«Вы помните, конструкции упали?..» Смерть в Большом
Жизнь – клубок историй, совпадений и различий. Пережитое, былое и думы. То, что было и то, что есть – радостное и печальное. Об этом и речь.
На днях исполнилось 100 лет Николаю Дупаку – легендарному человеку, заслуженному артисту России и Украины, орденоносцу, многолетнему директору Театра на Таганке. При нем и знаменитом режиссере Юрии Любимове этот Храм Мельпомены пережил небывалый взлет.
…Весной 1941 года Дупака, 19-летнего учащегося Ростовского театрального училища, утвердили на роль Андрея Бульбы в фильме «Тарас Бульба» режиссера Александра Довженко. Но когда начали снимать картину, началась война. Николай вступил в народное ополчение. Потом служил в кавалерии, прошел всю Великую Отечественную. Трижды был ранен и контужен…
Дупак был ведущим актером и режиссером московского Театра имени Станиславского, снимался в кино. Потом перешел на Таганку. Это он позвал в театр Юрия Любимова и Владимира Высоцкого. Уговорил переехать в Москву художника Давида Боровского, который работал в Киеве. Мог и сам, как прежде, выходить на сцену, но не стал использовать свое служебное положение. Однако кинематограф не оставил, в нем отводил душу…
Творческая карьера Дупака длилась 80 лет! В кино Николай Лукьянович сыграл множество ролей. Один из фильмов, в котором он участвовал, назывался «Высокое звание». Этот негласный «титул» подходит самому Дупаку.
Когда Театр на Таганке разделился на два - «Содружество актеров Таганки» и Московский театр на Таганке, он ушел с поста директора. Сказал, что придет снова, когда произойдет воссоединение. На днях оно произошло. Было бы красиво, если бы Николай Лукьянович, спустя много лет, вернулся бы в родные пенаты. Но, сами понимаете, это невозможно: столетие за плечами – слишком тяжелый груз…
К 60-летию Любимова Владимир Высоцкий написал стихотворение, посвященное юбиляру. Там были такие строки: «Быть иль не быть» - мы зря не помарали. / Конечно, быть, но только - начеку: / Вы помните, конструкции упали? / Но живы все. Спасибо Дупаку».
О чем речь, какие конструкции? Почему они упали и за что спасибо Дупаку? Об этом несколько лет назад в одном из интервью рассказал сам Николай Лукьянович: «Давид Боровский делал оформление спектакля «Гамлет» и придумал грандиозные по своей тяжести конструкции: специальный кран ходил на авансцену, а занавес мог разворачиваться так и эдак. Получалось, что занавес – тоже, как действующее лицо. А я предвижу, что этот спектакль нужен будет и в Париже, и в Стокгольме. И возить это неподъемное хозяйство двумя трейлерами – дело хлопотное...»
Наверняка Дупак подумал, что это – еще и опасно для тех, кто на сцене. И обратился в конструкторское бюро Михаила Миля, где очень любили Театр на Таганке – попросил, чтобы тамошние умельцы придумали, как сделать конструкции полегче – не из металла, а из алюминия. Они поломали головы, и у них получилось – эта штуковина стала весить уже не 15 тонн, а 365 килограммов.
И вот наступила та, едва не ставшая роковой репетиция «Гамлета». Сцена похорон Офелии, открывается занавес, артисты идут с левой сцены на правую. Конструкция приводится в действие и… падает. Слава богу, махина обрушилась на гроб Офелии и никто не пострадал. Когда Дупак стал разбираться, выяснилось, что все это хозяйство должно было закрепляться двумя болтами, а механики торопились – уж очень они боялись грозного Любимова – и обошлись одним.
Можно только представить, что могло бы случиться, если бы те чертовы конструкции были сделаны из металла. И Театр на Таганке разом потерял бы всех звезд. «Но живы все. Спасибо Дупаку».
Увы, в Большом театре своего Дупака не нашлось. На днях там случилась трагедия. Во время спектакля «Садко» на одного из актеров упала тяжелая декорация, и он погиб на месте. Со сцены раздались крики: «Стоп! Стоп! Вызовите скорую! Здесь кровь!» Артисты замахали руками, останавливая действие. Зрители же думали, что это – часть режиссерского замысла. Но самое потрясающее в том, что спектакль прервали по «техническим причинам». Не сообщили, что погиб коллега, не почтили его память...
Сейчас говорят, что погибший актер – им был Евгений Кулеш - чуть ли не виноват сам – шагнул не в ту сторону, прямо под декорацию, которая опускалась. Но почему заранее не предусмотрели такое? Выходит, трагедия могла случиться и раньше?
Это косвенно подтверждают слова артистки театра, которые привел известный танцор Николай Цискаридзе, долгое время работавший в Большом: «Садко» - сложнейший спектакль, ставился всего за месяц, а в нынешнем сезоне было всего две репетиции. Я лично была свидетелем, как эта же декорация зацепилась за световые приборы, и они чуть не упали на людей».
«Я уже 25 лет говорю о проблемах Большого, – напомнил Цискаридзе. – Там нет никакого порядка, дисциплины, элементарно нет этики. Как можно при такой трагедии объявить, что спектакль не будет продолжен по «техническим причинам»?
Сейчас в Большом работают следователи. Они выясняют обстоятельства случившегося. Но кто даст гарантии, что от несчастья застрахованы артисты, занятые в других спектаклях легендарного театра?
Сейчас блюстители политической нравственности очень ревностно оценивают содержание спектаклей – не задета ли там честь верующих во что-то и в кого-то. Но вряд ли кто-то внимательно следит за технической стороной – все в порядке с бутафорией, декорациями, сценой. Есть ли в театре врачи, лекарства? Ведь кому–то из зрителей и актеров может стать плохо и потребуется срочная медицинская помощь.
Если хорошенько подумать, то можно прийти к невеселому выводу что при традиционной российской безоглядности и стойкой надежды на авось ЧП может произойти чуть ли не в любом театре. Именно их состояние требует пристального внимания.
Увы, сцена – это то место, где с актерами может произойти трагедия. Не выдуманная, загримированная, а настоящая, не предусмотренная драматургом и режиссером.
