Жизнь - как побег из страны рабов
Секрет успеха любого диктатора, решившего править пожизненно, строится на трёх китах. В первую очередь, под предлогом сохранения народных богатств нужно национализировать ключевые секторы экономики и выстроить жёсткую «вертикаль власти». Во вторую очередь, необходимо сгноить в тюрьмах или убить наиболее дееспособных политических оппонентов, чтобы наименее дееспособные в ужасе бежали из страны, спасая семьи и детей.
Ну и третье: захватив власть в стране и сконцентрировав в руках приближённых украденные народные блага, необходимо безостановочно метать бисер перед народом, щедро раздавая мизерные подачки, а отсутствие в жизни подданных новоиспечённого короля чего-то большего необходимо всё время объяснять кознями внешнего врага. Образ врага лучше создать заранее. Удобнее всего обвинять во всех смертных грехах мирового гегемона — Соединённые Штаты Америки.
Президент Венесуэлы Уго Чавес доказал, что используя эти проверенные механизмы, можно удерживать власть бесконечно. Но не только. Ещё вполне реально взрастить армию подлинных патриотов, готовых умирать за возможность часами стоять в очереди за молоком и кукурузой и гадать, во сколько раз, пока ты стоишь в этой бесконечно очереди, успеет вырасти стоимость одного пакета молока.
Смерть обычного премьер-министра, президента, главы парламента вызывает сдержанную реакцию народных масс и финальную точку в земном пути ставит разве что залп почётного караула. Чавес ушел из жизни в день 60-летия смерти Иосифа Сталина (5 марта 2013 года)
Таксисты из Каракаса рассказывали, что город вначале опустел. Люди спешно попрятались в свои дома и квартиры. Многие пребывали в абсолютной уверенности: именно теплившаяся в Чавесе, который перенёс ряд сложнейших операций, жизнь является последним сдерживающим фактором.
Для кого? Разумеется, для США и её президента Барака Обамы. Уго Чавес убедил добропорядочных венесуэльских католиков в том, что Обама – дьявол во плоти, источающий запах серы.
Когда стало известно, что тело Чавеса будет перевезено в местную военную академию, огромное количество патриотично настроенных венесуэльцев собрались у её стен и штурмовали здание с криками:
«Хотим видеть Чавеса! Хотим видеть Чавеса!»
Стояла 35-градусная жара, но десятки тысяч людей, стояли, умирая от неё, плечом к плечу, будто последняя встреча с безвременно ушедшим из жизни 58-летним Уго была их святым гражданским долгом. Так не хоронят президентов. Так прощаются с теми, кто стал отцом нации, её бессменным часовым и командиром.
Недаром ведь на Кубе и в Венесуэле Фиделя Кастро и Уго Чавеса называли «Команданте» (эквивалент нашему «Генералиссимус»), а в Беларуси главного заокеанского друга усопшего Уго вот уже 26 лет называют не иначе как «Батька».
Чавес появился на свет в семье школьных учителей в венесуэльском штате Баринас, в местечке с задорным названием Сабанета.
Один из его славных предков был активным участником Гражданской войны 1859-1863 годов. А прадед Уго «присел» в 1914 году за организованное восстание против диктатора Гомеса. Поэтому, когда команданте Чавес говорил: «Мы дети революции!», он ни капли не лгал. И всю жизнь гордился, что в его жилах течёт не только индейская, но и негритянская кровь.
Уго – настоящий полковник
Молодой Чавес окончил Военную академию и получил звание лейтенанта, после чего стал преподавать в родной альма-матер физкультуру.
С юных лет Уго слыл истовым боливарианцем, то есть последователем Симона Боливара, великого Освободителя, под водительством которого венесуэльцам удалось освободиться от статуса испанской колонии. Говорят, Уго раздобыл труды Ленина и Маркса, прочитав которые убедился в своих левых взглядах и твёрдо решил идти тропой своих революционных предков.
Первая попытка революции была предпринята в те годы, когда Чавесу не было и 40 лет. В 1992 году всё сорвалось. Попытку свергнуть легитимного главу государства посредством переворота сам Уго Чавес признал в эфире местного телевидения. И прямо из кадра ушёл в тюрьму, где пробыл очень недолго.
Но популистские лозунги позволили ему прийти к власти спустя 6 лет, в 1998 году. И Венесуэла сразу же стала называться Боливарианской Республикой. Пути Чавеса и его лучшего друга Александра Лукашенко очень похожи. Захватив власть в стране, где народ был озадачен масштабами разведённого их предшественниками бардака, Уго сначала увеличил срок президентских полномочий до 6 лет, затем ограничил полномочия парламента, выстроил жёсткую вертикаль власти, под предлогом возвращения обездоленному народу его богатств выдавил частный капитал, национализировав предприятия. И, наконец, стал бессменным главой государства, модернизировав законодательство, отныне позволявшее избираться неограниченное количество раз.
Состояние здоровья не позволило Уго руководить страной слишком долго. Если Батька правит Беларусью вот уже 26 лет, то Команданте усидел на троне всего 15. Но стиль их правления был удивительно похож: оба минимизировали значение иных ветвей власти, превратив их в подневольные инстанции. Главным документом, определяющим вектор развития страны, оказался декрет – «государев указ», имеющий форму непреложного закона.
Усиление роли государства и национализация главных отраслей экономик привела к очевидной стагнации и в Беларуси, и в Венесуэле. Беларусь на постсоветском пространстве стала абсолютным рекордсменом по инфляции и девальвации «зайчика». 1 венесуэльский боливар сегодня равен 0,00030 рубля.
Но плачевное состояние сельского хозяйства, высокий уровень коррупции, рост преступности, ужасающая нищета народа, остановка работы множества предприятий в стране, рост импорта продукции не смогли пошатнуть любовь к Уго, своевременно выстроившего политику обвинения во всех неудачах внешнего врага — мирового империалиста, агентом которого признавался любой инакомыслящий, пытавшийся критиковать положение вещей в стране.
Только ли плохое было в период правления Уго? Нет. Было и хорошее. Уго решал проблемы беднейшей части населения хирургическим путём, внедряя программы бесплатного образования и доступной медицины. Истории обездоленных, лишившихся кормильцев, утративших родителей, но получивших квартиру или пенсию от государства по сей день будоражат умы народных масс в Венесуэле.
Наконец, Уго был эпатажен и мог по 8 часов не слезать с трибуны и потом ещё столько же общаться с народом в прямом эфире в своей легендарной передаче «Алло, президент» на телевидении. Как и у Лукашенко, лексикон Уго был богат словечками, которые вызывали народные восторги. Чавес с восторгом признавался, что оппозиционеры, заталкиваемые в автозаки, визжат, как свиньи. Выступая на сессии Генассамблеи ООН, взошёл на трибуну, демонстративно принюхался и заявил, что после президента США (тогда в этой роли выступал Джордж Буш-младший) сильно пахнет серой.
Уго Чавес был талантливым человеком. Но не талантливым политиком и эффективным управленцем. Он прекрасно рисовал, пел, дурачился, балагурил с народом и, судя по всему, был одарённым исполнителем одной роли – парня из народа. Человека, пришедшего дать Венесуэле волю и хлеб.
Как и Александру Лукашенко, ему было абсолютно не нужно заниматься реформами, способными улучшить жизнь населения страны. Оба друга доказали, что уверив народ в том, что «сейчас плохо, а будет намного хуже», можно править бесконечно. И это факт.
На смертном одре Чавес передал бразды правления страной «ещё одному хорошему парню» - Николасу Мадуро, вчерашнему шофёру.
Мадуро признавался, что даже после смерти Уго его контакт с Чавесом не прекратился, дескать, Команданте является ему в образе белой птички и чирикает на ушко, как жить и править Венесуэлой.
Иногда Мадуро заговаривался и называл себя сыном Чавеса (правда, их разница в возрасте составляет 9 лет). Преемник Уго перекрыл рекорды Фиделя Кастро по разоблачению заговоров против себя. Мадуро построил после смерти Чавеса самую эффективную схему обогащения высшей социальной группы.
Курс доллара сделали регулируемым. И те, кто имел доступ к приобретению вражеской валюты по 6 боливаров, успешно продавали его пытающемуся сохранить свои сбережения народу по 220, что дало возможность совершать поистине царские поступки. Так, например, сын Мадуро осыпал гостей своей свадьбы дефицитной американской валютой.
Мадуро явил миру свои шикарные представления о христианстве, сказав, что Иисус «размножил пенисы и накормил ими народ»
Речь о фрагменте «Евангелия от Иоанна», где Спаситель накормил народ пятью хлебами и двумя рыбками, но Николас Мадуро, перепутав слова, «peces» (рыба) и «penes» (переводу не подлежит), подарил человечеству новую трактовку чудес двухтысячелетней давности.
9 августа в Беларуси пройдут выборы. И некоторые наивные белорусы полагают, что случится чудо, и оппозиционерка Светлана Тихоновская, жена отчаянного блогера-сидельца, рискнувшего бросить вызов Лукашенко, выиграет эти выборы у Александра Григорьевича. Даже если произойдёт невообразимое, и молодая белоруска выиграет у Лукашенко, возможность реанимировать белорусский народ, проживший жизнь с батькой, представляется весьма сомнительной.
На каком-то этапе народу, жившему в условиях диктатуры, общественные преобразования и реформы становятся уже не нужны. Венесуэла — лучший пример того, что с народами стран, где национальный лидер не меняется десятилетиями, происходит удивительная метаморфоза.
О том, что это за метаморфоза, лучше всего сказал кумир Уго Чавеса —Симон Боливар в январе 1814 года: «Из страны, где всей полнотой власти обладает только один человек, необходимо бежать. Потому что это страна рабов».
