Энди Уорхол: «Я люблю работать над отходами»

Энди Уорхол, 1986 год. Фото: Francois Lochon / Gamma-Rapho via Getty Images / Fotobank.ru

Впервые переизданная за много лет автобиография-манифест Энди Уорхола «Философия» — рассказ от первого лица, как создавать современное искусство

Сергей Простаков

15 мая, 2014 09:02

12 мин

Имя американского художника, режиссера, продюсера, издателя, изобретателя коммерческого поп-арта и провокатора Энди Уорхола стало почти синонимом современного искусства, в иерархии которого он занял самое надежное место одного из создателей, попутно приобретя и ярых критиков, и фанатичных поклонников.

Написав автобиографический манифест «Философия», Уорхол попытался рассказать, что значит быть современным: не следовать трендам моды, а создавать их самому.

«Русская планета» с разрешения издательства AdMarginem публикует фрагмент книги Энди Уорхола «Философия Энди Уорхола», посвященный отношению художника к работе.

До того как в меня стреляли, я всегда думал, что я здесь скорее наполовину, нежели полностью, — я всегда подозревал, что смотрю телевизор вместо того, чтобы жить жизнь. Иногда говорят, что события в кино нереальны, но на самом деле нереально то, что с тобой происходит в жизни. На экране эмоции выглядят сильными и правдивыми, а когда с тобой действительно что-то случается, то ты как будто смотришь телевизор — ты ничего не чувствуешь.

В тот момент, когда в меня стреляли, и после этого у меня было такое чувство, будто я смотрю телевизор. Каналы меняются, но все равно это телевидение. Так бывает, когда ты чем-то увлечен или с тобой что-то происходит. Тогда, как правило, ты забываешь себя и начинаешь фантазировать о совсем других вещах. Когда я очнулся — я не знал, что я в больнице и что в Боба Кеннеди стреляли на другой день после меня, — я услышал сквозь свои фантазии слова о тысячах людей, молящихся в соборе Святого Патрика, а потом услышал слово «Кеннеди», и это вернуло меня к телевизионному миру и я понял: я здесь и мне больно.

Так вот, в меня стреляли на моем рабочем месте — в мастерских «Энди Уорхол Энтерпрайзес». В то время, в 1968 году, предприятие Энди Уорхола состояло из нескольких людей, которые регулярно работали на меня, множества так называемых свободных художников, которые помогали выполнять отдельные проекты, и многих «суперзвезд», или «гиперзвезд», или как там еще можно назвать тех, кто очень талантлив, но чей талант трудно определить и еще труднее продать. Таков был «штат» «Энди Уорхол Энтерпрайзес» в те дни. Один интервьюер задал мне кучу вопросов насчет того, как я управляю своим офисом, и я попытался объяснить, что не я управляю офисом, а он мной. Я употребил много таких выражений, как «приносить домой бекон» («зарабатывать на жизнь»), так что не думаю, что он понял, о чем я говорю.

Все время, пока я находился в больнице, мой «штат» продолжал заниматься делами, и я понял, что у меня получился кинетический бизнес, потому что он продолжал функционировать без меня. Мне это понравилось, поскольку к тому времени я решил, что «бизнес» — лучшее искусство.

Обложка книги «Философия Энди Уорхола».

Обложка книги «Философия Энди Уорхола»

Бизнес — это следующая ступень после Искусства. Я начинал как коммерческий художник и хочу закончить как бизнес-художник. После того как я занимался тем, что называется искусством, я подался в бизнес-искусство. Я хочу быть Бизнесменом Искусства, или Бизнес-Художником. Успех в бизнесе — самый притягательный вид искусства. В эпоху хиппи все принижали идею бизнеса, говоря: «Деньги — это плохо» или «Работать — плохо», но зарабатывание денег — это искусство и работа — это искусство, а хороший бизнес — лучшее искусство.

Вначале на «Энди Уорхол Энтерпрайзес» не все было организовано хорошо. Мы перешли от искусства к бизнесу, когда заключили договор на предоставление одному из кинотеатров одного фильма в неделю. Это придало нашим съемкам коммерческий характер, и таким образом мы перешли от короткометражных фильмов к полнометражным и игровым. Мы кое-что узнали о дистрибуции и вскоре стали пытаться распространять наши фильмы самостоятельно, но поняли, что это слишком трудно. Я и не предполагал, что кино, которое мы снимаем, будет коммерческим. Искусство вышло в коммерческое русло, в реальный мир. Это просто опьяняло — возможность увидеть наше кино там, в реальном мире, в зрительных залах, а не только в мире искусства. Бизнес-искусство. Арт-бизнес. Бизнес арт-бизнеса.

Я люблю работать над отходами, делать из отходов вещи. Я всегда считал, что у выброшенных вещей, вещей, которые, по общему мнению, никуда не годятся, огромный потенциал — из них можно сделать что-то очень смешное. Это как переработка отходов. Я всегда думал, что в отходах масса юмора. Когда я смотрю старый фильм Эстер Уильямс, где сто девушек спрыгивают с качелей, я думаю о том, как проходили предварительные просмотры, думаю обо всех дублях, в которых какой-нибудь девушке не хватило храбрости спрыгнуть в нужный момент. В монтажной такой дубль становился «отходом» — его вырезали, и девушка, вероятно, тоже превращалась в «отходы» — ее наверняка увольняли. А ведь эта сцена была гораздо забавнее, чем настоящая, где все прошло нормально, и девушка, которая не прыгнула вовремя, — звезда вырезанных кадров.

Я не утверждаю, что общепринятые вкусы — плохи, а то, что они отсеивают — хорошо; я лишь говорю, что отходы, вероятно, плохи, но если ты превратишь их во что-то хорошее или хотя бы интересное, то не так много пропадет зря. Ты утилизируешь работу людей и организуешь свой бизнес как побочный продукт другого бизнеса. Собственно говоря, бизнеса — твоего непосредственного конкурента. Так что это очень экономичный способ организации производства. И еще это самый смешной способ организации производства, потому что, как я уже сказал, отходы сами по себе забавны.

У людей, живущих в Нью-Йорке, есть настоящие стимулы хотеть того, чего никто другой не хочет, — хотеть всевозможных отходов. Здесь столько людей, с которыми приходится конкурировать, что изменить свои вкусы и хотеть того, чего не хотят другие, — это единственная надежда чего-либо добиться. Например, в чудесные солнечные дни в Нью-Йорке на улице такая толпа, что за всеми этими телами не видно Центрального парка. Но ранним-ранним воскресным утром в ужасно дождливую погоду, когда никто не хочет вставать, а те, кто уже встал, все равно не хотят выходить из дома, можно выйти и бродить повсюду, и все улицы будут твои, и это прекрасно.

Когда у нас не было денег на художественные фильмы с тысячами вырезок, дублей и так далее, я попытался упростить процедуру съемок и стал снимать фильмы, в которых мы использовали каждый фут отснятой пленки, потому что это было дешевле, легче и смешнее. Благодаря этому у нас не оставалось никаких отходов. Потом, в 1969 году, мы начали редактировать наши фильмы, но даже в наших собственных фильмах отходы мне нравятся больше всего. Вырезанные кадры превосходны. Я их тщательно храню.

Я отхожу от своей философии использования отходов только в двух случаях: (1) моя собака и (2) еда.

Я знаю, мне надо было бы пойти за собакой в приют, но вместо этого я купил пса. Так получилось. Я увидел его — и полюбил, и купил его. Здесь эмоции заставили меня отступить от моего принципа.

Также надо признаться, что я не выношу объедков. Еда — это моя самая большая экстравагантность. Я действительно балую себя, но потом стараюсь компенсировать это — собираю все остатки и приношу их в мастерскую или оставляю на улице для утилизации. Совесть не позволяет мне ничего выбрасывать, даже если мне самому это не нужно. Как я уже сказал, я здорово балую себя в отношении пищи, так что и остатки моих трапез зачастую роскошны — кошка моей парикмахерши ест паштет из гусиной печени по крайней мере два раза в неделю. Чаще всего остается мясо, потому что я покупаю огромный кусок мяса, готовлю его на ужин, а потом, за минуту до того, как оно будет готово, не выдерживаю и ем то, что мне с самого начала хотелось, — хлеб с джемом.

Я только обманываю себя, когда делаю вид, что готовлю белки: на самом деле я хочу только сахара. Все остальное — одна видимость, ведь нельзя же пригласить на ужин принцессу, а на закуску заказать печенье, как бы тебе ни хотелось. Все считают, что надо есть белки, и ты так и делаешь, чтобы о тебе не сплетничали. (Если ты заупрямишься и закажешь печенье, тебе придется рассказывать о том, почему ты его заказал, о своей философии, согласно которой надо есть на ужин печенье. Это было бы слишком хлопотно, поэтому ты заказываешь баранину и больше не думаешь о том, чего тебе в действительности хочется).

Энди Уорхол за работой в своей студии, Нью-Йорк, 1966 год. Фото: Herve Gloaguen / Gamma-Rapho via Getty Images / Fotobank.ru

Полагаю, у меня особое представление о понятии «работа», потому что, я думаю, жизнь как таковая — очень тяжелая работа над чем-то, что тебе не всегда хочется делать. Родиться — все равно что быть похищенным. И потом проданным в рабство. Люди работают каждую минуту. Машина не останавливается. Даже когда ты спишь.

Самая тяжелая умственная работа, которую мне когда-либо доводилось делать, — это терпеть оскорбления в суде. Ты стоишь там на месте свидетеля совсем один, и твои друзья не могут заступиться за тебя, и все молчат, кроме тебя и адвоката, и адвокат оскорбляет тебя, и ты вынужден позволять ему это делать.

Я обожал работать в рекламе, мне говорили, что делать и как делать, и оставалось только внести свои коррективы, а мне говорили: да или нет. Тяжело, когда приходится придумывать безвкусные вещи и реализовывать их самостоятельно. Когда я думаю о том, кого мне больше всего хотелось бы нанять на работу, я думаю, это был бы начальник. Начальник, который говорил бы мне, что делать, потому что это очень облегчает работу.

Если у тебя не такая работа, где приходится делать то, что тебе велит кто-нибудь другой, тогда единственный «человек», который способен быть твоим начальником, — это компьютер, запрограммированный специально для тебя, который принимает во внимание все твои финансовые возможности, предрассудки, причуды, потенциал идей, темперамент, таланты, личностные конфликты, желаемую скорость роста, степень и характер конкуренции, что ты ешь на завтрак в последний день выполнения контракта, кому завидуешь и так далее. Много людей могли бы мне помочь в отдельных областях и частностях моего бизнеса, но только компьютер был бы мне полезен абсолютно во всем.

Если бы у меня был хороший компьютер, я мог бы за выходные угнаться за своими мыслями, если бы отстал от самого себя. Компьютер был бы высококвалифицированным начальником.

Что я в последнее время не делаю, а надо бы, — это встречи с учеными. Я думаю, самым лучшим званым ужином был бы тот, на котором каждого приглашенного попросили бы принести с собой какую-нибудь новость из мира науки. Тогда не осталось бы ощущения, что ты потратил время зря, лишь накормив пищей желудок. Однако о болезнях — ни слова. Исключительно новости из мира науки.

По почте мне присылают много подарков, но хотелось бы, чтобы вместо них и рекламы изданий по искусству я получал бы рекламу научных идей на доступном мне языке. Тогда мне снова захотелось бы открывать почту.

Когда я работаю над бизнес-проектом, я все время жду, что случится что-то плохое. Мне всегда кажется, что сделки провалятся самым чудовищным и ужасным образом. Хотя, думаю, не стоило бы волноваться. Если что-то должно случиться, оно случится помимо твоей воли. Но этого не случается до тех пор, пока ты не перешагнешь за тот предел, когда тебе уже все равно, случится это или нет. Одна моя подруга-актриса рассказала мне, что после того, как ей уже не нужны стали деньги и драгоценности, у нее появились и деньги, и драгоценности. Я думаю, мы выигрываем оттого, что так всегда получается, поскольку когда ты уже не жаждешь иметь что-то, ты не сойдешь с ума, получив это. Когда ты перестаешь желать чего-то, ты сможешь справиться с его обладанием. Или еще до того, как это желание появилось. Но никогда не одновременно. Если получаешь что-то, когда действительно этого хочешь, то просто сходишь с ума. Все искажается, когда что-то, в чем ты действительно нуждаешься, оказывается у тебя в руках.

Философия Энди Уорхола. — М.: ООО «Ад Маргинем Пресс», 2014.

Книга вышла в рамках совместной издательской программы Музея современного искусства «Гараж» и издательства Ad Marginem.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе