В интересах контрреволюции

Михаил Толстых (Гиви) / фото: Михаил Воскресенский, РИА Новости

Чем можно объяснить убийство Михаила Толстых

Алексей Капустин

9 февраля, 2017 12:30

7 мин

Гибель полевого командира Михаила Толстых, более известного как Гиви, вызвала шквал эмоций. В СМИ и социальных сетях появилось множество предположений, достоверность которых крайне сомнительна. «Русская планета» попыталась разобраться в возможных причинах ликвидации знаменитого комбата.

Символ «Русской весны»

Толстых был последним крупным полевым командиром, начавшим восстание против постмайданной власти весной 2014 года. В отличие от Арсена Павлова (Моторола, родился в Ухте), погибшего 16 октября 2016 года, Толстых был местным (уроженец Иловайска).

Гиви нельзя было упрекнуть в том, что он не сражался за «свою землю». Аргументом «это моя земля и вы сюда пришли» он мгновенно ставил в тупик украинских офицеров, с которыми часто вел переговоры.

Гиви был символом подлинно народной борьбы, живым напоминанием о «Русской весне», олицетворением способности простого человека при минимальной боевой подготовке стать мудрым и успешным командиром сотен бойцов. Смерть Толстых была на руку тем, кому было невыгодно присутствие в ополчении опытного и авторитетного полковника.

«Хунта» или «свои»

Взрыв в здании штаба батальона «Сомали» в Донецке произошёл 8 февраля около 6 утра. Орудием убийство послужила не бомба, а разработанный в 1980-е годы реактивный пехотный огнемёт «Шмель», который представляет собой ракету, начиненную огнесмесью. При калибре в 93 мм мощность «Шмеля» сопоставима с артиллерийскими снарядами 122—152-мм.

Однако прицельная дальность огнемёта невелика — 200 метров. Судя по кадрам с места происшествия, стрелял действительно профессионал. В помещении, где находился Гиви и двое его сослуживцев, выгорело всё дотла. Ракета залетела в окно и превосходно справилась со своей смертоносной задачей.

С первыми сообщениями о взрыве власти ДНР выдвинули версию о теракте, как единственно возможную. Глава Донецкой республики Александр Захарченко вновь повторил тезис о том, что Украина — «террористическое государство» и «на полях сражений нас побеждать не получается». «Всех вы нас не перестреляете. Мы будем приходить к вам мертвые и будем вас убивать. Вы нам сами дали на это право», — сказал в привычной безэмоциональной манере Захарченко.

«По косвенным доказательствам можно утверждать, что данная трагедия организована украинскими спецслужбами. Не исключаем в причастности к данному теракту советника министра внутренних дел Украины Зоряна Шкиряка. Все недавние трагедии — это подлый выстрел в спину Донбасса. Мы не забудем этого и никогда не простим. Все преступники и каждый из них понесут заслуженное наказание», — прочитал текст на бумажке замначальника управления Народной милиции ДНР Эдуард Басурин.

С такими угловатыми и пафосными заявлениями руководство ДНР и ЛНР выступало каждый раз, когда погибал очередной полевой командир, ковавший сопротивление ВСУ весной 2014 года. Мы слышали те же угрозы в адрес «киевской хунты» и те же обещания «найти преступников». Но на данный момент результат расследований убийств ополченцев нулевой.

Из «официальной» версии череды «терактов» следует, что украинские диверсионные группы беспрепятственно проникают на «неподконтрольные территории» и без проблем скрываются с места преступления. Если это действительно так, то система разведки и контрразведки республик находится в не удовлетворительном состоянии.

Однако как можно объяснить регулярные задержания «агентов СБУ», которые проводит МГБ ДНР и ЛНР? Если существует министерство госбезопасности, то почему оно ни разу не предотвратило ликвидацию полевых командиров, батальоны которых были включены в Народную милицию после Минских соглашений? Более того, силовые органы ни разу не отчитались об установлении хотя бы круга подозреваемых в убийствах комбатов Алексея Мозгового и Арсена Павлова.

Подобная ситуация порождает две версии: фейковая работа МГБ и целенаправленная ликвидация всех, кто был причастен к организации сопротивления «киевской хунте» или имел трения с властями народных республик.

Новые правила игры

В пользу первой версии говорит отсутствие в Донецке блокпостов и патрулей, которые бы проверяли документы у подозрительных лиц. Конечно, города «неподконтрольных территорий» не должны находиться на военном положении, но даже Москва в период новогодних праздников не напоминала мирный и беспечный город из-за угрозы терактов.

Вторая версия является в большей степени конспирологической, но объясняет «профессионализм» украинских спецслужб, над которыми потешаются как в России, так и в народных республиках. С установлением Минска-1 в сентябре 2014 года правила игры в Донбассе резко поменялись, что послужило поводом для разговоров о «сливе Новороссии».

Москва, наконец-то, выразила свою официальную позицию, которая заключалась в необходимости возвращения мятежных регионов в состав Украины, но на строго определенных условиях. Революционная романтика и лозунги «на Киев» сменило прагматичное отношение к будущему, которое не предполагает ни создание независимых государств, ни возвращение в Россию.

Донбасс превратился в объект игр великих держав и предмет для политического торга. Слово «Новороссия» стало стремительно исчезать из пропагандистского лексикона, а отвоевывать потерянные территории новые власти республик уже не рвались. Для руководства ДНР и ЛНР Киев остался «хунтой», но с «террористическим государством» были установлены полулегальные торговые отношения.

Передел власти

С таким положением дел были согласны далеко не все, а Минск-1 и Минск-2 подразумевал лояльность местных военных и политических элит всем пунктам соглашения. Наспех организованные весной-летом 2014 года добровольческие батальоны начали превращать в подобие регулярной армии с единым центром управления.

Это был болезненный процесс для привыкших к вольнице полевых командиров. Наиболее ярким проявлением противоборства был конфликт луганского казака Александра Беднова (Бэтмен) с Александром Плотницким, который закончился расстрелом комбата 1 января 2015 года. Беднов с пятью бойцами был убит сотрудниками спецподразделения МВД ЛНР.

Крайне сложные отношения с властями были у погибших Алексея Мозгового (комбриг «Призрака») и Павла Дремова (Батя). Однако Моторола и Гиви, напротив, проявили лояльность новым контрреволюционным порядкам и по слухам не конфликтовали с Плотницим или Захарченко.

«Спарта» и «Сомали» интегрировались в Народную милицию и никакого практического смысла наводить страх на комбатов не было. Однако версия «о своих» может быть вполне реальной, учитывая очевидный факт — убийцы владели детальной информацией об охране и передвижении Павлова и Толстых.

К тому же ликвидация полевых командиров была выполнена филигранно. Моторола погиб от взрыва бомбы, закреплённого на тросе лифта, а Гиви — от поразительно точного попадания из «Шмеля». Операции по устранению комбатов были безупречно подготовлены и это, пожалуй, главный аргумент против версии о причастности украинских «профессионалов».

_{мнение автора может не совпадать с позицией Редакции}