Январская оттепель. Чего добилась Москва на переговорах с Западом?

Российские и зарубежные СМИ продолжают обсуждать итоги первых контактов Москвы и Запада по вопросам безопасности. Напомним, что на прошлой неделе состоялись переговоры между представителями РФ, США и НАТО, а также прошли консультации на площадке ОБСЕ.

Из публичных обтекаемых фраз дипломатов России и западных государств следовало, что конкретные договорённости достигнуты не были. Однако стороны пришли к выводу о необходимости продолжения диалога. Появилась перспектива открытия офиса альянса в РФ и расширения персонала российского представительства в Брюсселе.

Россия и Запад подошли к консультациям с взаимонеприемлемыми позициями. Предложения Москвы сводились к тому, чтобы практически обнулить отношения, вернувшись к ситуации 1997 года. Броской фразой по этому поводу запомнился замглавы МИД РФ Сергей Рябков, заявив, что «НАТО надо собирать манатки и отправляться на рубежи 1997 года».

Напомним, что 25 лет назад в Североатлантический альянс не входили бывшие члены организации Варшавского договора и прибалтийские республики. Также в 1997 году был заключён Основополагающий акт Россия — НАТО. В нём стороны подтвердили, что «не рассматривают друг друга как противников», однако в документе никак не обговаривались перспективы расширения блока.

Под тем, чтобы отмотать стрелки часов, Рябков, видимо, имел в виду отвод войск от российских границ, появление своеобразной буферной зоны между военной инфраструктурой альянса и Россией. Однако в таком случае автоматически теряется один из важнейших постулатов существования НАТО — свобода переброски и размещения войск на территории союзных стран.

Единственным правовым фактором, который может этому воспрепятствовать, является позиция государства-участника. Например, в годы холодной войны Норвегия, будучи членом альянса, отказалась от размещения иностранных баз. При этом на её территории была создана инфраструктура для переброски значительного количества войск союзников. Тем самым Осло не хотело провоцировать СССР и одновременно пользовалось натовским «зонтиком безопасности».

В нынешних реалиях наибольшее желание увеличить иностранное военное присутствие вблизи рубежей РФ испытывают как раз страны, граничащие с нашей страной, либо расположенные вблизи неё.

Прежде всего речь идёт о Польше и Прибалтике. Там буквально с щенячьим восторгом восприняли новость о размещении батальонов западных государств в ответ на события 2014 года. Более того, Варшава пошла ещё дальше, предложив вложиться в строительство новых американских баз.

Учитывая нынешнюю позицию стран «восточного фланга», НАТО априори будет тяжело гарантировать Москве откат военной инфраструктуры блока на уровень 1997 года.

Сложно представить и пресловутое обнуление отношений к 1997 году, когда Москва и альянс отказались считать друг друга врагами. Этот номинально примирительный пункт лишний раз подтверждает истину о том, что в документах можно прописать какие угодно условия и гарантии, но на практике они исполняться не будут.

Основополагающий акт никто не отменял. Формально он продолжает действовать, но де-факто альянс не придерживается соглашения из-за того, что посчитал агрессией и потенциальной угрозой действия России в 2014 году и продолжающуюся сейчас поддержку ополчения Донбасса.

Да, альянсу можно припомнить и военную интервенцию в Югославию в 1999 году, и признание независимости Косова в 2008-м, и провоцирование грузинского нападения на Южную Осетию. Но Москва не рассматривала вышеуказанные действия блока как повод для разрыва Акта.

Априори невыполнимым можно назвать и требование РФ о нерасширении НАТО. В частности, Москва выступает категорически против вступления в блок Грузии, Украины, Швеции и Финляндии. В ответ на это в данных странах вполне резонно заявили о суверенном праве делать любой внешнеполитический выбор.

Нерасширение альянса — очень болезненная для России тема. В нашей стране постоянно ведётся дискуссия о том, что мог ли горбачёвский СССР добиться письменной фиксации обещания не увеличивать численность членов НАТО.

На первый взгляд подобное требование выглядит разумной мерой и является важным фактором сдерживания военного блока, но вновь невольно возникает разумный вопрос о том, какой правовой механизм для этого необходимо создать?

С точки зрения международного права безальтернативными способами фиксации такого рода договорённостей являются внесение соответствующих изменений в Устав НАТО и фиксация нейтрального статуса в конституциях потенциальных стран-членов, в нашем случае — это Украина, Грузия, Финляндия и Швеция.

Очевидно, что при всём желании подобные правовые манёвры не провернуть в короткий срок. Самый простой вариант — это снова заключить сделку, на основании устного обещания, как это и было сделано при Горбачёве. Другое дело, что цена таких договорённостей, как и в конце 1980-х годов, будет копеечной.

В Москве всё это наверняка прекрасно осознают и специально пытаются давить на альянс, чтобы достичь куда более реалистичную цель — сделку о невступлении в НАТО Украины и Грузии по меньшей мере в ближайшей и среднесрочной перспективе.

Нельзя сказать, что в альянсе и США очень рады потенциальной интеграции этих двух постсоветских государств. Тем более вопрос о членстве в блоке Киева и Тбилиси и размещения там натовских баз давно превратился в инструмент давления на Москву.

Западу невыгодно отказываться от этой опции, однако, скорее всего, Москва добьётся неформальных гарантий, либо уже получила их. Об этом свидетельствуют слова генсека НАТО Йенса Столтенберга и официальных лиц США о том, что в случае «российской агрессии» на востоке Украине в адрес РФ будут ведены новые санкции, хотя Запад мог бы пригрозить прямой военной помощью и принятием Киева в ряды альянса. Также западный блок дал понять, что ни при каких условиях не будет втягиваться в вооружённый конфликт с Москвой.

Что могла в ответ пообещать Россия? Как представляется, Москва пошла на неформальные уступки по вопросу неразмещения военных баз, ядерного оружия, оперативно-тактических комплексов «Искандер», авиатехники и другого ударного вооружения в Беларуси, которая после августовских событий 2020 года заметно сблизилась с Москвой.

Сейчас на территории Беларуси расположено достаточно скромное количество военных объектов ВС РФ — в основном это узлы связи и радиолокационные станции. Однако ранее Александр Лукашенко сделал заявление, что не возражает по поводу усиления военного присутствия России, вплоть до развёртывания ядерного арсенала и соответствующих носителей. Велика вероятность, что российско-натовская сделка по Украине и Беларуси по крайней мере в общих чертах уже согласована.

Более сложная ситуация наблюдается вокруг военной активности РФ в регионах, граничащих с Украиной и Прибалтикой. Одним из требований НАТО является повышение «прозрачности» постоянных манёвров на западе России, приводящих к концентрации и развёртыванию крупных войсковых группировок. Но и здесь переговоры упираются в логический тупик, так как нет эффективных способов обеспечения пресловутой транспарентности. Вряд ли Москва согласится в одностороннем порядке пускать на все учения наблюдателей альянса.

Как свидетельствует практика, ключевой мерой укрепления доверия в сфере военной безопасности является отказ от масштабных учений на определённых территориях. Гипотетически Россия могла бы не проводить манёвры вблизи Украины в ответ на аналогичные шаги со стороны ВСУ и НАТО в восточной части Польши, а также на всём пространстве Прибалтики. Достижение такой сделки стало бы по-настоящему серьёзным успехом Москвы.