Новости – Общество
Общество
Чужой имам не нужен
Молитва в Московской соборной мечети. Фото: Валерий Шарифулин / ТАСС
Как запрет на религиозное образование за рубежом повлияет на борьбу с исламизмом
8 декабря, 2015 11:00
7 мин
Совершать исламские обряды в Азербайджане отныне смогут лишь те, кто получил религиозное образование внутри страны. Нарушителей будут наказывать вплоть до лишения свободы. Таким был ответ парламентариев Азербайджана на события в пригороде Баку Нардаране, где полиция ликвидировала группу вооруженных боевиков-исламистов.
В том, применим ли подобный закон в России и сможет ли он остановить поток радикалов ИГ, которые гастролируют от Кавказа до Владивостока, разбиралась «Русская планета».
Заполнить вакуум
После семидесяти лет советской власти в стране образовался вакуум в сфере религиозного образования. Интерес к религии, который возник с распадом СССР, заставлял молодых мусульман, желавших получить базу знаний об исламе, уезжать учиться за рубеж. Они поступали в университеты в Египте, Саудовской Аравии, Катаре и Турции.
По возвращении они восполняли собой нехватку специалистов по исламу, но вместе с тем нередко и привозили на родину радикальные идеи, которыми щедро снабжали своих студентов зарубежные университеты. Так в российских мечетях оказывались вербовщики и проповедники экстремистских группировок типа «Аль-Каиды», а затем и ИГИЛ.
Российские духовные мусульманские центры, которые слабо контролировали процесс получения исламского образования за рубежом, попытались ограничить распространение исламизма по стране. Но оказалось, что никаких правовых механизмов для этого в Российской Федерации нет, а устные рекомендации имамов молодежь игнорирует и уезжает учиться за границу в частном порядке, говорит исламовед, руководитель Института национальной стратегии Раис Сулейманов.
Женщины Нардарана вышли навстречу полицейским, которые проводят спецоперацию в поселке, 1 декабря 2015 года. Фото: RFE / RL
В 2005 году федеральные власти всерьез взялись за исламские учебные заведения в России. Был разработан комплекс мер по развитию мусульманского образования. Контроль за процессом возложили на Совет по исламскому образованию при Совете муфтиев России, однако это не решило всех вопросов.
Наиболее ярко проблемы в сфере религиозного образования проявились на Кавказе. Так, в Дагестане насчитывается около 30 медресе, из которых лишь 11 имеют лицензию Минобразования, говорит Сулейманов. Количество нелегальных медресе, по оценкам экспертов, исчисляется сотнями. Похожая ситуация и в остальных республиках Северного Кавказа.
На европейской территории РФ ситуация, на первый взгляд, лучше: в Татарстане, например, все медресе работают официально, почти у всех есть лицензия, там приняты единые стандарты образования, начиная от низшего уровня — воскресных школ и медресе — и заканчивая высшими учебными заведениями. Несмотря на это, именно Татарстан стал местом громких происшествий на религиозной почве. В 2012 году в Казани застрелили Валиуллу Якупова, бывшего заместителя муфтия Республики. Спустя час после этого убийства взорвали машину самого муфтия Татарстана, Илдуса Файзова. Как считают эксперты, Якупов был жестким сторонником борьбы с ваххабизмом и последовательно выступал за запрет ваххабизма по всей России, видя в этом реальную угрозу традиционному исламу. Тогда же в Казани прошел митинг национал-сепаратистов, которые открыто заявили о поддержке боевиков, воюющих в Сирии, а в 2013 году по региону прокатилась серия поджогов православных храмов: в числе вероятных виновников называли радикальные исламистские ячейки, которые действовали на местах.
Закон против
«После терактов в Татарстане всем, в том числе и федеральным властям, стало очевидно, что есть взаимосвязь между образованием, полученным за рубежом, и тем, что, возвращаясь домой, человек начинает пропагандировать. Он устроится имамом в мечеть и будет нести пастве ту версию ислама, которой его обучили в Саудовской Аравии или в Турции, в том числе ваххабизм», — говорит Раис Сулейманов.
По его словам, именно после этих терактов парламент Татарстана принял поправку в местное законодательство о том, что религиозная организация может самостоятельно устанавливать квалификационные требования к своим сотрудникам. Например, требовать, чтобы у него было только российское религиозное образование.
По сути, данный закон стал первым и единственным актом, призванным регулировать процессы внутри исламской образовательной сферы. Предполагалось, что эта инициатива распространится и по другим проблемным регионам: в Поволжье, на Северном Кавказе. Однако регулировать религиозные объединения законодательно в светском государстве, где религия отделена от государства, оказалось непросто.
«Многие видные деятели получили образование за рубежом и неплохо справляются со своими обязанностями не в ущерб интересам России», — комментирует ситуацию старший научный сотрудник МГИМО Ахмет Ярлыкапов.
По его мнению, с угрозой распространения радикального ислама через образовательные учреждения можно справиться и без запретов на зарубежное религиозное образование. Для этого нужно пропагандировать традиционные исламские традиции внутри страны, противодействовать радикальным формам ислама через просветительство. Ведь в ту же группировку ИГ идут чаще всего необразованные люди.
«Ограничительными мерами ничего не добиться: исламистские проповедники все чаще используют для своих целей интернет, — продолжает Ахмет Ярлыкапов. — У нас светское государство: либо мы отказываемся от светского характера нашей страны и создаем некое подобие министерства по делам религий, либо действуем тонко, но не менее эффективно, развивая нормальное исламское образование, позволив вместе с тем мусульманским общинам самим контролировать этот процесс».
Переподоготовка
Причины, по которым молодые люди уезжают учиться за рубеж — низкое качество российского мусульманского образования, считает Раис Сулейманов.
«Это вопрос престижа. Наши университеты менее авторитетны, чем тот же университет в Медине или Каире. Люди считают, что там дают знания лучше, учат "правильному" исламу. У нас пока нет достаточного количества богословов, не накоплен опыт», — говорит он.
В России действует около 10 исламских университетов и свыше 50 медресе. С подачи федеральных властей в Татарстане планируется создать Булгарскую исламскую академию: по задумке, она станет высшим звеном в системе мусульманского образования в России. Эта инициатива послужила бы хорошим вкладом в создание полноценной базы исламского образования, считает эксперт.
Вместе с тем, как отмечает Сулейманов, в том же Таджикистане, Узбекистане, законодательство в религиозной сфере образования жесткое: за распространением радикальных идей в мечетях следят, а таким проводникам дают реальные сроки. Многие исламисты, опасаясь преследования на родине, бегут в Россию, где им удается затеряться внутри диаспоры. Впоследствии они становятся имамами в мечетях и проповедуют не только для своих соотечественников, распространяя радикальные формы ислама, но и местным общинам, постепенно полностью заменяя традиционную паству. Так, по словам Сулейманова, общины радикальных исламистов появляются порой в неожиданных местах, где в целом ислам присутствует слабо — например, в Сибири и на Дальнем Востоке.
России было бы полезно перенять опыт бывших союзных республик в плане законодательства о религиозном образовании, считает Сулейманов: «Сейчас их просто нет. Да, из-за обострения внешнеполитической ситуации стало сложнее выехать на учебу в Турцию или Египет. Но согласно конституции, мы не можем запретить человеку учиться там, где он пожелает. Неплохо бы законодательно сделать так, чтобы он не смог по возвращении в Россию работать по специальности либо обязательно должен пройти переподготовку».
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости