Новости – Русские бренды

Русские бренды

Олег Тиньков: «Всё начинается с воли к жизни»

Имя парня из рабочей семьи Ленинска-Кузнецкого стало одним из ключевых брендов банковского бизнеса России. Кто он? Какими были его детство и юность? Читайте в материале «РП»

Андрей Карелин

21 июня, 2018 20:00

20 мин

Его фамилия хорошо известна тем, кто пользуется продуктами самого популярного в России онлайн-банка, «дислоцирующегося» исключительно в виртуальном пространстве, но, тем не менее, как уверяет сам Тиньков, являющегося цитаделью стабильности, а также всесторонней «инновационности».

Впрочем, кажется, что вообще не существует той сферы бизнеса, где Тиньков не успел бы поработать, создав нечто нетривиальное. Говорят, самый простой способ вызвать негодование российского долларового миллиардера и узнать крепость его руки (в гневе он страшен) — это назвать его «русским Бренсоном», сравнив с британским предпринимателем, работавшим в 400 направлениях одновременно.

Немудрено: пусть тамошних «бренсонов» сравнивают по части изобретательности всё новых и новых векторов предпринимательской деятельности с нашими «тиньковыми». Но никак не наоборот.

Кто такой Олег Тиньков (если угодно — Тинькофф) и откуда он взялся?

В шутке о том, что когда Господь уходит в отпуск, он оставляет вместо себя Тинькова, есть лишь доля шутки. Во всяком случае, Олег появился на свет в католическое Рождество — 25 декабря. Хотя случилось это в Ленинске-Кузнецком.

Население этого небольшого городка, расположенного в 80 км южнее Кемерово, даже сегодня никак не пробьёт отметку в 100 тысяч жителей, а в 1967 году оно было ещё меньше.

Помните знаменитую песню Владимира Высоцкого: «И шуточку «Даёшь стране угля!» мы чувствуем на собственных ладонях»? Она о жителях Ленинска-Кузнецкого. В XIX столетии здесь были обнаружены выходы каменного угля. В расположенное на отшибе село Кольчугино потянулись люди. До Великой Октябрьской на угольных копях близ села Кольчугино работало и проживало лишь несколько десятков человек. В 20-е годы минувшего столетия работа «пошла веселей». Кольчугино было переименовано сначала в Ленино, затем — в Ленинск-Кузнецкий.

Практически все люди, населявшие этот «рай на Земле», были шахтёрами, не перестававшими черпать из недр Земли Русской её богатства.

Казалось, что судьба мальчика, рождённого в семье шахтёра и швеи, предрешена. Ему было предначертано провести детство в кружках Дома культуры, основанного ещё в 1930 году. Возможно, он взращивался бы во Дворце гимнастики — местной кузнице кадров, где было подготовлено множество советских и российских легкоатлетов, и мы узнали бы фамилию «Тиньков» году эдак в 1988, когда состоялись Олимпийские игры в Сеуле. Да и забыли бы про неё в следующем, 1989-м.

Молодость парня, вдыхавшего полной грудью пары предприятий угольной переработки, была бы увенчана грамотами, полученными в результате честного шахтёрского труда. Ведь большинство родных и близких Олега были «тружениками подземелья» и работали в шахте.

Однако, созерцая эту непростую действительность, Тиньков вполне обоснованно хотел чего-то большего.

Он был такой, как все

Много лет спустя в своей книге «Я такой как все» Олег Тиньков напишет:

«С чего я начинал? С воли к жизни. Жить я хотел, а не прозябать!».

Проза жизни сурова: там, где родился Тиньков, до сих пор не иссякло чёрное золото, но останься он в Ленинске-Кузнецком, его ожидала не жизнь, а прозябание на всех стадиях взросления и старения с пенсионным обеспечением в старости в размере, сопоставимом со стоимостью его завтрака сегодня.

Детство Тинькова

Папа Олега, Юрий, работал на шахте имени Сергея Мироновича Кирова и получал 250 рублей. Советскому почтальону с его зарплатой в 70, такая сумма могла бы показаться баснословной. На обеспечение семьи денег шахтера и швеи хватало. А вот на то, чтобы покупать детям дорогие игрушки, выбрасывая за них по 10 рублей (сумасшедшие, по тем временам, деньги), увы, нет.

И радостью для маленького Олега были визиты к его двоюродному брату Володе Тинькову. Папа этого мальчика был, по меркам 70-х, «крутым». На всё той же Кировской шахте ему был доверен ответственный участок. Работа начальника, как это и положено, в СССР и в современной России, была не очень обременительной. Но зарплата человека, «водившего руками», пока другие отправлялись в забой, была равна трём получкам Юрия, отца Олега.

Иногда папа Володьки звал «бедного родственника» с его женой и отпрыском посмотреть, кому на Руси жить хорошо. У Володьки была по тем временам по-настоящему классная настольная игра. Называлась она «За рулём».

Крепишь руль к небольшой пластмассовой коробочке. Устанавливаешь маленькую розовую машинку на круг, переключаешь «передачи» и успевай попадать в лунки. Разве не чудо? Взгляните.

— Володя, дай погонять? — просил Олег, глядя как упоительно играет двоюродный брат.

— Пусть тебе папа свою купит! — звучал стандартный ответ, сопровождавшийя ироничной улыбкой. Впрочем, справедливости ради, стоит отметить, что иногда Володька был более добр к своему юному родственнику.

Пройдут годы. Утративший былую важность Владимир будет настойчиво проситься в бизнес Тинькова. Олег Юрьевич возьмёт его в один из своих ресторанов Новосибирска. Родственник, раздосадованный тем, что всё происходит немного не так, как в фильме Балабанова «Брат», скажет:

— Олег! Мы же братья! Неужели ты не можешь повысить мне зарплату?

— Володя, а помнишь, как ты не давал мне поиграть «За рулём»? — иронично спросит в ответ Тиньков. И весело всхохотнет. Обворожительно: «чертовски-тиньковски».

А зарплату так и не повысит.

Первый доход

Даже в суровое советское время для ребёнка существовали вполне себе легальные и достойные возможности заработка. Одним из них и воспользовался Олег Тиньков, отправившись на мебельную фабрику и предложив свои услуги опешившим по началу кадровикам.

Сотрудники мебельного предприятия города Ленинск-Кузнецкого закрыли глаза на тот факт, что трудоспособного возраста парнишка ещё не достиг. И взяли мальчика в ученики, где, основательно потрудившись, он смог за месяц заработать 50 рублей. Хорошие деньги для 13-летнего подростка.

Спорт

Тиньков не просто так появляется на профессиональном гоночном велосипеде тут и там. С байком между ног Олег Юрьевич, конечно же, не родился. Однако, увлёкшись велогонками с 14 лет, он практически на 2 года забыл про школу, где, разглядев талант одарённого велогонщика, закрывали глаза на успеваемость, переводя его из четверти в четверть, из года в год.

Тиньков и КГБ СССР

Ленинск-Кузнецкий — это, друзья, не Москва. И 80-е — не 2018-й с его несколько ироничным отношением к вопросу защиты Отечества. Косить от армии в те годы, когда многие парни грезили темой участия в афганской операции, было стыдно. Уклонистом Олег Тиньков быть не хотел. В его семье так не принято.

Служба в погранвойсках была той ещё «школой жизни». Она, безусловно, наложила отпечаток на и без того непростой характер будущего миллиардера.

— В школе сержантского состава нас мучили по полной, — вспоминал спустя годы в своей автобиографической книге Олег Юрьевич.

Если кто-то подумал про дедовщину, то спешим разочаровать: неуставные взаимоотношения между военнослужащими по уверению сержанта Тинькова в те годы отсутствовали напрочь. А вот тренировки, боевая и политическая подготовка даже в эпоху, когда СССР начинал трещать по швам, были серьёзными. Именно в армии, в этом элитном взводе, который охранял в Находке государственную границу, будущий гражданин США Олег Тиньков (отказавшийся впоследствии быть соотечественником Билла Гейтса) начал учить английский язык. Ещё бы: каждый день иностранцы перед глазами — белые, чёрные, красные — в общем, разные. «Воленс-неволенс» выучишь.

Годы спустя, находясь на солидном корпоративе, приуроченном к 23 февраля, Тинькоф начнёт произносить тост за армию. Увидев в глазах «бизнесменов» недоумение, он, интереса ради, спросит: «Кто из присутствующих отдал долг?».

Не «Тинькофф-банку». Родине. Поднимется три руки. Осёкшись, Олег Юрьевич скомкает свою заздравную речь и покинет сцену.

Тинькофф и Горбачёфф

В те годы армейской службы ему довелось встретить первого и последнего Президента СССР, а в 1987 — генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Сергеевича Горбачева. В компании с повсеместно сопровождавшей его Раисой Максимовной он побывал в Находке с деловым визитом. Говорят, весь личный состав погранотряда в преддверии прибытия высоких лиц просветили на рентгенаппаратах и проверили на вши.

Фото: архив

До сих пор не ясно почему после этого визита первых лиц советского государства сержанта Тинькова и других сибиряков вдруг огулом взяли и перебросили в Николаевск-на-Амуре, где прошла вторая часть службы Олега.

Обстановочка на Амуре бодрила. Теромометр за окном казармы нередко опускался до отметки -55º. Всерьёз подумывая о построении карьеры военного, Олег Юрьевич чуть было не поддался уговорам старших армейских товарищей и не сменил сержантские погоны на погоны прапорщика, оставшись на сверхсрочную службу. Однако в мае 1988 года он сделал выбор между армейской лямкой и свободой, отметив с однополчанами «дембель».

Первая любовь…

Как там у Булгакова? «Любовь выскочила перед нами, как убийца в переулке, и поразила сразу обоих». Так случилось и с Олегом в том «убийственном» мае 1988 года, когда он, вернувшись в родные места, встретил Жанну.

Молодой сержант едва не потерял голову дважды. Сначала в переносном смысле, а затем — в прямом. Не желая расставаться с Жанной ни на одну минуту, он согласился поехать вместе с ней работать в пионерский лагерь. По дороге в их автобус врезался гружёный КамАЗ.

Обратите внимание на шрамы на лице Тинькова.

В армии их ещё не было. А на более поздних фотографиях — есть. Каких только версий их появления не найдёшь в сети. Получены они не в схватке с нарушителями границы, не в драке с партнёрами и даже не в отчаянном уличном противоборстве с хулиганами.

Эти шрамы появились на лице Тинькова в результате аварии 30-летней давности. Трагический случай отобрал у будущего банкира то сокровище, которое он не успел обрести… Олег, сидевший рядом с Жанной, не должен был выжить. И то, что Небеса сохранили ему жизнь, иначе как Божьим чудом, действительно, не назовёшь. Жанне повезло меньше. Она умерла у Олега на руках.

Так бывает, так, действительно, случается: большая трагедия, обернувшаяся травмами и шоком, открывает дорогу в новую жизнь. Олег планировал пойти по стопам отца и стать шахтёром, однако после трагедии в родном городе оставаться он больше не мог и купил билет на поезд. Направлялся состав в тогда ещё Ленинград. Через пару лет город сменит название, став Санкт-Петербургом.

«Доллары, марочки, фунты стерлингов!»

«Город-сказка, город-мечта, попадая в его сети, пропадаешь навсегда». Если вы думаете, что эти строки про Москву или Нью-Йорк, то глубоко ошибаетесь. В знаменитой песне пелось про Лениград/Петербург, куда тридцать лет назад приехал Тиньков. С этим городом, так или иначе, связаны все его бизнес-проекты.

Ну, а первый из них? Каким было самое первое из бизнес-начинаний? Банальнейшая фарца. Сам Олег Юрьевич с удовольствием вспоминал, что в Шкиперском протоке «гнездилось» множество студентов, приехавших из-за рубежа. Они привозили уйму иностранной всячины.

— Я покупал у них валюту возле Прибалтийской (прим. авт.: знаменитой ленинградской гостиницы, где годом ранее состоялся всесоюзный скандал с Аллой Борисовной Пугачевой, которой не предоставили её любимый номер 10000). Помогал им получать по лучшему, так сказать, курсу советские рубли.

Так вот почему в мобильном приложении «Тинькофф-банка» сегодня можно отыскать достаточно неплохие курсы обмена валюты. Уже тогда, 30 лет назад, Олег Юрьевич был любим иностранцами и отечественными ценителями «тамошних» денежных знаков за то, что за 1 американский доллар мог предложить не установленные Госбанком 62 копейки, а целых 6 рублей.

Кадр из фильма «Иван Васильевич меняет профессию»

Сегодня многие говорят, что деньги нынешних представителей бизнеса имеют криминальный след. Спрашивается, а какой им след иметь, если в ушедшие времена уголовным преступлением являлось то, что сегодня называется «предпринимательской жилкой»? Даже за невинную торговлю валютой когда-то легко ставили к стенке.

Так, за спекуляции с денежными знаками был «пущен в расход» фарцовщик и валютчик Ян Рокотов. Будь он жив сейчас, в палитре имён банкиров, олигархов, «доверенных лиц» было бы на одну фамилию больше.

Но то были хрущёвские времена. Эпоха, когда сурово карало государство. Наступала новая эра: время, когда за опрометчиво «засвеченную» в машине магнитолу или, тем паче, денежные знаки, мог лишить жизни любой хулиган из этого воистину бандитского в те годы, но, всё равно, бесконечно прекрасного Петербурга.

Со своим «студенческим» капиталом, достаточным, впрочем, для открытия своего собственного бизнеса, Олег Тиньков вместе с ещё вчера советским, а теперь российским народом шагнул в новую жизнь. Какой она была у пивовара, ресторатора, банкира, чьё имя стало одним из самых знаковых русских брендов современного банковского дела?

Об этом знает каждый. Настоящее Олега Юрьевича открыто, прозрачно и многократно описано представителями СМИ, а также им самим на страницах автобиографических произведений.

А это был рассказ о том, как всё начиналось когда-то…