромеро — в 1980 году правые боевики застрелили его во время службы в соборе. После смерти Ромеро стал одним из символов теологии освобождения.

В июне 2013-го приложение к газете La Stampa — Vatican Insider — сообщило о том, что «все препятствия к беатификации Оскара Ромеро сняты». Беатификация — это этап, предваряющий канонизацию. Этот процесс был невозможен при папе Иоанне Павле II, под давлением его сторонников сдвинулся с мертвой точки при Бенедикте XVI, но по-настоящему активизировался только после того, как престол занял Франциск.

В прошлом Ватикан неоднократно выступал с официальным осуждением теологии освобождения, обвиняя ее сторонников в марксизме и обмане верующих.

Первым, кто описал утопическое пространство, в котором общество процветает без частной собственности, был человек, которого католическая церковь причислила к лику святых — правда, произошло это спустя 400 лет после его смерти. Английского писателя Томаса Мора, автора знаменитой «Утопии», канонизировали в 1935 году. Чуть раньше, в 1918-м, его имя появилось на стеле в Александровском саду рядом с фамилиями Бакунина, Чернышевского и Либкнехта.

Вторым радикальным левым теоретиком, который доносил до паствы свое видение христианства в обществе всеобщего равенства, был протестантский проповедник Томас Мюнцер. Он верил, что «правители должны сравняться с последним христианином», а в своих посланиях к властям и городам заявлял, что «призван Богом к истреблению тиранов». Оба Томаса — и Мюнцер, и Мор — жили в один исторический период. Германского священника казнили в 1525 году, британского мыслителя обезглавили в 1535-м.

В английской революции XVII века активно участвовали религиозные группы, близкие по духу и идеологии к современной теологии освобождения: сначала это были «левеллеры», потом от них отделилось более радикальное крыло, «диггеры».

Последние захватывали пустующие земли, утверждали, что после разрушения старого мира «никто и не пожелает иметь больше, чем другие, или быть господином над другими, или требовать чего-либо себе лично». Все эти движения были подавлены.

В XIX веке идею о том, что «истинный верующий должен быть коммунистом», в Германии пропагандировал Вильгельм Вейтлинг, автор «Евангелия бедного грешника». В 1836 году он создал Союз справедливых — позже в эту организацию вступили Карл Маркс и Фридрих Энгельс; именно для Союза они писали свой «Коммунистический манифест».

В начале XX века социалистические идеи частично захватывают католическую культуру во Франции. Исследователи подчеркивают, что левые так и были меньшинством в церкви — подавляющая часть как священников, так и паствы оставались консерваторами, сексистами и антисемитами. Одним из лидеров «левого крыла» французских католиков был член Социалистической партии писатель Шарль Пеги — именно он возглавил движение «дрейфусаров», активисты которого добились оправдания по знаменитому «делу Дрейфуса».

Портрет Шарля Пеги кисти Жана-Пьера Лорана (без увеличения)

Портрет Шарля Пеги кисти Жан-Пьера Лорана

Перед Второй мировой и во время войны во Франции активно действовали группы «христианских социалистов», они участвовали в движении Сопротивления наравне с прочими силами, выступавшими против фашистского режима Виши и немецкой оккупации.

Влияние левых «в миру» сильно беспокоило официальный Ватикан. В 1950-х Рим попытался исправить ситуацию, создав движение «рабочих священников». Церковь направила священников на заводы и фабрики с двумя миссиями: они должны были препятствовать пропаганде коммунистов и обращать рабочих в католичество.

Но часто происходило обратное: священники становились коммунистами. Служители церкви стали активистами в профсоюзах, многие из них проникались левыми идеями. Потерпев неудачу, Рим принял решение остановить этот проект и вернуть священников в лоно церкви. Часть священников согласились с этим, часть остались работать в профсоюзах. Те, кто решил остаться, напрямую противостояли Ватикану, и официальная церковь прервала всякое сотрудничество с полевевшими священниками. Активисты движения переименовались в конфедерацию демократических профсоюзов: в конце 50-х — начале 70-х эта организация часто действовала радикальнее, чем компартия.

Первой страной, где стали усваивать идеи французских религиозных мыслителей, была Бразилия. Местные студенты, изучавшие французский язык, перевели труды «рабочих священников» на португальский и адаптировали их к местным условиям. В скором времени бразильская интеллигенция выработала свою, более радикальную трактовку революционного христианства. В 60-е многие чины церкви, в том числе епископы и кардиналы, симпатизировали идеям католического социализма.

Один из лидеров нового движения бразильский епископ Элдер Камара объяснял свою идеологию так: «Когда мне удается накормить бедных, меня называют святым. Когда я спрашиваю, почему бедные люди голодают, меня называют коммунистом».

В начале 70-х движение наконец приобрело название — как раз благодаря перуанцу Густаво Гутьерресу, который выпустил свою книгу «Теология освобождения».

Но наибольшее количество сторонников новое течение по-прежнему привлекало в Бразилии, самой крупной католической стране, где c 1965 по 1985 год правила военная хунта.

Камило Торрес, 1965 год. Фото: AP

Священники критиковали и власть светскую, и власть духовную, то есть свое начальство в Риме. Один из самых влиятельных церковных интеллектуалов того периода Леонардо Бофф сравнивал авторитарную власть папы римского с полномочиями, которыми располагает генеральный секретарь компартии СССР. В 1985 году церковный суд в Риме приговорил его к году «тишины» — священнику запретили любые публичные выступления и лишили всех постов.

От слов и проповедей десятки служителей католической церкви переходили к делу, а именно присоединялись к вооруженным революционным группировкам.

Таким священником был колумбиец Камило Торрес — его тоже считают одним из основателей теологии освобождения. Торрес считал, что для обеспечения социальной справедливости христиане обязаны участвовать в вооруженной борьбе, и утверждал, что «если бы Иисус жил сегодня, то он был бы партизаном». В конце 1965 года он присоединился к повстанцам из «Армии национального освобождения» (ELN). Полтора месяца спустя он погиб в первом же бою с правительственными войсками Колумбии.

Священники активно участвовали в вооруженном сопротивлении режиму Сомосы в Никарагуа. Сторонники теологии освобождения стали одной из главных движущих сил революции, а идеология Сандинистского фронта национального освобождения базировалась одновременно на неомарксизме и «левом» восприятии христианства.

Вдохновителем движения мексиканских сапатистов называют еще одного влиятельного священника — мексиканского епископа Самуэля Руиса. Восстание в штате Чьяпас началось в 1994 году, но свою миссионерскую работу Руис начал задолго до него — как и его коллеги по теологии освобождения, в 60-х. Он не возглавлял восставших крестьян, а, скорее, помог им самоорганизоваться. Его прихожане стали лидерами движения сапатистов. А когда началось восстание, он взял на себя роль переговорщика между повстанцами и властями Мексики. На вопрос, кем он себя считает — партизаном или теологом освобождения, он отвечал: «Для меня важнее освобождение, чем теология».

В Ватикане на события в Латинской Америке и в других регионах, куда проникала теология освобождения, реагировали довольно нервно. Некоторых священников — например, Тисса Баласурия на Шри-Ланке — отлучили от церкви. Служившему в Индии Себастьяну Каппену пришлось вступить в публичную полемику со Святым престолом после выхода его книги «Иисус и свобода»; впрочем, церковь не решилась углублять этот конфликт.

Официальную позицию по поводу теологии освобождения сформулировал кардинал Ратцингер — тот самый, который в 2005 году стал папой Бенедиктом XVI. В 1983 году он возглавлял «Конгрегацию доктрины веры» — орган, отвечающий за ортодоксальность и чистоту вероучения.

Ратцингер в специальной «Инструкции по теологии освобождения» объяснял церковной оппозиции, почему новая теология противоречит католической доктрине. Он отмечал, что во многом убеждения «левых» священников верны, но все равно они совершают серьезную ошибку.

Он указывал, что сторонники новой теологии используют католический термин «Народ Божий», но превращают его в «марксистский миф»; в их идеологии «народ» приобретает совершенно другой смысл.

«Народ — это антитеза иерархии, антитеза всем институтам, которые воспринимаются (в теологии освобождения) как система подавления. В конечном счете любой, кто участвует в классовой борьбе, является членом этого „народа“; „Церковь народа“ в таком случае становится антагонистом иерархической церкви», — писал кардинал Ратцингер.

Бенедикт XVI в последний день понтификата. Фото: Ettore Ferrari / EPA / ИТАР-ТАСС

Именно Ратцингер, впоследствии ставший папой римским, отвечал за все репрессивные меры в отношении недовольных официальной позицией церкви. Запрещенный в служении бразильский пастор Леонардо Бофф позже говорил, что репрессии Рима против «левых» священников развернуты по приказу американских спецслужб. «Эти распоряжения Ватикан получал от ЦРУ и АНБ, которыми в свою очередь командовал Рейган (президент США Рональд Рейган)», — утверждал бывший священник.

В 2005 году Ратцингер занял престол, а его должность блюстителя чистоты веры в 2012 году досталась немецкому епископу Герхарду Людвигу Мюллеру, ученику автора «Теологии освобождения» Густаво Гутьерреса.

Как глава ордена иезуитов в Аргентине, а впоследствии епископ, Хорхе Марио Бергольо никогда не выступал противником теологии освобождения, но никогда и не был известен как ее активный защитник. Он пояснял, что поддерживает движение, но не разделяет его идеологии. Когда конфликт между Римом и иезуитами чуть не привел к расколу — ему пришлось заниматься усмирением недовольных. Позже он говорил, что часто действовал слишком жестко, о чем теперь жалеет.

После того как в 1983 году в Аргентине военная хунта передала власть законному правительству, епископа Бергольо обвиняли в том, что он почти не сопротивлялся диктатуре, при власти которой погибли от 10 до 30 тысяч человек.

Его даже подозревали в причастности к аресту и пыткам двух священников, которые пытались построить коммуны в трущобах, используя принципы теологии освобождения. Расследование опровергло эти обвинения. «Может, он был не так смел, как другие священники, но никогда не сотрудничал с режимом», — говорил о новом папе аргентинский писатель и правозащитник, нобелевский лауреат Адольфо Перес Эскивель.

Получив папскую тиару, Бергольо послал первому миру первый и самый понятный сигнал — когда выбрал свое тронное имя. Святой Франциск Ассизский известен как критик богатых и мирской власти церкви.

Первой поездкой Франциска за пределы Рима стало путешествие на остров Лампедуза в Средиземном море. Туда на самодельных лодках тысячами плывут беженцы и нелегальные мигранты — это одна из самых доступных с побережья Африки территорий Евросоюза.

Во время мессы папа римский, одетый в лиловую траурную ризу, произнес проповедь. Он говорил о погибших в море: «Они плыли на лодках в надежде найти лучшее будущее, но этот путь оказался дорогой к смерти. Так об этом писали газеты. С тех пор как несколько недель назад мне стало известно об этой истории (к сожалению, такие истории случаются часто), мысль о погибших не оставляет меня. Она, как заноза в сердце, мучает меня постоянно. Поэтому я приехал сюда, чтобы помолиться в знак солидарности и пробудить наше сознание, так как подобное больше не должно повториться».

В конце ноября Ватикан опубликовал послание — с ним понтифик обращается ежегодно в честь Всемирного дня мира Римско-католической церкви. Цитаты из этого документа, скорее, уместны для речи крайне левого политика.

Франциск обрушился с критикой на «дикий капитализм», который он назвал «новой тиранией», и задается вопросом, почему в мире так мало радости, зато много «нервозности и эгоцентризма».

«Теория просачивания благ сверху вниз, которая предполагает, что экономический рост, поощряемый свободным рынком, неминуемо приведет к большей справедливости и открытости в мире, — рассуждает папа о распространенной либеральной теории, — это мнение опирается на наивную и грубую веру в добропорядочность тех, кто обладает экономической властью и обожествляет сложившуюся экономическую систему».

«Культура потребления убивает нас, — считает понтифик, — мы становимся неспособны испытывать чувство сострадания бедным».

«Как это может быть, что когда пожилой бездомный умирает, то это не становится новостью, но становится новостью падение фондового рынка на два пункта?» — возмущается Франциск.

Хорхе Марио Бергольо разговаривает с мужчиной в метро в Буэнос-Айресе. Фото: Sergio Rubin / AP, архив

Хорхе Марио Бергольо разговаривает с пассажиром в метро Буэнос-Айреса. Фото: Sergio Rubin / AP, архив

Папа римский призывает мировых лидеров гарантировать людям «достойную работу, образование и здравоохранение» и прямо осуждает «идолопоклонство деньгам».

«Подобно тому, как заповедь „Не убий“ устанавливает ценность человеческой жизни, сегодня мы должны сказать „Не делай так“ экономике отчуждения и неравенства. Эта экономика убивает», — объясняет понтифик.

Послание папы смутило американских консерваторов, резче всех высказался известный радиоведущий Раш Лимбо: он назвал идеи, которые проповедует понтифик, чистым марксизмом. «Что это? Это кто-то написал за него или навязал ему. Это банальный марксизм, прозвучавший из уст папы. Дикий капитализм? Такого нигде нет. Дикий капитализм — так описывают приверженцы социал-либерализма экономику Соединенных Штатов. Дикий, нерегулируемый», — возмущался консервативный ведущий. Он пояснил, что сам не католик, но верил папе, пока тот не обратился к «левой риторике».

Франциску пришлось оправдываться. «Идеология марксизма ошибочна, — говорил он в интервью ватиканскому корреспонденту Андреа Торниелли. — Но я встречал много марксистов в своей жизни, это были хорошие люди, так что я не чувствую себя оскорбленным».

Риторика, обращенная к бедным, не могла не столкнуться с неприятием внутри самой католической церкви. Прелатам не нравится, что делает новый папа, а Франциск говорит о децентрализации церкви, о публичности ранее закрытого банка Ватикана.

Но кардиналы знали, кого они выбирали папой. У церкви возникли проблемы с прихожанами, в том числе, в традиционно католических странах, среди которых была и Латинская Америка. Все больше людей предпочитали протестантские номинации, такие как баптисты или пятидесятники. Католичество все больше ассоциировалось с рассуждениями о недопустимости абортов и осуждением гомосексуалистов.

О геях и абортах рассуждал и Бергольо — сразу после его выбора конклавом пресса называла нового понтифика «представителем консервативного крыла Римско-католической церкви».

В 2010 году он выступал резко против легализации гомосексуальных браков в Аргентине. Он говорил, что подобное нововведение — это шаг «Отца Лжи», который «стремится запутать и обмануть детей Божиих», и просил членов сената страны «не действовать по ошибке». Несмотря на его увещевания и акции протеста, которые поддерживала католическая церковь, парламент проголосовал «за» однополые браки.

Позже Бергольо выступал против бесплатного распространения контрацептивов — программы, которую запустило правительство Аргентины под руководством Кристины Киршнер.

Став папой, он смягчил позицию в отношении людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией. «Если человек — гей и ищет Бога, и имеет добрую волю, кто я, чтобы судить его?» — говорил понтифик.

В католической церкви уже началась открытая борьба с теперь уже «правой» оппозицией — 16 декабря отставку отправлены два американских епископа, известных своими ультраконсервативными взглядами, Раймонд Бурк и Джастин Ригали. Последний, кроме своих резких высказываний о греховности абортов и запрете однополых браков, известен еще и тем, что рукоположил, а позже защищал нескольких священников, признанных виновными в изнасилованиях мальчиков.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе