Несгибаемый лауреат

Петр Капица. Фото: В. Малышев / РИА Новости

Петр Леонидович Капица не боялся ни сложных научных задач, ни комиссара внутренних дел Ежова

Илья Носырев

12 июля, 2015 18:00

14 мин

Блестящий русский ученый Петр Леонидович Капица родился 8 июля 1894 года в Кронштадте в семье генерал-майора инженерного корпуса. После гимназии он поступил на факультет инженеров-электриков Петербургского политехнического института. Учебу прервала Первая мировая война, причем ее начало молодой человек встретил за границей: летом 1914 года он отправился на каникулы в Шотландию, чтобы подучить английский язык. Так же, как и сейчас, английский был языком науки — самые интересные открытия в физике в начале ХХ века делались в Великобритании. Узнав о войне, Петр решил отправиться добровольцем на фронт, однако вернуться на родину ему удалось лишь в ноябре.

На фронте он служил водителем в санитарном отряде. Учебу Петр закончил уже после революции и, в отличие от многих других выпускников-инженеров, не отправился ни в эмиграцию, ни заниматься практической деятельностью, оставшись преподавать в родном институте. Его научным руководителем был Абрам Иоффе, фактически первый российский физик-ядерщик. Под его началом Капица вместе с другим физиком Николаем Семеновым разработал метод определения магнитного момента атома, основанный на взаимодействии атомного пучка с неоднородным магнитным полем. Это открытие принесло ему определенную известность в Европе.

В 1916 году Петр женился на Надежде Кирилловне Черносвитовой, дочери известного деятеля партии кадетов, которого через три года расстреляют большевики. Судьба семьи сложилась трагически: страшной зимой 1919–1920 годов во время эпидемии «испанки» Капица всего за месяц потерял отца, старшего сына, жену и крохотную дочь. В России его ничего не удерживало, и он решил ее покинуть, отправившись в страну, которую успел полюбить. При советской власти Абрам Иоффе стал директором Физико-технического института, и Капица вместе со своим руководителем поехал в Великобританию в составе делегации, призванной восстановить научные связи, нарушенные революцией. Его мечтой была стажировка в Кавендишской лаборатории Кембриджского университета. Руководил лабораторией знаменитый Эрнест Резерфорд, который Советскую Россию не любил и Капицу поначалу в сотрудники брать не пожелал, сославшись на то, что штат и так чрезмерно раздут – на тот момент в лаборатории трудились 30 человек. Однако Капица очаровал его своим остроумием, спросив, какую погрешность он допускает в экспериментах. «Два–три процента», — ответил Резерфорд. «В таком случае, — сказал Петр, — один лишний исследователь не будет заметен, он будет поглощен допустимой неточностью опыта». Шутка заставила Резерфорда взглянуть на русского ученого по-иному, и впоследствии он не раз признавался, что поступил правильно, взяв того на работу.

В 1925 году Капица стал заместителем Резерфорда по магнитным исследованиям, а через год возглавил магнитную лабораторию, открытую при Кавендишской лаборатории. Заслугой Петра Леонидовича было изменение методов экспериментальных исследований: до него в лаборатории не имелось сложных экспериментальных установок, а знаменитые опыты Томсона и Резерфорда проводились довольно примитивными средствами. Техника позволяла вывести эксперименты на иной уровень: так, Капица предложил новый метод получения импульсных сверхсильных магнитных полей при помощи установки, использующей генератор и соленоид. В 1928 году ученый впервые увековечил свое имя в истории науки, выведя эмпирический закон линейного возрастания электрического сопротивления ряда металлов от напряженности магнитного поля, позднее названный его именем.

Преподавание по-прежнему привлекало его столь же сильно, как и исследовательская деятельность: еще в 1922 году он организовал в Кембридже семинар по физике («Клуб Капицы»), который посещали крупнейшие ядерщики того времени — Альберт Эйнштейн, Нильс Бор, Вернер Гайзенберг, Вольфганг Паули, Поль Дирак. Годом позже ученый защитил диссертацию на тему «Прохождение альфа-лучей через материальную среду и методы получения сильных магнитных полей», получив степень доктора философии Кембриджского университета. В 1929 году Капицу избрали действительным членом Лондонского королевского общества, через год он стал его профессором-исследователем. В начале 1930-х Капица был уже одним из самых известных физиков в Великобритании. Ради того, чтобы он мог проводить эксперименты по сверхвысоким магнитным полям, совет Королевского общества выделил 15 000 фунтов стерлингов из средств, завещанных обществу химиком и промышленником Людвигом Мондом на строительство в Кембридже новой лаборатории.

Петр Капица на защите диссертации

Петр Капица на защите диссертации. Фото: Лев Иванов / РИА Новости

Вынужденное возвращение

Капица никогда не забывал родную страну. Будучи сотрудником Кавендишской лаборатории, он не раз приезжал в СССР с лекциями и консультациями. Кроме того, он помогал советским ученым публиковать их работы в крупнейших научных издательствах. При его содействии в «Международной серии монографий по физике», издаваемой Оксфордским университетом, вышли в свет монографии физиков-теоретиков Георгия Гамова, Якова Френкеля, Николая Семенова. Однако патриотизм сыграл с ученым дурную шутку: в России он бывал наездами, поэтому перемену атмосферы вовремя не почувствовал. Во время очередного визита в 1934 году советское правительство попросту запретило ему выезжать, и Капица остался в СССР. Ему предложили возглавить Институт физических проблем (ИФП), строившийся на Воробьевых горах. Капица прекрасно понимал, что при отсутствии оборудования его работа окажется чистой фикцией, и стал шантажировать правительство, требуя, чтобы ИФП выкупил созданные им в Великобритании установки. При этом он обещал, что, если его просьба не будет удовлетворена, он поменяет область науки. Капица и в самом деле обратился к знаменитому физиологу Ивану Павлову с просьбой стать его научным руководителем в занятиях проблемой сокращения мускулов. Политбюро сдалось и выделило 30 000 фунтов стерлингов на приобретение установок. Английские друзья, воспринявшие возвращение Капицы в СССР как неожиданный приступ ностальгии, помогли ему с организационными моментами. Так, Резерфорд содействовал закупке в Англии лабораторного оборудования. Через два года из Великобритании вернулась его вторая жена Анна Крылова с сыновьями.

Свадебный снимок с женой Анной, дочерью знаменитого русского кораблестроителя Алексея Крылова. Париж, 1927 год

Свадебный снимок с женой Анной, дочерью знаменитого русского кораблестроителя Алексея Крылова. Париж, 1927 год. Фото: Из книги «Беспутный классик и кентавр».

На родине Капица совершает ряд фундаментальных открытий. Разработав технологию получения жидкого гелия, он занялся изучением его свойств, установив, в частности, скачок температуры (так называемый скачок Капицы) при переходе тепла от твердого тела к жидкому гелию. Высшим научным достижением Капицы стало открытие сверхтекучести жидкого гелия. Ученому удалось экспериментально обнаружить удивительное явление: при температуре, близкой к абсолютному нулю (2,19 кельвина), вязкость вещества становится чрезвычайно малой. Сотрудник Капицы Лев Ландау создал на основе его открытия квантовую теорию сверхтекучести. Благодаря работам двух советских специалистов родилась новая научная область — физика низких температур.

В 1937 году комиссар внутренних дел Николай Ежов отправил Сталину донесение, в котором работа Капицы и собранного им коллектива представлялась как антисоветский заговор: «Скоро минет три года, как Капица оставлен в СССР. И хотя ни сам П.Л. Капица, ни президиум Академии наук СССР не хотят и не могут сообщить, чем, собственно, занимается Капица в СССР, можно с уверенностью утверждать, что Капица тайно работает над (по крайней мере) двумя крупнейшими техническими проблемами большого экономического и оборонного значения и работы эти ведутся Капицей для своих старых английских хозяев (а не для СССР), для чего Капица собрал в своем институте в качестве сотрудников отъявленную антисоветскую сволочь». Удивительно, как тесно переплетены в этом документе параноидальная ежовская подозрительность и банальное непонимание того, что наука является сложной областью. Агенты Ежова, судя по всему, действительно не могли понять, в чем заключается смысл работы физиков из ИФП.

Впрочем, Сталин не дал добро на то, чтобы трогать самого Капицу. А вот до его сотрудников Ежов дотянулся — репрессиям подверглись Николай Лузин, Владимир Фок и Лев Ландау. Надо отметить, что Петр Леонидович был человеком огромного гражданского мужества: он вступился за коллег. Например, за Ландау он боролся целый год, написав письмо Сталину, где были и такие строки: «Мне кажется, следует учесть характер Ландау, который, попросту говоря, скверный. Он задира и забияка, любит искать у других ошибки, и когда находит их, в особенности у важных старцев вроде наших академиков, то начинает непочтительно дразнить. Этим он нажил много врагов. У нас в институте с ним было нелегко, хотя он поддавался уговорам и становился лучше. Я прощал ему его выходки ввиду его исключительной даровитости. Но при всех своих недостатках в характере мне очень трудно поверить, что Ландау был способен на что-либо нечестное». И в итоге Капица победил: Ландау освободили под его личное поручительство. Выстоять в борьбе помогали как отсутствие страха, так и мировое имя — Капица был крупнейшим советским физиком, и с ним приходилось считаться даже Ежову (самому народному комиссару внутренних дел до расстрела оставалось два года, но он об этом, разумеется, не подозревал). Отвага Капицы доходила до неслыханного: в декабре 1949 года он отказался участвовать в торжествах по случаю 70-летия Сталина.

Николай Ежов в 1937 году. Источник: wikipedia.org

Изба-лаборатория

В годы войны Капица состоял в научно-техническом совете при уполномоченном Государственного комитета обороны СССР, с 1943 года руководил Главным управлением кислородной промышленности (Главкислород). В 1945 году, когда СССР стал спешно разрабатывать собственную атомную бомбу, Капицу включили в состав специального комитета, созданного для руководства «всеми работами по использованию внутриатомной энергии урана». Однако ученый был убежденным пацифистом и не желал принимать участия в разработке оружия столь чудовищной разрушительной силы. Сославшись на острый конфликт с Берией, который по-хамски обращался с учеными, Капица обратился к Сталину с просьбой освободить его от работы в комитете. И она была удовлетворена. Правда, в письме вождю Петр Леонидович не утаил, почему не хочет заниматься бомбой: «Глупо и нелепо думать, что основная возможность использования атомной энергии будет ее разрушительная сила. Ее роль в культуре, несомненно, будет не менее нефти, угля и других источников энергии, к тому же энергетических запасов ее в земной коре больше и она имеет то необычайное преимущество, что та же энергия сконцентрирована в десять миллионов раз меньшем весе, чем в обычных горючих. Грамм урана или тория равносилен примерно 10 тоннам угля. Грамм урана — это кусочек в половину серебряного гривенника, а 10 тонн — это груз угля почти целой платформы». За строптивость Капица угодил в опалу: в 1946 году он был освобожден от руководства Институтом физических проблем и Главкислородом.

Разумеется, занятий физикой Капица не бросил, организовав на своей даче на Николиной Горе домашнюю лабораторию, которую иронически называл «избой физических проблем». К опале относился легко. «Человек молод, когда он еще не боится делать глупости», — говорил ученый. Он заведовал кафедрой общей физики физико-технического факультета МГУ, позднее преобразованного в Московский физико-технический институт (МФТИ). Его «изба» вела настолько важную исследовательскую деятельность, что в августе 1953 года, вскоре после смерти Сталина и окончания опалы президиум АН СССР принял постановление о создании на ее базе физической лаборатории. Заведовать ею стал, разумеется, сам Капица. А в 1955 году, после встречи с Никитой Хрущевым Капицу восстановили в должности директора Института физических проблем. Тремя годами позже его вернули и на пост начальника Главкислорода.

В 1957 году Капица стал членом президиума АН СССР. В течение жизни он состоял членом более 30 иностранных академий. Примечательно, что, несмотря на закрытость советской науки, ученый продолжал оставаться широко известным за рубежом. Например, в годы войны Капица был ответственным редактором советского физического журнала на английском языке Journal of Physics, а в 1964 году в Великобритании вышел первый том его собрания трудов. Напечатанный советским издательством «Наука» сборник статей и выступлений Капицы «Эксперимент. Теория. Практика» имел огромную популярность за границей, выйдя на девяти различных языках. В 1978 году за фундаментальные исследования в области физики низких температур ученый был удостоен высшей научной награды — Нобелевской премии.

Петр Леонидович Капица прожил удивительно долгую жизнь: он скончался в Москве 8 апреля 1984 года за три месяца до своего девяностолетия. «Если академика через десять лет после смерти еще помнят, то он классик науки», — заметил он когда-то. Капицу помнят гораздо дольше. Его имя носит Институт физических проблем РАН, при котором функционирует музей его памяти. «На долю Капицы выпало много страданий, но и много побед как в научном, так и в человеческом плане. При всей глубокой индивидуальности Петра Леонидовича, а может быть, именно вследствие этого его судьба многокрасочно воспроизводит картину времени. Она отразила все, что происходило с нашей наукой и вокруг нее в ХХ веке», — очень точно сказал о жизни ученого нынешний директор Института физических проблем академик Александр Андреев. Два сына Капицы тоже внесли свой вклад в историю науки: Сергей был не только физиком, но и главным советским популяризатором науки — ведущим телепередачи «Очевидное — невероятное», а Андрей основал Тихоокеанский институт географии Дальневосточного отделения РАН.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе