Шанхай-1937

Бомбардировка Шанхая японской армией, 1937 год. Фото: AP

Как Чан Кайши впервые ввязался в открытую борьбу с Японией, предопределив этим судьбу Китая на вторую половину ХХ века

Елена Коваленко

15 августа, 2013 09:33

7 мин

В августе 1937 года началась одна из самых крупных армейских операций на Дальнем Востоке во время Второй мировой – битва за Шанхай между китайским Гоминьданом и японской армией. Но для военной истории это сражение, длившееся три месяца, интересно не столько его исходом, сколько тем, что оно стало причиной крупных геополитических изменений в Юго-Восточной Азии, определившим облик этого региона во второй половине ХХ веке.

Мы не оговорились, написав «Вторая мировая» применительно к 1937 году. В Китае и большинстве стран ЮВА принято считать, что эта война началась в 1931-м – со вторжения Японии в китайскую Манчжурию. А немецкая агрессия против Польши в сентябре 1939-го, которую принято считать датой начала ВМВ в Европе и Америке, – лишь логичное продолжение тех баталий, что начались восемью годами ранее в Азии.

С 1931-го по 1937 год наступление Японии в Китае почти не встречало сопротивления правительства Гоминьдана, руководимого Чан Кайши. Зачастую японская армия занимала территории вдоль моря, а также на северо-востоке страны без единого выстрела. Такому поведению китайцев было несколько причин. Среди них и слабость их армии, и распри внутри страны – фактически гражданская война, которую вели друг против друга коммунистические отряды, Гоминьдан и сепаратистские отряды губернаторов провинций. Но еще одна причина – немецкий план обороны Китая.

Ганс фон Сект. Фото: AP, архив

В конце 1920-х – начале 1930-х Германия, оказавшаяся в изоляции на Западе, искала себе союзников на Востоке. Кроме СССР им стал и Китай – достаточно упомянуть, что к 1935 году 16% внешнеторгового оборота Германии приходилось на эту азиатскую страну. Между тем Япония, которая сегодня ассоциируется с одним из самых верных союзников нацистов, в те годы была для Берлина на втором плане: немцы хорошо помнили, что она в Первую мировую воевала на стороне Антанты, и долго не верили в искренность японцев, считая их вероломной нацией.

Кроме экономики, Германия приняла активное участие в военной помощи Китаю. В мае 1933 года бывший глава немецкого вермахта Ганс фон Сект прибыл в Шанхай, где занял пост старшего советника германской миссии по экономическому и военному развитию Китая. В июне он уже представил Чан Кайши меморандум, в котором изложил свою программу индустриального и военного развития страны. Сект предложил реорганизовать войска в небольшую, мобильную и хорошо оснащенную армию, ограничив ее численность 60 дивизиями. Обучение солдат должно проходить по единому образцу, в «тренировочных бригадах». Офицерский корпус должен обучаться в специальных военных заведениях, средний и высший состав – обязательно в европейских военных вузах.

Но вскоре Сект и другие немецкие военные советники поняли, что китайская армия принципиально нереформируема. Точнее, ее перестройка по предложенному немцами плану заняла бы 20–30 лет, которых у страны не было: война с Японией уже шла здесь и сейчас. И

сначала Гансом фон Сектом, а затем, после его смерти, немецким советником Фалькенхаузеном была придумана военная стратегия для Китая, которая помогала ему побеждать на протяжении всей оставшейся части ХХ века, – война на истощение противника.

Для этих целей китайской армии не нужно было современное оружие и солдатская выучка. И до 1937 года Гоминьдан вовсю использовал изобретенную для него немцами стратегию.

В частности, Фалькенхаузен настоял, чтобы Чан Кайши удерживал фронт на реке Хуанхэ и других природных преградах (горы, ущелья, джунгли). Для этого надо было отступать медленно, не входить в большие бои с японцами, уничтожать инфраструктуру, оставляя для противника «выжженную землю». Еще одним элементом стратегии стала партизанская борьба, для которой Фалькенхаузен рекомендовал использовать китайских коммунистов. Те до 1937 года были для Гоминьдана тоже врагом, но, скрепя сердце, Чан Кайши уступил настоятельной рекомендации своего немецкого советника. Немного отойдя от темы статьи, скажем, что в 1941-42 годах Красная армия, пока в нее не поступило современное вооружение в достаточном количестве (в том числе по ленд-лизу), тоже использовала эту стратегию Фалькенхаузена.

Еще в июне 1937-го Германия оставалась самым верным союзником Китая. Весной того года китайская делегация под руководством Кун Сянси (заместителя премьер-министра и президента китайского Центробанка), отправилась в Европу для участия в коронации английского короля Георга VI. На обратном пути она посетила Германию.

Чан Кайши, 1937 год. Фото: AP, архив

Делегация прибыла в Берлин в начале июня. Статс-секретарь немецкого МИДа Ганс фон Макензен в очередной раз заверил, что японцы не являются надежными союзниками Германии, памятуя об оккупации ими тихоокеанских немецких территорий в Первую мировую войну. Он хвалил Гоминьдана за то, что тот проводит активную антикоммунистическую кампанию, в то время как в Японии это делается лишь для вида. Германия согласилась выделить Китаю очередной кредит в 100 млн рейхсмарок (всего она в 1930-е выдала китайцам 250 млн марок), пообещав не оказывать финансовую поддержку Японии. Кун также встретился с Германом Герингом, который уверял китайца, что «считает Японию «дальневосточной Италией» (имелось в виду предательство Италией Тройственного союза в Первую мировую войну), и что Германия никогда не сможет доверять ей. На прямой вопрос Куна, какую страну Германия выберет своим другом – Китай или Японию, Геринг ответил, что рассчитывает на развитие Китая в великую державу, которая станет верным союзником Германии в Азии. Геринг также пообещал, что Германия «закроет глаза на занятие в будущем колоний Франции и Англии к югу от Китая» (видимо, он имел в виду французский Индокитай и британскую Индию).

В июле 1937 года внешнеполитическая ситуация для Китая резко поменялась: 7 числа этого месяца, с битвы под Пекином Япония начала очередную фазу войны – только теперь «горячую». Но главное – Германия не поддержала Гоминьдана и вообще дала понять, что сотрудничество обоих государств закончено (поставки немецкой военной техники и вооружения почти прекратились, немецким военным советникам было приказано прекратить официальное сотрудничество с китайской стороной).

Чан Кайши был в шоке: он надеялся, что у него есть еще как минимум 2 года на подготовку армии – на насыщение ее западной техникой, на выучку солдат, на прибытие новых немецких советников.

И китайский лидер совершил самую большую ошибку за всю Вторую мировую, которая поставила его не грань катастрофы и предопределила дальнейшую судьбу Китая: он решил перейти к активной обороне и даже на некоторых участках фронта к нападению на японцев.

В краткосрочной перспективе такое решение Чан Кайши выглядело логичным и оправданным. В июле по тайным дипломатическим каналам американцы дали понять китайцам, что могут занять место немцев и оказать помощь. Такие же намеки ему начали делать Англия и Франция, опасавшиеся растущего влияния Японии в Юго-Восточной Азии. Надежда на вмешательство США, Англии и Франции заставила Чан Кайши приказать войскам начать сопротивление, чтобы показать Западу, что Китай в состоянии сражаться. Что в Китай Западу имеет смысл инвестировать.

В июле 1937 года Чан Кайши еще вяло отбивался от японцев, сдав почти без боя Пекин и Тяньцзинь. А вот в августе китайская армия решила до последнего биться за Шанхай. Чан Кайши понимал, что Китай получит поддержку мирового сообщества, только если докажет свою способность бороться. Он лично возглавил атаку на японский десант, который высадился в Шанхае 8-9 августа.

В бой были брошены лучшие войска Китая – те самые, которые хоть как-то успели подготовить немцы: 650 тысяч пехоты (75 дивизий и 5 бригад), около 50 кораблей, примерно 80 танков и 200 самолетов. Японцы выставили 300 тысяч пехоты, 130 кораблей, около 300 танков и примерно 500 самолетов. Превосходство японцев в технике было подавляющим, и именно это и определило ход битвы.

Битва за Шанхай шла три месяца, и китайцы капитулировали 12 ноября 1937 года. Разгром армии был полный – погибло около 250 тысяч китайцев, в плен было взято 200 тысяч человек, потеряна вся техника. Теоретически людские резервы у Китая были безграничны, но в битве под Шанхаем погибла обученная европейцами армия. Вплоть до 1945 года, поражения Японии, что у Чан Кайши, что у Мао Дзедуна вооруженные силы по европейским меркам были сбродом.

Чан Кайши мог бы увести из Шанхая остатки армии еще в сентябре 1937 года (когда исход битвы был уже ясен), сохранив таким образом военный потенциал, но опять зловещую роль (пусть и косвенно) сыграла Америка. 5 октября президент США Франклин Рузвельт выступил с речью, в которой призвал свою страну оказать помощь нациям, сражающимся против японской агрессии. Эта речь воодушевила Китай. Так как США не были членом Лиги Наций, то представитель Великобритании предложил прекратить рассмотрение дела в Лиге и созвать конференцию подписантов Договора девяти держав, в которой США приняли бы участие на законных основаниях. Западные державы кормили Китай такими обещаниями вплоть до конца октября, но дальше слов дело не шло. Терпение Чан Кайши лопнуло лишь 26 октября, когда он отдал приказ сражавшимся в Шанхае войскам отступить в сельские районы к западу от города. Но было поздно: японцы сомкнули кольцо и принялись методично добивать остатки китайской армии.

Крейсер «Огаста» в Шанхае, 1937 год. Фото: AP

Еще бόльшим цинизмом выглядело присутствие западных военных кораблей в качестве наблюдателей на рейде Шанхая. Формально они прибыли для защиты своих граждан в этом городе – с конца XIX века Шанхай был поделен на сеттльменты, населенные иностранцами и имевшие статус самоуправляемых территории. Кстати, в ходе кровопролитных боев ни китайцы, ни японцы не тронули эти районы города.

В сентябре 1937-го на рейде Шанхая стояли американский тяжелый крейсер «Огаста» и британские тяжелые крейсеры «Кумберленд» и «Саффолк» в компании с легким крейсером «Данае», французский крейсер «Ламотт Пике». Их все сопровождали около 40 вспомогательных судов – эсминцы, тральщики и т. п.

Простояв до ноября и убедившись, что победившие японцы тоже гарантируют неприкосновенность иностранных граждан в Шанхае, западные суда удалились. 8 ноября 1941 года японцы согнали всех иностранцев в лагеря для интернированных, где они просидели до сентября 1945 года, – таким был ответ агрессора на дружелюбный нейтралитет Запада осенью 1937-го.

Битва в Шанхае (и в меньшей мере в Нанкине и Пекине) была первым большим городским боем после окончания Первой мировой. Она послужила хорошим практическим испытанием, как ни цинично это звучит, для западной техники разных видов.

Битву также анализировали генштабы ведущих стран, разрабатывая на будущее тактику городского боя.

К примеру, первым выводом из битвы за Шанхай стало: танкам в городе не место – это чрезвычайно удобная мишень. И этой тактики позже придерживались все воюющие во Второй мировой державы. За некоторым исключением, в числе которого – битва за Берлин в апреле-мае 1945-го, где маршал Жуков пренебрег этим правилом, за что жестоко поплатился.

Шанхайские бои вообще стали и отличным полигоном для танков разных видов и происхождения. У китайцев были английские, итальянские и немецкие танки, и лучшими были признаны последние.

Главным же геополитическим итогом битвы за Шанхай стала переориентация даже антикоммунистического Гоминьдана с западных стран на СССР. Советский Союз оказался единственным государством, которое не только вело военно-техническое сотрудничество с Китаем, но и воевало на его стороне –

пусть и не открыто, а в качестве «прикомандированных» специалистов, в основном летчиков.

В августе 1937 года был подписан договор между Китаем и СССР о ненападении, и Гоминьдановское правительство тут же попросило оказать ему материальную помощь.

В 1937–1940 годах в Китае побывали в «командировке» 300 военспецов. Всего же советских граждан воевало там больше 5 тысяч человек – летчики, инструкторы, инженеры, медики.

Осенью 1937 года в Китай из СССР было отправлено 225 самолетов, в том числе 62 бомбардировщика СБ, и 89 авиационных специалистов для обучения китайцев. Всего до июня 1941 года Союз поставил Китаю 1250 самолетов, десятки тысяч авиабомб, больше сотни танков (в основном Т-26).

21 ноября 1937 года состоялся первый воздушный бой советских летчиков с японскими ВВС: 7 наших самолетов атаковали 20 японских, сбили три, вернулись на аэродром без потерь. В феврале 1938 года эскадрилья скоростных бомбардировщиков СБ-2 под командованием Полынина атаковала японский аэродром в районе Шанхая, и уничтожила 30 японских истребителей.

СССР в 1937–41 годах провел хорошую обкатку своей авиации в Китае. Японские самолеты в то время было принято считать одними из лучших в мире. К примеру, Mitsubishi A5M был лучшим в своем классе легких истребителей, превосходя даже американский Curtiss Hawk III. Неожиданно выяснилось, что конкуренцию японскому истребителю смог составить советский И-15бис (он уступал японцу в скорости набора высоты, но превосходил в вооружении и живучести).

Еще одним из главных последствий «шанхайской бойни» стало согласие Гоминьдана на легализацию китайской компартии. Чан Кайши вспомнил, что советовали ему фон Сект и Фалькенхаузен, и снова согласился с необходимостью сделать ставку на партизанскую борьбу против японцев. А партизаны – это была уже специализация коммунистов Мао Дзедуна. Разумеется, на это решение повлиял и СССР: Сталин уже в конце 1930-х понял, что Чан Кайши – «отработанный материал», но нужно время, за которое окреп бы Мао.

В итоге битва за Шанхай в августе–ноябре 1937 года стала той временной точкой, после которой наступление социализма в Китае было уже не остановить. И Чан Кайши своим военным просчетом сам явился невольным участником определения будущего своей страны.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе